Дело Пса Баскервилей закончилось так же, как и дело Хогвартса - на красно-золотом диване на Лингфилд-роуд, 26, перед потрескивающим камином, пока Волдеморт и Гарри пили какао Пинки.
После того, как Гарри запер Боггарта в шкафу, он схватился за Реддла и аппарировал их обратно в поместье Баскервиль, как раз тогда, когда Милли и Роберт пытались сбежать. Они были обезврежены, пока на место происшествия не прибыли авроры. Милли была приговорена к тюремному заключению в Азкабане за нарушение Статуса Секретности, а также за запугивание и преследование своего босса-маггла.
— Не могу поверить в это, — криво усмехнулся Гарри, — Значит, она была ведьмой маггловского происхождения, работала в поместье, чтобы сводить концы с концами ... и она влюбилась в Роберта?
— Верно, — устало выдохнул Волдеморт, — Он обычный маггл, но они оба вместе сговорились свергнуть своего босса. Они просто хотели, чтобы поместье было в их собственном владении.
— И она думала, что лучший способ выгнать мистера Баскервиля из поместья - это заставить его противостоять его величайшему страху. Следовательно, Боггарт проявился в адской гончей, преследовавшей его семью годами, — Гарри откинулся на спинку дивана, — Это так просто, но так жестоко.
— Это было действительно умно, — негромко произнес Волдеморт, потягивая какао, — Она спустила Боггарта в лабиринт, а аллея тисовых деревьев вела прямо к нему. Так что всякий раз, когда мистер Баскервиль шел по переулку, она могла выпустить Боггарта, чтобы он столкнулся с ним.
—Но мы не видели Боггарта, когда вчера гуляли по лабиринту. Почему? — вслух задался вопросом Гарри.
Волдеморт мягко улыбнулся, смотря на Поттера.
— Милли за завтраком упомянула, что работает по вторникам и четвергам. Вчера была среда. Полагаю, именно поэтому мы не видели Боггарта - ее там не было, чтобы выпустить его на волю.
— А вчера мы не достигли центра лабиринта! — Гарри воскликнул, — Вот почему мы не видели, где она его прятала. Как ты думаешь, где она вообще взяла Боггарта?
— Пока они не соберут у нее воспоминания Омута памяти, мы не узнаем наверняка.
Гарри тяжело вздохнул.
— Как ты думаешь, какую роль Роберт сыграл в этой схеме? Я имею в виду, он просто маггл, верно?
Волдеморт откинулся, потягиваясь.
— Я не уверен, — признался он. После ареста Милли, авроры должны были стереть из памяти Роберта все воспоминания о магии и о Боггарте, и передать его маггловской полиции Скотланд-Ярда для ареста за запугивание, — Я думаю, он определенно сыграл свою роль. Он хотел выгнать мистера Баскервиля так же сильно, как и Милли. У него просто не было на это средств. Хотя Милли казалась более увлеченной Робертом, чем наоборот. Я не могу поверить, что Роберт действительно любил Милли, потому что он был совершенно счастлив, когда я трахал его прошлой ночью.
— Мерлин, — застонал Гарри, — я не могу
поверить, что это произошло.
Волдеморт немного застенчиво хихикнул.
— Я тоже не могу поверить.
Гарри не мог сдержать ухмылку.
— О, Боже, Реддл. Ты бы видел, как ты выглядел, когда я нашел тебя. Ты курил маггловскую сигарету, — весело объявил он.
Том немного смутился из-за того, что его застали курящим сигарету. Роберт оставил пачку на тумбочке, и ему захотелось выкурить одну. Он научился курить, воруя сигареты у старших мальчиков в приюте, но не стал говорить этого Гарри. Это ужасная маггловская привычка. Так неприлично с его стороны. Он почувствовал еще один, гораздо более сильный приступ смущения из-за того, что переспал с магглом - кем-то настолько ниже него.
— Что ж, Роберт был просто средством для достижения цели, — лениво сказал Волдеморт Гарри, — Тело для использования. Больше ничего.
Это заставило Гарри перестать смеяться.
— Средство для достижения цели, — холодно повторил он, глядя в огонь, — Верно.
Наступила удручающая тишина, и Волдеморт задался вопросом, не сказал ли он что-то не так.
— Во всяком случае, откуда ты узнал о другой двери, ведущей на кухню? — спросил Гарри после паузы.
— Туда я пошел прошлой ночью, чтобы найти Роберта, — объяснил Волдеморт.
Гарри слабо усмехнулся.
— Что ж, все закончилось довольно красиво, — вдруг загудел смартфон, и он вытащил его из кармана, — О, это от инспектора Миллертона. Он благодарит меня за помощь в деле. И Фред Баскервиль тоже отправил сообщение. Он благодарен, что мы поймали виновных, хотя они и были его сотрудниками, и говорит, что мы можем вернуться в поместье Баскервиль в любое время.
— Это действительно классно, — промурлыкал Волдеморт, чувствуя себя сонным.
Гарри ушел, как только закончил с какао. Волдеморт заснул на софе. Ему снился белый туман, поглотивший его целиком.
____________
Бесконечный.
Серо-белый туман тянулся бесконечно, насколько хватало глаз.
Волдеморт бежал сквозь туман, тяжело дыша.
Ищу выход. Ищу выход.
Выхода отсюда нет. Выхода из Лимбо нет.
Он открыл рот, чтобы крикнуть.
— Кто-то здесь есть?
Его голос эхом отдавался ему.
Кто-то сдесь есть? Кто-то сдесь есть?
Здесь никого нет, кроме него.
Он один.
—
Гарри! — он отчаянно крикнул. Имя его величайшего врага. Мужчина - нет, мальчик - который испортил все, над чем он работал.
Единственный человек, которого он видел в Лимбо за последние сто лет.
Единственный человек, который мог навестить его здесь. Единственный человек, который хотел его навестить.
Он окинул взглядом клубящийся туман, густой, как туман на вересковых пустошах. Он никого не видел вокруг себя.
— Гарри! — он снова кричал, и только его собственный голос отзывался эхом, высмеивая его боль.
Гарри здесь нет.
Гарри никогда сюда не вернется.
Он никогда не вернется.
Туман тянулся, окутывая его. Медленно он чувствовал, как оно постепенно сжимало его тело, чувствовал, как рушился, как пепел ...
Пока собственное тело не стало ничем. Пока он не превратился в туман, бесконечно кружащийся, воющий, как ветер.
____________
Волдеморт проснулся от собственного дрожащего дыхания, чувствуя, как по его лицу текли слезы. Его сердце колотилось в груди, и он едва мог дышать.
Это был просто сон.
—
Просто кошмар, — твердо шептал он себе, —
Успокойся, успокойся ...
Он не смог успокоиться.
Он не мог успокоиться.
Его ноги ударились об пол, и он побежал в спальню через холл. Он распахнул дверь, и этот звук разбудил Гарри, который сел в постели, потянулся за очками и взял палочку в руки.
— Том? — сонно спросил Гарри, вытирая глаза, прежде чем надеть очки, — Сейчас три часа ночи.
Волдеморт не мог объяснить, зачем он это сделал. Почему он подбежал к кровати, протягивая руку Гарри.
Его колени резко подогнулись, и он чуть не поскользнулся, вот-вот падая на пол, когда Гарри подхватил его. Притянул на кровать и обнял его за плечи, так что их лбы соприкоснулись, а горячее дыхание друг друга можно было почувствовать на расстоянии нескольких сантиметров.
Слабый. Слабый. Слабый. Это все, о чем думал Том, повторяя это как мантру - бесконечную ненависть к себе. «
Слабость, слабость, слабость, слабость» - повторял он в голове, когда расслабился в объятиях Гарри. «
Слабый, слабый, слабый» - повторял, когда его дыхание стабилизировалось, а пульс замедлился.
Он жаждал прикосновения Гарри, утешения, которое оно давало, когда он никогда раньше в этом не нуждался. И он себя за это презирал.
Плач. Это мерзкий, отвратительный поступок. Признак абсолютной слабости - признак того, что мужчине не хватало контроля над своими эмоциями. Волдеморт никогда не позволял себе плакать раньше, когда он был могущественным человеком, достойным уважения. Особенно в компании других.
Таким образом, то, что он был обречен плакать, рыдать и биться истерике в течение столетия, было подходящим наказанием.
Сейчас он плакал, изо всех сил стараясь это остановить. Слезы продолжали течь, и ненависть к себе внутри него поднималась, как океан, угрожая утопить его ...
—
Прекрати!
Реддл услышал больше, чем почувствовал. Резкий удар по лицу. Гарри только что ударил его.
— Блять, — неуверенно выдохнул Гарри, — Прекрати эту ненависть к себе! Это - это неправильно! Тебе не нужно ненавидеть себя за
это, Том!
«
Он мог чувствовать мои эмоции» - отстраненно вспомнил Волдеморт. Теперь гнев грозил утопить его. Гнев, который он даже не мог почувствовать. Гнев из-за того, что Гарри знал его так глубоко, когда он вообще этого не заслуживал.
Гарри задыхался от боли, прижимая руку ко лбу.
— Остановись, — дрожа, умолял Поттер, — Прекрати это. Том, стой. Я
приказываю тебе остановиться!
Клятва . Волдеморт издавал жалкие рыдания, которые были слишком похожи на звук, издаваемый призрачным ребенком. Он протянул руку, чтобы зажать собственный рот, задыхаясь.
Медленно, осторожно Гарри поднял свою руку и взял руку Волдеморта. Тот смотрел на него стеклянными, будто мертвыми, глазами, затаив дыхание, и Гарри переплел их пальцы.
— Плакать - это нормально, — шепотом сказал Гарри, поразительно искренним голосом, — Нечего стыдиться.
Он не мог смотреть на Гарри. Не выносил этого пристального взгляда, этих ярких зеленых глаз, изучающих его лицо.
Том уткнулся лицом в плечо Гарри и зажмурился, всхлипывая, пытаясь не позволить слезам больше капать.
