Давай перевернём Вселенную

…Море, огромное, густо-зелёное, захлёстывало волнами, носило, как щепку. Выплыть… Как же выплыть?.. Доктор рванулся к поверхности – и очнулся на койке в медблоке ТАРДИС. За компьютером печально сгорбилась Аника. Увидев, что пациент очнулся, вскочила, помогла сесть. Голова раскалывалась, тошнило, перед глазами ходили красные полосы. Энергетические потоки словно завязались в клубок, на кистях вспыхивало сияние, как перед регенерацией. Чем же это он так отравился?.. А, вспомнил! Тут же спросил: – Что с Ингой? – Мм… Обиделась? Самоуничтожилась? Он убил друидку?.. Чёртов глупец! Поставил всё под удар из-за прихоти, слабости, минутного соблазна. Попытаться посмотреть линии будущего – насколько изменилась вероятность успеха? План по перенатяжению нитей Паутины провалился? Или ещё есть надежда? Но больная голова и перекрученная энергетика не давали сосредоточиться. Переполняла сила, шальная, неуправляемая и чуждая. Это было испытание. Да-да, Древо послало ему испытание, как в дурацком мифе, который с начала времён рассказывают разные племена, земные и не только. Сорвёшь плод? Или не нарушишь Запрет? Можно ли тебе верить? Да оно специально создало Ингу именно такой: знает, что кое-кто любит блондинок! Не дожидаясь, пока Аника преодолеет смущение и сформулирует ответ, просканировал её телепатически. …Девочка пыталась отладить систему связи пульта с Колоннами Привязки, обходила кругом гексагональный постамент, когда в переговорнике раздался надломленный голос Инги: – Слушай… К ТАРДИС, быстрее! Кажется, я убила Доктора… У него нет пульса. С максимальной скоростью, которую мог выдать экзоскелет, Аника бросилась, куда звали. На земле у дверей будки лежало тело без признаков повреждения, перед ним на коленях сидела Инга, резко надавливала на грудь скрещёнными ладонями. Девушка выглядела постаревшей лет на тридцать, волосы словно присыпаны пеплом. Сказала: – Неси его внутрь, сделай дефибрилляцию. Я не могу зайти. Аника подхватила Доктора на руки, пригнулась, чтобы экзоскелет прошёл в двери. Оглянулась: Ингу окружили ростки, но не смыкаются над головой, а проникают внутрь, через кожу запястий, шеи, лезут под одежду. И друидка молодеет на глазах, морщины разглаживаются, причёска шевелится, поднимается, а на зелёный капюшон сыплются седые волосы… – Инга постоянно подходила к дверям, – наконец, ответила пациенту Аника, – но внутрь зайти отказалась. Всё справлялась, как ты. Когда узнала, что очнулся, ушла в Древо. Техник сделал анализ мимики и тембра голоса, результат: она тебя боится. И боится за тебя. Между вами возник конфликт? Он смущённо хмыкнул. Как объяснить существу, напрочь лишённому способности чувствовать потоки энергии, что Инга поделилась своим айтом, но тот оказался загрязнён другим спектром, и это вызвало бурю в тонкой структуре Доктора, едва не привело к регенерации?.. Ответил: – Отхлебнул из её бокала коктейль, а коктейль с мухоморами. Но кто ж знал, что я их не переношу? Синий глаз смотрел непонимающе, окуляр мигал. Похлопав девочку по плечу и едва не свалившись от головокружения на пол, Доктор заметил: – Неважно. Как там с пультами? Та потупилась, начала ковырять пальцем монитор, на котором бежали цветные графики сердечного ритма и колебаний давления. – Дай угадаю: ты восстановила всю аппаратуру, но Машина не действует? Она виновато моргнула и шмыгнула носом. – Аника, не расстраивайся! Сколько раз тебе повторять: это галлифрейская техника, которая работает не на законах физики, а на исключениях из них. Бросай ты это дело, пытаться разобраться с нашими приборами, не умея воздействовать энергетически. Он вскочил с кровати, чтобы потрепать фиолетовую шевелюру, но тут же присел от резкой боли, висок словно шилом проткнули. Ох, говорила мамочка – не пробуй всё, что предлагают… Если бы ещё была мамочка, а то одни кузены Дома… Каждый Повелитель Времени создавался в луме, большом станке, где переплетались генетические линии от специально подобранных доноров. После того как Рассилон закрепил Паутину Времени, на галлифрейцев пало Проклятие Пифии, они утратили способность зачинать и рожать. Иногда это удавалось, но дети, произведённые естественным путём, были редкостью; зато в луме будущему члену общества закладывали нужные направления развития и установки. Только с Доктором, похоже, перемудрили… Пытаясь привести в порядок энергетику, он пробирался к выходу. Ушла в Древо? Боится? Плохо, чертовски плохо. Лисичка увидела, как легко её поймать в клетку, и удрала, забилась в самую глубокую нору. О каком соединении разумов для преобразования Вселенной теперь может идти речь? Проходя мимо консоли, заметил на её краю пучок коричневых опят. Что?! Рядом с рычагами – тоже маленькие пегие шляпки, они облепили даже центральную колонну! – Аника, почему тут грибы?! – Появились, когда я принесла тебя в ТАРДИС. – Девочка принялась выдирать пучки опят, складывать кучкой. – Постоянно удаляю, но растут… Доктор потёр подбородок, воскликнул: – Конечно! Старушка пыталась мне помочь, взяла на себя часть зелёной энергии – и сама не знает, куда деть. – Он принюхался: – Какой-то странный запах? – Тиралик их готовит. – О нет!! – Я пробовала, вкусно, с сыром. Доктор схватился за лоб, не зная, плакать или смеяться. Тем временем Аника подошла к оставленному у порога экзоскелету, начала проверять сочленения. А если выйдет за порог – и тут же её заберут в Древо? Или вовсе исчезнет, существование отменят?.. Поймал за рукав: – Стой! – Что? – Она удивлённо распахнула глаз. – Ты грустная какая-то. В чём дело? – Всё в порядке. Она снова повернулась к экзоскелету. Читать мысли – бесполезно, уже спрятала неприятные воспоминания в кибер-часть, а в органической остался лишь размытый серый след, как будто возили ластиком. Доктор вздохнул: – Я мог бы помочь… – Ты не поможешь. – Ага, значит, проблема есть? – Не является проблемой. Проблема предполагает решение. Здесь решение не следует искать. Внутри её разума проступал гнев – ярилась Грейн. Ну, перехватит управление, расскажет?.. Но Аника не отдала подруге контроль, молча облачилась в механическую броню и вышла. ТАРДИС стояла на полянке с курчавой травкой; тихо, ни следа разразившейся здесь бури. Широкая аллея из толстых ровных сосен смотрела прямо на Машину Закрепления. Девочка упругим шагом направлялась к ней, механические ходули чуть слышно поскрипывали, с чваканьем втыкались во влажный грунт. Не исчезла, не забрало Древо! И не заберёт в ближайшее время: линии реальности нигде не искривлялись, красивыми дугами шли над аллеей, стремясь к ближайшей Колонне Привязки, которая тёмным клыком торчала вдалеке между крон. Рассмеявшись от облегчения, Доктор направился вслед за девочкой. Бегло осмотрел постамент с пультами, решил, что железо она собрала правильно – огрехи в системе связи с основными модулями, но это мелочи. А вот с энергетическими каналами, как и предполагал, не сладила. Провозившись часа два, Доктор выскочил из люка платформы, намереваясь ещё раз отследить соединения центральной призмы, отряхнул ладони… И почувствовал её. Она пряталась за беседкой, которую сама сделала для Аники, чтобы та могла скрыться от грозы и прилечь. Стоящие полукругом молодые платаны плотно переплелись кронами, их перевивали виноградные лозы, а внутри расположился диванчик, покрытый ярко-зелёным ворсом изо мха, круглый столик. – Инга! Доктор спрыгнул с платформы, стремительно обогнул беседку. Друидка не успела убежать, зато ростки взметнулись, закрыли хозяйку до колен. – Не подходи ближе! – предупредила она звенящим от напряжения голосом. Вот же досада – не верит теперь. Глаза на побледневшем лице большие, испуганные, но губки налились огнём; зелёное платье облегает изгиб талии, тугую грудь, которая вздымается и опадает слишком быстро. Из-под широких рукавов выглядывают запястья, выпуклые холмики на ладонях, и точёные пальчики трепещут, им отзываются ростки, вздрагивают в такт. Фруктовый запах манит, дразнит. Родник с искристой мятной силой. И как же хочется снова припасть к нему! Пусть от холода ломит зубы, пусть потом будет плохо, пусть в воде яд, только бы утолить жажду… Нельзя. Облизав пересохшие губы, Доктор отступил на два шага и поднял руки: – Успокойся, Инга, я тебя не трону. Прости за ту выходку… – Ничего, я сама ведь предложила. – Она несмело дёрнула плечиком. – Ты поправился? Моя энергия не подошла? Ростки у её ног опали, девушка переступила через них, подойдя ближе. Какая наивная, непуганая! Ну что стоит ухватить поперёк тонкой талии и уложить на диванчик, порвать платье?.. И погубить шаткий союз. Встряхнувшись и глубоко вздохнув, Доктор отвернулся, объяснил: – Не то, чтобы совсем не подошла… Но я весь в ромашках. И ТАРДИС тоже. – Не знала, извини. И принялась теребить серёжку. Он улыбнулся: – Я уж думал, это у вас испытание, как в старой сказке: откусил яблоко – проваливай из рая. – В сказке было, кажется, «скушай моего кислого лесного яблочка – тогда и помогу». – У тебя что-то с самооценкой. Инга надулась, спросила по-деловому: – Когда приступим? – Когда всё отлажу. Как соединяться разумами и делать вместе дело, если не можешь отвести взгляд от тонкой синей жилки, бьющейся у неё на запястье?.. Ну и рельефная же фигура… Доктор заставил себя повернуться и пойти к платформе. Только провозившись с каналами связи пятнадцать минут и отдышавшись, смог взглянуть на ситуацию трезво. Хорошо, что не поддался на соблазн: хватит печального опыта Тиралика.

***

Можно делать вид, что смертельно боишься новой планеты. Тогда тебя оставят в покое, и не надо приближаться к Анике, к ядовито-надменной Грейн. Но когда-нибудь всё равно пришлось бы выходить. Вздохнув, Тиралик переступил порог, оказавшись среди треска и шорохов, сладковатых запахов – лесная подстилка, мелкие полевые цветы, мёд и застоявшаяся вода. Через окуляры роботов Ллило казалась второй Террой-57, с её дикими зарослями и опасными насекомыми. Однако ухоженная полянка перед ТАРДИС, россыпь маргариток в траве, аллея мощных и ровных деревьев, уходящая стрелой на восток – всё напоминало, скорее, Дворцовый Сад, казалось величественным, но не опасным. Восходящее солнце мягко лучилось у каёмки непривычно-голубого неба, расцвечивая строй рыжих стволов приятными розоватыми оттенками. По одному из них шустро проскакало мелкое бурое животное с пушистым хвостом, спустилось на дорожку – и опрометью кинулось на другую сторону. – Бежит, бежит! – с азартом указала на него Аника. В честь дня Похода она даже надела короткое белое платьице с синим галстуком вместо привычного комбинезона. – Инга белок из Древа притащила! Чую, тут водится и дичь покрупнее. Если собрать арбалет… Пронзила тоска: Грейн, это она. Соединять разумы в цельное пространство, видеть её – как вынесешь?.. Девочка уронила голову на грудь; после встрепенулась, глянула грустно: – Неприемлемо отвлекаться от миссии. Нам следует оставаться в пределах действия щитов ТАРДИС, возможно нападение. Открываю канал связи с ней, готовность к контакту? – Я готов, госпожа, – слегка поклонился Тиралик. – Но где донна Инга? Между стволов бесшумно и ловко, как то юркое животное, скользнула девушка в зелёном платье простого кроя, скрывая лицо под широким капюшоном. Полянку она пересекла быстро, однако, не дойдя до них десяти шагов, замерла. – Слишком большое расстояние, – повысила голос Аника, – требуется сближение. Если ты опасаешься Доктора, его тут нет, уже на пульте управления Машиной. Мы связаны телепатически через ТАРДИС. – Да никого я не опасаюсь, – раздражённо ответила друидка, движением головы откидывая капюшон, и подошла ближе. Охристо-жёлтого цвета волосы рассыпались по плечам. Красивая. Но Грейн лучше. Та Грейн… У ног зашевелилась земля. Вынырнувшие побеги, раскидывая песок, соткали над головами непроницаемый шалаш, под потолком на листьях расселись светлячки. «Мы в Древе, – прошептала Инга, – и одновременно на Ллило». Взяв протянутые ладони девушек, Тиралик посмотрел в глаза обеим сразу. Всё было, как на тренировках: открылись проходы в уютную комнатку с книгами и щёлкающий механический город. Но на площади Аники с небес лился белый свет, а над брусчаткой зависла голографическая модель Вселенной. ТАРДИС сотворила её похожей на ту игрушку в сетке, которую привязывала к штативу девочка: Старушка не прочь пошутить. Только Паутина Времени здесь переливалась жемчужными нитями, и проходили они сразу по трём полупрозрачным поверхностям «мялки», которые были вставлены одна в другую. Прогибы-пальцы в ячейках так же тянулись вниз, иногда пересекая друг друга. Места пересечений машина подсветила красным – их надо было убирать в первую очередь, ткань пространства-времени там была самой нестабильной. Тир уверенно послал щупы через окно Инги в Древо: необходимо собрать информацию о девочках в каждом мире, об их возможностях влиять на события. Данные перетекали к Анике, дальше к ТАРДИС и Доктору, а те просчитывали траекторию движения Вселенной относительно параллельных. Обратно поступали приказы, как надо в конкретном узле изменить события, указания на оптимальные точки входа. Тир же через интуитивную связь заставлял каждую девочку совершать определённые действия, которые немного изменяли ход истории. Инга сидела за своим компьютерным столом, отслеживая сеть микоризы на экране. Как вдруг закричала: – Нет-нет-нет! Тиралик, ты нашёптываешь Симе перейти площадь, стать посреди моста. Там же её собьёт машина? – Да, – бесстрастно отозвался он. – Чёрный «БМВ», в нём ведёт блог жена олигарха. Скандал со сбитым ребёнком не позволит ей победить на выборах, история качнётся в ту сторону, куда указывает Аника. Другого способа изменить данную точку пространства-времени у нас нет. – Но Сима верит нам! – закричала Инга. – Она с раннего детства поступает так, как говорит «ангел-хранитель», и теперь её взять и предать?! – Что ты делаешь? Зачем пытаешься отключиться от меня? – напрягся Тир. Все щупы были плотно погружены в Древо, а стена в комнатку с письменным столом вдруг начала проявляться. – Если сейчас разорвёшь нашу связь, ещё две тысячи семьсот тридцать девять точек останутся без контроля, я не смогу управлять воздействующими. – «Воздействующие»! Ты, синий кусок бетона, – ты хоть понимаешь, что мы убиваем Симу? И ещё пятнадцати девчонкам полностью калечим жизнь, они после твоего «воздействия» не смогут пройти свои Пути, и сохраниться в Древе не смогут. Мы списываем их в утиль, как ветошь – протёр руки, выбросил, – а это живые люди, для тебя разница есть?! – Чтобы создать новую Вселенную, старую придётся сломать. Человеческие жертвы. Культ. – Ты через меня проникаешь в святая святых, в сердце Древа, и рушишь судьбы! Думаешь, я тебе позволю?! Окно медленно, но верно закрывалось, рама прищемила первый пучок щупов, зажала второй. Инга ревела в два ручья, прилипла к своему компьютеру и долбила по клавише «Esc». На увещевания друидка не откликалась: истерика. Аника тоже попробовала её урезонить, но мерные слова киборга не действовали. Значит, всё было зря? Поход проваливается. Рама окна отсекала, разрезала надвое щуп за щупом. От боли Тир уже не соображал, что делать, и еле удерживал оставшиеся связи с девочками. И тут в гостиной появилась… Да, она. Грейн. Прошла, как у себя дома, чеканным шагом в рубку, мимо челнока, – не обернулась, не поздоровалась – прямо в комнатку Инги. Оттолкнула хозяйку от письменного стола, ещё и мечом пригрозила. Проход в Древо снова распахнулся, связи вернулись. Тир отрядил пару целых щупов, чтобы выдернуть из древесины извивающиеся кончики обрубленных. Внизу, в цехе Мышления, десяток конвейеров завалился, теперь будет труднее; но чинить некогда. Надо навёрстывать упущенное, узлы Паутины ушли вперёд, сейчас полотно пространства-времени за ними не поспеет – и случится прорыв. Интересно, Аника передала Доктору, что тут вышла загвоздка? Если они рассинхронизируются, крушения не избежать. Инга сидела за перевёрнутой кроватью и плакала. Она шептала что-то про рухнувшие судьбы, про детский дом и сожжённые мосты. Повторяла, всхлипывая: «Не дождётесь. Не хочу в этой бойне участвовать!» Грейн прыгала пальцами по клавиатуре компьютера – надо же, не перестраивает комнату под себя, управляет с чужой раскладки. Уверенная в своей правоте, спокойная и стойкая. Точно такая, как та. Совсем другая. Чужая, недоступная Грейн. Которая не подозревает об их безумных днях, о ночах возле жерла вулкана. Грейн «десять шагов», Грейн «расстояние», Грейн «подай отвёртку». Чистая, как снег на вершинах. Не убитая им. Хоть бы не потерять сосредоточенности, не упустить ни одной судьбы… Опять из лавового озера начинает сочиться туман. Нельзя его сюда пустить. Прочь, сожаления! Изыди, призрак с лопнувшим глазом. Разве она умерла зря? Тир заглянул в зеркало справа, сверился с моделью, которую на своей площади проецировала Аника: оранжевый мягкий шарик запнулся о неподатливую нить Паутины Времени. Его нужно скорее отодвинуть. Значит, не только Сима погибнет – ещё тремя воздействующими придётся пожертвовать. Скрепя сердце Тир начал подталкивать девочек к нужным поступкам – к событиям, которые изменят в правильную сторону историю их миров, но станут губительными для самих воздействующих. Грейн видит, что он делает, но и бровью не ведёт, держит проход. Не то, что Инга: та грызёт кулаки за кроватью. Эту девочку – на митинг под пули, эту – взрывать плотину, а этой придётся взять на себя другой проект, совершенно ей не по теме. И жалеть потом всю жизнь, чувствовать себя на обочине, спиваться в одиночестве. Паутина всё равно не поддаётся, держит, сейчас разрежет нежную ткань мироздания, и межгалактическая война уничтожит большинство населённых планет. Чем там Доктор занимается?! Он должен был её ослабить!

***

Магнитное ядро Ллило медленно вращалось, словно гигантское веретено, затягивая в остриё временные линии со всей Вселенной. Оно пропускало через центр их пучок и выкидывало прочь, чтобы разбегались по планетам и астероидам, творили историю, вели разумные расы из Тёмных Времён к Прогрессивному Будущему… Ну, и обратно. Над передвижным полукруглым столиком вздымалось двенадцать экранов, но Доктору их картинки были не нужны: погрузив руки в голубые кристаллы сенсорной панели, он видел через ментальный интерфейс изображения из окуляров ста семидесяти семи роботов – тех, что создавала Грейн для ремонта обшивки ТАРДИС. Каждый робот стоял на месте оператора, по шесть за пультом. Всего пультов было тридцать, включая центральный, и трёх операторов не хватало, приходилось крутиться. Сзади светилась призма консоли, при подключении она забрала больше всего айта. «Зелёный» спектр Древа удалось отфильтровать, теперь не разладит тонкую настройку Машины Закрепления. Но пузырь с этой шальной энергией путался среди потоков Доктора, мешал. Спустить бы его – да куда? В ТАРДИС не передашь, она сама едва от грибов очистилась… Тиралик подтягивал ткань континуума неравномерно, то с левой, то с правой стороны, и модель, которую выдавала ТАРДИС, то и дело перекашивалась. Чтобы ткань ненароком не запнулась о какую-нибудь из нитей Паутины и не порвалась, нужно было постоянно следить за узлами Согласования и Выравнивания, переключаться между группами роботов. Одновременно Доктор мог управлять лишь семью «жукогориллами», так что скакать от одной семёрки к другой требовалось со скоростью в доли секунды. Но дело продвигалось: длинные жёлтые «пальцы» всё так же торчали из мялки, однако мест их пересечения друг с другом поубавилось, модель только в трёх точках отсвечивала красным. Теперь – самое сложное, прокрутить «мялку» вокруг «штатива», уйти от Войны Времени. Так, кто там на блоках управления нагрузкой? – Герберт, плавно поворачивай девятую рукоять влево, – скомандовал Доктор. – Плавно я сказал! Мамочка не научила, что значит «плавно»? Да уж, откуда ей знать, привыкла рубить сплеча. Мелкие поступательные движения вокруг оси рукояти… Ещё мельче! Одо, плавно тяни на себя красный рычаг… И тут временные линии, опутавшие полянку, задрожали, раздвигаемые бесцеремонной рукой. О, только не сейчас! Пожалуйста, не сейчас! Вокруг гексагонального подиума вывалилась из подпространства пара сотен киберлюдей. Они тут же подняли встроенные бластеры, приготовившись разносить на атомы любовно отлаженные пульты и роботов-монтажников, не снабжённых оружием. Из-за спин воинов вынырнула Мисси, уткнула зонтик в платформу и оперлась о него обеими руками. Выпрямившись, недовольно крикнула: – Доктор! Ты зачем починил планету? Где я тебе возьму флот далеков, чтобы заново её разнести? Он блокировал на время соединение с Аникой и остальными, а то восклицания Тиралика становились всё более паническими, отвлекали. Шикнул: – Погоди. Ты не могла бы прийти попозже? Или пораньше? У нас тут, понимаешь, ответственный момент. В ответ Мисси обиженно вздёрнула крючковатый носик и повернула голову к подопечным, готовая отдать приказ: бить на поражение. – Стойте! – Доктор высвободил руки из сенсорной панели, выбежал на край подиума, наклонился и начал порхать пальцами перед безразличными железными масками. – Вы же были когда-то другими. Ходили на работу, праздновали Пасху, катали детей со снежных горок. Плакали, если проигрывала ваша футбольная команда, ругали правительство за увеличение пенсионного возраста. Мисси смотрела на него, как на чудика, но Доктор продолжал: – Чем вы стали? Болванками, неспособными понюхать цветок, лизнуть мороженое. Но мы всё изменим! В обновлённой Вселенной не будет киберлюдей – только люди. Вы вернёте себе человечность, вы будете жить, по-настоящему! – Чего ты добиваешься? – Мисси вскинула бровки. – Думаешь своими байками переубедить их? – Она кокетливо рассмеялась. – Не дури. Блокировку эмоций можно отключить только механически. Доктор ткнул в неё: – А ещё – с помощью эд’до. Мисси недоверчиво нахмурилась: – Эд’до? Доктор повращал кистями, как бы подыскивая слова. – Понимаешь, уды были крайне зажатыми типами. Вечные шары-переговорники в руках, однотонный голос, эти их щупальца, – он пошевелил пальцами возле рта. – Чтобы открыть душу другим, они располагались вокруг гигантских котлов – вот примерно как вы сейчас – и пели. – Погоди! – Мисси потыкала зонтиком платформу. – Под этой дурацкой сценой с пультами – котёл эд’до?! – Нам кое с кем удалось разыскать остатки этой биомассы, буквально несколько сот клеток на дне забросанного землёй котла. – Доктор щёлкнул пальцами, улыбнулся. – Я решил, что ментальный фон от неё не будет заметен за мощными потоками центральной консоли Машины Закрепления. Ну, как тебе сюрприз? Среди киберлюдей между тем шла какая-то возня: они уже не стояли ровно, одни хватались за голову, другие дёргали корпусами из стороны в сторону, третьи упали на колени и колошматили железными кулаками в землю. Их повелительница кричала, указывая зонтиком на Доктора; только её уже никто не слушал. Запустив бесполезным аксессуаром в стонущую толпу, Мисси вспрыгнула на платформу, недоумённо оглянулась по сторонам: – Откуда музыка? Ты тоже слышишь? Она выпростала из-под юбки кортик, молниеносным движением подскочила к своему врагу… Но занесённую руку перехватили, сжали запястье; лезвие звякнуло об пол, а Мисси обняли за талию – и повели в танец. Кортик хрупнул под каблучком, вечная противница с ненавистью и восхищением глядела на Доктора. Простонала: – Но ты?.. Как ты сам сопротивляешься песне, которую поёт эта гадкая биомасса? – А я и не сопротивляюсь, – серьёзно ответил тот, и, крутанув партнёршу в пируэте, снова прижал к себе. – Я искренен в своих чувствах. И всегда тебя любил. Они слились в поцелуе – убийственном, термоядерном, бесконечном в пространстве и времени, существующем посреди всех доступных измерений. Вокруг подиума носились заряды бластеров, киберлюди убивали друг друга, избавляя от мучений. Вскоре Повелители Времени остались одни, если не считать замерших роботов-монтажников. Мисси с трудом оторвалась от губ Доктора, прижала пальчики к груди, пытаясь отдышаться. – Откуда столько айта? – прищурилась она. – Мне, чтобы разжиться крохами, приходится население целой планеты прогонять через Вортекс и убивать. Но ты же не такой, ты же у нас веган. Или изменил своим драгоценным «принципам»? Доктор пояснил грустно: – Для управления Машиной пришлось взять немного. Хочешь, поделюсь? Мисси взглянула подозрительно, как на продавца залежалых сосисок в день «абсолютно бесплатной дегустации». И молча распахнула платье на груди, открыла энергетический приёмник. Она была пуста. Несмотря на все выкрутасы с токлафанами и ковчегом Мондаса, несмотря на то что отказалась от путешествий на своей ТАРДИС, чтобы не делиться с ней энергией – айта у Мисси действительно крохи. Поэтому она с жадностью пила тот водопад, который Доктор на неё обрушил, и не заметила подвоха сразу. А когда заметила, закашлялась: – Ты… Ты отравил меня! Сам употребляешь всякую гадость, ещё и угощаешь! Что это?! – Грибочки. Поспи. Ноги Мисси подкосились, и она упала бы, но Доктор подхватил и бережно понёс, перешагивая через тела киберлюдей, в беседку из платанов, на покрытый мхом диванчик. Устроив противницу поудобнее, вернулся к сенсорной панели, подключился к роботам. На чём остановились? Ах да. Ослабить нить, которая врезалась в ткань континуума. Закончив с этим, Доктор отключил блокировку соединения с Аникой… Девятый вал! Навстречу из смежного разума выплеснулась океанская волна.