***
С наступлением вечера стало совсем невыносимо. В доме по-прежнему стояла суматоха, а Сириус только и думал о том, как бы ему встретиться с Бланк. До ужина с де Бланками еще целых три дня, он попросту не вынесет такой мучительной разлуки с ней. Идея пришла сама собой. Ну, или под воздействием лимончелло, что подавали к ужину. Дом де Бланков находился в одном из районов Лондона, в Белгравии, совсем неподалеку от площади Гриммо. Сириус быстро его нашел. Дом номер восемь представлял собой красивый особняк, выполненный из белого камня с французскими окнами в пол и цветущим даже зимой садом с кустарниками белоснежных роз. Придирчивым взглядом окинув кованый забор, Сириус искал лазейку. Если его и пустят через главный вход, то ни за что не позволят остаться с Софией наедине. Ему этот вариант не подходил, а значит, придется пробираться тайком. Правда, на заборе стоят простенькие чары против проникновения. Но, после несложных манипуляций, Сириус выяснил, что чары на животных не сработают. Обернувшись псом, он двинулся вдоль забора, выискивая особо большой зазор, сквозь который он сможет пролезть. Наконец, протиснувшись сквозь прутья и оказавшись на территории двора, он прислушался. Тишина. Чары его не засекли. Воодушевленный успехом, он кинулся огибать дом, вглядываясь в окна. В гостиной на первом этаже, сквозь неплотные шторы, видны два мужских силуэта. Скорее всего, ее отец и брат. А вот на втором этаже свет горит сразу в двух комнатах. Сириус остановился. Одни окна были задернуты плотными шторами, сквозь которые пробивался приглушенный свет. Высокие окна комнаты на противоположном конце выходили на маленький балкончик и прикрывались лишь полупрозрачным тюлем. Где комната Софии? Будет неудобно, если Сириус ворвется в покои мадам де Бланк. Направившись в сторону комнаты с балкончиком, Сириус невольно замер, стоило увидеть силуэт Софии. Наверное, это что-то не совсем здоровое. То, как его до мурашек, до судорог пробирает один лишь неясный силуэт, мелькнувший сквозь полупрозрачный тюль. Но он и правда соскучился. Он все еще помнил ее в своих руках, помнил ее касания, ее поцелуи, запах, что проникал в легкие. Не сомневаясь больше, он бегом направился к ее окну. Остановившись возле стены, он вновь принял человеческий облик и критическим взглядом осмотрел путь до ее комнаты. Забираться придется метра на четыре вверх. Кладка стен хоть и имеет выступы, но не такие удобные, чтобы по ним ползти. Но другого варианта Сириус не видел. Это оказалось сложнее, чем он думал. Пальцы с трудом держались за холодные камни, ботинки постоянно соскальзывали с выступов. В очередной раз, когда обмороженные пальцы сорвались с перекладины, он ухватился за ветки декоративного виноградника, растущего вдоль стены. Вместе с виноградником он рухнул вниз. К счастью, успел с помощью чар затормозить себя перед самой землей. Но, поднявшись, вновь упрямо полез наверх. Наконец, с кряхтением подтянувшись, он забрался на ее балкон. Расправив мантию и поправив ворот рубашки, он приблизился к окну, всматриваясь внутрь и выискивая Бланк. Ведьма со своими камнями развлекалась. Выглядело это жутковато. В комнате царил полумрак. Единственная свеча стояла на столе, бросая тени на лицо Софии. Перед ней полукругом лежат восемь черных острых кристаллов, какая-то картинка посередине и сушеные веточки растений. По движению ее губ и взмахам палочки, он догадался, что она колдует. Смотрелось так, будто она собирается порчу на кого-то навести. Понадеявшись, что не на него, Сириус постучал в окно, чувствуя, как губы непроизвольно разъезжаются в широкой улыбке. Вздрогнув, Бланк вскочила на ноги, направляя палочку на окно. Долгое мгновение она ошарашенно таращилась на него, но, наконец, опустила палочку и ступила ему навстречу. — Ты с ума сошел, Сириус, — прошептала она, открывая дверцу балкона. — Я знаю. Оказавшись внутри, он сходу обвил ее талию руками, притягивая к себе, и склонился к губам. — Скучала по мне? — улыбнулся он, окидывая ее лицо обожаемым взглядом. — Что ты здесь делаешь? — продолжая шептать, спросила она. — Пришел украсть тебя, — также вполголоса ответил он. — На свидание. — Ты чокнутый, — у нее улыбка на губах дрогнула. — Не переживай, верну в целости и сохранности. А твоей пропажи никто и не заметит. У нее в глазах дьявольский огонь разгорался от предвкушения и азарта, от чего-то запретного. Сириус был уверен, что видел его. Но Бланк опустила взгляд. — Папаʹ тебя убьет, если узнает. — А я его не боюсь, — тут же ответил Сириус. — И мне достанется. — Хорошо, — неожиданно согласился Сириус. — Тогда останемся здесь. Не давая Бланк ничего ответить, он подтолкнул ее спиной к кровати. — Сириус, нет, — успевает сказать она, прежде чем упасть на шелковые покрывала. — Софи, да, — коварно улыбается он, нависая над ней. Она что-то мычит ему в рот, пока он ее целует. Кажется, о том, что ее отец их расстреляет, если увидит. И при этом притягивает его к себе ближе, льнет всем телом к нему, жадно целует в ответ. — А мы быстро. Вот увидишь. Лишь короткое сожаление — он вновь не может сделать все красиво, и приходится действовать в спешке. Но опасность быть застуканными не кем-то, а ее отцом, волну адреналина поднимает. Кровь и без того кипит, а приглушенные голоса вдалеке за дверью заставляют сердце ускоренно биться. Он спускается ниже, все выше поднимает ее платье. Нетерпеливо сжимает кожу бедер, целует за ухом. Сквозь платье легко прикусывает затвердевший сосок — она вновь без белья. Она в ответ вздрагивает, запускает пальцы в его волосы. Руками по ее ребрам, сквозь тонкую ткань платья целует ее живот. Кожей ощущает жар, идущий от нее. Он затмевает разум, лишает воли. — Сириус, что ты… Поцелуи короткие на ее коленях, ладонями сжимает ее лодыжки. Губами по нежной коже бедра. Языком проводит по полоске ткани между ее ног. Она дрожит, пальцами сжимает его волосы. А у него жар в груди полыхает от ее вкуса на языке. Он подцепляет зубами резинку трусов, замечая, что что-то не так. — О да, — Сириус поднимает потемневший взгляд предвкушения на нее. — Кажется, ты меня сегодня не ждала? На ее щеках еще больше проступает румянец. Взгляд огнем полыхает. Сколько смущения, которое она пытается безнадежно скрыть. Обхватив руками ее ягодицы, он подцепляет хлопковые белые трусы в мелкий горошек и стягивает их. Сегодня никакого кружева. Но ему это нравится ничуть не меньше. То, что под вычурным и откровенным платьем она носит хлопковое простое белье заводит пуще прежнего. Не давая ей опомниться, он вновь прижимается губами к нежной коже. Языком вдоль влажных складок. Чувствительный поцелуй — ее звонкий вздох. Напряжение во всем ее теле, ожидание разрядки. Он руками сдавливает ее бедра, не давая ее шевелиться. Выводит узоры кончиком языка, втягивает в себя клитор. Она бедрами его голову невольно сдавливает, пальцами волосы сжимает. — Сириус… Она поднимает его голову на себя. — Я хочу… больше. Он торопливо скидывает с себя мантию и брюки. На ходу расстегивает рубашку и приближается к Бланк. Ладонями ведет по ее икрам, подхватывает ноги под коленями и разводит их чуть шире. Склоняется к ней, оставляет влажную дорожку от груди, сжимая ее руками, к плечам. Поцелуи на ее шее — она запускает пальцы в его волосы, прижимая к себе сильнее. Встречается губами с ее. Целует долго, упоительно. Она прогибается в пояснице, стоит ему оказаться внутри. Невольно царапает его плечи. Выдох застревает на ее губах. — Софи. Пытаясь отдышаться, он лежал возле нее, затуманенным взором глядя на ее лицо. Глаза у нее прикрыты, на щеках все еще румянец горит, дыхание неровное. Не удержавшись, он протянул руку и сдвинул прядь волос с ее лба. У нее ресницы дрогнули от невесомого касания. — Тебе когда-нибудь было так хорошо? — тихо спросил он. — Jamais. (Никогда.) Удовлетворенно улыбнувшись, Сириус подался к ней ближе, нависая сверху. — Но мы еще не закончили. Впереди свидание. — Сириус… — она, наконец, открыла глаза. — Никаких Сириус, — перебил он ее. — Давай, Софи, не будь трусихой. — Я не боюсь, — она устремила на него оскорбленный взгляд. — Но мне еще дорога моя репутация. — О репутации надо было думать, когда ты мое имя стонала, — не сдержался он, растягивая губы в непристойной усмешке. Но, заметив ее откровенно гневный взгляд, поспешил исправиться: — Но об этом никто не узнает. Как и о нашей маленькой прогулке. Давай, Софи. Она продолжала на него с сомнением смотреть. Сириус отчетливо видел, что она готова сорваться с ним хоть на край света, но идиотские правила приличия ее тормозили. — Софи, неужели ты откажешься от экскурсии по Лондону? Да ни с кем-нибудь, а с самым завидным женихом Британских островов. Она картинно усмехнулась, закатив глаза. — Я тебе обещаю, что ты отлично проведешь время. Вообще-то, у него даже плана не было, куда с ней идти. Но он надеялся сымпровизировать на ходу. Где бы они ни оказались, а им в любом случае будет хорошо. Вместе. — Тебе меня не обмануть, — продолжал он. — Я же вижу, как ты хочешь провести со мной еще хотя бы пару часов. Только цену себе набиваешь. — Хорошо, — выпалила она. — Идем. Но мне нужно будет вернуться до полуночи. — Так точно, мадемуазель. Бланк с любопытством смотрела, как он спускается по заиндевевшим выступам. Он два раза чуть не сорвался, но под ее взглядом он не мог облажаться. — Теперь ты, — выдохнул он, оказавшись на твердой земле. — Я тебя подстрахую. Можешь прыгать прямо в мои руки! С сомнением оглядев холодную и скользкую стену дома, София достала палочку и направила ее на остатки декоративного винограда. Тотчас сухие ветки превратились в узкую, но вполне удобную лестницу. — Ну, так любой дурак сможет, — протянул Сириус, когда София оказалась возле него. — А ты попробуй по стене. Не сдержав веселую улыбку, она оставила короткий поцелуй на его губах и взяла за руку. — Уходим быстрее, пока нас не увидели. Наверное, Сириус мог бы сказать, что это был один из лучших дней в его жизни. Они трансгрессировали на набережную Темзы. Случайно забрели на магловскую рождественскую ярмарку и напились горячего глинтвейна. Катались на лошадиной повозке. Много смеялись. И еще больше целовались. Наверное, Сириус мог бы сказать, что хотел бы провести так всю свою жизнь. Видеть лихорадочный блеск ее глаз, смахивать снежинки из ее волос, любоваться неподдельно счастливой улыбкой и слушать ее хохот, такой громкий, какой не может себе позволить чистокровная леди. Чувствовать ее ладонь в своей руке. Поцелуи на воспаленных губах. И нечто необъятное, что переполняет грудную клетку, не помещаясь внутри. Вновь и вновь Сириус ловил себя на моменте, что знает ее уже тысячу лет. Знает, что ее рассмешит; знает, что она любит; знает, от чего у нее дыхание перехватывает и звезды в глазах загораются — от шампанского и его поцелуев. — Ты замерзла? — обеспокоился Сириус, замечая, как она руки прячет в меховом пончо. — Ничего, — она мотнула головой, доставая палочку. — Согревающие чары еще не подводили. — Я знаю способ получше, — улыбнувшись ей, он схватил ее за руку и потянул к джазовому бару. Время уже давно перевалило за полночь — оно летело неумолимо. В баре людно, шумно и весело. Протиснувшись к барной стойке, они заняли последние пару свободных мест. Отогревшись доброй порцией глинтвейна, Сириус кивнул на переполненный танцпол и с вызовом спросил у нее: — Потанцуем? Вложил ладонь в его протянутую руку, она кивнула и произнесла: — Впервые встречаю парня, который так любит танцы. — Я не люблю танцы сами по себе, — поморщился Сириус, ведя ее за собой в центр зала. — Я люблю танцы с тобой. Только они остановились, с небольшой сцены раздались первые медленные ноты саксофона, а следом полился плавный баритон:Strangers in the night Exchanging glances Wond'ring in the night What were the chances we'd be sharing love Before the night was through.
Сегодня никакого вальса и сложных пируэтов. Кружили на одном месте, тесно прижавшись друг другу. Обхватывая ее за талию, он взгляд от ее лица оторвать не мог.Something in your eyes was so inviting, Something in your smile was so exciting, Something in my heart, Told me I must have you.
Казалось, ничего более правильного в мире нет, чем ощущать ее руки на своей шее, держать ее в своих объятиях. Теряться среди звезд в ее глазах.Strangers in the night, two lonely people We were strangers in the night Up to the moment When we said our first hello. Little did we know Love was just a glance away, A warm embracing dance away and
Произведение искусства. Сириус вновь ею залюбовался. Прекраснее всего она была без масок и притворства. Когда смотрела на него открыто, когда таяла в его руках, когда улыбалась под его взглядом. — Ты прекрасна, Софи…Ever since that night we've been together. Lovers at first sight, in love forever. It turned out so right, For strangers in the night.
Песня оборвалась, а следом тут же полилась быстрая мелодия, но они так и продолжали стоять посреди танцпола, не в силах насмотреться друг на друга. — Иногда мне приходит безумная мысль в голову, — вполголоса произнес Сириус, — что я и дня без тебя прожить не смогу. На ней вновь отвратительная маска. В тот же час появилась. Он видит, отчетливо видит, как она прячет истинные чувства, оставляя непонятные ему эмоции в глазах. — Я тоже, Регулус… Она прервалась на полуслове, шумно вдохнув, а Сириус устремил на нее суровый взгляд. — Что, прости? — он остановился, опуская руки с нее. Не дыша, Бланк не сводила с него напряженного взгляда. — Ты сейчас о нем думала? — вспылил он. Для него весь сегодняшний вечер — только она. Перед глазами, в мыслях и на устах. И ему хотелось полной и беспрекословной взаимности. — Нет, разумеется, — выпалила она, но тут же тяжело вздохнула, прикрывая глаза. — В какой-то мере, — Бланк подняла на него виноватый взгляд. — Думала, что сказал бы об этом Регулус, — она неопределенно махнула на бар. — А тебе это так важно? — усмехнулся Сириус, силясь разгадать, насколько искренне она говорит. — Если ты забыл, нашу договоренность о помолвке еще никто не расторг, — холодным тоном произнесла она. У Сириуса тут же легкое чувство вины взыгралось. До помолвки оставалось три месяца. И он только сейчас задумался, что ему делать, если за это время чувства к ней не угаснут. План у него был простой. Затащить ее в постель, наиграться вдоволь (ей и самой этого хочется!), а после, когда им обоим надоест, пусть выходит хоть за кого. Но вот проблема — трех месяцев может быть недостаточно. У него уже мелькают мысли о ней на всю жизнь, а в этом нет ничего хорошего. — Вот же… — она плотно губы сжала, сдерживая ругательство, и достала из-под ворота мантии цепочку, на которой висел уроборос. У змея ярко горели рубины в глазницах. — Здесь сейчас будет Луи, — она подняла встревоженный взгляд на Сириуса, а в следующее мгновение возле них раздался хлопок трансгрессии. Благо, в переполненном баре этого никто даже не заметил. — Какая неожиданная встреча, мистер Блэк, — де Бланк бросил на него уничтожающий взгляд и повернулся к сестре. — С тобой все хорошо, София? — с неподдельным беспокойством спросил он, оглядывая ее с головы до ног. — Да-да, все нормально, — она ему виновато и невинно улыбнулась. — Прекрасно. Идем, — де Бланк вновь обернулся к Сириусу, кивком головы указав идти на улицу. Замешкавшись на мгновение, Сириус первый направился на выход. Что сейчас будет? Может, ему просто сбежать, пока не поздно? Пусть потом попробует доказать, что он Бланк украл. Его слово против слова Сириуса. А уж слово Блэка в Англии явно имеет больший вес, чем слово хоть и известных, но французов. На улице поднялась вьюга. Мелкий колючий снег летел в лицо и забивался под ворот мантии. Было холодно и неприятно. Как и тон де Бланка. — Я жду объяснений. Сириус и София стояли перед Луи, словно два нашкодивших ребенка. — Мы просто решили развлечься, — усмехнулся Сириус. — Что не так? — Вдвоем? — брови де Бланка удивленно вверх взлетели. — Ну да. Мистер де Бланк, все было в рамках приличия… — Вы же в курсе, Сириус, что в пасхальные каникулы состоится помолвка вашего брата и Софии? Сириус покосился на Бланк. Она сразу перехватила его взгляд. Возможно, она ждет, что он предложит расторгнуть договоренность, предложит себя вместо Регулуса. Именно это он ей и обещал. Но ее обмануть оказалось легко, а вот де Бланк, Сириус это нутром чувствовал, и слову его не поверит. — В курсе, — ответил Сириус, стараясь потянуть время и придумать для себя оправдание. — Именно поэтому я присматривал за мадемуазель де Бланк, чтобы никто не смел покуситься на ее честь и достоинство. Он чувствовал на себе ее напряженный взгляд, но никак не мог посмотреть в ответ. Не хотел видеть разочарование и непонимание. — София, возвращайся домой, — строго произнес де Бланк, не глядя на сестру. — Но… — Сейчас же. Бланк, бросив последний взгляд на Сириуса, растворилась в воздухе под негромкий хлопок. — Вы знаете, Сириус, — он ступил к нему ближе, неотрывно смотря в его лицо, — у меня с сестрой довольно… близкие и доверительные отношения. С самого ее детства я всегда за ней присматривал. Оберегал от неприятностей. И от плохих людей. — Вот так совпадение, — улыбнулся Сириус. — Я этим вечером делал то же самое. — София мне рассказала, что произошло на рождественском балу, — прервал он его. — И о том, что произошло в школе перед каникулами тоже. А вот это уже дико странно. Кто в своем уме станет рассказывать старшему брату о своих похождениях? Мерлин, его точно заставят жениться на ней. Один вариант — бросить дом, бросить школу и сбежать из страны. Но, все же, ему не хотелось бросать Бланк. Вот бы с ней сбежать. — Вы пытаетесь подсадить ее на наркотики. — Что? — Сириус широко усмехнулся, не веря, что де Бланк говорит на полном серьезе. Но тот и правда смотрит на него с неприкрытой угрозой и без доли веселья. — Она мне рассказала, что вы ей предлагали… какие-то порошки. На балу в туалете, вы нюхали прямо при ней. Это немыслимо. У Сириуса рот не закрывался. Он так и продолжал обалдело таращиться на де Бланка. — София рассказала, что в школе вы курили траву. Наконец-то взяв себя в руки, Сириус смог захлопнуть рот. Очевидно, Бланк наплела какой-то херни Луи, лишь бы не сознаваться, что она спит с братом своего жениха. — Я знаю, что у вас в Англии, — говорил де Бланк, — очень распространен этот вид… досуга. Но София — не такая. — Мы разок покурили, — произнес Сириус, виновато поджимая губы. — Но ничего более сильного я ей никогда не предлагал. Клянусь! — Хочу, чтобы вы пообещали мне, — настойчиво произнес он, — что больше не станете соблазнять Софию различными… наркотиками. У него в голове хоровод неуместных шуток полетел. Как он может пообещать не соблазнять Софию, если в этом он видел всю свою жизнь? Как он может дать такое обещание, когда главный наркотик для Бланк — это он, Сириус? — Обещаю, мистер де Бланк, не предлагать мадемуазель Софии ничего крепче шампанского, — для убедительности Сириус ладонь к груди приложил. С сомнением на него посмотрев, де Бланк добавил: — Мне не хотелось бы ссориться с вашей семьей, как-никак, будущие родственники. Но если я вновь узнаю, что вы предлагаете наркотики моей сестре, я буду вынужден обратиться к вашим родителям.***
Сириус сидел на крыльце родного дома, медля и не желая заходить внутрь. Ему жизненно требовалось как-то отвлечься. Он не любил, когда в голове было слишком много мыслей, а душу переполняли всевозможные эмоции. Так и свихнуться можно. У него уже промелькнула идея отправиться к Поттеру, как он заметил летящую к нему сову. Спикировав в его сторону, она бросила конверт ему на колени и тут же взмыла обратно вверх. Сириус сразу узнал сову Эйвери. Как узнал и дорогую бумагу цвета слоновой кости, перевязанную золотистой ленточкой. Приглашение. Как он мог забыть, что Адриан Эйвери сегодня устраивает оргию? Он же всегда с нетерпением ждет этих дней! Нет, сегодня Сириус не собирался ни с кем спать, но отдохнуть и расслабиться, встретиться с Эдмундом и посмотреть, как развлекаются другие, ему явно не помешает.