Струны, краски и сигареты

— ну, че вы там? Заселились? — ага. Включай видео, щас номер покажу. — бля, видео? Тц, ладно. — а что? Ты там с кем-то, что не хочешь меня видеть? — за кого ты меня принимаешь? Я верный как пёс. Ларри включил видеозвонок на телефоне. Он сидел на кровати в их комнате, с немытыми волосами завязаными в низкий хвост и синяками под глазами. Кигуруми снова чем то запачкано, на щеке розовое масляное пятно от краски. Сал же был в совсем другом городе, в гостинице. Он сейчас хотел придушить Ларри за то, что тот так над собой издевается. — бля, ты там вообще спишь? — ам… Ну да. Слушай, ты сейчас серьёзно собираешься меня отчитывать за внешку? — да. На полном серьёзе. Сейчас приеду и дам тебе пизды. А ну сейчас же пошёл на кухню и поел. — не хочу. Да и как ты приедешь? От тебя до меня даже на самолёте два часа, я за это время уйду слоняться куда нибудь. — Ларри. Голос Салли вдруг стал угрожающим. — Ладно, ладно. Иду. Художник сполз с кровати и поплелся на кухню. Фишер победно ухмыльнулся. Если бы он сейчас был рядом, то шатен бы уже отхватил по первое число. — Так, ты мне номер обещал показать. — а, да. Щас. Ларри положил телефон на стол и открыл холодильник, доставая оттуда вчерашние макароны и покупные котлеты-полуфабрикаты и сковородку из шкафа. Он поставил её на плиту, налил туда масла и стал жарить эти котлеты. Сал перевернул камеру. В его номере была всего 1 комната, ванная и туалет. На первом этаже гостиницы находилась столовая. В комнате бежевые обои, ковёр на полу. Двуспальная кровать которая уже была застелена синим покрывалом. Возле неё тумбочка и платяной шкаф. В углу стол вместе с деревянным стулом. В крайней стене большое окно с темно-зелеными шторами. Сама комната довольно просторная,  так сказать было где пройтись во время раздумий. — хм, неплохо. — Ларри оставил плиту и сел за стол беря в руки телефон — тебе нравится? — ага. Но у нас дома все равно лучше. — ну, это естественно. Волнуешься перед завтрашним концертом? И как там остальные? — как обычно. Ребята все по разному. Мейсон по моему вообще не волнуется, Хизер уже до меня доебалась и сейчас пристаёт к Тревису со своими нервами. Тот конечно кипятится, но вида не показывает. — хм, ну в принципе все как всегда. Ты не ссы, все норм будет. У вас ничего не может пойти плохо. — Ларри, не забывай про котлеты. Они щас подгорят. — блять! Их надо перевернуть!.. Джонсон дернулся к плите. Еда ещё не подгорела, но ещё 2 минуты и было бы уже поздно. Юноша перевернул котлеты и вернулся обратно. — все норм. Кстати, я накидал эскиз обложки для нового альбома. Послушал недавно полностью, и в голову пришла идея. — о, круто. Покажешь? — нет, оставлю чисто для себя. Это ты хотел услышать? Щас покажу. Рисунок был в мастерской. В их квартире 2 комнаты. Первая — спальня, а вторая мастерская. В спальне двуспальный оранжевый диван, телевизор напротив, комод с одеждой. На полу никакого ковра не было, только линолеум. На потолке плоская круглая люстра. Стены заклеены обоями в полоску. В мастерской же был ковролин и стены покрашены серой краской. Там гитары, комбоусилитель, колонки, мольберт, набитые разным хламом полки, большой стол. На нем всякие карандаши, бумага, скетчбуки. Пол усыпан скомканными листами с неудачным текстами и  скетчами. Ларри навёл камеру на открытый скетчбук с рисунком. — воу. Ну, пока немного не понятно, будем ждать окончательного результата. — мог бы хоть поддержать. Я старался, придумывал… — молодец, иди возьми пирог.* Ты же знаешь, что я обожаю твои рисунки. Просто для меня пока там ничего не понятно… — Ладно, прощаю. Я сегодня-завтра буду делать в краске. — так, ты давай ешь а у меня репетиция через полчаса. Я пойду собираться. — удачи. — ага.

***

Концерт прошёл на отлично. Фанаты уже не так сильно удивлялись новым песням, так как они уже были опубликованы в соцсетях. Город сфотографировал кажется везде где только можно было. Хизер перестала доставать Тревиса и теперь просто радовалась и любовалась новым местом. Всё эти 2 недели они будут путешествовать по штату.