Даже Баба-яга не может жить спокойно

      - Так, царевич, - начала разговор я, придя на кухню. – Выкладывай, наконец, зачем пожаловал? - как же уже надоело задавать один и тот же вопрос. Пусть только попробует тему сменить, печка вон, недалеко стоит. Мигом приготовлю! На лопату и в печь! Так, да что ж сегодня такое, все не туда меня несет с моими мыслями.       - Ты про свадьбу, небось, уже слышала? – промямлил царевич, его глаза сверлили дырку в полу. Он выглядел точно так же, как мой кот минутой ранее. Мы оба молчали. Пауза слишком затянулась. На кухне воцарилась траурная атмосфера. Здравый смысл похоронили и всякого рода логическую связь заодно.       - Ты о чем? – переспросила я, желая убедиться, что правильно расслышала. – Какая свадьба? Емеля поднял свои глаза и перевел-таки взгляд с пола на меня. Мне даже трудно описать, что выражали его глаза: грусть, разочарование, но в тоже время в них была какая-то надежда. Я с трудом понимала, что случилось. Какая свадьба? При чем тут Емеля и Марья-царевна? Если их свадьба, то почему же он нос повесил?       - Ты что, не слышала про свадьбу Марьи и Кащея Бессмертного?       Такого я услышать никак не ожидала. Я на всякий случай поерзала рукой по тумбе сзади. Если упаду, то головой хоть не сильно пострадаю. Тумба - не пол.       А теперь после нескольких минут молчания пора лечить нервишки царевича, а то уже вон он всхлипывать начинает. Я открыла небольшой шкафчик и достала бутылочку с успокоительным зельем. Налив немного жидкости странного цвета в чашку, я протянула её Емеле. Пусть выпьет и успокоится, а когда придет немного в себя, все расскажет. Царевич недоверчиво посмотрел на содержимое чашки, но тем не менее выпил все до капли. Вроде ему полегчало, даже изобразил на лице подобие улыбки.       - Барон, - шепнула я коту, сидевшему на окне. – Куда я вчера листья кровавого дерева положила?       - Все-таки в жертву решила меня принести! – заорал кот. Вот черт! Сейчас же весь эффект зелья испортит. Выпившему это варево ведь покой относительный нужен.       - Опять ты про свою жертву? Принесу-принесу, когда надо будет, - обиженно произнесла я. – Так, где листья? – кот лишь с ужасом бросился на улицу. Вот это плохо. У нас же, в Тридевятии, никто никогда говорящих животных не видел. Ну да ладно, надоест бегать, вернется. А листочки, по-моему, в сумке, куда я их вчера положила под пристальным присмотром совы. Насчет совы меня посетила одна мысль. Абсурд, конечно, но это единственное объяснение тому, что я видела нити магии, исходящие от пернатой. Она ведь могла быть анимагом. Ещё раз все обдумав, я решила на неопределенное время забыть об этой странной птице. С Емелей поговорить надо. Неужели я все-таки узнаю, зачем он пришел?! Если мне удастся узнать ответ на этот вопрос, то, наверно, я причислю его к списку моих везений.       - Емеля, - снова обратилась я к белобрысому. – Ну что, полегчало? – мне было интересно, как работает это зелье. Нет, за состояние венценосной особы я тоже переживала, но интерес к результату кропотливой работы пересиливал желание посопереживать царевичу.       - Полегчало, - отозвался мой гость. Он сидел в кресле, на его лице была странная улыбка: не то довольная, не то с трудом натянутая. Главное, зелье правильно сработало и поросячьего пятачка у Емели не вырастет. Вот из-за этого я несказанно рада, ведь со мной всякое бывает. Меня из академии чуть не выгнали на четвертом курсе, а все из-за того, что профессор зельеварения выпил на спор (со мной спорил, естественно) мой отвар из лесных ромашек. У него тогда хобот вырос, и уши в трубочку завернулись. Мне и однокурсникам смешно, естественно, только влетело Бабе-яге тогда от ректора по самое не хочу. Но на то я и Баба-яга, чтоб пакостить, а уж вредности у меня хоть отбавляй. Все правильно, мне по статусу вредной быть положено.       - Я пришел вот зачем, - закатив глаза, как великий волшебник, начал свою речь наследник Царьвании. – Я жениться на Марье-царевне хочу, а её без её ведома уже сосватали с Кащеем. Может, ты мне сможешь чем-нибудь помочь? – до меня сразу и не дошло, что, видимо, он о волшебной помощи просил.       - Ну иди к царю нашему, Ивану, и объясни, мол, так и так, я царевич и жениться хочу, - совершенно спокойным голосом поведала я гостю свою точку зрения.       - Опоздал я со своей любовью, - более тихо произнес наследник. – Дата свадьбы уже назначена, - вот тут меня как кипятком ошпарили. Дата назначена, а я ничего не знаю. Или это в тайне держится? А почему Марья мне ничегошеньки не сказала? Я и обидеться могу!       - А Кащей-то сам жениться захотел, или, как и Марьюшку, сосватали? – задала я первый попавшийся в голову вопрос.       - Кто ж их, Бессмертных, знает? – с тоской в голосе и глазах Емеля снова начал сверлить дырку в полу. Видимо, я ошиблась, когда говорила, что избушка от него не пострадает. Дырку взглядом просверлить можно, нас в академии учили. Вот насчет Бессмертных царевич прав. Кто их знает? Что у них на уме? Бессмертные – семья, управляющая Тридесятией (соседней страной, она меньше Тридевятии раза в полтора, и больше никто ничего о них не знает. Ходят слухи, что один из представителей этого семейства заключил брак с вампиром, но это всего лишь слухи.       - Слушай, Баба-яга, а вздремнуть где-нибудь в этой избушке можно? – зевая, спросил Емеля. Видимо, успокоительное зелье все-таки имеет побочные эффекты, или царевич просто устал от дороги (кто ж знает, сколько он сюда шел, из Царьвании-то).       - Пошли, - я вывела гостя в коридор и распахнула одну из дверей. Комната для гостей, даже в избушке на курьих ножках должна быть. – Располагайся, - я обвела взглядом комнату. Вроде чистая, нечисти не завелось. Я посмотрела на Емелю, который уже устроился на кровати и сладко посапывал. Это ж надо так быстро уснуть, даже я так не умею. Ну ничего страшного, пусть спит. Я закрыла дверь и направилась в сторону своей каморки. Что-что, а почитать что-нибудь интересное в своей тихой темной каморке я просто обожаю.