Одуванчиковое море

20 августа. Фонтейн. Оперный театр «Эпиклез». Главный зал. Время: 11:45…

      Дни летели, за ними недели… Так и прошёл месяц. Сегодня должно было пройти главное слушание по делу Лоуренса Шуберта, участие в котором принимали все участники процесса. Чета Гуннхильдр находилась непосредственно со стороны обвинения вместе Рагнвиндром, что скрыл своё лицо под маской и плащом. Даже его пышащие огнём волосы, завязанные в высокий хвост, не выглядывали из-под капюшона. Он не так уж давно восстановился, прежде чем появиться на людях в принципе, да и оставалась лёгкая хромота в качестве остаточного эффекта. Никто даже и не подозревал, что сам винный магнат появится здесь, кроме, разве что… — Доброго здравия вам, месье Нёвиллет. — обратился резко Дилюк, не оборачиваясь, в закулисье. — И вам того же, мсье Дилюк. Не думал, что вы столь скоро обнаружите здесь моё присутствие. — послышался чёткий стук трости о пол. Судя по интонации, Верховный судья Кур-де-Фонтейна был явно доволен. — Слышал, вы месяцем ранее слегли от немоготы. Это правда? — Да. — на этих словах Рагнвиндр развернулся лицом к судье и кивнул, одобрительно улыбнувшись. — И, как вы сами видите, сейчас я фактически в полном здравии. — Рад слышать. Я так понимаю, вы решили быть инкогнито на момент судебного процесса? — Само собой, но не думаю, что это продлится долго. Стоит ли лишать народ двух стран зрелищности? Тем более, так я выражу своё почтение госпоже Фурине. — Она будет крайне вам признательна за предоставленный ей спектакль. — в этот момент Нёвиллет сверился с часами, что носил при себе, и прокашлялся. — Пора начинать слушание. Надеюсь, что оно будет не столь шумным.       Но едва начался процесс, юдекс тотчас пожалел о сказанных им ранее словах Дилюку за кулисами сцены. Лоуренс, сидевший со стороны обвинения, был крайне категоричен и взбалмошен. Его постоянные выкрики с места и подскоки раздражали хуже некуда особенно тех, кого это как раз касалось… В тоже время Джинн была довольна собой, так как ранее та сумела заставить Великого Магистра остаться в Мондштадте, ссылаясь явно на то, что он и без того достаточно долго отсутствовал в городе, да и многие дела не терпели отлагательств. Если бы она этого не сделала, то полетела бы одна аристократская падшая головушка с плеч… Что до публики, то среди неё царило негодование. Лишь Гидро Архонту это казалось всё забавой, полной сюра и ребячества. — Тишина в зале суда! — прогремел голос Нёвиллета, после чего все участники слушания умолкли. Даже Шуберт, из-за которого, в общем-то, и была вся эта шумиха… — Сторона обвинения, можете продолжать. — Благодарю вас, Верховный судья. — ответила ему молодая Гуннхильдр, наклонив голову в знак уважения, после чего продолжила вещать. — Так вот, некоторые члены клана Лоуренс стали невольными свидетелями сговора Эроха Вердербена и Шуберта Лоуренса, так как их встречи проходили, если опять же верить словам свидетелей, в главном зале их родового поместья. Также ими было указано, что обвиняемый на тот момент чрезмерно употреблял алкоголь и вёл себя крайне распущенно и резко. — Ложь! Верховный судья, меня пытаются оклеветать! Я протестую! — «Кто-нибудь, закройте этому Ироду рот, пока он не начал тирады гнать…» — подумала про себя Фредерика, устало смотря на этот «цирк» и наблюдая за действиями своей дочери. — Окончательное решение суда выносит Оратрис Меканик д’Анализ Кардиналь, месье Лоуренс. Сейчас же прошу вас вновь воздержаться от выкриков. — голос Нёвиллета был всё также непреклонен как и прежде. — К-как вам будет угодно, Верховный судья… — Пхах!.. — внезапно раздалась с балкона едва сдержанная усмешка — это была сама Гидро Архонт, что уже едва сдерживала слёзы от пробирающего её изнутри смеха. — «… Архонт Справедливости… Вы ведь над словами вашего юдекса смеётесь? Правда же?..» — мысленно взмолился Лоуренс, смотря на Фурину, на что она, будто услышав его мысли, которые и так у него были написаны на лице, рассмеялась во весь голос. Народ роптал. — Верховный судья, я могу продолжать? — уже в какой-то по счёту раз спросила Джинн, обращаясь к юдексу, который явно утомился. — Да, продолжайте. — Так вот, по данному делу у нас есть главный свидетель, который может подтвердить сказанные мною слова. Позволите пригласить её? — «Её? Неужели?!..» — глаза Шуберта заметно округлились, а руки стали дрожать. — Конечно. — он стукнул своим посохом о пол. — Прошу пригласить сюда главного свидетеля по данному делу, мадам Джовинетту Лоуренс. — 'Блять…' — вырвалось тихо из уст обвиняемого, когда его супруга появилась со стороны обвинения. Публика затаила дыхание в ожидании того, что же скажет это женщина. Сам же Лоуренс понимал — ему крышка. Его жену, которая теперь ходила с тростью, усадили на высокое кресло, которое своевременно вынесли. — Здравствуйте, Верховный судья и участники процесса. — женщина всех поприветствовала, слегка наклонив голову. На лице у неё уже стал появляться здоровый румянец, но ноги всё ещё подводили её. — Меня зовут Джовинетта Рихтер. — Мадам, вы представились своей девичьей фамилией будучи замужем. Почему? — поинтересовался юдекс. — Этот мужчина мне более не муж.       После этих слов, сказанных Джо, зал присяжных всколыхнула волна недовольства. Сам же Лоуренс будто белены объелся, так как не выдержал и начал говорить то, что ему вообще не следовало… — Эта женщина не более чем половая тряпка! Даже детей мне родить не смогла! Мало я тебя избивал!..       И тут он осёкся. Шуберт под аффектом закопал самого себя в сливную яму, на что зрители мгновенно отреагировали, а адвокат, что предпринял попытку защитить этого старика, и вовсе закрылся бумагами, которые он собирал специально для процесса и чуть ли не рыдал в три ручья. Вот так подстава… — Вот именно! Мне потребовался месяц, чтобы встать на ноги! — в глазах Джо проблеснула искра ярости и азарта. Ей хотелось собственноручно закопать этого ублюдка как можно более глубоко под землю. — Если бы не Гуннхильдры, я бы уже была мертва! Готова поспорить, ты меня похоронить уже успел в своей маленькой черепной короб… — Заткни свою пасть, неблагодарная тварь! — МОЛЧАТЬ!       Раздались одновременно голоса юдекса и Гидро Архонта, которые явно более не желали слышать ругань этих, почти бывших, супругов. Меж тем механические весы уже опустили чашу стороны обвинения до предела. Результат дела стал очевиднее некуда. Когда всё утихло, Нёвиллет вновь обратился к стороне обвинения. — Мадам Рихтер, продолжайте. — Благодарю вас, Верховный судья. — Джовинетта благосклонно кивнула, немного успокоившись и продолжив говорить в более сдержанном тоне, правда сдержаться у неё не всегда выходило. — Так вот, этот мужчина издевался надо мной и всеми остальными домочадцами, а также вступил в сговор с Эрохом Вердербеном. Я была рядом с ним в этот момент и всё слышала, но не могла этому помешать, так как не имела никакой силы. Он избивал меня всем, что только попадалось под руку, будь то бутылка или стул, таскал меня за волосы. Казалось, что он вот-вот сорвёт с меня скальп. — едва она закончила говорить, как к её глазам подступили слёзы. Ей было тяжело и больно вспоминать всё то, что она пережила, живя под одной крышей с некогда любимым ей человеком. — Чудовище… — Изверг! — Да как таких Тейват носит?!       Слышались то и дело комментарии публики, которые были обескуражены поведением подсудимого, что, нервно стиснув зубы, выслушивал то, чего, по его же мнению, он вовсе не достоин. — Сторона защиты, можете что-то сказать по данному поводу? — решил юдекс обратиться из вежливости к бедняге-юристу, что дрожал как осиновый лист. — Н-нет, Верховный судья… — промямлил адвокат в ответ, понимая, что ничего не сможет парировать. Лоуренс же сидел, вжавшись в седалище пальцами. — За сим прошу вынести вердикт!       Нёвиллет ударил посохом в пол, а за ним последовало сияние, исходящее от механических весов, что теперь выровнялись и выносили свой окончательный вердикт. Сияющий листок взмыл вверх и оказался прямо перед юдексом, который тут же начал вещать. — Итак, согласно судебному решению Оратрис Меканик д’Анализ Кардиналь в деле о предательстве родины по предварительному сговору, а также домашнему насилию Шуберт Лоуренс признан виновным!       Присяжные ликовали как и сторона обвинения после оглашения решения Оратрис Меканик д’Анализ Кардиналь. Все были рады скорому концу данного процесса, кроме, разумеется… — Ты адвокат или нет?! Безмозглый болван! — внезапно схватил Лоуренс за грудки своего адвоката после того, как объявили приговор. — Прошу, отпустите меня!.. — жалобно завопил молодой адвокат, поднимая руки вверх. Жандармерия к этому времени успела подбежать и разнять этих двоих. — 'Сумасшедший старик...!' — Мондштадту не жить! — выпалил уже вовсю глотку Лоуренс, поднимая голову в сторону обвинения и захлёбываясь в собственной слюне. — Без «Полуночного героя» этот город скоро окажется в полном подчинении у Фатуи! Он мёртв! Ваш герой помер как крыса, прикрываясь своим плащом и аристократским родом! — Ты правда так думаешь?       Внезапный мужской голос со стороны сцены обратил на себя внимание всех. Перед всеми под одиноким светом софита в чёрном одеянии стоял никто иной как «Полуночный герой». Челюсть старого аристократа мгновенно отвисла, особенно после того, когда он увидел, что он скинул с себя накидку, явив миру свои ярко-красные волосы, что в ночи были подобны яркому пламени, и снял с лица маску совы. Мондштадтцы, что были среди зрителей, шокировано ахнули, так как сразу узнали того, кто это был на самом деле. Джинн и Фредерика, наблюдавшие за этим, облегчённо выдохнули. Дилюк Рагнвиндр собственной персоной явил себя на сцене «Эпиклеза» спустя месяц после своего исчезновения среди мирного населения. Только Ордо Фавониус и две сестры из Собора с Сенешалем знали и хранили молчание до этого момента. Зеваки затаили дыхание, заметив, что аристократ поднял руку перед собой, обращая на себя всё внимание. Следующая фраза, сказанная им достаточно громко и чётко, обратила всех, кроме некоторых людей, в ещё больший шок. — Я — «Полуночный герой».