Идеальная пара

Пресс-тур был сущим адом. Недели, проведенные в интервью и пресс-конференциях, втиснутые в очередной самолет или автобус, везущий их через очередной город, который они не успели осмотреть. Роберт устал, у него болела спина, горели глаза, и он хотел лишь нескольких ночей беспрерывного сна в кровати вдали от всей этой суеты. Единственное, что удерживало его от превращения в недовольного засранца, был, конечно же, Том. Это был его третий тур, и хотя даже у него были признаки усталости, его яркая улыбка и неугасающий энтузиазм помогали Роберту держать себя в руках. Особенно когда он плюхнулся рядом с Робертом на мягкий диван в их комнате, протягивая ему большой кофе. Его улыбка заставила кожу вокруг глаз сморщиться, и Роберт не смог удержаться от тоскливого вздоха, который сорвался с его губ. — Еще три дня, — пробормотал Том, — потом мы вернемся домой. — Твой дом или мой? — спросил Роберт, не в силах сдержать горечь в своем тоне. Он с нетерпением ждал возвращения домой, но это означало бы также расставание с Томом. Он не был готов к этому. Том снял с ног ботинки и аккуратно поставил их на колени Роберта. — Там, где ты хочешь, чтобы я был, — спокойно сказал он, делая глоток своего кофе. — В моей постели, желательно голым, — был немедленный ответ Роберта, и Том поперхнулся. Он посмотрел на Роберта, затем бросил взгляд на Харрисона и Джимми, которые сидели у окна, препираясь, как они делали с тех пор, как их впервые представили друг другу. — Тебе действительно нужно прекратить это, парень, — пробормотал Том, — в один из этих дней я просто сделаю то, что ты хочешь, независимо от того, кто смотрит. — Это было бы не самое худшее, что я сделал, — ответил Роберт. — Роберт. Том не повысил голос, но его тон был резким. — Прости. Роберт ненавидел, что он становился таким, когда уставал: ненавидящим себя и циничным. Обычно Тому удавалось вернуть его с этой грани, но иногда он задавался вопросом, не надоест ли ему когда-нибудь этот молодой человек и не уйдет ли он от него.Сегодня был именно такой день. — Том, — начал он, ища взгляда Тома, который был острым и знающим. — О, черт возьми, нет. Том допил свой кофе, взял из рук Роберта и тоже поставил его на журнальный столик. Затем он повернулся к Харрисону и Джимми. — Ребята, не могли бы вы уделить нам минутку? — Он показал в сторону двери. Харрисон мгновенно поднялся на ноги. Джимми на мгновение задержался, ожидая подтверждения от Роберта. Тот кивнул ему; они все еще привыкали, и Джимми было трудно привыкнуть к тому, что Том будет отдавать приказы. Джимми нахмурился, но последовал за Харрисоном из комнаты. Роберт смотрел, как они уходят. — Эй, посмотри на меня. Рука Тома сомкнулась вокруг его челюсти, поворачивая его лицом к себе. Его глаза были ясными и жесткими, но голос был мягким. — О чем бы ты сейчас ни думал, прекрати это. Роберт открыл рот, чтобы возразить. Том поцеловал его, коротко, но основательно. — Я вижу, как ты волнуешься, у тебя появляется складка между бровями, а глаза становятся темными. Это турне, оно изматывает, но оно скоро закончится, и тогда мы сможем забраться куда-нибудь подальше от всего этого и…» Роберт покачал головой, разрываясь между тем, чтобы заключить Тома в объятия и оттолкнуть его. — Ты хоть подумал о том, какая буря дерьма начнется, если о нас узнают? — спросил он, скрестив руки на груди. Все те переживания, которые не давали ему покоя с того первого поцелуя, вдруг вырвались на свободу. Том легко пожал плечами. — Конечно. Но это скоро закончится, СМИ перейдут к делу, и после нескольких неловких премьер у нас все будет хорошо. Ничего страшного. Роберт вздохнул и провел рукой по лицу. — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Он встал, нуждаясь в движении. — Я проходил через это слишком много раз. Да, они будут жить дальше, но они никогда не забудут. И каждый раз, когда ты сделаешь хоть малюсенькую оплошность, они будут снова выкладывать все это в новостях, преследовать твою семью, твоих друзей. Он расхаживал по комнате, доводя себя до ярости. — Как только ты подумаешь о новом проекте, они снова и снова, и снова, и снова, черт возьми. Это никогда не прекратится. Они будут следить за каждым твоим шагом. Они повсюду. Последнее он почти прокричал, пытаясь заставить Тома понять. Он мог справиться с этим, он знал это. Он проходил через худшее и в конце концов выкарабкался. Это была тяжелая работа, много унижений и жертв, но он как-то справился. Но он не мог даже подумать о том, чтобы заставить эту прекрасную молодую душу пройти через все это. Он не заслуживал ничего из этого. — Том, ты еще молод. У тебя вся жизнь впереди. Вся твоя карьера. Ты должен уметь совершать ошибки так, чтобы все узнали об этом через час. Ты должен иметь возможность жить, любить и… — он тяжело сглотнул, стараясь сохранить спокойствие в голосе. — Я просто не хочу, чтобы ты закончил, как я. Том выслушал его буйство, спокойно и терпеливо. Теперь он встал, подошел и взял руку Роберта в свою. Он смотрел на него мягкими глазами, полными такой привязанности, что у Роберта разрывалось сердце. — Закончить как ты? Один из самых замечательных, самых заботливых людей во всей индустрии? Самый щедрый, самый трудолюбивый актер? Человек, который всегда выкладывается на 500%? Кто всегда готов помочь любому, кто нуждается в помощи или совете? Я не понимаю, что в этом плохого, милый. От этого ласкового слова по телу Роберта пробежала горячая дрожь. И все же он покачал головой. — Нет, ты просто не понимаешь… — Да, понимаю. Я знаю, через что ты прошел. И ты прошел через это, стал сильнее, мудрее, лучшим человеком. Ты пытаешься пощадить меня. Но знаешь что? Если все, что произойдет, сделает меня лучшим человеком, лучшей версией себя, кем-то заботливым, любящим и внимательным, как ты, то я хочу быть таким человеком. И если для этого мне придется пройти через тяжелые времена, пусть так и будет. А если ты будешь рядом со мной, еще лучше. Я могу сделать все, что угодно, когда ты рядом. Он провел рукой по волосам Роберта, притягивая его к себе в нежном поцелуе. — YOLO (живем только раз), дорогой. Вот как мы, молодежь, называем это в наши дни. Он нахально усмехнулся, поглаживая большим пальцем лицо Роберта. Том снова поцеловал его, теплый рот уверенно и непреклонно. Он раздвигал губы Роберта, распаляя его беспокойство каждым прикосновением, каждым облизыванием и каждым вздохом. — Я люблю тебя, Роберт. Уже давно. Ты делаешь меня счастливым. Это все, что мне сейчас нужно знать, — прошептал Том, разрывая поцелуй. — Все остальное мы можем решить по ходу дела. Роберт застонал, притянул его ближе, отчаянно целуя. Том негромко застонал, от чего Роберт прижался к нему еще сильнее. -Ты можешь перестать волноваться за нас двоих и начать наслаждаться этим? Ты можешь сделать это для меня? — спросил Том, немного задыхаясь. — Ты, как никто другой, заслуживаешь счастья. Роберт погрузился в новый поцелуй, страстный и болезненный. Том ответил на поцелуй, и с каждым поцелуем Роберт чувствовал, как крошечные трещинки в его сердце затягиваются. — Ты делаешь меня целым, — пробормотал он в губы Тома, чем вызвал еще один его сладостный стон. Постепенно отчаяние уступило место более мягким поцелуям, пока они просто не стали дышать друг другом, соприкасаясь лбами и носами, пальцы нежно перебирали темные волосы. — У нас все получится, хорошо? — пробормотал Том, откинувшись назад, чтобы посмотреть Роберту в глаза. — Да, — ответил Роберт, ничуть не удивляясь тому, что он абсолютно серьезно это говорит. Он не знал, почему и как, но этот молодой человек владел его сердцем, даже не подозревая об этом. И Роберт готов был сделать все, чтобы защитить его, чтобы его дух оставался таким же несломленным и восторженным. Это была одна из причин, по которой он влюбился в него. Он не позволил бы никому и ничему разрушить его. — Хорошо, — сказал Том, в его голосе слышалось самодовольство. — Как только мы закончим здесь, я закажу нам отпуск. Только ты и я, далеко-далеко от всего. По крайней мере, на неделю. Так что освободи свое расписание. Он усмехнулся, озорная искорка вернулась в его глаза, но в них все еще была скрытая привязанность, которая заставила Роберта кивнуть. — Молодежь в наши дни, — пробормотал Роберт, проводя пальцами по волосам Тома, — думают, что им принадлежит весь мир. — Не мир, — ответил Том, склоняясь к руке Роберта, — только ты. Роберт отмокал в ванне, негромкая музыка, наполнявшая все комнаты отеля, была едва слышна. Он наполовину заснул, горячая вода облегчала боль в теле, а мысли были пусты. Как раз в тот момент, когда он раздумывал над тем, чтобы вылезти, он услышал тихий стук открывающейся и закрывающейся двери номера. Он улыбнулся и расслабился, снова опустившись в ванну. Через несколько мгновений дверь в ванную открылась, и Том заглянул в комнату. — Привет, — сказал он, прислонившись к дверной раме, карие глаза оценивающе скользили по телу Роберта. — Привет, — ответил он, чувствуя чужеродный трепет в животе. Том смотрел на него с тем же благоговением и радостью, которые он выражал в тот самый первый день их знакомства. Его взгляд смягчился еще больше, когда он медленно шагнул в комнату, снимая обувь. Ему каким-то образом удалось избавиться от носков, не разрывая зрительного контакта с Робертом. — Для меня тоже найдется место? — спросил он, играя пальцами с подолом рубашки. Роберт сдвинулся с места, заставив воду расплескаться. Возможно, — сказал он, ухмыляясь, — ты не такой большой, сможешь вместиться. Том усмехнулся, прикусив губу, от чего по позвоночнику Роберта пробежала еще одна горячая дрожь. Медленно он поднял рубашку, обнажив свой твердый пресс. У Роберта пересохло во рту, он бесстыдно наблюдал, как Том бросил рубашку на пол, а его руки взялись за пуговицы джинсов.Роберт затаил дыхание, наблюдая, как Том медленно, одну за другой, расстегивает их, а затем позволяет им упасть на пол. На нем не было нижнего белья. — Боже, ты просто шедевр, — пробормотал Роберт, наслаждаясь каждым сантиметром обнаженной кожи. Том провел рукой по шее — верный признак того, что он нервничает. Как бы он ни был уверен в себе, иногда его юный возраст давал о себе знать. — Покружись, — грубо сказал Роберт, не обращая внимания на дерганье между ног, пока Том медленно и грациозно поворачивался. Его кожа покрылась мурашками, а по гладкой коже шеи разлился нежный румянец. Роберт застонал, нащупывая ладонью свою растущую эрекцию. — Я понятия не имею, чем я заслужил тебя, но если ты не войдешь сюда прямо сейчас… Том издал странный звук, что-то среднее между стоном и писком, и через несколько секунд он был в ванне. Вода плескалась повсюду, но это никого из них не волновало. Ванна была достаточно большой, чтобы сидеть бок о бок, и все же Том скользил по телу Роберта, распаляя его нервы. — Я скучал по тебе, — шептал Том, оставляя мимолетные поцелуи на животе, груди и шее Роберта. «Я тоже скучал по тебе», — ответил Роберт, руки крепко легли на гладкие бедра, не позволяя Тому тереться о пульсирующую эрекцию Роберта. — Спокойно, маленький жеребенок, — сказал он, — в кои-то веки у нас есть все время в мире. Том хныкал, но когда Роберт притянул его к себе, чтобы глубоко поцеловать, он распластался на нем, твердый тяжелый груз, поддерживающий его здесь и сейчас. Он потерял себя во рту Тома, голодно целуя в ответ, бедра двигались в захвате Роберта. Пальцы Тома пытались удержать его, пока не пробрались в волосы Роберта, нежно поглаживая их. Роберт громко застонал. Он чувствовал, как Том улыбается в их поцелуе, когда он повторил это снова. — Наглец, — пробормотал Роберт в губы, слегка покусывая их, что вызвало у Тома слабый стон. Он сделал это еще раз, прежде чем погрузиться в более грязный поцелуй. Их стоны бесконечным эхом разносились по кафельной комнате, с каждой секундой эрекция Роберта становилась все более болезненной. Том настойчиво терся о его бедро, и, судя по срывающимся с его губ нуждающимся звукам, долго он не протянет. Все плюсы 21 возраста, подумал Роберт, крепче обхватывая скользкую талию Тома. Том воспринял это как подсказку и прижался к Роберту, его твердость была горячей на коже Роберта даже в теплой воде. — Черт, я собираюсь, я собираюсь…- прохрипел Том, его голос сорвался, когда его голова упала на грудь Роберта. Он начал ругаться под нос, а затем затих, все мышцы напряглись, когда он выплеснулся на бедро Роберта. Он смотрел, как тот содрогается от оргазма, чувствуя, как его собственный струится по его венам. Но ему нужно было больше. Он убрал руку с талии Тома и скользнул между их телами. Но Том откинул голову назад, и его затуманенные карие глаза мгновенно встретились с его глазами. — Не смей, — выдохнул он, отталкивая руку Роберта. — Я весь день хотел прикоснуться к тебе, а ты, блядь, и пальцем не пошевелишь. Том переместился и сел на корточки между раздвинутых ног Роберта. Его глаза были такими темными, что мерцали почти черным светом, когда они блуждали по телу Роберта, остановившись на его эрекции. Он облизал губы, пальцы ласкали кожу паха Роберта. Роберт застонал, выгибаясь навстречу прикосновениям Тома. — Мне чертовски нравится, что я могу делать это с тобой, — размышлял Том, обхватывая одной рукой ствол Роберта, заставляя его сильно вздрагивать от теплой силы. — Великий Роберт Дауни-мл., сведенный к одним лишь нуждающимся стонам. Я бы хотел, чтобы все видели тебя таким. Том наклонился и провел зубами по шее Роберта. — Но опять же, я не люблю делиться. Он откинулся назад, одной рукой нащупал руку Роберта и переплел их пальцы. Он начал поглаживать его другой рукой, быстрый и постоянный ритм, который быстро привел Роберта в беспорядочное бормотание. Все его тело словно горело, и только хватка Тома имела значение. Взгляд Тома буравил его, и даже если бы он захотел, то не смог бы отвести глаза. Он потерял себя в глубине его прекрасных карих глаз, ощущение руки, обхватившей его стояк, удвоилось из-за того, что Том пристально наблюдал за ним. — Такой чертовски красивый, — пробормотал Том, его акцент впервые за сегодняшний день сбился. — И все мое, только мое. Слова были тихими, произнесенными с полной уверенностью, и этого было достаточно, чтобы подтолкнуть Роберта к краю. Имя Тома сорвалось с его губ, и он кончил, выгнувшись дугой навстречу неустанным прикосновениям Тома, который гладил его во время кульминации. Он упал обратно в воду, задыхаясь, без костей и с таким переполненным сердцем, что казалось, оно вот-вот разорвется. — Иди сюда, — прорычал он, и Том снова оказался на нем, целуя его так страстно, что у него перехватило дыхание. Они целовались до тех пор, пока прохладная вода не заставила их дрожать. Медленно они встали, поддерживая друг друга, и вылезли из ванны. Том протянул ему полотенце, и они молча вытерлись. — Постель? — спросил Том, голос его был грубый и низкий. — Кровать, — ответил Роберт, протягивая руку. Том взял ее, нежно поцеловал в ладонь и потянул за собой в спальню. Они не стали беспокоиться об одежде. Забравшись на мягкие простыни, Том мгновенно свернулся вокруг Роберта, положив голову на его сердце. Роберт подвинулся, запустил руку в его влажные волосы, заставляя его мурлыкать у себя на груди. Он лениво улыбнулся, сон поглотил его. Том прижался поцелуем к его сердцу и прошептал что-то такое тихое, что Роберт вопросительно хмыкнул. — Ничего. Спи, тебе это нужно. Роберт хмыкнул, слишком уставший, чтобы как следует раздражаться. Он заснул под нечленораздельное бормотание Тома, успокаивающее, как колыбельная.