Собрать по осколкам

История с Омутом не осталась забытой. Узнав о случившемся, главы орденов были разгневаны, а когда выяснилось, что монстр перебрался по воде от ордена Цишань Вэнь, то злости старших не было конца и края. Но это не коснулось младшего поколения, которое, после проишествия, занялось своими обычными делами. Обучение проходило тихо, изредка разбавляясь походами в Цайи или ночной охотой. Вэй Ин не знал почему, но в последнее время он стал идти на встречи с Лань Ванцзи куда веселее. На сердце было легко, а глухая боль в груди отпускала, все шире разжимая тиски, таял лед, который сковывал его все это время. Рядом с Нефритом было хорошо и легко. В один из таких дней, он увидел, как один из приглашенных адептов, кажется его звали Су Шэ, пытался не то подкатить к Лань Чжаню, не то заставить себя выслушать. Тот лишь игнорировал его и выглядел таким взбешенным, что Вэй Ину хотелось прямо сейчас уйти, чтобы не мешать. Но Лань Ванцзи его заметил и сейчас выглядел почти счастливым. — Вэй Ин, рад тебя видеть, — поздоровался он мягко, словно не был взбешен несколько мгновений назад. Су Миньшань, явно поняв, что слушать его не собираются, нарочито вежливо поклонился и ушел. Никто не видел, как он скривился и закусил губу от обиды. Ну почему он, прилежный адепт, не мог заслужить и тени столь ласкового взгляда? — Лань Чжань, а ты говорил что у тебя совсем нет друзей! Видишь, этот адепт хочет с тобой подружиться, почему бы не дать ему шанс? — Вэй Ин был даже удивлен. Почему его друг не хочет найти еще кого-то? А ведь этот юноша был совсем неплох, пусть и был наказан за то, что усомнился в приказе старшего на охоте. — Не хочу. У меня есть один друг, — Лань Ванцзи выглядел немного рассерженным. Неужели Вэй Ин думает, что ему нужны еще друзья? Ему хватает и одного, самого лучшего, о котором он мог только мечтать. — Что? — Вэй Усянь был удивлен. Почему Лань Ванцзи не хочет ни с кем сходиться? Разве не так поступают люди, поняв, что дружить не так уж и тяжело? Почему отказывает, хотя явно интересен тому адепту? — Не хочу иметь второго друга. Мне одного хватает, — четко ответил юноша. Он не собирался искать кого-то еще. Вэй Ина ему хватало. Пусть он будет его единственным, но самым искренним и верным другом. — Лань Чжань и кто же твой первый друг? — Вэй Усянь даже не надеялся услышать свое имя. Кажется, у него такая судьба, быть для второго Нефрита Гусу Лань головной болью. — Ты. Вэй Ин, ты мой первый и единственный друг, и навсегда им останешься, — словно рассказывал ему важный секрет Лань Ванцзи. Сердце первого ученика ордена Юньмэн Цзян сделало огромный кульбит. Друг. Сколько он старался, доставал Лань Чжаня в первой жизни, только чтобы услышать это заветное «Друг»? Неизвестно. Но почему то, когда он услышал это желанное им слово, радости как-то не прибавилось. Внутри ком, сердце словно сейчас разорвется на куски, а душа словно почему-то металась в отчаянии. Почему он так реагирует на то, что он Лань Чжаню друг? Почему, разве не это он хотел услышать еще тогда? — Вэй Ин. С тобой всё в порядке? — Нефрит забеспокоился, видя как его дорогой друг пребывает в смятении, а потом погрузился в глубокие раздумия. Неужели он его чем-то обидел? — Да, в полном, все хорошо, Лань Чжань, я просто задумался! — ярко улыбнулся Вэй Ин, скрывая своё состояние. Было… паршиво. И хоть какого-то объяснения причины он не знал. Может целитель подскажет? — Я просто задумался, где можно найти господина Лань Ченгши, нужно поговорить, — юноша понадеялся, что сможет застать старшего на месте, все же тот очень хорошо понимал людскую натуру и мог объяснить, отчего же ему так плохо. — Он не покидает своё крыло. Но с того случая, он может быть где угодно. Тебе нездоровится? Мне проводить тебя? — Лань Ванцзи забеспокоился и осторожно коснулся его ладони. Духовные силы были в порядке, а каких-то симптомов, указывавших на недуг он, тщательно следивший за состоянием Вэй Ина, не замечал. — Не стоит. Я знаю дорогу. Лань Чжань, все хорошо, правда, не стоит за меня волноваться. Я здоров, просто… нам есть о чем поболтать, вот и все, — Вэй Ин успокоил своего друга, но так и не смог переубедить его в том, что он дойдет сам. Заботливый второй господин Лань довел его до порога лекарского крыла и распрощался. Лань Яову сидел в своем кабинете и как раз собирался в Цайи, поесть и выпить немного вина. Вэй Усяню, который скребся на пороге он и вовсе не удивился. Только выглядел паренек… паршиво. Словно узнал, что его любимую девушку отдали за другого. — Вороненок? А ты чего такой пасмурный, а? А ну, зайди ко мне в кабинет, поделись бедой со старым Ланем. Что такое, птенчик мой? Кто-то обидел? Ты скажи, мы ему иглы в задницу запихнем! — мужчина хлопнул его по плечу и усадил рядом с собой. — Не знаю… чувство такое… странное. Вроде и рад тому, что обрел такого друга, а в тоже время… словно чего-то не хватает, словно я искал совсем не это. Лань Чжань сказал, что мы друзья и говорил это искренне, тогда почему мне так… горько что ли? Я рад, что у меня есть такой друг, мне с ним очень хорошо, а в тоже время… почему так грустно? — тихо спросил юный заклинатель, опуская голову. Ченгши опешил. Неужели все повторяется? Глупое сердце впервые за двадцать с лишним лет заныло. Мальчишку было жалко. Чертовы Лани и их принципы! — Влюбился ты, воробушек. Причем по уши влюбился. И перед тем как спорить начнешь, скажи: Ты рядом с ним себя хорошо чувствуешь? Тебе тепло, легко, радостно? А каждый теплый взгляд вызывает трепет? Он улыбается тебе и только тебе, а остальных гоняет? И сказал, что одного друга ему достаточно? — спокойно спрашивал лекарь и лишь матернулся сквозь зубы, когда в ответ получил кивок. — Я не должен был в него влюбиться… не должен был… все, кто мне дорог, однажды уходят, оставляют меня. Я переболею да? Это же просто восхищение, да? Я переболею этим? — в серых глазах стояли непролитые слезы. Вэй Усянь был готов биться об стены. Осознать, что влюблен в друга было… тяжело. Потому что если сейчас он позволит себе это, то когда весь мир обернется против него за темный путь, Лань Чжань… оставит его. Да, он отпустит Нефрита, потому что не имел бы права просить защиты или того хуже, удерживать его. — Переболеть не получится, воробушек. Можно лишь скрывать, молчать, душить все намеки. А потом… просто смириться, что как бы сильно ты не хотел, ты никогда не сможешь назвать его возлюбленным. Я знаю, о чем говорю. Прошло двадцать с лишним лет, а я все еще люблю своего идиота, веришь? — Лань Ченгши покачал головой и пригладил темные вихры мальчишки. — Вы… и учитель Лань? — Вэй Ин не мог поверить в то, что услышал. Лань Яову был влюблен в дядю Лань Чжаня! Теперь некоторые взгляды и жесты лекаря, до того казавшиеся не значительными, стали понятнее. Это была забота о человеке, которого он любил и не разлюбил до сих пор, хоть и не ждал взаимности. — Да, малыш. Я и Лань Цижэнь. Признай, мы бы были той еще парочкой! Я, сирота безродный и он, наследник ордена, а потом… по факту он его глава. От его братца пользы, как от трупа, никакой, уж прости меня. И да, я влюблен в этого дурака вот уж двадцать с чем-то лет и уже ничего не жду. Так что… крепись, ребенок. Зато друг у тебя хороший, он тебя никогда не бросит, даже если ты убьешь Вэнь Жоханя. — целитель хлопнул его по плечу и достал из заначки вино. Целую пиалу Улыбки Императора Вэй Усянь осушил практически одним глотком. Слезы изредка капали на пол, а сам юноша свернулся в клубочек, сидя в углу, и рыдал. Ощущение безнадежности накрыло его с головой, а теплая и сухая ладонь старшего Ланя словно разжала тиски. Лань Ченгши пил с горла и тихо вздыхал. Одиночество, так редко приходившее к нему, постучалось в гости и было встречено чашей вина, словно старый друг.