Давай перевернём Вселенную

Ралли рассказала по общей связи, что обнаружила Ленона и Вилсона мёртвыми, в разворочанных бэрах. Клейн и Сетти засыпали вопросами; иллиноец молчал. Когда его сменили, так же молча выполнил приказ «поставить на предохранители боевое оружие и держаться на расстоянии пяти шагов». Через двадцать минут Ралли сдалась и связалась по двустороннему каналу: – Тиралик! Доложи, что делал во время атаки носорогов и после. Ответивший голос казался слабым и абсолютно бесцветным: – Удерживал бэр и дроидов от падения. Пытался отогнать лазерами животных. Был увлечён потоком в джунгли. При первой возможности вернулся на просеку. – Ты стрелял в машины Вилсона и Легана? – Не видел их, госпожа капитан. Не стрелял. И снова надолго замолк. Потом с болью произнёс: – Мне казалось – я понимаю вас, землян. Даже на какое-то мгновение показалось, будто… Неважно. Что «показалось»? Будто нашёл своих, второй дом?.. Внезапно так жалко его стало, что Ралли разозлилась на себя и сорвалась: – Хочешь сказать, что чист, как камбуз после санобработки?! Эти двое отморозков зажимали тебя, резали, вот ты и отомстил. Не так? Послышался невесёлый смешок: – Госпожа капитан, мне под шестьдесят лет. Вилсону с Леганом и двадцати не исполнилось. Мальчишки. Упущенные, злые, глупые мальчишки. Вы думаете, я буду мстить детям? – Шестьдеся-ят? – ошарашенно повторила Ралли. – У нас живут до трёхсот. При определённых условиях, правда… Не выглядел он старым, на тридцать пять-сорок – пожалуй. Другая раса, другой отсчёт. – Комбинезон весь грязный, в жидкость тоже попало, – пожаловался Тиралик. – И меня всё-таки укусили, щека чешется. – Жидкость напичкана антибиотиками, стерилизуется, не переживай. Когда под шлемом чешется, а почесать нельзя – мерзко. Накрыл стыд. Возможно, Ралли всё-таки убила иллинойца, тот ведь даже не вакцинирован. И только из-за подозрений. Но кто мог расправиться с ребятами? Неужели Сетти или Клейн? А если здесь, в джунглях, скрываются враги, да хоть те же киберлюди? Ралли шла замыкающей и держала в поле зрения всю троицу. Своих дроидов поставила за спину, пусть прикрывают, мало ли. Удалось настроить сканер дальнего обнаружения, но из железного он нашёл остов лесозаготовительного комбайна и ржавые остатки дроида, больше в радиусе трёх километров ничего не было. Дождь кончился, и беспощадное солнце выгрызало влагу из воздуха. Здешние растения впитывали воду и стволами, и листьями, вылей на росток ведро – через минуту вокруг земля сухая, как пепел. Поэтому даже иней редко появляется. Наконец вышли к Базе. Мимо главного шлюза промахнулись, под колючими лианами угадывался тёмно-зелёный бок стандартного модуля. На его крыше проросли молодые деревца, спустили корни до земли, и стало сложно различить среди зелёнки, где тут жили люди, словно два века прошло, а не полгода. Цела, интересно, аппаратура на нижних ярусах? Если передатчик повреждён – всё зря. Сетти сменила правый манипулятор на циркулярную пилу и прорезала аккуратно скруглённое отверстие в рост дроида. Внутри тянулись белёсые щупальца растений, оплетали пол и стены. Нашли же где-то дыру, или сами проткнули модифицированный бетон, расползлись. Все поселения строились одинаково, из привезённых с собой сегментов; точно так же будет выглядеть и Оплот через пару лет. Вопрос в том, уйдут люди сами – или их сожрёт планета. Бэрам не пробраться по коридорам, придётся торчать снаружи. В пролом заскочили семь дроидов Тиралика и один – Ралли. Второго она оставила при себе, чтобы контролировать ситуацию. Лестница на нижние ярусы располагалась в жилом модуле. Проезжая вдоль ряда железных кроватей, дроид выхватывал лучом прожектора забытый чайник, детские рисунки по стенам. Бумага завернулась, но химические карандаши не поблёкли: ярко-красная ракета, робот с круглой эмблемой посреди груди – распахнутые крылья. На этих рисунках не найдёшь привычного солнца и ёлочек – дети Терры-57 не видели её неба. Возле выхода в центральный коридор кровати были сдвинуты, громоздились кучей металла. Ралли подвела дроида к трёхметровому в диаметре люку, прозрачный щиток у его края отодвинула манипулятором и ввела код доступа. Люк поднялся, отъехал в сторону. Стрелка манометра качнулась от перепада давления, из открывшейся дыры заструился консервирующий газ: двуокись углерода плюс азот. К такой среде местная биота не приспособилась; по крайней мере, спускаясь по лестнице, дроид не обнаруживал органики. Подопечные Тиралика подтягивались следом, по очереди отключая фонари – здесь работало освещение. Вдоль узкого прохода стояли пыльные дроиды, Ралли насчитала два десятка. Вот богатство-то! Вывести бы их отсюда, да как? Послала Тиралику код активации на одного – пускай подключает вместо того, что носороги растоптали. Кругом торчали большие наружные антенны, штабелями лежали бобины проводов, громоздились коробки с вентиляторами для воздуховодов. Всё нужное, всё дефицитное! Так чувствовал себя Аладдин в пещере сокровищ, которому позволено взять лишь старую лампу. Остальное не упрёшь… Хотя раздатчик еды нужно захватить, достало к одному-последнему стоять. И вентиляторы – полезное дело, и автоматический котёл на кухню просили. Ралли нагрузила под завязку дроидов Тиралика, сама тащила драгоценный пирамидальный передатчик. Но уходить, не прошерстив запасы батарей? Включилась связь с «Сигмой»: – Вы мне напоминаете одну девушку, с которой мы ходили по бутикам: тоже любит захватить всего и побольше. – Кхарр, какие бутики? Тут рабочий распределительный блок для диспетчерской! Она настолько увлеклась, что упустила момент, когда «Йота» Клейна начал стрелять. Вспышка! Взрыв! На месте модуля – огонь. Две ракеты – в молоко, лазер режет джунгли. – Клейн, мать твою! Он поворачивается и палит. Задевает ногу «Теты», Сетти охает и даёт в ответ залп. Ралли крикнула ей «Отставить!» и сама пробила лучом верх кабины «Йоты». Разворочанный бэр рухнул на спину, но продолжал посылать заряды в небеса, пока не истратил все. – Клейн, какого кхарра?! Почему?.. – Капитан, – откликнулся обречённый голос, – это я убил… Их. Сволочей этих. Вилсон заставлял отдавать ему еду… Каждый раз. Но не в том дело. Синий… Он правильно говорил. Вместе надо, друг за дружку. Вступался за меня. А я стенку подпирал, смотрел, как его шпыняют… – Кибер ломаный, сейчас ты чего стрелял?! – Не я… «Йота» сам. Поворачивал, стрелял. Сам… Ралли уже расшвыривала его пластины брони, добираясь до кокона. Но искорёженный металл прогнулся внутрь, рассёк надвое кокпит, и вытащить тело пилота теперь можно было только по частям. Датчик на нейрошлеме показывал: пульса нет. Ругнувшись, она отошла от остатков бэра. Что значит "«Йота» сам"? Бред умирающего? Клейн, выходит, давно задумал расправиться с Вилсоном и Леганом, только ждал подходящего случая. И коды заранее украл, а перед маршем покопался в каждом из бэров и отключил запись. Надеялся выдать гибель ребят за несчастный случай? Объявить о нападении жестянок? А потом увидел, как начальница прессует ксеноса – и побоялся врать про киберлюдей. Трусоват он, Клейн… Был. Малость ошалев от происходящего, Ралли не сразу заметила звонок диспетчера Оплота. Проорала: – Да? – На нас напали, капитан! – Кто?! – Не знаю кто! Малый Технический модуль разрушен, был взрыв, пожар техника тушит. Коридор в жилой блок режут лазерами. Народ в основном забаррикадировался на нижних этажах, я наверху один, закрылся в диспетчерской. За стенами модуля топают, пол трясётся. Капитан! – Кхарр, где бэры?! – Они как ушли чистить зелёнку, назад не возвращались. Я не могу пробраться к дежурным, и не отвечает там никто. – Мы идём. Появится какая ещё инфа, звони. Нападение! И ведь передавала в Центр, что тут орудуют киберы, а чинуши не верили. Теперь и не успеют подвести флот, да и не сообщить – передатчик-то в Оплот ещё доставить надо. Ралли вызывала по очереди оставшихся дома пилотов, но ответил лишь Бифер: – Кхарр мне в зад, капитан, хоть с вами связь есть! Мой «Дзета» завис, не реагирует на команды, стоит по колено в зелёнке. Выйти из погружения тоже, зараза, не даёт. Остальные наши бродят вокруг модулей и палят по чему попало. «Бета» подбил «Тау», тот лежит дымится. Чую, и мне скоро прилетит! – Кто напал на вас? – Кто ещё «напал»? Никого не видел, кроме бэров наших, они ошалели, говорю! Больше ничего вменяемого добиться не удалось. Нагруженные по уши дроиды Тиралика вынырнули из горящего модуля, отбежали подальше на тропу. Один согнулся, на плечах – бобина с толстым кабелем, другой еле держит двухсотлитровый железный бак, из которого торчат датчики; похоже на процессию муравьёв. Сетти доложила, что после атаки Клейна у её «Теты» повреждена система суставов, теряет смазку. Кхарр. Семь сошедших с ума бэров разносят Оплот. Подходить к ним втроём, да при одном неисправном, да ещё с грузом? Придётся всё бросать, а бросать жалко. У Тиралика никакого боевого опыта… Впрочем, у иллинойца есть кое-что получше. – «Сигма», приём. – Ралли пропустила мимо ушей «донну» и очередной безрадостный вздох, спросила: – Ты когда дроидами управляешь, двигаешь всеми сразу? Или по очереди? – Не по очереди, сразу. Понимаете, при помощи челнока я могу выпускать одновременно девять нитей, каждой придавать определённое угловое напряжение и начальную скорость… – Понятно, – прервала его Ралли. – Оставляй груз на тропе и веди подопечных обратно на склад. Огонь на стенах модуля постепенно потухал – системы пожаротушения не работали, но утеплитель из асбестового волокна не горел, а растений хватило ненадолго. Дроиды нырнули в проём, вынесли ещё восемь таких же машин. Тиралик ввёл себе в компьютер их коды и теперь неуверенно двигал то первой восьмёркой, то второй. Медленно, медленно переключается, пятнадцать секунд задержка! Натаскать его надо… Но это потом, если удастся выжить. Вырубленную просеку потихоньку затягивал кустарник, из-за стволов змеились колючие побеги. В самом начале она, должно быть, совсем заросла – снова придётся прорубать. Температура ползла к нулю: вечереет. Поторапливаться надо, замёрзшая зелёнка становится каменной, её даже огнемёты плохо берут. Сетти сильно отстала – неполадки в суставах, но ждать её некогда, до ночи надо добраться. Почему бэры потеряли управление? И ведь у Клейна тоже нечто подобное было! Кхарр. Обе команды дроидов Тиралика двигались шустро, стало уже сложно подмечать, когда переключается. Толковый парень. Или дедушка? Ишь, «я не мщу детям». Ралли ему, небось, тоже кажется зелёной пацанкой. И ведь не выговаривает за ложные обвинения, за то, что в грязи изваляла. Дежурным просил спортзал освободить, выдать комбезы рабочим. А сказать: «Укурки меня достают, разберись, капитан» – нет, мы слишком гордые. Свалится же такое с неба на голову… В горле встал ком: а ведь если всё пройдёт гладко, и межгалактическую связь починят, придётся Тиралика сдавать. И сдавать на такое кхаррское это самое, что и драконианцу не пожелаешь. Ралли пальнула из огнемёта в ствол, который вовсе не мешал проходу. Последней жестянкой быть, поступать так. Вдруг решила: катись всё. Не будет она сообщать. Обойдёмся без Четвёртого Экспериментального. И они обойдутся. Натаскать с Базы оборудования, залатать дыры. Там и запас концентрата есть, зиму продержаться – вполне реально. Нефть открытым способом добыть, нагнать соляры. Чем своих подставлять… Неожиданно связался Антоныч: – Ралли? Понял я, чего творится. Грибы это. – Грибы?! – Агась. Я разобрал «Тау»… – Ты вылезал из шлюза?! Окхарреть: Антоныч, который и ради всей Вселенной не решился бы рискнуть своей треснутой чашкой со смайликами, вдруг вышел под лучи взбесившихся бэров. Рехнулся, не иначе. – Пришлось, сестрёнка. Зато взял пробы и нашёл в жидкостной связи гифы гриба, он-то и перехватил контроль над псевдоорганикой. Вы когда по джунглям лазили, на корпусах появлялись трещинки, сколы. В них проникли споры, разрослись. «Каппа» внезапно замер, хотя Ралли понукала его идти. Что ли ступоходы зацепились? И манипуляторы едва поднимаются. Пытаясь дать задний ход, она прокричала: – Погоди, при чём тут грибы? Жидкости же напичканы антибиотиками. И температура в бэрах не дай кхарр! – Антибиотики на грибы не действуют. Особый фунгицид нужен. А к скачкам температуры здешние обитатели ты видела, как приспособлены. Боюсь, все бэры, выходившие наружу, заражены. И они наверняка заразили те, что в ангаре. – Кхарр, у меня «Каппа» не слушается! Застрял! – Так и начинается, сестрёнка. Стоит истуканом, потом сам ходит и стреляет. Помнится, на Земле-один был подобный гриб, поражающий муравьёв… – А ты чего спокойный, как дохляк? – Да на анаболиках. «Бета» мне ногу лазером задел, я еле до лаборатории дополз, проверил свои догадки. Мы с тобой не увидимся… – Антоныч, держись! – крикнула Ралли. – Скоро будем. «Каппа» окончательно потерял способность двигаться, но система жизнеобеспечения работала. Покидать тёплый кокпит? К кхарру. Снаружи холод, колючки, носороги… Ралли собрала себя в кулак и дала приказ на выход из погружения. Ишка приняла команду, но система работала медленно, словно нехотя: разбудила пилота, жидкость из лёгких откачала, втянула псевдоплоть – и зависла на этом, не думая доставать из трахеи зонд и убирать ремни. Ралли начала задыхаться, рванула правую руку; посыпались карабины. Не зря каждый вечер мучила гантели! Освободив левую, сняла с головы нейрошлем, выхаркнула злополучную трубку. Жёстко – так-то выходить, без помощи машины. Теперь распутать ноги… Бом! Кокпит сотрясся от удара – её атакуют? Темно, люк закрыт… После ещё двух ударов он вылетел наружу. Ралли спрыгнула на хрусткую траву, замёрзшую к вечеру. Мокрую голову ожёг мороз, забрался в лёгкие; бр-рр, холодно. Талию сдавили железные пальцы, их рёбра резали грудь. «Сигма» ухватил манипулятором и тянул к видеомодулю на своей груди. Высоко, страшно. Ралли смотрела в горящий жёлтым выпуклый глазок и понимала: она не успела объясниться. Забыла, посчитала неважным. А ведь это ксенос. Он потерял дом, попытался найти здесь, протянул землянам руку… И её порезали. Сама недавно валяла Тиралика в жиже, собиралась раздавить. Теперь же – что ему стоит сильнее сжать пальцы? «Дома разберёмся». Она не рассказала о признании Клейна, иллиноец ничего хорошего не ждёт по возвращении. А нет капитана – нет и наказания. Ралли схватилась за клешню, начала раздвигать, до предела напрягая плечи. Искусственные сочленения поддались, разъехались; она вывалилась на мёрзлый куст, кроша листья. Тут уже километров двадцать до Оплота, можно добежать… Добежать можно, да кто даст! «Сигма» уронил мачете, сгрёб правой клешнёй, намертво прижав руки к телу. Вот сдавит сильнее – и кишки горлом полезут… – Тиралик! – едва просипела Ралли. – Больно же, мать твою синюю! В ответ грянуло оглушительно: – Простите, донна, не рассчитал силу захвата. Её усадили на широкое плечо. Дыхание не желало восстанавливаться. И не собирался расправляться с капитаном, рассматривал? Любопытный какой. Она всё не могла поверить, что пронесло, и рёбра до сих пор ныли. Действительно «не рассчитал силу захвата?» Или «едва удержался от того, чтобы уничтожить вредную бабу?..» Какая разница, пожалел ведь и тащит. От металлического корпуса шло тепло. Ралли держалась за выступ брони, чтобы не соскользнуть, и чувствовала себя маленькой девочкой, которую отец взял на парад. «Подожди, «Каппа», постой тут немного, вернёмся за тобой, – смахивая непрошеные слёзы, думала она. – И за остальными вернёмся, и ребят похороним по-человечески». Снова включился динамик: – Что случилось с вашей машиной? – Грибы. Представляешь? Она рассказала о взбесившихся бэрах, об открытии Антоныча и о том, что сотворил Клейн. Добавила: – Твой «Сигма» наверняка тоже заражён. Как просечёшь, что плохо слушается команд, вылезай. А то застрянешь, автоматика отключится. Смотри потом, как он ходит и палит во всё без разбора. «Тете» передал наш разговор? – Да. Донна Сетти отстала на шесть километров. – У тебя как будто голос тише? И помехи. «Сигма» зацепился ступоходом за толстую корягу, чуть не свалился. Мачете в его руке поднималось всё реже, движения стали резкими, дёрганными. – Кхарр, Тиралик! Вылезай сейчас же, так дойдём. Поздно будет, ну? – Замёрзнете, донна Ралли. Солнце падало в джунгли, и мороз действительно пробирал, если не прижиматься к броне. Одолели ещё двенадцать километров. Клешни «Сигмы» повисли вдоль механического тела, мачете где-то затерялось, бэр еле поднимал ноги. Дорогу расчищали восемь свободных дроидов, палили с двух рук встроенными лазерами, растрачивая энергию. Впереди, в просвете просеки, уже виднелась чёрная выжженная полоса. Бэр не дошёл до неё полкилометра. Замер – и повалился грудью в зелёнку, Ралли еле успела спрыгнуть. Дроиды прорвались дальше, за свободными утюжили кусты гружёные товарищи. Вдруг вся кавалькада остановилась, автоматический раздатчик полетел в переплетение веток. Кхарр. Дотянул, гадский ксенос! Сам теперь не выберется. Шипы так и норовили разодрать комбез. Оскальзываясь на мёрзлых побегах, Ралли добралась до брюха робота, в нижней части которого виднелся люк. Она высвободила из поясного чехла длинный десантный нож, отжала механизм – и выдрала крышку. Тиралик спал в коконе. Даже не начал выходить из погружения: плохо. Выходить без помощи ишки – то ещё удовольствие, многие пилоты после такого неделями не могли глаза в кучку свести. Но зелёная полоса на шлеме горит, система жизнеобеспечения работает. Только псевдоплоть накрепко присосалась к телу, так просто не отцепишь. Ралли отстегнула крепящие к ложементу ремни, ножом прошлась вокруг нейрошлема, стараясь не задеть шею. Хлынула амниотическая жидкость, густая и тёплая. Снимать шлем нужно осторожно, чтобы зонд не повредил трахею. Когда трубка вся вышла из горла, Тиралик судорожно забил руками и ногами, принялся раскрывать рот, как рыба – дышать не может, лёгкие заполнены жидкостью. Ралли выволокла иллинойца наружу, кинула животом вниз на своё колено, принялась колотить по спине. Его вырвало красным – впрочем, жидкость тоже вытекла. Вопит: значит, лёгкие освободились. – Что это ты ел, где взял? – поинтересовалась Ралли. – О… Моя голова… Давайте не будем уточнять, госпожа капитан… Ладно, голова не печень, не отвалится. Придётся извлечь из управляющей панели «Сигмы» матрицу памяти: пусть Антоныч разбирается, грибы причина поломки, или нет. Тиралик всё ещё стоял на коленях, рискуя превратиться в сосульку. Закончив ковыряться в панели, Ралли подхватила левой его под мышки и потащила за собой. – Пустите, я сам. Он шёл зигзагами, шатался, падал. Вздёргивала на ноги – шёл дальше. Когда последний дроид остался позади, принялась расчищать путь, рубить ножом мясистые стебли, твёрдые от мороза. Работа согревала. Солнце окончательно скрылось. Вот и выжженная земля, полтора километра до главного шлюза, вдалеке торчат тёмными пузырьками желанные бункера Оплота. Уже прошли половину расстояния, когда из-за переднего модуля показался бэр и направился к ним. «Дзета» Бифера. Движения судорожные, словно кукла на ниточках, ракетница поворачивает вверх-вниз, искрит. Выплюнула одинокую ракету, вторую; ушли в небо, разбабахали где-то зелёнку. Ниже пальнёт – им с Тираликом не жить. – Ноги-то переставляй! – прикрикнула Ралли на бестолкового иллинойца. – Скорее, к шлюзу! У «Дзеты» включились лазеры. Киберы драные, только не это! Лучи бороздили поле, оставляя чёрные росчерки на красном лишайнике. А вдруг прицелится по движущимся объектам? Не лучше ли ползком? Луч проблеснул совсем рядом. Кхарр! Пока наползаешься, сто раз поджарит. Тиралик прибавил ходу, не угонишься. «Дзета» пёр прямо на них, ракетница уставилась вперёд – и выстрелила дуплетом. Ралли прыгнула грудью на колючий лишайник, хватая за ботинок иллинойца; он тоже бухнулся. Ракеты взорвались сзади. Рядом грохнул ступоход, второй пронёсся над головой. Слава Императору, спятивший бэр ушёл! Оглянулась: топает прочь, на опушке дымятся две воронки от взрывов. Повезёт, так полезет в джунгли и застрянет там, не сможет ни в кого больше палить, а из обездвиженной машины и пилота легче достать. И тут в просвете просеки показался… Кхарр, подбитый «Тета»! Бэр Сетти еле ковылял. Добрёл до выжженного пространства – и остановился, уставившись на приближающегося «Дзету». У того со щелчками и скрежетом заработали динамики, Бифер проорал: – Стреляй в меня! Стреляй, дура! Зашибу ведь сейчас. Давай! – Нет-нет-нет-нет, – чуть слышно ответила Сетти. Слева от её бэра рвануло. Почему она не стреляет? «Тету» тоже накрыло грибами? Кхарр. Да нет, исправен – вот переступил с ноги на ногу, вот поднял клешню с огнемётом, снова опустил. «Дзета» остановился, беспорядочно паля лазером. Бифер не может ни выйти из погружения, ни как-либо управлять. Единственное, что он может – дотянуться до кнопки самоликвидации на ложементе. И наверняка уже тянется. Пропало дело: Бифер взорвёт свой кокон, чтобы не подбить Сетти. А та не простит себе слабости, что не выстрелила вовремя в неисправный бэр, не спасла любимого, и нырнёт в такую депрессуху – попробуй вытащи. Ещё минус два пилота… Того, что случилось дальше, Ралли никак не ожидала. Мимо мелькнул зелёный комбез: Тиралик, поскальзываясь и встряхивая головой, бежал за «Дзетой». Вот сумасшедший иллиноец обогнал робота, встал у него на пути, принялся махать руками – мелкая фигурка между двумя железными махинами. Лазером же располовинят! Сетти словно очнулась. Её «Тета» вздёрнул ракетницу, болванки ударили в одно плечо «Дзеты», во второе. Сломанный бэр упал, рассекая лучами небо. «Тета», хромая, подошёл к нему, ступоходом выбил люк. Клешня проникла внутрь и выдрала пилота вместе с коконом жизнеобеспечения; огромный Бифер у груди бэра казался младенцем. Динамик разнёс по округе тихие слова Сетти: – Спасибо, Тиралик. Это лучше, чем платье. Она держала своего жениха обоими манипуляторами, понесла в ангар медленно, торжественно. Видать, вся смазка из суставов вытекла, еле двигается. Тиралик подошёл к Ралли, счастливо улыбаясь. Комбез измазан, изодран, лицо чёрное от сажи, волосы торчат ежиными иглами – мокрые были, замёрзли. И улыбается. Крыша не того, не потекла? – Ты как не испугался, перед лазерами выскакивать? – с подозрением спросила Ралли. – Я ужасно испугался, госпожа капитан! – Иллиноец схватился за сердце, без слов покачивая опущенной головой. Пожал плечами: – Но за молодых испугался больше. Ралли расхохоталась, а Тиралик посмотрел на неё – и засмеялся тоже. Последние метры до главного модуля они прошли, держась за руки. Створки шлюза искорёжил взрыв, пролезть через дыру внутрь не составляло труда. Стену коридора искромсали длинные прорехи, через них пробивался тусклый сумеречный свет. Воняло горелым пластиком, пол покрыли клоки пены – сработала система пожаротушения. Где-то снаружи с лязгом протопала железная махина. Ракеты у бэров, скорее всего, уже кончились; но лазерами они способны двое суток орудовать, все модули порежут, и друг друга. А у кого нервы не выдержат, тот ещё самоликвидируется. Остановить бы их, да чем? Выслушав её опасения, Тиралик предложил: – Я мог бы погрузиться в какого-нибудь бэра из ангара и подключить дроидов. У вас же есть коды доступа к тем, что мы привели с Базы? – Коды-то есть. – Ралли хлопнула по карману комбеза, где лежала матрица памяти, выдернутая из «Сигмы». – Но заражённые бэры тоже стояли в ангаре, вряд ли там остались чистые. Хочешь стать ещё одним зомби? – Погодите! – воскликнул он, стукнув себя по лбу. – А тот корпус от робота, на котором я тренировался? Он же стоит отдельно, и вряд ли туда попали споры. Даже если потеряет контроль, ходить и палить не сможет, верно? Точно! Тренировочный блок! Тиралик рванулся было по коридору в Основной Технический модуль, где на втором этаже Антоныч оборудовал свою мастерскую. Но Ралли перехватила и повела сначала в гигиеническую кабинку, стоящую возле входа – мало ли что, вдруг и тут заразу занесёт? Да и самой неплохо пройти санитарную обработку.