The King of the Serpentarium

      В полумраке Больничного крыла свежо и прохладно. И очень скучно. Широко зевнув, Сириус завалился на соседнюю койку, повернув голову и в очередной раз взглянув на Яксли — его вновь передернуло от отвращения.       Жуткие гнойные волдыри по всему лицу и шее мадам Помфри смазала пахучей желтой жижей. Видок у первой красавицы школы был не ахти. Впрочем, она сама виновата.       Буквально час назад, появившись в гостиной Слизерина, она схлопотала проклятье себе в лицо. Происходило все слишком быстро, Сириус с Регулусом даже среагировать не успели — они находились в другом конце гостиной. Но Сириус не мог отрицать, на месте Бланк он поступил бы так же.       Яксли шла на нее тараном, сжимая палочку в руке, и с яркой мигающей надписью в глазах: «Убью, стерву». Не удивительно, что Бланк, заметив ее, не придумала ничего лучше, как напасть первой. Сириус был с ней солидарен: лучшая защита — это нападение.       Но надо было признать, когда на все подземелье полыхнула изумрудная вспышка, испугался даже Сириус. Он всерьез решил, что новенькая шарахнула Авадой по Яксли. Так решили многие, потому что уже в следующую секунду в гостиной поднялся визг, истошные крики и суматоха. Вечеринка была испорчена.       К счастью, трупа не было, но кожа Яксли пошла пузырями, которые раздувались, лопались и заливали ее волосы и одежду гноем. От боли Яксли потеряла сознание.       Очень быстро появился Слизнорт, который отдал распоряжение домовикам доставить Яксли в Больничное крыло, а сам забрал Бланк и Регулуса. Последнего, видимо, как самого ответственного старосту и честного свидетеля произошедшего. Регулус же с легкой истерикой и неподдельным беспокойством попросил Сириуса проследить, чтобы Яксли оказали всю необходимую помощь. «Не оставляй ее одну, Сириус!» — крикнул он напоследок.       И вот теперь Сириус вынужден маяться в Больничном крыле, вместо того, чтобы отмечать начало года и строить планы, как бы подобраться к новенькой. После того, как она в гостиной, полной людей, запустила старосте в лицо Темное проклятье, Сириус еще больше воспылал к ней интересом. У нее явно не все дома, и его это будоражило.       Наконец, на соседней койке завозилась Яксли. Негромко застонав, она всхлипнула и обессиленными руками потянулась к своему лицу.       — Проснулась, красавица? — сладким голоском поинтересовался Сириус, усаживаясь на кровати.       — Где я?..       Вкратце обрисовав ей ситуацию, Сириус закончил:       — Волдыри и шрамы пройдут через пару дней, но твой позор Слизерин запомнит навечно.       У Сириуса с Яксли были довольно… прохладные отношения. Наедине они практически никогда не оставались, но это всегда заканчивалось грызней, язвительными насмешками с его стороны и грязными оскорблениями с ее.       — Дай зеркало! — потребовала она, приподнимаясь на кровати.       — Зеркала нет, но у меня есть колдофото, — вытащив из брюк прямоугольное фото, он протянул его Яксли.       Это было его маленьким хобби — фотографировать. Еще пару лет назад дядя Альфард подарил ему колдокамеру, и Сириус часто снимал все, что видел. Особенно, если это что-то было весьма компрометирующего характера.       Выхватив снимок из его рук, она громко ахнула и скривила губы от обиды. Да, картина была премерзкой.       — На снимке еще ничего, — с фальшивым сочувствием протянул Сириус. — В реальности все значительно хуже. Выглядишь ты погано.       — Ты самая мерзкая сволота из всех, что я знаю, — прошипела она.       — Спасибо, — он польщено улыбнулся, склонив голову, — люблю быть самым-самым.       — Где Регулус?!       — С мадемуазель де Бланк, — произнес он, с удовольствием глядя, как вспыхивает злоба в ее глазах. И все же, решив сжалиться над ней, Сириус добавил: — У Слизнорта разбираются.       — Надеюсь, эту тупую суку отчислят.       Сириуса приводило в детский восторг, когда надменная, холодная и вся из себя правильная Яксли начинала ругаться. К слову, позволяла она себе подобные вольности исключительно при нем одном, а Сириусу очень нравилось чувствовать свою уникальность.       — Можешь даже не мечтать, — усмехнулся Сириус. — Отвалят кучу денег директору, заметь — не тебе, а с нее баллы снимут, ну, может быть, на отработки отправят. Вот и все.       Яксли надулась от обиды, и сейчас выглядела ну точно жаба на болоте.       — А что ты дуешься? Ты же сама собиралась ее проклясть.       — Вот еще, — фыркнула она. — Я хотела всего лишь поговорить!       — А палочку для чего в руке держала?       — На всякий случай! Вдруг, она напасть бы решила?       — Ну, она решила. И помогла тебе палочка?       Яксли зло выдохнула и надулась еще сильнее, один из волдырей на щеке лопнул и на шею полился вонючий гной.       На ее вой тут же прибежала мадам Помфри.       Вновь — хлопоты, обезболивающие заклинания, успокаивающие настойки и пахучая мазь.       Оставшись наедине, Сириус осуждающе покачал головой.       — Надо быть умнее, Шарлотта.       — Первый идиот школы будет учить меня быть умнее? — огрызнулась она.       — Рег тобой искренне дорожит. И вместо того, чтобы быть самой лучшей девушкой, ты закатываешь ему истерики и идешь на разборки с его потенциальной невестой.       Яксли повыше приподнялась на подушках, устремляя на него заинтересованный взгляд.       — Дорожит? — и столько надежды в ее голосе.       — Конечно. Рег в бешенстве был, когда родители ему о помолвке сказали. И первое, о чем он подумал, — а как же ты?       У нее глаза от переизбытка эмоций заблестели, а Сириус на последнем усилии воли старался сохранять серьезное лицо. План у него созрел сам собой.       — Ну да, я подозревала, что ему это не нравится, он и сам так говорил, — сбиваясь, протараторила она. — И мы очень любим друг друга. Просто… она так смотрела! Ты же сам видел! Меня это так взбесило!       — Ты знаешь, Рег против воли родителей не пойдет, но у тебя есть шанс повернуть все в свою сторону. До меня дошли слухи, — Сириус понизил голос и придвинулся к ней ближе, — что Бланк идея брака тоже не особо по душе. Она присматривается к Эвану и Эдмунду — предпочитает французов.       Яксли глаза расширила и с жадностью ловила каждое его слово.       — Только об этом никому, Шарлотта. Даже Регу.       Она усердно замотала головой.       — Никому, — твердо подтвердила она. Но тут же плаксиво спросила: — Для чего тогда ей нужен мой Регулус?       — Она собственница. И если вдруг их обручат, поверь, ты к нему и на шаг не сможешь подойти, — наугад, но с железной уверенностью произнес он.       У нее нижняя губа задрожала, глаза вновь заблестели, на этот раз от слез.       — Что же делать?       — Ты должна дать понять Регу, какое охренительное счастье в виде тебя ему досталось. Никаких скандалов и истерик — Рег это ненавидит. Но и тряпкой и терпилой не будь — Рег не выносит бесхребетных.       Пока Сириус перечислял все, что может помочь в завоевании ледяного сердца его брата, Яксли кивала на каждое слово.       — На крайняк, можешь разрешить ему в задницу тебя трахнуть. Рег любит эксперименты.       — Ты не можешь без мерзостей, да?! — возмутилась она, раскрасневшись то ли от недовольства, то ли смущения.       — Нет, не могу.       Но Яксли быстро смягчилась. Склонившись к нему, она схватила его за ладонь, сжимая, и устремила на него немигающий взгляд.       — Сириус, ты должен мне помочь.       — А я чем занимаюсь, по-твоему?       — Возьми на себя новенькую, а? Тупые девки на тебя всегда ведутся.       Вот оно. То, к чему Сириус и вел.       — Ну не знаю, — с сомнением протянул он.       — Пожалуйста, Сириус, — взмолилась она. — Ты же любишь таких? Ты уже всех наших шалашовок перебрал не по одному кругу, а тут — новенькая. И как раз в твоем вкусе.       — Не знаю, Шарлотта, — вновь протянул он. — Ради чего мне так напрягаться? Это невеста моего брата. Я не хочу портить с ним отношения. Вот если бы ты влюбила его в себя…       — Я это сделаю! Но и ты должен мне помочь, отвлечь ее на себя, чтобы она не мешалась.       Сириус устремил на нее полный сомнений взгляд. Оценивающе ее оглядев, он спросил:       — Что я получу взамен?       — Помимо француженки? Проси, что хочешь! — выпалила она. — Если она будет твоей, все что угодно сделаю.       — Звучит заманчиво, конечно… Но что ты можешь мне дать, чего у меня нет?       — Я могу всю домашку по Зельям и Трансфигурации за тебя делать! Весь год.       Сириус о таком счастье и помыслить не мог. Яксли хоть и училась на год младше, но считалось одной из самых перспективных студенток. А Сириус писанину и домашние эссе терпеть не мог. Тем более, по Зельям и Трансфигурации.       — По рукам.       Яксли просияла счастливой улыбкой в ответ.       — Но если Рег узнает… Меня-то он простит, я его брат. А вот ты навсегда можешь о нем забыть.       — Регулус ничего не узнает.              

***

             Спал Сириус всего ничего. На часах и восьми утра не было, когда его разбудил Регулус.       — Суббота, Рег. Иди проспись и другим не мешай, — проворчал Сириус, не раскрывая глаз.       Но брат все равно стащил его с кровати и заставил идти с ним навестить Яксли. Еще и потребовал Эдмунда с собой взять, чтобы по пути устроить ему допрос, почему он накануне приставал к его невесте. Допрос, конечно же, должен был устраивать Сириус, чтобы, не дай Мерлин, никто не узнал о близящейся помолвке Регулуса.              — Не понимаю, я-то вам для чего? — сокрушался Эдмунд, когда они вышли из гостиной. — Мы еще даже не завтракали!       — Да ладно тебе, Эдмунд, — произнес Сириус. — Шарлотта — наш друг, мы должны ее проведать.       — Друг? Да вообще ни разу.       — И при этом, ты единственный, кто взял для нее гостинец, — заметил Сириус, указав на коробку шоколадных лягушек в руках Эйвери.       — Она же болеет! С пустыми руками нельзя приходить.       — Как это заботливо с твоей стороны, Эдмунд, — с заметным холодком сказал Регулус, что Эдмунд расценил по-своему:       — Ты не подумай, я к ней не подкатываю! Мне чужие девчонки не интересны.       — Знаем-знаем, — усмехнулся Сириус. — Зато вчера весь вечер к новенькой подкатывал.       — Не было такого, — нахмурился Эдмунд. — Мы с ней просто болтали, мы же почти родня.       У Сириуса сомнений не оставалось, что говорит он искренне. Эдмунд вообще был довольно открытым и добродушным. Нет, хитрости и некоторой подлости ему тоже не занимать, но только не по отношению к Сириусу. Но он все еще помнит вспыхнувшее в груди раздражение, когда Эдмунд трогал ее волосы.       — Ну-ну, — со скепсисом произнес Сириус.       — Да не подкатывал я к ней! — возмутился Эдмунд. — Я бы не стал — я хороший друг, и знаю, что ты ей засадить мечтаешь!       — Что?! — ахнул Сириус и перевел взгляд на Регулуса. — Чушь какая! Засадить я мечтаю, разве что, клумбу цветами.       Эдмунд развеселился, решив, что это удачная аналогия к сексу, зато Регулус на него мрачно посмотрел, плотно сжав губы.       — Ой, Сириус, как будто это кого-то удивляет, — снисходительно произнес Эдмунд, даже не заметив их переглядок. — Ты на каждую слюни пускаешь!       — Да я ее знаю один день! А чтобы «мечтать засадить», мне надо вначале человека узнать, душу его полюбить!       По подземелью разнеслось громкое и искреннее эхо хохота Эдмунда.       — Видел я, как ты вчера на нее всю Трансфигурацию пялился, даже про Поттера своего забыл, — весело произнес Эдмунд. — Прижимался к ней, нюхал ее.       — Что-что делал? — ледяным тоном переспросил Регулус.       — Он ее нюхал, — громко повторил Эдмунд. — У нее классный шампунь. От него пахнет приятно и волосы очень мягкие. Скажи-ка, Сириус?       — Откуда мне знать? — Сириус напряженно взглянул на Регулуса, помотав головой, как бы говоря, что у него и в мыслях не было прижиматься к ней и нюхать ее. — Кстати, Рег, ей какое-то наказание дали за вчерашнее? — надо срочно переводить тему, пока «наблюдательный» Эдмунд что похуже не выболтал.       — Сняли сто баллов — это рекорд, мы впервые начинаем год с отрицательными баллами. А еще она будет неделю на отработки к Филчу ходить.       Кажется, Регулуса потеря баллов возмущала больше всего. Даже больше, чем то, что Сириус ее нюхал.       — Не завидую я Софии, — улыбнулся Эдмунд. — Неделя с Филчом! Долбанный сквиб наверняка будет нудеть о том, что вот раньше-то наказания совсем другие были! Можно было и в цепи заковать и выпороть!       — Вам не кажется, что у него какой-то ненормальный фетиш на цепи и порку? Он же постоянно об этом говорит, — произнес Сириус, думая о том, что кого-кого, а Бланк бы он заковал в цепи и выпорол. Возможно, даже позволил бы ей заковать в цепи себя.       — Сдается мне, любит он по жесткому, — мудро заметил Эдмунд.              Рассуждая о сексуальных предпочтениях завхоза, они так и дошли до Больничного крыла.       Яксли к их приходу успела накраситься и сделать несложную прическу, аккуратно заколов белокурые волосы на затылке.       — Боже, Регулус, — лепетала Яксли, хлопая ресницами, — тебе лучше меня не видеть в таком виде.       Сириус на это глаза закатил. Все уродство за ночь спало, остались лишь светлые рубцы, которые под слоем пудры были практически незаметны.       — Ты все равно чудесно выглядишь, Шарлотта, — сдержанно произнес Регулус, опускаясь возле нее на краешек кровати.       — Я для тебя шоколадных лягушек принес, — Эдмунд передал ей упаковку.       — Как здорово! — она искренне обрадовалась, принимая гостинец. — Я их очень люблю. Спасибо, Эдмунд.       Пока Регулус справлялся о ее здоровье, заботливо поправлял ее подушки и одеяло, взгляд Сириуса притянула расставленная ширма в дальнем конце Больничного крыла. Ночью, когда Сириус уходил, ее не было.       — Кто там? — спросил Сириус у Яксли.       Она безразлично пожала плечами в ответ:       — Я спала, когда она появилась.       Сириус уже хотел сам сходить и проверить, но дверь в Больничное крыло вдруг распахнулась и на пороге появились Поттер и Петтигрю. Первый окинул их компанию острым взглядом, задержавшись на Сириусе, а после махнул рукой своему приятелю, зазывая его за собой, и двинулся по проходу.       — Питер, если тебе кажется, что чем-то смердит, не удивляйся, это слизни из своих подземелий на божий свет выползли, — нарочито громко произнес он.       Петтигрю в ответ сдавленно захихикал, поглядывая на них из-за спины своего друга.       — Ну и мудень, — усмехнулся Сириус.       — Твой мудень, — вполголоса произнес Эдмунд, заслужив осуждающий взгляд.       Поттер и Петтигрю направлялись прямиком к ширме. Логически рассудив, Сириус предположил:       — С Люпином, видимо, что-то случилось.       Эдмунд с лица сошел. Не раздумывая, он устремился за гриффиндорцами. И, скрывшись за ширмой, оттуда послышался взволнованный голос, полный тревоги:       — Ремус, ты заболел?!       — Эйвери, проваливай отсюда! — возмутился Поттер. — Видишь, ему нездоровится!       — Ремус, на тебя кто-то напал?! Откуда этот шрам?       В ответ послышался слабый голос Люпина, но его тут же перекрыл звучный бас Поттера:       — Тебе два раза надо повторять? Вышел отсюда.       Эдмунд неожиданно послушался. Выйдя из-за ширмы Люпина, он широким шагом вернулся к ним, схватил с тумбочки Яксли упаковку шоколадных лягушек и направился обратно к Люпину.       — Что это было? — обиженно спросила Яксли.       — Тихо, — шикнул на нее Сириус, — дай послушать.       За ширмой разворачивалась небольшая драма. Все, как любил Сириус.       Эдмунд требовал сказать ему, кто осмелился напасть на Люпина. Тот в ответ что-то невразумительно отвечал и отнекивался. Поттер из кожи вон лез, пытаясь выпихнуть Эдмунда из-за ширмы.       На крики и шум сразу объявилась мадам Помфри. Отчитав их, она приказала покинуть Больничное крыло всех, кроме пациентов и Регулуса, который вымолил себе пять минут на правах старосты.              — У него два жутких шрама на пол лица. И выглядит он ужасно — бледный весь, синяки под глазами, — шептал Эдмунд, когда они вдвоем заняли свои места за слизеринским столом. — На него точно кто-то напал.       — Сомневаюсь. Люпин один из лучших по дуэлям — никто не осмелится палочку в его сторону поднять. Да и вся школа его обожает. Кому это надо?       — Я это обязательно выясню, — твердо произнес Эдмунд, и вдруг задумался: — Как думаешь, может, мне ему цветы послать? Ох, я бы засадил его клумбу цветами… — мечтательно протянул он. — А парни вообще любят цветы?       — Я — нет, — безразлично ответил Сириус.       — А вот мне пионы нравятся. Но мне они просто нравятся, понимаешь? Я бы не хотел, чтобы мне их кто-то дарил. С другой стороны, если бы подарил Ремус…       Вполуха слушая его, Сириус обернулся на вход в Большой зал, где появилась Бланк. Он внимательно следил за тем, куда она сядет. Многие слизеринцы прятали взгляд от нее и отворачивались — откровенно боялись, что проклятье в лицо может и им прилететь. Отличную она себе репутацию заработала в первые же дни.       — Доброе утро, Эдмунд, — улыбнулась она, усаживаясь напротив них, — Сириус.       — Мадемуазель, — Сириус невольно скопировал ее улыбку.       И все же, предчувствие его не обманывало. На него она смотрела по-особенному. В глубине ее глаз искры вспыхивали, зарождая нечто необъятное в его груди.       Эту клумбу он обязательно засадит цветами. И никто ему не помешает.