Я хочу, чтобы ты остался

Ваймак смотрит на море разноцветных лиц своей команды и просто вздыхает. На всех — шишки, синяки, повязки, царапины, порезы. Похоже, что ни один член команды не остался невредимым. — Веселые выходные? — спросил он. — Ну… — начинает Дом.  — Это был риторический вопрос, — рявкнул Ваймак. — Какой бы трюк вы, идиоты, не проделали, я не хочу об этом слышать. — Хорошо, но… — снова пытается Дом. — Если ты не собираешься сказать мне, что кто-то позже постучится в мою дверь из-за того, что ты сделал, держи рот на замке, Пизано, — прерывает его Ваймак. Он внимательно смотрит на остальных. — Все, что я собираюсь сказать, это то, что вы все дебилы, и я ожидал большего. — Серьёзно? — недоверчиво спрашивает Мэтт. — До сих пор? Будто ты не знаешь нас, тренер, — он усмехается, отчего его разбитая губа немного приподнимается, прежде чем он поворачивается и подмигивает Эндрю. Эндрю игнорирует его. — Перестань втягивать меня в это дерьмо, и, может быть, я наконец-то смогу от тебя отречься, Бойд, — фыркает Ваймак. — Мне не платят достаточно, чтобы разбираться с вами, придурки. Это правда, но к делу не относится. Эндрю слышит легкую самодовольную нотку гордости, выдаваемую в тоне Ваймака, хотя он отважно пытается скрыть ее за своим лаем. Теперь он смотрит на них всех.  — Гребаные животные. Сейчас вам будет лучше, если я не услышу ни одной жалобы на тренировке. Вы поняли? — Да, тренер! — отвечает команда. — Господи, — бормочет он, потирая лоб рукой.  — Эээ, тренер? — одна из их новых нападающих, Холли, не выдерживает. — Где Кэп? Остальные соглашаются со странным отсутствием лидера. Конечно, Эндрю сразу заметил это, но он все время придумывал оправдания в своей голове, причины, по которым Нил мог опоздать. С течением времени список становился все менее вероятным, но большинство из тех, что он придумал, все еще оставались возможными — включая похищение, опасные для жизни травмы и вообще побег из города.  Он ловит свое снова подпрыгивающее колено и целенаправленно останавливает его. Грызущая потребность увидеть Нила близка к тому, чтобы убить его. Он не видел его с того момента, как темно-красные и ярко-синие огни освещали силуэт Нила, оперевшегося на кирпичную стену, когда расстояние между ними становилось все больше и больше. Это самый долгий период, когда они были в разлуке, без каких-либо контактов, со времен Балтимора — и это постепенно сводит Эндрю с ума. Он хочет почувствовать пульс Нила кончиками пальцев, хочет убедиться, что эти огни смылись с его волос. Хочет смотреть, как эти глаза светятся и цепляются за него, слышать его остроумный рот. Ему хочется видеть каштановые кудри, блестящие шрамы и подтянутые поджарые ноги. Это чувство застревает у него в горле и задерживается, зуд, который он просто не может почесать. Он горит и горит, и кажется, что он ничем не может его подавить.  Он решил просто уйти с тренировки, если Нил не появится к моменту прихода Ваймака, но теперь он рад, что остался. Потому что он смотрит, как лицо Ваймака закрывается от вопроса, и это вызывает интерес. — Болеет, — коротко отвечает тренер. Но его рот скручивается, будто он не может вынести вкуса лжи, лежащей у него на языке.  Эндрю может посочувствовать. Он хорошо знает этот вкус. Или, по крайней мере, должен, учитывая, сколько лжи Джостена ему приходилось проглатывать раньше.    — Болеет, — повторяет Аарон. Он проницательно смотрит в лицо Ваймаку.  Тренер недоуменно смотрит на него.  — Проблемы с этим, Миньярд? Аарон фыркает, закатывая глаза. — Болеет? — повторяет Мэтт с озабоченным выражением лица. — Как болеет? — Боже мой, Нил болен? — восклицает Ники, наконец вникая в разговор. — Может, мне приготовить ему знаменитый суп моей бабушки из куриной лапши… — НЕТ! — это единственный, единогласный возглас всех.  — Эээ, грубо, — фыркает Ники. Аарон усмехается в ответ.  — Ради бога, Ники, в последний раз, когда ты его готовил, ты отравил всю команду на неделю, помнишь? Ники делает паузу, открывая рот, и его глаза загораются от воспоминания. Он поднимает палец.  — Слушайте, это было один раз… — Чувак, думаю, ты виноват в том, что я больше никогда в жизни не буду есть куриный суп с лапшой, — стонет Роб, потирая живот. — Меня тошнит от мысли о нем даже сейчас. — О, это напомнило мне кое-что. Помните, как Нил начал ту игру? — усмехается Мэтт. — «Как долго Кевин продержится?». Он ещё говорил всякое дерьмо, чтобы вызвать у Кевина тошноту, а в итоге они оба блевали, потому что он тоже вызвал у себя рвоту. Лицо Холли морщится.  — О боже, это отвратительно. — И совершенно неважно, — яростно добавляет Кевин. — Мудак. — О, прошу, — подстрекает Мэтт. — Вам было не так плохо, как нам. — Наверное, потому, что до этого он выпил примерно четверть бутылки водки, — качает головой Роб. — Учитывая количество алкоголя в его организме, оно, вероятно, убило большинство бактерий. Наряду со слоем слизистой оболочки живота. — Серьёзно? — Брайан поворачивается и дерьмого ухмыляется Кевину. — А я думал, что это потому, что он вылил большую часть своей тарелки в то растение. Джесс втягивает воздух и кидается обвинением в Кевина. — Это ты убил Персефону? — Кто, черт возьми, такая Персефона? — хмурится Кевин.  — Мое растение! — Ой, — робко отвечает Кевин. — Как бы все это не было поучительно, — протягивает Ваймак, — кто-то в этой команде действительно должен захотеть тренироваться. — Это вопрос или утверждение? — Брайан дерзко отвечает, пока Джесс не закрывает ему рот ладонью. Его лицо становится ярко-красным. Она игнорирует это. — Но подождите, тренер! Нил в порядке, верно? — спрашивает она. — Он в порядке, — заверяет Ваймак и видит, как половина его команды бледнеет. — Но, смотря на вас, думаю, я должен буду убедиться в этом, — он бросает взгляд на Эндрю в поисках подтверждения, но тот ничего не говорит.  — Да! Мы все должны уйти, — кричит Ники. — Отличная идея, — соглашается Мэтт.  — Ну, может быть, только чтобы убедиться, что с ним действительно всё хорошо, — пожимает плечами Брайан.  — Верно, — саркастически протягивает Джесс. Она поднимает на него темную, озадаченную бровь. — Нет, — говорит Эндрю.  — Нет? — повторяет Ники.  Мэтт грустными глазами смотрит на него. — Всем плевать, — усмехается Аарон.  — Мм, не соглашусь, — поворачивается к нему Мэтт и хмурится.  — Разве ты не тот, кто хочет стать врачом? -напоминает Ники Аарону. — Сострадание к ближнему и все такое? — Я сказал, что хочу спасать жизни. Никто не говорит, что я должен быть вежливым.    — Собираемся ли мы сегодня играть в экси? Или мы просто будем сидеть здесь и болтать о Ниле? — огрызается Кевин.  — Это единственные два варианта? — спрашивает Ники. — Потому что тогда я определенно голосую за второй вариант. — Я поддерживаю! — радуется Холли.  — Достаточно! — рявкает Ваймак. — Вы все можете пойти постоять на посту у постели Нила в свободное время. Несмотря на то, что вы думаете, мы можем практиковаться и без него. А теперь, если вы перестали подлизываться к капитану, — Джек издаёт звуки рвоты, — может быть, мы, наконец-то, начнём тренировку, которая обеспечивает вам образование? — Говорите за себя, — ворчит Карлос. — Я в основном плачу им за то, чтобы они позволяли мне играть сейчас. Долг за университет будет преследовать меня до смерти. Несколько товарищей по команде вокруг него в знак солидарности похлопывают его по плечу.  Ваймак бросает последний сердитый взгляд на потолок. Затем он поворачивается и пристально смотрит на своего вице-капитана.  — Джесс? Разогрей их. — Да, тренер! Наконец, команда движется. Технически они уже сильно задержались, но, кроме Кевина, это никого не беспокоит.  Эндрю встает и смотрит на двери корта. Он может уйти прямо сейчас. Ему плевать на практику. Он хочет — ему нужно — узнать, где находится Нил. Ему нужно увидеть, что он жив, собственными глазами. Он делает два шага к выходу, прежде чем Ваймак преграждает ему путь. — Эндрю. Эндрю останавливается. Он смотрит на него.  — Нил позвонил и сказал, что ему нужно немного времени, если тебе интересно, — медленно говорит Ваймак твердым, но мягким тоном. Он кладет руку на затылок и чешет. — Всего на несколько дней, но… это Нил. Просит отгула. От экси. Господи, я даже не могу поверить, что использую эти слова в одном предложении. Эндрю ничего не говорит.  Ваймак смотрит на него.  — Ты хочешь мне что-то сказать? О том, что происходит? Эндрю на мгновение удивляет то, что он даже задумывается об этом. Он мог бы. Он мог сказать ему. Почему-то Эндрю думает, что Ваймак может даже помочь. Он также мог солгать и придумать какое-то дерьмовое оправдание о том, где находится Нил и почему ему нужно его видеть, и он знает, что Ваймак с этим согласится, даже если он ему не поверит.  Но действительно ли это поможет? Дело в том, что Нил позвонил Ваймаку специально, чтобы не тренироваться. Нет, не для того, чтобы уклониться от практики — чтобы избежать его, избежать встречи с Эндрю. Нил не хочет, чтобы его находили прямо сейчас.  Эндрю чувствует, как внезапная усталость прижимает его кости, как тяжелый снег.  Он бросает последний взгляд на двери. Затем он поворачивается и говорит: — Ничего такого. Ваймак смотрит на него. Эндрю тупо смотрит в ответ.  Наконец, Ваймак кивает и говорит: — Хорошо. Догоняй свою команду, — затем он уходит. По чисто злобным причинам Эндрю этого не делает. Он дожидается, пока команда пробежит еще круг, прежде чем лениво присоединиться к ним в хвосте. Ему быстро становится ясно, что тема о Ниле никуда не делась. Раздражение разгорается, но он скрипит зубами и держит рот на замке, пока лисы щебечут между собой.  — Никто же не поверил, что он болен, да? Я имею в виду, это Нил. Как думаешь, где он на самом деле, черт возьми? — Эээ, это Нил. Так что все возможно. В прямом смысле. — Боже, мне очень хотелось увидеть, как бы он выглядел сегодня. На той вечеринке он был совсем другим! — Да, в последний раз, когда я его видел, на нём не было ни царапины, а он нокаутировал около семи парней. Это было дико. — Чувак охуенный! — Ты слышал его акцент? Боже мой, это было чертовски горячо.  Дом фыркает.  — Да, все остальные тоже так думают. Ты видел, как он ушёл с теми парнями в конце? Не думал, что Джостен такой ненормальный, но, черт возьми… Эндрю ударяет его об стену, прежде чем Дом успевает закончить фразу, приставив нож к горлу.  На мгновение команда застывает. Затем они переходят к действию.  Мэтт приближается к Эндрю с другой стороны, так что он находится в его поле зрения, подняв руки, будто готов вмешаться в любой момент. Один раз он произносит имя Эндрю тихо, как предупреждение. Ники слегка трепыхается за спиной Мэтта, умиротворяюще бормоча Эндрю по-немецки.  Кевин также приблизился с другой стороны к Эндрю, но он протянул руки, чтобы остановить некоторых младшекурсников. Его лицо серьезное, пока он смотрит на Эндрю. Аарон стоит рядом с Кевином, но не вмешивается. Он просто смотрит со скучающим и апатичным выражением лица. — Эй, эй, эй! — кричит Дом, вскидывая руки вверх. — Господи, какого черта, чувак? — Ты хочешь сохранить свой язык? Тогда я предлагаю тебе помолчать насчет Нила, — рычит Эндрю.  Лицо Дома омывается удивлением.  — Но… я… что? Я имею в виду… какого хрена тебя это волнует? На днях ты избил его на тренировке, чувак. А потом на той вечеринке мы все видели, как ты приставал к тому парню… — Нет, — перебивает его Ники, продолжая прежде, чем Эндрю успевает что-то сказать. — Он не приставал к этому засранцу. — Нет? — Карлос хмурится. Он поворачивается и осторожно смотрит на Эндрю. — Не приставал? Кевин предупреждающе шипит, но Ники невозмутимо продолжает.  — Он сказал ему отвалить, потому что тот парень говорил дерьмо про Нила. Эндрю моргает. Он не знал, что Ники был достаточно близко, чтобы услышать то, что он сказал.  Брови Дома на мгновение морщатся, а затем его глаза расширяются.  — Ооооо, — он кивает, затем неловко ерзает, как будто забыл, что ему приставили лезвие к горлу. — Тогда понятно, почему тот засранец устроил драку. Роб стонет и проводит рукой по лицу.  — Подожди, хочешь сказать, что драка произошла из-за того, что педик рассердился, потому что кому-то нужна задница Джостена? — злобно прерывается их голос Джека. — Гребаные извращенцы. Господи Иисусе, я бы никогда не вмешался, если бы знал причину! — Никто тебя не просил, — усмехается Брайан. Он посылает Джеку злобно-сладкую улыбку. — И насколько я помню, ты все равно не сильно помог. Тебе только надрали зад. Мэтт ругается себе под нос.  — А теперь подожди секунду… — Скажи это еще раз, ты, еблан, и я надеру тебе задницу прямо здесь, — огрызается Джек.  — Стойте, ребят, подождите. Это никому не поможет, — пытается вмешаться Ники, поднимая руки между ними. Однако его правая рука касается Джека слишком близко, и Джек тут же грубо толкает его, заставляя Ники откинуться назад и приземлиться на задницу.  — Убери от меня руки, гребаный гей. От оглушительного шума, когда что-то ударяется о стену корта, они все подпрыгивают. Когда группа оглядывается, руки Аарона становятся белыми в том месте, где они сжимают ракетку, но выражение его лица говорит о том, что он готов кого-то выпотрошить. Нет, не кого-то. Джека. — Хватит, — шипит Аарон. Он идет, пока не встает перед кузеном, заставляя Джека отступить на шаг. Он кладет ракетку на землю перед собой и небрежно опирается на нее обеими руками. Джек заметно сглатывает, когда его взгляд опускается вниз, туда, где пальцы Аарона скручены в сетке, прежде чем вернуться к лицу Аарона. Эндрю едва удается сохранить собственное выражение лица, незнакомая эмоция удивления пробегает по его спине. Он резко отпускает Дома, но не убирает нож в ножны, поворачиваясь к сцене.  — Проблемы? — тихо говорит Аарон.  — Их не будет, пока этот гомик будет держать свои грязные руки при себе, — рычит Джек, прежде чем снова вздрогнуть, когда Аарон быстро переворачивает ракетку так, что верхушка громко ударяется о деревянный пол. Шум отражается от оргстекла. Эндрю краем глаза наблюдает, как Кевин вздрагивает.  — Отвали, — вежливо говорит Аарон. Джек ощетинился.  — Ты не можешь просто… — Ты меня не слышал? Я сказал «отвали». Джек бормочет что-то, его лицо краснеет от смущения и возмущения.  — Что же это? Вы все гребаные педики? Это оно? Вся ваша семья просто умирает от желания засунуть что-нибудь себе в задницу? — Эээ, чувак, — морщится Роб. — Он чертовски влюблен в ту чирлидершу. — Ха! Да, верно. Это твоё прикрытие? Или, может, предпочитаешь то и другое? Чёртова шлюха… Проявив поразительное терпение, Аарон просто позволяет Джеку трепаться. Когда он понимает, что Аарон не отвечает, Джек становится еще более взволнованным, его глаза, как у животного в клетке, бешено рыщут в поисках чего-то еще, чем можно было бы его оскорбить.    Его взгляд останавливается на Эндрю. — Или, может быть, тебя просто бесит то, как твой брат встает на колени и открывает перед кем-то рот? Каково это видеть, как твоё отражение умоляет о члене, как грязная шлюха… Аарон бьет Джека кулаком по лицу. Джек падает на пол, его рука поднимается к челюсти. Эндрю видит, как у него изо рта капает кровь.  Аарон приседает и говорит: — Продолжишь говорить дерьмо хоть об одном из них, и я использую твое лицо в качестве мишени для моей ракетки.    Глаза Джека расширяются.  — Ты бы не стал. Аарон наклоняет голову.  — Я сделал это однажды для него. Почему ты думаешь, что я больше не буду этого делать? Джек сглатывает, но ничего не говорит. Аарон встает в тот момент, когда Ваймак достигает их.  — Что, черт возьми, происходит? Я отошёл на пять долбаных минут. Кто-нибудь, говорите. Сейчас же. Лисы молча смотрят на него. Аарон протягивает руку Ники, который ошеломленно позволяет своему кузену поднять его на ноги. Ваймак указывает на Джесс.  — Ты — Вице-капитан. Что, черт возьми, случилось? — Извини, тренер, — пожимает плечами Джесс, стоя в двух футах от Джека. — Без понятия. Ничего не видела. Эндрю видит, как Мэтт слегка скривился. Ясно, что Нил хорошо ее обучил. — Хорошо, — огрызается Ваймак. — А сейчас вперёд наворачивать круги по всему корту. Теперь вы не будете разговаривать, чертовски уверен, что даже после этого не сможете. Будете бежать, пока не перестанете быть идиотами. Начинайте, бегом! Команда стонет, когда они начинают, Эндрю осторожно убирает свои ножи.  *** На практике гораздо позже, когда Дом праздно вертит ракеткой возле ворот Эндрю, любопытство идиота берет верх.  — Эээ… так… Нил действительно ничего не сказал? Эндрю не отвечает. Он не отрывает взгляда от действий, происходящих на другом конце корта, где играет остальная команда. — Эээ, ты знаешь… эм… о том дерьме, которое мы сказали на днях в раздевалке? Эндрю поворачивается и смотрит на Дома, заставляя его промахнуться и уронить ракетку под ноги.  — Нет. Он не говорил, — бормочет он, каждое слово срывается с его языка, как тяжелый камень. Дом свистит.  — Черт, правда? Кэп такой классный чувак. Не могу поверить, что он ни хрена не сказал. Эндрю сжимает челюсти.  — А что именно вы сказали? — Ну, мы, мм, понимаешь — это забавная история… мы, э… может быть, вроде как говорили о тебе — но знаешь, это вроде было плохо… и он очень разозлился на нас, сказал нам заткнуться, потому что… о боже… me estás jodiendo… — Дом слегка кашляет, его щеки краснеют.  — Если это твой способ сказать ему, что ты был абсолютным придурком и стыдил его из-за каких-то глупых слухов, ты делаешь это ужасно! — весело кричит Ники со своего места на другой стороне площадки.  Дом паникует, его глаза широко раскрываются, когда они возвращаются к Эндрю, но Эндрю просто продолжает следить за схваткой.  — Мне плевать, что ты обо мне думаешь. Между ними наступает тишина. Эндрю снова наблюдает за тем, как Кевин забивает Карлосу у других ворот, а затем останавливает игру, чтобы начать сначала.  Затем Дом снова восклицает: — Но Нилу не все равно. Эндрю снова смотрит на него.  — Чувак выбил из нас четверых дерьмо и сказал, чтобы мы никогда больше не говорили о тебе дерьма, — честно говорит Дом, не уклоняясь от проницательного взгляда Эндрю. — Вроде того, что ты только что сказал… Кажется, его поразило какое-то осознание. Он видит, как глаза Дома на секунду затуманиваются, его брови нахмурены, а голова слегка наклонена.  — Подожди, так вы, ребята, правда вместе? Эндрю застывает.  — Почему? — Что почему? — в замешательстве повторяет Дом. — Почему тебе не все равно? Зачем это тебе?  — Ой! Это не имеет большого значения. Это просто чертовски сбивает с толку, чувак. Если честно, я думал, ты его ненавидишь. Вы оба демонстрируете эти сумасшедшие флюиды, и сначала я подумал, что это похоже на то, как сильно вы хотели убить друг друга, но теперь я начинаю понимать, почему некоторые из команды могут подумать, что вы вместе. Я имею в виду, можем ли мы хотя бы начать с схожих повязок? А потом на днях, когда вы с Аароном говорили о Ниле на стоянке? Тогда… Он продолжает, бессвязно рассуждая о своем мнении и мнении команды о том, кем он и Нил являются друг для друга, а кем нет, и это худший кошмар Эндрю. Он просто хочет, чтобы парень заткнулся и пошел к черту, когда что-то привлекает внимание Эндрю. — …А потом один из волейболистов хвастался, что он делал с Нилом, и я сказал: «Ни за что, чувак, он даже не знает твоего имени», а он сказал: «Это не обязательно для того, что мы делали», и я такой: «Убирайся отсюда», а он сказал… Эндрю пристально смотрит на него.  — Сказал кто? Дом вздрагивает, очевидно, в какой-то момент осознав, что разговор ведет в основном сам с собой.  — Э-э… чувак на 2- м этаже? Из волейбольной команды? Сказал, что творил с Нилом какое-то дерьмо? — он пожимает плечами. — Честно говоря, не первый парень, от которого я слышу такое. По крайней мере, двое из команды по плаванию, думаю, еще один из баскетбольной команды и один из футболистов. И это только те, о которых я знаю в Лисьей Башне. Ярость быстро накапливается внутри Эндрю, как кружащийся черный и красный водоворот, пока Дом продолжает говорить. — Я сказал им, что они полны дерьма, потому что Нил никогда не тусуется ни с кем, кроме команды, но… — Как их, блять, зовут? Дом инстинктивно отступает от внезапной ярости, проникшей в тон Эндрю. Затем он снова подскакивает вперед, его глаза загораются.  — Мы собираемся уебать их? Считай я в деле! — он радостно потирает руки. — Надрать задницу и выяснить имена. Мы научим этих ублюдков не связываться с командой экси. Ты должен искупить репутацию своего братана. — Он не мой братан, — огрызается Эндрю.  А теперь Дом снова в замешательстве.  — Ну… друг? Приятель? Esta pana? Товарищ по команде? Капитан? Партнер? Эндрю стискивает челюсти и ничего не говорит. — Ладно, ну, я имею в виду, по крайней мере, мы можем все исправить. Кэп никогда не будет купаться в этом дерьме. Ну ладно, стоп, немного покупается, знаешь, не больше, чем захочет сам… — Ему не нужно. — Эээ, всем нужно немного любви. Ты не можешь просто… — Нет, ты не понимаешь, — хихикает Ники, снова вмешиваясь в их разговор. — Он имеет в виду, что Нилу не нужно это, потому что он уже это имеет! — в конце он похотливо подмигивает Дому, подчеркивая свои слова. Эндрю яростно смотрит на него, но Ники целенаправленно отворачивается.  Дом делает паузу. Он смотрит между ними двумя. Затем спрашивает Эндрю: — Как, у него кто-то есть? Эндрю стискивает челюсти. Его руки сжимают ракетку. Они никому не должны объяснений. Но что-то проникает в его нутро. Что-то, что он чувствовал, растёт после всех этих глупых разговоров с Би, Аароном и Ники, и он хочет, чтобы все просто заткнулись, черт возьми, и оставили его и Нила в покое. — Черт возьми, — думает он. Затем он смотрит Дому в глаза и кивает. Когда Дом понимает, наступает значительная пауза. Эндрю отказывается ерзать, но чувствует себя уязвимым. Несмотря на то, что он на самом деле ничего не подтвердил, кроме сексуальной активности Нила, это уже кажется слишком. Дом открывает рот и снова его закрывает. Затем он говорит: — Итак, он занят. Занят. Эндрю на мгновение глотает слово. Его корень сложен и неоднозначен. Занят может означать держать что-то в своих руках, как должность или место. И ещё масса определений. Но так же есть и другое значение. Это может означать, что что-то начинает расти, например, укореняться. Или это может означать недоступность, например, в эмоциональных или сексуальных отношениях.  Он может выбрать, какое определение хочет, но знает, что будет понято скорее всего не так, независимо от того, как он это видит. Его инстинкт — устранить это, по умолчанию выбрав что-то безопасное и далекое. Но что-то не дает ему покоя у основания позвоночника. Он пытается разобраться, что это такое. Не то чтобы он подтвердил, с кем Нил. Фактически, он даже не упомянул его ориентацию (или её отсутствие). Так что отрицание или подтверждение Эндрю почти бесполезны для Дома. Так почему Эндрю вообще чувствует необходимость отвечать? Не похоже, чтобы они раньше обращали внимания на слухи. В прошлом году первокурсникам было более чем интересно узнать о личной жизни Нила и о его странных отношениях с Эндрю. И все же он и Нил легко отстранялись от этого. Один взгляд Эндрю или пламенный ответ Нила, и большая часть команды оставляла их в покое. Но борьба Нила за власть с Джеком все изменила.  Джек отплатил им за неоднократные унижения, разрушив личную жизнь Эндрю. Каким-то образом его сексуальная ориентация и количество прошлых партнеров стали изюминкой сплетен в университетском городке. И истории оттуда только росли.  Нил был в ярости.  ~~~ — Он не ошибся, — протягивает Эндрю, сидя на верхней трибуне пустого стадиона. — Но это не его долбаное дело, — отвечает Нил, шагая в ряду под Эндрю. Его дыхание вырывается белыми клубами на холодном воздухе. — Кому-нибудь не плевать, сколько девушек он трахнул? Так какого черта это имеет значение, если ты раньше был с несколькими парнями? Эндрю выдыхает, наблюдая, как дым смешивается с его дыханием, когда они оба исчезают в падающих хлопьях.  — Может быть, это просто невозможно? — рискнул он, питая вопрос Нила. — Что кто-то хочет заняться сексом с чудовищем? — он приподнимает бровь: — Ужас. Нил пристально смотрит на него.  — Не называй себя так. Эндрю пожимает плечами.  Нил разочарованно проводит рукой по волосам. Они усеяны тающими снежинками и от тепла его руки становятся спутанными и мокрыми. Он вздыхает и качает головой.  — Почему людей всегда так волнует то, чего они не понимают? — Ты имеешь в виду отбитые факты, — Эндрю щелкает зажигалкой, протягивая над ней ледяную ладонь. Нил снова смотрит на него. Затем останавливается. Его глаза становятся решительными.  — Я собираюсь сказать им. — Что сказать? — Что мы вместе. Что-то острое колется в груди Эндрю.  — Мы — ничто. Нил издает разочарованный звук.  — Нет, я знаю, но, может быть, если они так подумают, то оставят тебя в покое… — Мне не нужна твоя ложь, Джостен, — сразу же отклоняет предложение Эндрю. — Твоя защита нежелательна и ненужна. Ты только дашь ему топливо для огня, который едва тушишь. — Я знаю это! — огрызается Нил. — Просто… — он останавливается и глубоко вздыхает, прежде чем продолжить тихо: — Почему ты единственный, кто должен страдать? Эндрю ухмыляется, откидываясь назад.  — Теперь кролик начинает понимать последствия постоянства. Что происходит, когда ты остаёшься,  а не убегаешь, — он смотрит в застывшие ледяные осколки голубых глаз Нила и спрашивает: — Скажи мне. Стоило оно того? Нил яростно отвечает на его взгляд.  — Всегда. ~~~ Однако суд над Аароном подкрался к ним, и последствия этого события в мгновение ока развеяли грязные слухи о сексуальной истории Эндрю. Вместо этого его имя запуталось в виноградной лозе с гораздо более уродливыми истинами. До конца года ни один из Лисов не осмеливался снова поднимать какую-либо тему, касающуюся его и секса.  И так, по сравнению со всеми ужасными вещами, которые были раскрыты о нем, какое дело Эндрю, если другие подумали, что Нил с кем-то спит? Но это, должно быть, легко устранить. Он не хочет, чтобы другие прикасались к тому, что есть у него и Нила. Но предыдущие комментарии Дома всплывают в его памяти. Другие заявляют о Ниле. Другие люди, которые почему-то думают, что, поскольку Нил не объявил о своем статусе отношений, они имеют право вторгаться в его личную жизнь, попирать его границы, брать то, что им не принадлежит, просто чтобы поднять себе эго.  Это бесит Эндрю. То, как Нила… используют без его согласия или ведома.    Он должен просто игнорировать это. Люди всегда будут говорить. Но… что, если подтверждение —  это способ остановить все?  Однако Нил сейчас занят кем-то, кто уделяет ему все свое время и внимание. И если это способ защитить его… Слова Нила возвращаются к нему, вместе с разочарованием и беспомощностью. Может, если они так подумают, то оставят тебя в покое . Он внезапно точно понимает, что имел в виду Нил. Или Эндрю просто использует все это как предлог для своих истинных желаний? И подождите… когда, черт возьми, он начал этого хотеть? Маленькие шаги, голос Би приходит к нему из глубины его разума. Ты просто должен сделать один маленький шаг, когда почувствуешь подходящий момент.     Эндрю сглатывает. Он колеблется. Затем он отвечает: — Да. Это всего лишь одно короткое словечко, которое почти ничего не говорит, но значит много. Его плечи напряжены, и он готовится к тому, чтобы небо раскололось над ним, чтобы мир развалился от этого крошечного слова. Но по мере того, как идут секунды, что-то в его груди начинает раскручиваться, когда Дом просто кивает. Его голова склонена набок, когда он думает.  — И ты знаешь, кто это. Еще одна пауза.  — Да. И немедленно он хочет забрать это обратно.  На мгновение его тошнит. Нил не его. Им нельзя владеть. Эндрю не имеет никаких претензий или прав на него. Особенно сейчас. Нет, когда Эндрю даже не знает, где он. Он чувствует, как его дыхание начинает смещаться, чувствует, как в груди нарастает паника, когда он пытается найти способ исправить это. Но прежде, чем он успевает даже попытаться, его волосы встают дыбом, внутри него бушует внутренняя война, которая кричит, какого хрена он должен кому-то объяснять… Но все это снова утихает, когда Дом просто пожимает плечами.  — Хорошо, чувак. Понятно, — он замирает с широко раскрытыми глазами. — Ох черт! Верно, наконец-то я могу… — он прерывает себя, роясь в снаряжение, и вдруг его телефон оказывается в руке, вытащенным откуда-то, о чем Эндрю действительно не хочет думать. — Это заняло целую вечность, — ворчит он, поднося телефон к уху.    Теперь очередь Эндрю наклонить голову, наблюдая за происходящим.  Пару секунд спустя Дом смеется и говорит: — Йо, Хосе? Qué lo qué? Да, да, помнишь того парня, о котором ты меня спрашивал? Ага. Да, никаких шансов, мужик, он недоступен, — пауза. — Да, чувак, это то, что я сказал, — еще одна пауза. — Слушай, я не знаю, мужик! Иди играй в свой дурацкий футбол и найди другого парня. И дай мне знать, если захочешь заняться настоящим спортом. — ТЫ СЕРЬЕЗНО ПРИНИМАЕШЬ ЗВОНОК ПОСРЕДИ ПРАКТИКИ, ПИЗАНО? Дом закатывает глаза на тренера, прежде чем продолжить.  — Ага. Чао, — он кладет трубку, показывая, как убирает ее Ваймаку, прежде чем снова повернуться к Эндрю.  — Мужик, рад, что все кончено. Чувак неделями приставал ко мне, чтобы узнать, не женат ли Кэп, и я подумал, черт, я даже не знаю, — он качает головой. — Ублюдок был безжалостен. Эндрю смотрит на него.  Дом нервно смотрит в сторону, прежде чем снова поднять ракетку и покрутить ее.  — Итак, мы крутые, а? Эндрю смотрит еще пару мгновений, позволяя ему попотеть. Затем он снова смотрит на поле и игнорирует его. Дом, кажется, принимает это, мудро заткнувшись и отойдя поболтать с Ники.  Но Эндрю как вкопанный. Его сердце учащенно стучит в груди, когда в его голове снова и снова крутятся слова Дома.  Так он занят? Хорошо, чувак. Понятно.  Ага, без шансов, он недоступен.  Он бросает взгляд на парня, который сейчас оживленно разговаривает с его кузеном. Это было… на удивление безболезненно. Не было ни вопросов, ни догадок, ни диких реакций. Ничего такого. Он знает, что так будет не всегда, но простое принятие Дома почти оправдывает ожидания. На самом деле, Эндрю чувствует, как этот странный прилив удовлетворения окутывает его внутренности. Он чувствует себя самодовольным, как будто он что-то выиграл. И, возможно, так оно и было, потому что он никогда не осознавал, что, если он скажет, что Нил и он… что-то… это заставит других оставить их в покое. До этого момента единственными людьми, которые знали, что между ним и Нилом что-то есть, были старшие Лисы. И они всегда совали свой проклятый нос в их дела, ссорились каждый раз, когда он и Нил хоть смотрели друг на друга.  Тот факт, что были люди, которым было плевать? И оставят их, как только они заявят, что недоступны?  Хм. Это было приятно. Он убирает это в глубину своего разума, накапливая наблюдение и свою реакцию, как белка, хранящая орехи, чтобы он мог вытащить это обратно и изучить позже с Би.  По мере того, как практика приближается к концу, он и Аарон случайно ловят взгляды друг друга. Наступает неловкая пауза, когда они смотрят друг на друга. Затем Аарон слегка кивает ему перед тем, как исчезнуть в дверях корта.  Кто-то прочищает горло позади него.  — Ребята, вы в порядке? — спрашивает Кевин.  Эндрю фыркает. Они с Аароном когда-нибудь были в порядке? Ответ сложнее, чем он даже может представить. Поэтому он просто пожимает плечами.  Он поворачивается, когда яркий и веселый голос Джесс прорезает его мысли.  — Итак, никто не говорит о том факте, что есть видео, на котором Кэп спокойно залезает на седьмой этаж одного из зданий общежития? Нет? Мы все просто проигнорируем это? — Господи, этот парень опасен, — качает головой Роб. — Я имею в виду, ты видела, как он метал ножи? Как будто он делал это всю свою жизнь? Брайан усмехается.  — Блин, когда он вернется, у меня будет к нему около двадцати миллионов вопросов… — Нет. Брайан разворачивается к нему лицом.  — А, Эндрю, — морщится он.  Эндрю пристально смотрит на него. Ему плевать, что Брайан безумно влюблен в Нила, практически поклоняясь земле, по которой ходит. Он положил этому конец прямо сейчас. Его взгляд скользит по каждому, когда они толпятся у дверей.  — Я скажу это один раз. Когда он вернется, никто не спросит у Нила дерьма, иначе они окажутся не на том конце моего ножа. Понятно? Перед тем, как многие из них кивнули, слышно, как они сглатывают. Только Дом лениво отвечает: — Так точно, матан. Эндрю прищуривается, глядя на него. Маленький говнюк усмехается в ответ.  Он определенно будет работать с этим позже. Но прямо сейчас у него есть дела поважнее. Надрать задницу всем, кто хоть раз говорил про Нила, начиная с этого проклятого волейболиста на втором этаже.  Он щелкает суставами пальцев, когда направляется в раздевалку, засовывая шлем в крошечный металлический шкаф и игнорируя закрытую дверь Нила рядом.  По крайней мере, теперь ему не будет скучно, пока Нила нет.