Собрать по осколкам

Когда Вэй Усянь вспоминал свою охоту на Омут в прошлой жизни, он не раз ругал себя за излишнюю самоотверженность. Лезть и спасать адепта это, конечно, не преступление, но это было слишком опрометчиво. Тени под водой становились все четче, а сердце больно билось о ребра. Вэй Ин чувствовал Омут всеми фибрами души. Тьма ощущала его, где-то под их лодкой был эпицентр гнева, жуткой смерти и боли. И он рос, распухал, словно почки на деревьях, перед тем, как развернуться листьями или цветами. Когда гули пошли в атаку они запрыгнули на мечи и поднялись в воздух. Заклинателю было не по себе. Монстр игрался с ними, словно кошка с мышкой, дразнил их, но не сражался в полную силу. — Цзэу-цзюнь, у меня нехорошее предчувствие насчёт этой охоты… — поделился заклинатель. Он знал, наследник Лань не поднимет его на смех, а поймет и примет к сведению его опасения. Все же, как бы он не относился к ордену, о первом Нефрите он ничего плохого сказать не мог. Старший из братьев в его прошлой жизни вызывал в нем исключительно уважение. В этой оно стало лишь сильнее. — У меня тоже, господин Вэй. Отходим! Кажется тут куда большая проблема, чем кажется! — Лань Сичень спорить не собирался, все же Вэй Усяню, который вырос в местах где о водной нечисти знали очень много, он доверял. Первый ученик ордена — титул, который дается не за красивые глаза. Друг его младшего брата мало того что должен быть искусным заклинателем, он может и научить, передать знания дальше. И в данном случае он доверял чутью адепта Юньмэн Цзян. — Господин Лань, вы верите ему? Он просто хочет накалить обстановку и всё сделать самому! — возмутился Су Шэ. Разве первый Нефрит не видит? Этот выскочка только и ждет момента, чтобы отобрать их славу и возвысить свой орден! — Господин Су. Господин Вэй был рождён и воспитан в Юньмэн Цзян, а насчёт водной нечисти заклинатели в Юньмэне даже в статусе ученика обладают знаниями получше, чем в других орденах. Так что уходим! — отрезал юноша. Сейчас упрямство этого господина его безумно раздражало, хоть он и держал лицо. — Но господин Лань… — начал было Су Миньшань, надеясь переубедить наследника. Это ведь обычные гули, с которыми легко справится даже этот слабак Нэ Хуайсан, который предпочел кисть клинку! — Я приказываю всем, как наследник Гусу Лань и как старший на этой охоте! Уходим на берег! Живо! — сейчас Лань Хуань был слишком на взводе, чтобы мягко убеждать. Иногда, как говорил дядя, нужно и рявкнуть, чтобы до человека дошло. Улетая, Вэй Усянь почувствовал обиду монстра. Он понял, что от него уходят его игрушки. Вода начала бурлить, казалось, что озеро превратилось в огромный котел с кипящей водой. Заклинателю стало не по себе. — Цзян Чэн! Это гули! Как на той охоте! — крикнул юноша, поднимаясь чуть выше, там, где Омут точно не достал бы. Остальные адепты сделали тоже самое, прекрасно понимая, что шисюн ничего просто так не делает. — Я понял! Юньмэн Цзян! Талисманы все взяли?! — ответ не заставил себя долго ждать, все же, они были готовы почти ко всему. Адепты Юньмэн Цзян, которые пошли с ними, кивнули. Они знали, куда шли, так что взяли огненные талисманы, которые значительно ослабляли водную нечисть, отпугивая ее. Отбившись, вернее задержав гулей талисманами, адепты отлетели подальше, но Омут быстро оправился и нечисть вновь начала атаковать. Уже собираясь вступить в бой, Вэй Усянь вспомнил, как в прошлой жизни Лань Ванцзи играл мелодию, которая помогла им в борьбе с нечистью. Так что, достав дицзы, тот стал её наигрывать. Переложить мелодию с гуциня было достаточно легко, так что сейчас он отпугивал нечисть, борясь с искушением заставить свою новую флейту петь, как он заставлял петь Чэньцин — покоряя, заставляя слушать свои приказы, то маня мелодией, то плача, то смеясь, то крича чуть ли не человеческим голосом. Но он быстро подавил в себе этот порыв. Будет, все будет, обещал он тьме. Мир еще услышит пение той самой флейты, из бамбука выросшего на Могильных Курганах, впитавшего в себя тьму и кровь своего создателя. — Вэй Усянь выиграл нам время! Давайте, вперёд! Отступаем! — крикнул наследник Цзян уводя за собой адептов. Заклинатель убрал флейту в рукав и едва заметно поморщился. Виски кололо так, словно в них вогнали по десятку тонких и горячих игл. Прилетев и наконец оказавшись на твердой земле, на Вэй Усяня накинулись с вопросами, откуда он знает одну из мелодий Гусу Лань. Ведь действительно, о том, что заклинатели из ордена Гусу Лань являются мастерами музыкальных техник знали многие, но вот сами мелодии, а точнее ноты, мало кто слышал и видел. — Слышал, когда убегал на ночную охоту, — отзывался Вэй Ин, практически не кривя душой. Не уточнять же, что это было жизнь назад? А то бедные заклинатели решат, что у него помутился рассудок. Эта мысль вызвала у него усмешку. — Господа, что произошло? — подбежал к ним Лань Яову, который их заметил. Мужчина выглядел весьма довольным жизнью. Да и Вэй Усянь был рад его видеть, лекарь за время лечения стал ему почти как наставник, который мог и по голове постучать, и посочувствовать. Да и сам по себе Лань Ченгши был очень хорошим человеком, который любил свое дело и к пациентам, независимо от ордена, относился с уважением. — Господин Лань. Всё в полном порядке, никто сильно не пострадал, — отозвался Лань Сичень. Яову был дядиным лучшим другом и был рядом с их семьей, сколько Сичень себя помнил. Он всегда умудрялся найти повод развеселить их троих, потому что отца он не выносил на дух, а за жизнь их матери бился до последнего ее вздоха. — А что вы тут делаете? — удивился первый Нефрит, который в упор не мог вспомнить, покидал ли лекарь свое крыло или же, как подсказывало детское воспоминание, всегда был бессменным стражем своего крыла, где царили тишина, покой, порядок и, как говорил сам целитель, легкая степень веселья. — Я? Я сюда поесть пришел, иначе я на пище нашего любимого ордена давно бы умер. Ну ладно, есть кто раненый? Я разберусь. Вы от меня уйдете живыми и здоровыми! — шутливо пригрозил мужчина, осматривая нескольких адептов. Вэй Усянь держался за бока от смеха. От такого лекаря больным точно не уйдешь, как и мертвым.