***
Автомобиль подъехал к театру ровно в 11.55. Сухо, заранее предупрежденный о визите, уже ожидал на пороге и сразу сел в машину. Чанёль сам был за рулём. Он внимательно следил за каждым движением актёра, каждым его жестом и взглядом. Сухо выбрал для встречи скучный серый костюм в тонкую полоску, растянутую свободную белую водолазку и простые, но удобные туфли. В машине актёр бросил короткий взгляд на Чанёля и отвернулся, рассматривая улицу. В пути господин Пак молчал до тех пор, пока они не поднялись на скоростном лифте в кофейню. Сухо чувствовал себя странно и неуютно под его пытливым внимательным взором. Он слишком хорошо знал, что продолжительный, прямой и твердый взгляд говорит о том, что человек хочет подчинить вас своей воле. И взгляд Чанёля прекрасно подходил под это описание. Погуглив его имя в интернете, Сухо многое уже знал об этом бизнесмене, его связях и возможностях. Неплохо, только вот Пак Чанёль производил впечатление убеждённого гетеросексуала, и актёр гадал, чем же мог его заинтересовать. Они расположились за столиком на верхнем этаже бизнес-центра с панорамным видом сквозь стеклянные стены. Вид впечатлял, и Сухо на некоторое время засмотрелся, пока им не принесли кофе. Терпкий аромат напитка привлек его внимание, Сухо понюхал кофе, отпил небольшой глоток и осторожно посмотрел на человека напротив. Господин Пак по прежнему молчал, наблюдая за ним. Нервничая, актёр взял в руки салфетку, чтобы занять руки, и начал ее аккуратно складывать пополам до тех пор, пока она не превратилась в крохотный квадратик, затем разложил и снова начал складывать. Он ощущал себя подопытным кроликом в лаборатории сумасшедшего ученого. Не справляясь с нервозностью, Сухо решил первым нарушить молчание. – Итак, господин Пак, могу я спросить, зачем вы меня пригласили? – Я хочу получше узнать вас. – Что ж, мне сложно представить, чем я мог вас заинтересовать. – У меня есть личный интерес, но я пока не готов о нём говорить. – Ваше право. Однако же наше молчание кажется мне пустой тратой времени, а я уверен, вам нелегко было добиться этой встречи. – Отнюдь. Простое наблюдение за собеседником может дать гораздо больше информации о нём, чем его слова. – Уверены? – У меня степень магистра по поведенческой психологии. – И что же вы смогли узнать обо мне за… – он стукнул два раза по экрану смартфона, чтобы посмотреть на время, – истекшие полчаса? – Вы весьма скрытны, такие люди обычно пожимают руку ладонью вниз и со сгибом руки в локтевом суставе. Вы стеснительны и неуверенны в себе, поскольку всячески стараетесь отдалиться от меня, отводите взгляд, не улыбаетесь глазами. Нервозность в вас выдают ритмичные движения пальцев рук, вы уже раз 5 сложили и разложили салфетку. Мне продолжать? – Вы убедили меня, что имеете степень по психологии. – Скажите, почему увидеться с вами так сложно? – Всё из-за моего расписания. – Это я уже слышал от вашего менеджера и директора театра. При упоминании бабки Сухо на мгновение нахмурился и едва заметно побледнел, но тут же выдавил из себя улыбку, однако пытливому Чанёлю удалось заметить эти эмоции и сделать собственные выводы. – Насколько я знаю, вы недавно стали посещать театр. Могу я спросить, почему вы вдруг заинтересовались им? – Дело в моей сестре, она большая поклонница театральных постановок и давно хотела меня приобщить к искусству. – И как вам представление? – Весьма впечатляет. Вы очень гармоничны на сцене, наверное, счастливы на своём месте, – нарочито небрежно предположил Чанёль. На самом деле, он думал ровно противоположное. И снова секундное замешательство Кима лишь подтвердило его догадки. – Многие сказали бы, что мне грех жаловаться. Извините меня, но время течёт так быстро, а я всё ещё не в курсе ваших намерений. Он так хорошо держался, что Чанёль был готов списать секундные колебания на собственные домыслы. Немного изучив его расписание, Чанель пришел к не самым приятным предположениям и сейчас собирался проверить свои догадки. – А вы привыкли, чтобы вам сразу раскрывали намерения? Как это обычно делают ваши поклонники? Мне следует прямым текстом сказать, чего я хочу? – Чанёль опёрся о стол обеими локтями, а затем резко накрыл его руку своей огромной ладонью. Зрачки Сухо расширились от ужаса, пульс резко участился, а Чанёль добавил: – Или мне нужно это показать своими действиями? С трудом подавив панику, Сухо решительно, но плавно вытащил свою руку, резко встал со стула, одёрнул пиджак, поклонился и сказал: – Благодарю за приглашение и кофе, но более не хочу вас обременять своим присутствием, всего наилучшего. Развернувшись, он как можно спокойнее направился к выходу и вызвал такси. По пути к театру парня трясло от возмущения и страха, этот человек пугал его и вводил в ступор, старые привычки ещё владели им. Он собирался избавиться от любого принуждения и перестать быть зависимым, хотел сам решать свою судьбу, начиная с того, чтобы распоряжаться своим телом, и любые чужие прикосновения сейчас были ему ненавистны. Позже, проанализировав их встречу, он понял, что Пак Чанёль просто проверял его, но страха перед мужчиной не поубавилось, да и его мотивы остались тайной. По возвращении Сухо выдержал ещё пару скандалов от мадам Ким за своё поведение, сумел рассердить ещё троих своих покровителей. Мадам Ким злобно рычала на него, упрекая во всех возможных грехах и проступках, обвиняла в безответственности и равнодушии к людям, даже в жестокости, но чаще всего в слабоумии. Она предположила, что жизнь на маяке сломала его, лишила разума, Сухо же все больше убеждался в обратном. Он стал усиленно искать работу через интернет. Разослав резюме и откликнувшись на все подходящие вакансии, он получал отказ за отказом, но не сдавался. Кого-то смутило его образование, других – отсутствие подходящего опыта, находились и иные причины, самая частая из которых «извините, вы нам не подходите». Руки опускались, но он продолжал мониторить рынок труда и играть в театре. Пак Чанёль в зрительном зале появлялся ещё дважды вместе с сестрой. Скромная девушка смотрела на актёра своими бездонными глазами так, словно видела его суть. Однажды Сухо ответил ей прямым взглядом и искренне улыбнулся, она тут же растаяла, и на лице расцвела счастливая улыбка, а позже она впервые принесла ему букет на сцену. Сухо бросил осторожный взгляд на её брата, но тот стоял у стены с абсолютно непроницаемым лицом. Сухо удалось разочаровать ещё одного своего покровителя, да так сильно, что он потребовал вернуть все свои подарки за последние годы, что парень с удовольствием сделал, он часто даже не открывал коробки и подписывал, от кого они. Мадам Ким ожидаемо рассвирепела, Сухо вытолкал её за дверь и выждал, пока у нее закончатся силы на гневную тираду, но внутрь больше не впустил. Женщине пришлось уйти ни с чем, посадив голос. Пак Чанёль явился на следующее представление без сопровождения сестры и с новым букетом лютиков, в котором обнаружилось небольшое письмо: «Простите меня за мою резкость. Предполагаю, что напугал вас, не стану отрицать, что это было нарочно. Давайте снова увидимся и поговорим, у меня есть деловое предложение». Прямой взгляд и дружелюбный настрой должны были убедить его в хороших намерениях, и ведь мужчина обратился к нему лично, а не через администрацию или напрямую к мадам Ким. Сухо всю ночь размышлял над этим письмом и, как бы ни было ему страшно, всё–таки решился. Почти всех своих постоянных поклонников он смог отвадить, за исключением тех, что не претендовали на его тело, но в общую кассу они вносили слишком мало, что естественно бесило мадам Ким и в итоге стало причиной допуска второй встречи с господином Паком. Она уже была готова рискнуть, лишь бы привлечь большие деньги в свой кошелек. Театру мадам всегда оставляла лишь необходимый минимум для существования, актерам платила ничтожно мало, заставляя их подписывать грабительские контракты и принимать поклонников. Расспросив товарищей по несчастью и узнав, что в похожем положении находится почти половина труппы, Сухо и вовсе возненавидел бабку. Борясь со страхом будущего и неопределенности, парень вместе с тем ликовал. Ему удавалось полностью разрушить сложившийся порядок вещей и изменить свою жизнь. Не хватало только новой работы, тогда он сможет и вовсе съехать из театра и рискнёт разорвать контракт с мадам Ким, понимая, что придется выплачивать штрафы по нему возможно до конца своих дней. Но уж лучше так, чем оставаться у неё в рабстве. Сегодня господин Пак пригласил его в уединённое место на берегу реки Хан на окраине Сеула. В руках бизнесмен держал два стаканчика дорогого кофе. Поприветствовав актёра, он предложил прогуляться и поговорить, и вручил Сухо один стаканчик. Любуясь последними опадающими с деревьев листьями, Сухо старался расслабиться и приглушить страх перед Пак Чанёлем. По крайней мере он был готов выслушать мужчину. – Ещё раз приношу свои извинения за нашу прошлую встречу. Мне хотелось проверить свои догадки, и это было бы невозможно сделать иначе, как вызвать вас на эмоции. – Принимаю ваши извинения. Надеюсь, сегодня вы не станете унижать меня. – Я и тогда не собирался. Простите, мне очень неловко. – Вам? – удивился Сухо. – Вы всегда так уверены в себе, что мне сложно в это поверить. Давайте перейдем к делу. Зачем вы позвали меня? – Вы правы. Дело в моей сестре, Юре. У неё слабое здоровье и очень чувствительная душа. Она живёт искусством, посетила все театры Кореи и несколько мировых, но в последние 5 лет предана вашему театру. Из-за вас. – Я польщён, но всё ещё не понимаю, причем здесь вы. – Моя сестра посещала все ваши представления, но ей не удавалось встретиться с вами лично. Наблюдая за вами, она решила, что вы находитесь в беде и нуждаетесь в помощи. – Не понимаю, почему она так решила, – слегка напряжённо улыбнулся Сухо. – Дослушайте, пожалуйста. – Извините. – Так вот, моя сестра убеждена, что вы несчастны. Она постоянно мне рассказывала о вашем грустном взгляде, печальной улыбке, что не затрагивала ваших глаз, скромности и поведении, говорящем о том, что вы нуждаетесь в помощи. – Ваша сестра тоже окончила университет по поведенческой психологии? – Сухо просто не выдержал такого точного описания со стороны, у него даже руки дрожали, нужно было что-то сказать, чтобы не потерять контроль над собой окончательно. – Она училась на другом направлении, просто читала мои учебники. – Понятно. Но я снова перебил вас. Простите. – Когда вы недавно пропали и отсутствовали больше месяца по неизвестным ей причинам, она вся извелась, заболела и начала поправляться только тогда, когда вы снова появились в театре. Она заявила мне, что не оправится полностью до тех пор, пока я не спасу вас. Чанель, наконец, замолчал и Сухо поднял на него удивленный взгляд, а потом уточнил. – И от чего же вы собираетесь меня спасать? Чанёль протянул руку, взял его за запястье, и, несмотря на попытку Сухо вырвать руку, приподнял край его рукава и коснулся пальцами шрамов от порезов. – Значит, это правда. Сухо всё-таки вырвал руку, или Чанёль позволил ему это, поправил рукав и вопросительно посмотрел на него. – Я сумел накопать много информации о вас. Я знаю, что вы много раз сбегали из дома и пытались покончить с собой, хотя некоторые случаи записаны в медицинских документах как несчастные. Знаю, что у вас нет личного имущества, вы никогда не путешествуете и сосредоточены только на работе. У вас нет друзей, девушки или… парня. Я знаю, что многие стараются сперва сделать карьеру, а уже потом налаживают личную жизнь. Но создаётся впечатление, что вы всё это делаете не по собственной воле, а по принуждению. Сухо нервно сглотнул и потупился, не мог же он просто взять и подтвердить это всё, а господин Пак продолжал. – Я так же знаю, что вы сирота, и самым удивительным для меня оказалось, что ваш опекун и единственный живой родственник – директор театра Ким Сон Хва, она же мадам Ким. – Считайте, что знаете обо мне всё. Но почему вас удивляет наше родство? – выдавил Сухо, чтобы хоть как-то скрыть удивление и страх. – Мне пришлось провести личное расследование, чтобы выяснить шокировавшие меня детали. Мне стало известно, что с её согласия и попустительства вас принудительно используют в своих интимных интересах другие люди. Я знаю о покровительстве в искусстве, но по моим личным наблюдениям вы не благоволите своим покровителям, скорее избегаете их, а значит, вам это не нравится. Я знаю, кто эти люди, и даже беседовал с одним из них, и эта беседа лишь подтвердила мои домыслы. К сожалению. Вот тут Сухо совсем опешил, устремив на него пораженный взгляд. Он побледнел, глаза зачесались, а сердце засбоило. Знать это о себе было противно, а услышать от другого человека – и вовсе разрушительно и стыдно. Ещё больше его удивляло, что бизнесмен в принципе смог выяснить такие подробности, до сих пор Сухо считал, что об этом знают только несколько человек. Он буквально не понимал, как себя вести и как реагировать, но, кажется, понимал Пак. – Судя по вашей реакции, я попал по больному. Извините. Однако теперь мы подошли к сути. Зная всё это, не спрашивайте, как мне удалось и чего стоило, позвольте спросить, почему вы до сих пор в театре? Вы ведь пытались сбегать, неужели не сумели? – Сумел. Меня целый месяц искали, – ответил Сухо с улыбкой, незаметно смахнув с лица слезу. – Но это не помогло, – констатировал Чанёль. – Выходит, моя сестра оказалась права, и вы действительно в беде. Так почему вы всё это терпите сейчас? Вас принуждают? Шантажируют? Чем? Сухо собирался с силами, чтобы держаться и некрасиво не расплакаться прямо сейчас. Ох, как же он ненавидел в этот момент свою бабку и собственное ничтожество. Чанёль умудрился задеть его за живое и всем своим видом выражал такое сочувствие и понимание, какого к нему никто прежде не проявлял. Даже Сехун. Маячник в принципе его не жалел, это не было его целью. Но он потрясающе поддерживал и многим помог. Не стоит сейчас думать о нём, воспоминаниям о смотрителе Сухо и так посвящает все свои ночи. Но, что если Сехун оказался прав и… этот человек может помочь ему? – Со своими проблемами я разберусь сам. Мне жаль, что вам пришлось узнать всё это. Уверен, эта информация причинила вам много неприятных минут. – Учитывая всё, что я узнал, и что нашли подтверждения все догадки моей сестры, я в самом деле считаю, что вам нужна помощь. И я могу помочь, но для начала мне нужно знать, что вас держит. А вы должны понимать, что моя помощь не будет бескорыстной. – Вы не выглядите мужчиной, интересующимся другими мужчинами, и думаю, знаете, что у меня нет ни гроша за душой, чтобы вас отблагодарить. А кроме того, я не просил никакой помощи. – Я хотел предложить вам сделку. Если расскажете мне, что вас держит, я помогу разорвать этот узел, а вы поможете мне, взяв на себя кое-какую ответственность. – Давайте сразу проясним, о какой ответственности речь? – Хорошо. Но для этого мы снова вернёмся к моей сестре. Юра чувствительный и влюбчивый человек. К тому же, как я уже говорил, она слаба здоровьем, нет, не смертельно и не заразно, просто ей не повезло генетически. Она немного старше меня, чтобы вы понимали, мне 32, а вам скоро 25, так что разница между вами 10 лет. Так вот, после смерти обоих наших родителей забота о сестре полностью легла на мои плечи, мы живём вместе, и я являюсь для неё опорой в жизни. Как вы понимаете, это большая ответственность, и я лишён возможности устроить свою личную жизнь без ущерба для неё. Вместе с тем, есть девушка, на которой я хотел бы жениться и создать семью, но пока я не обеспечу сестру, я не могу этого сделать. Юра считает, что влюблена в вас. Вот уже 5 лет она ни о ком не может говорить и не замечает других мужчин. Она понимает, что любит некий идеальный образ, который сама выдумала и, конечно, она не знает о вас того, что известно мне. Поэтому моё условие следующее. Я помогу вам избавиться от ваших проблем и долгов, а вы взамен станете другом моей сестры и возьмёте на себя заботу о ней. Если в будущем между вами возникнут более сильные чувства и при должном уважении с вашей стороны, я не буду возражать. Поверьте, я тщательно всё взвесил, прежде чем предлагать такое, и знайте, что моя сестра для меня дороже всего. Я бы не доверил её кому попало. Однако из того, что я знаю о вас из источников и собственных наблюдений, я делаю вывод, что вы – хороший человек, пострадавший от других, но не озлобившийся и не потерявший себя. – Вы очень хорошего мнения обо мне. Но скажите, вы сами приняли бы такое предложение? – Если бы оно могло спасти меня, то да. Возможно, с оговорками, но я бы ухватился за него, если бы считал своё положение безвыходным. – А что, если ваша сестра разочаруется во мне? Если расстроится, узнав обо мне что-то, что знаете вы? Или между нами не возникнет дружбы? – Для этого у меня есть план «Б». Чтобы выполнить желание моей сестры, я все равно помогу вам, но взамен вы со временем расплатитесь со мной. – Этот вариант вызывает у меня больше понимания. Послушайте, я не собираюсь впредь ни от кого зависеть, в первую очередь финансово. И хотя скоро я окажусь в глубокой финансовой яме, выбираться из нее хочу самостоятельно. Я не приму от вас никаких денег или ценных бумаг. – Что ж, это ваше право. В таком случае мне будет сложнее выполнить данное сестре обещание. – Кроме того, я не собираюсь находиться на чужом иждивении просто так, даже на условиях заботы о вашей сестре. Она так слаба, что нуждается в сиделке? – Нет, это далеко не так. Моей сестре 35, она никогда не была замужем и не имеет детей, в сущности ей и не желательно. Но она красива и сама себя полностью обслуживает, а кроме того, прекрасно готовит. Ей действительно нужен хороший друг, попутчик и сопровождающий по культурным мероприятиям, в перспективе – любящий человек, но это как получится. – Что ж, с учётом этого, я бы мог попытаться стать другом вашей сестры, коль скоро у нас есть общая тема – театр. Если мы подружимся, то будем проводить вместе время просто так, я тоже люблю культурные мероприятия, выставки, музеи и представления. Но это будет на вольных условиях, без учёта вашего предложения. Вы ведь ей ничего не наобещали? – Я лишь обещал устроить встречу с вами, но прежде решил сам вас проверить, чтобы мою сестру не ждало жестокое разочарование. – Разумно. Люди ведь не всегда те, кем кажутся. – И всё же, если вы отвергаете моё предложение о финансовой помощи, тогда чем я могу помочь? – Советом, – улыбнулся актёр. Наконец-то он перестал чувствовать угрозу от господина Пака, и его мотивы показались очень милыми, такая забота о сестре говорила о его добром характере. Поэтому Сухо решил быть с ним чуть более откровенным. – Мне нужна работа, но это никак не должно быть связано с вашей компанией, тем более в бизнесе я ничего не смыслю. Я был бы благодарен, если бы вы подсказали мне, где её найти. – Что ж, уверен другие театры с радостью приняли бы вас в качестве… – Не приняли, я пытался. Я искал работу любого профиля, но театры меня не берут, я искал и другие вакансии, однако мне везде отказали. – А что насчёт кино? – Кино? – Но ведь вы актёр, вы с лёгкостью можете пройти кастинг. – Признаться, я никогда не думал об этом. Знаю, что в кино непросто попасть, нужны связи и знакомство или хотя бы обучение в каком-нибудь агентстве, которое будет тебя продвигать. И потом, я не смогу незаметно сбежать на кастинг, ведь у меня обязательства и расписание. – А что если я устрою вам кастинг? – Это обяжет меня и будет сродни финансовой зависимости. – Тогда я могу пригласить вас ещё на пару встреч, но вместо них вы сходите на кастинги и найдете себе новую работу. – Вы правда считаете, что меня возьмут? – Уверен, ведь у вас для этого есть всё необходимое и даже больше, чем у айдолов – опыт работы в театре! – Было бы замечательно, – улыбнулся Сухо. – Об одном прошу, не вмешивайтесь. Я хочу сделать это самостоятельно и чтобы нас с вами ничто не связывало. – Не буду, – Чанёль развел руками. – Моя сестра просила помочь вам, будем считать, что вызволить вас на пару встреч для кастингов и есть та самая помощь с моей стороны. Остался только один вопрос. Почему вы не съедете из театра? Зачем там живёте? – Что ж, одно вы всё-таки не сумели выяснить. На самом деле всеми моими долгами я обязан мадам Ким. Она заставила меня подписать контракт, по которому я почти ничего не получаю, а она заведует всеми моими гонорарами. В нём указано, что в случае одностороннего расторжения я должен буду выплатить огромные штрафы. По контракту до его окончания я должен жить там, где определит она. – Кто вообще позволил ей такое подсунуть вам?! Это же незаконно! – Чанёль, не терпевший несправедливости, был возмущён до глубины души, с подобным он вообще редко сталкивался а так, чтобы собственная бабка пользовалась внуком, как вещью – и вовсе никогда. Спокойная выдержка актёра изумляла его, сам Чанёль рвал и метал бы, но очевидно, их характеры слишком отличаются. С другой стороны, информация, которую он собрал, гласила, что и Сухо пытался бунтовать, но ничем хорошим для него это не кончилось. И очевидно, только терпение помогало парню выжить. – Закон остался на её стороне, и ведь я это подписал, значит согласился, и теперь не вправе жаловаться, – пояснил актёр. – В таком случае я настоятельно предлагаю вам услуги своего юриста, чтобы он проверил все ваши документы и проконсультировал вас по разным вопросам. – Было бы здорово, но запишите эту консультацию на мой счёт, сколько бы она ни стоила. В будущем я непременно рассчитаюсь. – Договорились. – Только вот эти обязательства лишают вас возможности распоряжаться своим временем. Когда вы начнёте сниматься в кино, это создаст проблемы. – Я думал над этим и решил всё равно разорвать контракт и сбежать. Даже если она подаст в суд, я буду оплачивать штрафы из своих заработков хоть до конца своей жизни. – Решительно и опасно. Вам нужно будет очень стараться, чтобы много заработать. Может, всё-таки возьмёте у меня кредит, чтобы рассчитаться? – Я буду стараться работать хорошо. – Вы порушили все мои планы и выходит, что я совсем не помогаю вам. – Но вы уже выручите меня, если поможете попасть на кастинги. – Где и за какой счёт вы будете жить, когда разорвёте контракт? – Я надеялся снять комнатку в долг. – Давайте так. Я вам предоставлю квартиру в одном из своих домов с отложкой платежа, а вы заплатите, когда заработаете и будете там оставаться, пока не встанете на ноги? Это не слишком вас обяжет, всё-таки не бесплатно. – Эта квартира находится в том же доме, где живёт ваша сестра? – хитро улыбнулся Сухо. – На соседнем этаже как раз есть свободная. – Хитроумно. – Что поделать? Я очень хочу помочь своей сестре, и, раз уж вы отмели мое предложение, примите хотя бы такую помощь. – Договорились. Я буду благодарен за это, но обязательно заплачу потом. И да, я попробую подружиться с вашей сестрой, но ничего не обещаю. – Сообщите мне, когда будете готовы уйти из театра, я вас заберу и покажу квартиру. – Хорошо, спасибо вам. Чанёль протянул свою большую ладонь, и Сухо почти не сомневаясь пожал её. Страшно было довериться человеку, почти незнакомому, ведь он тоже мог обмануть и использовать его в своих целях, но разве может быть хуже, чем сейчас? Преодолевая самого себя, Сухо всё-таки попал на кастинги и очень сильно нервничал, но старался изо всех сил. На первых двух ему отказали, так как им не подошёл его стиль и голос. Почти разочарованный в себе, Сухо отправился на третий. Видя сомневающиеся лица судей после зачитывания монолога, он предложил спеть сцену из известной театральной оперетты, которая в итоге покорила их, и его приняли в предстоящий фильм. Режиссер даже загорелся тем, чтобы вместо фильма снять мюзикл с поющими актёрами. Сухо было предложено заключить контракт с агентством на 3 года, за которые он должен будет обеспечить определенный уровень дохода компании, а она обеспечит его продвижение, рекламу и роли. Он решил ни от чего не отказываться, но всё-таки показал документы юристу Пак Чанёля и получил несколько важных замечаний. Менеджеру агентства его серьезный подход понравился и вызвал доверие. Компромат на чиновника Сухо так и не отправил, но сохранил на случай, если господин Нам предъявит ему что-то. В день, когда мадам Ким предупредила его о визите господина Нама, Сухо позвонил Чанелю и сказал, что готов сбежать. Чанёль сам приехал за ним и отвёз в обещанную квартиру. – К каким сюрпризам мне стоит подготовиться? Она ведь поймёт, что вы исчезли после встречи со мной, – поинтересовался господин Пак, когда они пили кофе в новой квартире. – Я сообщу мадам, что разрываю контракт и съезжаю, попрошу меня более не искать. Я уже купил новую сим-карту и удалил большую часть аккаунтов, оставив только один, который сам создавал. Надеюсь, ей не придет в голову обвинять вас в похищении человека, в любом случае, не подавайте виду, что знаете, где я, и всё отрицайте. Я буду осторожен, чтобы она не выследила меня, но, возможно, она заявит в полицию и заставит их искать меня. Пусть ищут. Туда я больше не вернусь. Спасибо, что приютили меня здесь, квартира замечательная. Мне неловко и странно находиться тут, и я всё ещё чувствую себя обязанным, но вы правда очень мне помогли. Теперь я начну новую жизнь. – Я большой скептик и пока не уверен, что вам всё удастся, но я буду наблюдать и держать за вас пальчики, – улыбнулся Чанёль, показав перекрещенные пальцы. Сухо бродил по полупустой квартире, потягивая воду из стакана, и разглядывал раскинувшийся перед ним городской пейзаж. Парень поражался собственной смелости, позволившей ему так откровенно признаться чужому человеку в своих проблемах и решиться на расторжение контракта, связывавшего его по рукам и ногам. Он действительно изменился. Сухо отказывался считать себя связанным, скорее он теперь будет платить за собственные ошибки, и желание расквитаться с этим поскорее будет мотивировать его. Он пытался представить, как справился бы без господина Пака, и решил, что это оказалось бы в разы сложнее. И всё-таки со временем он возместит все расходы на себя и будет считать Чанёля своим другом, помогшем в трудной ситуации. Или маяком, на чей свет он пошёл и не прогадал. В тот же день он позвонил бабке и сообщил, что больше не желает иметь с ней дел. Потом выбросил в унитаз сим-карту, отформатировал телефон, удалил все следящие программы, отключил его и отправился спать. Всю ночь и половину следующего дня он проспал, как убитый, да так крепко, как не бывало прежде. Проснулся уже за полдень, долго откисал в просторной ванной, наслаждался тишиной и одиночеством. Примерно так же он чувствовал себя на маяке, только там ванной не было, а здесь не было Сехуна. Актер вздохнул. Эта загадка останется неразгаданной для него, пока он снова не вернётся на маяк, а он обязательно это сделает. Вскоре стемнело, город украсился огнями, а на главной башне Намсан вспыхнул яркий свет. Сухо почувствовал себя голодным и собирался было что-нибудь заказать в ближайшем кафе, но обнаружил, что его банковская карта заблокирована, а налички хватит разве что на бутылку воды. Впрочем, воду он может пить из под крана, а вот как быть с едой? Видимо бабка решила заморить его голодом и вовсе лишить средств, что ж, это в её стиле. Пока он размышлял над способом, как достать еды, в дверь позвонили. За ней обнарушился господин Пак с двумя пакетами из супермаркета. Внеся их в кухню, он выложил множество продуктов, как готовых, так и полуфабрикатов, овощей и орехов. Сухо нервно сглотнул, потому что рот при виде еды наполнился слюной, но неодобрительно посмотрел на своего благодетеля. Он ведь не просил. Увидев его взгляд, Чанёль расплылся у улыбке и положил на стол чек со словами: – Вернёте с первой зарплаты. Я тоже ещё не ел. Разрешите поужинать с вами? Сухо сдался и засмеялся. Невозможно обижаться на человека, который так искренне заботится о нём. Он разложил покупки в холодильник, достал две порции готовой лапши с мидиями, разогрел и предложил мужчине поужинать в комнате. Чанёль рассказал ему слухи о скандале в связи с его уходом из театра, которые мадам Ким тщательно пыталась замять, делая вид, что всё это происходит с её согласия. Многие постоянные зрители отказались посещать театр без участия Сухо, и это, конечно, принесло убытки. Но ещё хуже для мадам Ким то, что пять актеров тоже расторгли с ней контракты, вдохновившись поступком Сухо. – Это очень рискованно с их стороны. Я переживаю, что подал такой пример. – Не переживайте сильно, уверен, они давно подумывали об этом, просто не решались. А потом вдохновились вами, и уж теперь их сомнения отпали. – Но как они справятся? Ведь их контракты тоже предусматривают штрафы. – Насколько мне известно, их уже взяли в другие театры и шоу, а один даже вовсе собирается устроиться хореографом. – Вы следите за ними? – напрягся Сухо. – Моя сестра интересуется происходящим и рассказывает мне, я ничего не делаю. Кстати, когда познакомитесь с Юрой? – Хаха, вы настойчивы, – смутился Сухо. – Пусть это произойдет естественно и постепенно. Если вы хотите нашей дружбы, не влезайте. – Но я обещал сестре устроить встречу с вами! Как я ей в глаза-то буду смотреть? – Что ж, завтра я иду на первую читку сценария и знакомство с кастом. Давайте после обеда выпьем кофе вместе на нейтральной территории? – Ну хотя бы так. Спасибо! – широко улыбнулся Чанёль. – А то она мне уже плешь проела, – засмеялся Чанёль. Этот человек не переставал удивлять его. Все, что Пак до сих пор знал о нём, говорило о скромности, застенчивости и нерешительности, но Ким Сухо проявил характер, отказавшись от его помощи, чем вызвал уважение к себе. Многие ухватились бы за его деньги и согласились стать приживалками при его сестре, потому Чанёль сам таких и отшивал. Ему хотелось настоящей дружбы и уважения, ведь Юра неглупа, рано или поздно она распознает обман, и расстроится, будет чувствовать себя ненужной, а Чанёль не мог этого допустить. Ким Сухо настоящий, почти нищий и в долгах, зато искренний и честный, и у него есть характер и море доброты. Уж лучше так, ведь сестра не ориентируется на статус, а потому его финансовое состояние ей не важно. Главное, чтобы человек был хороший. Чанёль надеялся, что сделал правильный выбор.Часть 11
13 ноября 2021 г. в 12:00
Первым его персональным посетителем после возвращения стал тот старик, что любил целовать и облизывать его ноги. Сухо ненавидел его не только за эти привычки, но за мерзкий характер и некрасивую внешность. Старик же любил осыпать его пошлыми фразочками, грязными словечками, рассказывал о своих вульгарных желаниях, пока издевался (как это воспринимал сам парень) над его ногами.
Зная о вечерней встрече, Сухо специально много ходил и уже пару дней не мыл ноги, так что они заметно пахли. При появлении старика актёр дерзко высмеял его привычки и желания и заявил, что если покровитель хочет, пусть вымоет его потные ноги своим языком, только молча, без единого слова. Старик наорал на него, громко хлопнул дверью и учинил скандал директору театра. Конечно же, Сухо перепало по полной, но он остался доволен результатом. Впервые он смог пробить стену.
К середине недели мадам Ким объявила, что его навестит господин Нам из правительства, и лучше бы Сухо одуматься и вести себя прилично. Если Сухо и боялся кого-то из своих «покровителей», так именно господина Нама. Этот человек не только мог раздавить его и театр одним своим решением, посадить его за решётку или даже совсем устранить, он ещё и предпочитал принуждение и БДСМ . Имея в прошлом спортивную карьеру бойца, господин Нам и в возрасте продолжал заниматься, а потому обладал недюжинной силой, Сухо никогда не удавалось от него сбежать, и нередко он потом долго залечивал синяки и ссадины. Его передёрнуло, стоило представить, что этот человек снова прикоснется к нему, но потом он нашёл в себе силы для борьбы, порылся в интернете и кое-что приготовил.
Господин Нам очень соскучился, о чём сразу же и сообщил. Сухо впервые смело заявил, что совсем не скучал, старику его дерзость вопреки ожиданиям понравилась, как и последующее сопротивление, оно его вообще всегда заводило. Он заломил актеру руки и уложил животом на столик для цветов. Сухо кричал и возмущался, требовал себя отпустить и прекратить издевательства, даже плакал, но это лишь сильнее распалило мужчину, и он всё-таки получил то, зачем пришёл.
После его ухода парню пришлось около двух часов восстанавливать душевное равновесие и превозмогать боль во всём теле. А потом он достал спрятанный среди букетов на гримерном столике телефон и просмотрел запись, зафиксировавшую изнасилование. Это и будет его защитой в будущем.
В следующий раз, когда господин Нам изволил его навестить, что произошло всего через три дня, Сухо встретил его с бесстрашным лицом, сидя в кресле и покачивая телефоном в руках. Чего ему стоило это показное спокойствие, лучше не знать. Парня трясло в ожидании скорого гнева и угроз, коленки подгибались, а руки дрожали, поэтому он и решил встречать своего мучителя в кресле и занял руки телефоном, чтобы не выдать себя.
– Моя прекрасная муза сегодня в плохом настроении? – противно сюсюкал чиновник. Сухо знал, что это милашничанье ненадолго, и вскоре его снова нагнут и изнасилуют, получая удовольствие от его боли и криков. Только теперь Сухо будет бороться.
– Нет, я как раз в хорошем настроении, – сквозь страх улыбнулся паренёк, – ведь я знаю, что это ваш последний визит и больше вы ко мне не притронетесь.
– С чего вдруг такая уверенность? – напрягся мужчина.
Сухо включил на телефоне видеозапись и повернул к нему экраном, выждал полминуты, наслаждаясь сменой эмоций на лице старика, и выключил.
– Я загрузил этот файл в письмо, к которому так же приложил заявление в полицию и прокуратуру по факту изнасилования. Это письмо хранится на электронной почте, которая вам неизвестна, и каждые три дня я должен вводить специальный пароль, чтобы откладывать его отправку. В письме я так же указал, что если со мной что-то случится с сегодняшнего дня и далее, то во всём я прошу винить вас.
– И ты думаешь, я не найду почтовый ящик и не смогу остановить отсылку?
– Уверен, вы постараетесь. Только вот он хорошо спрятан.
– Я буду говорить, что всё происходило по обоюдному согласию, и доказательством тому 5 лет наших с тобой отношений.
– Нет у нас никаких отношений. Вы 5 лет меня принуждали, но более я терпеть не стану.
– Самоуверенный мальчишка, – фыркнул чиновник, сжав руки в кулаки и прищурившись.
Сухо только пожал плечами, каждой клеточкой тела он ожидал нападения и одновременно надеялся, что такой провокационный компромат отпугнёт чиновника, ведь будет стоить ему не только карьеры, но и свободы. Конечно, он блефовал, никакого письма ещё не было написано, он выждет некоторое время, пока чиновник переворошит соцсети и телефоны всех сотрудников театра, полагая, что Сухо воспользовался чужим ящиком, только после этого действительно напишет письмо. А пока убедительного блефа должно хватить, чтобы выгадать себе хотя бы пару спокойных месяцев.
– Я проверю это, найду твой тайный ящик, и потом ты уже не отвертишься, а станешь моим рабом.
Сухо нагло ухмыльнулся и указал ему пальцем на дверь. Господин Нам, не сопротивляясь, решительным шагом вышел. Актер выключил запись диктофона и сохранил их разговор для дополнительной защиты. Руки тряслись после его ухода, но он похвалил себя за решительность.
В субботу давалось самое трудное и насыщенное представление – мюзикл по мотивам романа, в котором у Сухо была главная роль, и ему нужно было много петь. Эту постановку он любил и всегда искренне погружался в игру. Сегодня его попросили выйти на бис, на сцену потянулись фанаты с букетами цветов. Сухо принимал их только от настоящих поклонников, ценивших его игру и искусство, искренне улыбался каждому. От «покровителей» он букеты брал, но складывал их горсткой на полу, а их самих оставлял без улыбок. Но вот свет софитов перекрыла чья-то крупная тень, пока актёр укладывал очередной букет на пол. Выпрямившись, он встретился взглядом с незнакомым молодым мужчиной очень высокого роста и статного телосложения.
– Господин Ким, – улыбнулся мужчина красивыми пухлыми губами, протягивая ему букет редких цветов – лютиков. Они стоили неимоверно дорого, и не каждый умел понимать их нежную красоту, а Сухо их очень любил. Приняв букет, он одарил посетителя улыбкой и вежливо поблагодарил, изучая красивое серьезное лицо. Сухо не помнил его среди постоянных посетителей театра.
– Не уделите ли вы мне часик на кофе в удобное время, – низким приятным голосом спросил мужчина.
– Я бы с радостью, но, боюсь, моё расписание очень забито.
– Уверен, вы сможете найти время, – настаивал мужчина.
– Я бы искренне хотел, правда, но это не от меня зависит. Простите.
Мужчина нахмурился, но Сухо открыто смотрел ему в глаза, давая понять, что не врёт. Мадам Ким обычно не подпускала к нему молодых людей и уж тем более красивых. Вдруг он вспомнил, что этот мужчина сопровождал хрупкую большеглазую девушку, которая не поднималась на сцену, стоя у стены. Странно. Почему мужчина подошёл именно к нему? И где та девушка? Сухо поискал ее глазам, но людей было слишком много, и он никого не увидел.
Пак Чанёль, бизнесмен и очень занятой человек, уверенным шагом направлялся в администрацию театра. Он совершенно не ожидал никаких препятствий в таком простом деле, но актёр казался искренним, и Чанёль решил пробить ситуацию до конца. Менеджер, заведовавшая расписанием артистов театра, терпеливо пояснила, что у Ким Сухо расписание действительно забито на полгода вперёд, занята буквально каждая минута, и у него ну совершенно нет времени для ещё одной встречи. Не удовлетворившись ответом, господин Пак потребовал личной встречи с директором, но когда ему и тут отказали, пригвоздил секретаршу взглядом к стулу, резко открыл дверь кабинета директора и вошёл внутрь.
Мадам Ким нервно курила сигарету. Только что от нее ушли люди господина Нама, переворошившие её компьютер и устроившие форменный допрос без объяснения причин. Она уже поняла, что Сухо что-то учудил, и собиралась отчитать его. Услышал звук двери, она сердито посмотрела на вошедшего, но, узнав посетителя, тут же смягчилась, затушила сигарету о пепельницу и направилась к мужчине. Проблемы подождут.
– Господин Пак! Какая честь видеть вас в нашем театре!
– Что ж, у меня есть сомнения на этот счёт, – не здороваясь заявил мужчина.
– Разрешите узнать, почему?
– Раз уж вы узнали меня, полагаю, вы знаете из какой я семьи, мадам Ким, и какими связями обладаю. Так объясните же мне, по какой причине мне сегодня отказывают все сотрудники вашего театра?! – с каждым словом Чанёль повышал голос и сейчас говорил так громко, что секретарша за дверью боязливо сползла под стол.
– Как такое могло произойти?! – всплеснула руками мадам Ким, трагически подкатив глаза, затем выскочила наружу, допросила секретаршу и вернулась к гостю.
– Прошу вас не гневаться, господин Пак. Мои сотрудники не видели вас раньше и не интересуются бизнесом, поэтому они просто не узнали вас. От их имени приношу свои извинения.
– Извинения приняты, – коротко согласился Чанёль. – Я благодарен, что вы разрулили ситуацию. Но это ещё не всё. Вы знаете, что моя сестра является поклонницей вашего театра и не пропускает ни одного важного представления. Она и меня старается приобщить к культуре. И вот, когда я пришел сюда сам, чтобы составить мнение об актёрах, я получил сразу два отказа. С одним мы уже разобрались. Но как быть со вторым?
– Позвольте узнать, какой был отказ и от кого? – залебезила женщина, понимая, что с этим человеком шутки очень плохи.
Она была в курсе, что его отец основал судостроительную компанию, а сам наследник окончил высшую школу международной экономики и очень популярен в корейском бизнесе. В этой семье крутились огромные деньги и, конечно, мадам Ким хотела бы заполучить хотя бы малую их часть. Зная о Чанёле немногое, она тем не менее была в курсе, что он интересуется женщинами и предположила, что ему отказала какая-нибудь из актрис. Ну и дура, решила про себя мадам.
– Что ж, я поясню, – снизошёл до ответа Чанёль. – Сегодня после спектакля, который, к слову, произвёл на меня глубокое впечатление, я подошёл к главному актёру, Ким Сухо, чтобы пригласить его на чашечку кофе. Но он отказал мне, сославшись на занятость.
– Ах, Сухо, – мадам Ким сразу ожесточилась, и в её голосе зазвенели металлические нотки. Она была так зла на внука и так жестко расписала его график вовсе не для того, чтобы сейчас идти на уступки. А Пак Чанёль непрост, впрочем её не удивить тайными интересами взрослых мужчин, чего она только не насмотрелась. – К сожалению, это правда. Ким Сухо – звезда нашего театра, он безумно популярен, и его фанаты выстраиваются в очередь для личной встречи с ним. Так уж вышло, что эта очередь растянулась на несколько месяцев вперёд. Боюсь, тут я действительно ничем не могу помочь.
– То есть вы мне прямым текстом отказываете?!
– Ну что вы, господин Пак! Сухо много практикуется, постоянно занят на репетициях, примерках, занятиях по вокалу, у него очень много дел. Как и личных встреч. Я бы рада помочь, но тогда мне придется причинить неудобство довольно влиятельным людям. Мне бы не хотелось проблем, надеюсь, вы поймёте.
– Я всего лишь прошу час, чтобы выпить кофе с Ким Сухо. И почему вы решили, что проблемы у вас возникнут, только если вы подвинете других людей?
Мадам Ким бросила осторожный взгляд на мужчину, проверяя, насколько серьезно он угрожает, и выдержала небольшую паузу. Чанёль достал телефон, делая вид, что ему нужно кому-то написать. Держа его так, чтобы женщина видела экран, он начал листать список контактов, в котором мадам Ким прочла очень много знакомых имён, в том числе прокуроров, судей и представителей властных структур. Ну уж нет, на такой риск она не пойдёт, по крайней мере сейчас. Среди покровителей Сухо есть очень влиятельный человек, и ей нужно будет попросить его о защите, прежде чем окончательно послать Пак Чанёля. Он слишком молод, красив и требователен, и она может многое потерять, если он понравится Сухо. Но короткую встречу ради чашки кофе она сможет организовать.
– Если подумать, я найду возможность, чтобы высвободить ему немного времени на кофе. Но очень прошу вас не задерживать его, – тактично предложила директор театра.
– Что ж, пока что меня это устроит. Я смогу заехать за ним завтра в полдень и отвезу в кофейню на крыше своего бизнес-центра, а через час верну обратно.
– Как замечательно, что мы с вами нашли общий язык, – защебетала мадам Ким.
Гость поднялся, откланялся и быстро покинул её кабинет, мадам Ким оставила инструкции секретарше, если он вдруг снова появится, и побежала к себе, чтобы найти номер самого влиятельного покровителя Сухо и защитить свои интересы.