***
Шерлок нервно вышагивал по комнате, пытаясь собраться с мыслями. Ему необходимо что-то предпринять, но он никак не мог хоть немного сконцентрироваться. Сбежать? Как? На окнах решётки, оба выхода из дома надёжно закрыты. Ирэн слишком хитрая стерва, чтобы позволить ему уйти так просто. Остаётся одно… Шерлок резко остановился и услышал приглушённые ковром шаги. Мужчина, приказав себе успокоиться, глубоко вдохнул, сделал пару шагов назад, вглубь комнаты, и тряхнул головой. Будь что будет. Резко выдохнув, он нацепил на лицо улыбку и не отрываясь смотрел на дверь. Где-то в самой глубине подсознания билась язвительная мысль: «Поймали, как мышь в угол загнали», — но Шерлок заставил себя прекратить эту панику. Он слышал её, ждал, и всё равно она появилась неожиданно. Казалось, что она просто возникла в комнате, ведь он даже не увидел, как открылась и закрылась дверь. На мгновение прикрыл глаза, а когда веки поднялись, она уже стояла перед ним — хрупкая и миловидная женщина. Невысокий рост, довольно большие серо-голубые глаза, светлые волосы, волнами спадающие к плечам. Женщина нежно улыбнулась, расстегнула брошь на накидке, и мех мягко соскользнул с плеч, пушистым облаком опав на ковёр. Она осталась в сером шёлковом платье в пол, с оголёнными руками и неглубоким декольте. Никаких украшений, кроме нескольких колец, минимум макияжа, который в полумраке комнаты был абсолютно незаметен. Шерлок облегчённо выдохнул. Вероятно, служащие слишком преувеличивают «заслуги» этой дамы, она никак не походила на кровожадную садистку. Никогда особо не вслушиваясь в болтовню работников, он лишь краем уха как-то услышал обрывочную информацию о том, насколько страшна в своём безумном желании истязать эта женщина. Сам же он ни разу за все года не становился свидетелем приезда врачей или же хоть какого-то волнительного шелеста голосов, тревожного перешёптывания. Мадам на корню пресекала любые пересуды в доме, а особо говорливых наказывала огромными штрафами. Так, постепенно, тема о миссис Морстен стала затухать, в итоге и вовсе сойдя на нет. Успокоившись, мужчина сделал решительный шаг вперёд, поцеловал протянутую руку и почувствовал лёгкий аромат сандала. — Добрый вечер, мисс, — он был сама элегантность и учтивость, даже не смотря на отсутствие сорочки. Мэри усмехнулась на комплимент и решила, что не станет переубеждать этого красавца. — Здравствуй. У тебя здесь очень уютно, — произнесла Мэри, осматривая комнату. Заметив на тумбочке бренди, она плавно спросила: — Предложишь глоточек? Сегодня был тяжёлый день. — Разумеется, — Шерлок подошёл к графину, наполнил два бокала, взял их и уже хотел повернуться, как его талию обхватили удивительно сильные руки. Мужчина вздрогнул, почувствовав, что по его спине скользит влажный язычок. — Вкусный, — раздалось сзади довольное воркование, и одна ладонь быстро спустилась вниз, крепко сжав его член. Шерлок закусил губу, сдерживая стон боли, понимая, насколько он ошибся, предположив, что эта женщина слаба. — Это вкуснее, — попытался он разрядить обстановку, повернув голову и демонстрируя бокалы. Его отпустили, и мягкий голос произнёс: — Я передумала, поставь их и сядь на кровать. Пожав плечами, Шерлок исполнил просьбу и удобно уселся на мягком матрасе, подогнув одну ногу под себя, а другую вытянув. Мэри опустилась рядом, положив ладонь на его бедро. Потом она мгновение подумала и уселась на колени напротив, так, что между ними было расстояние не больше двух ладоней. Женщина подняла руку и томно попросила, не отрываясь глядя в серые глаза: — Кольцо на указательном пальце, сними его, пожалуйста. Шерлок взял её ладонь и уже потянулся пальцами к узкой печатке с небольшим алмазом в центре, но услышал мягкий смешок: — Не так, глупый, — губами. Мужчина медленно облизнулся, чуть наклонился вперёд и плавно стал погружать пальчик в тепло своего рта, легко скользя зубами по нежной коже. Он смотрел, как женщина приоткрыла губы и выдохнула тихий стон, мягко шевельнувший его кудри. Зубы обхватили металл и двинулись обратно уже с драгоценной добычей. Когда палец остался без украшения, Мэри шепнула: «А теперь отдай его мне», — и прильнула к губам Шерлока. Тот осторожно вытолкнул металлический обруч, и мягкие губы забрали кольцо. Женщина нежно взяла руку Шерлока, посмотрела на его тонкие изящные пальцы и, выбрав мизинец, тем же способом, которым с неё украшение было снято, быстро окольцевала мужчину. Повернув украшение так, чтобы камень встал ровно посередине, она с удовлетворением откинулась чуть назад и улыбнулась. — Мой подарок, носи. Шерлок, всё ещё заворожённый произошедшим, не сразу понял, что ему сказали. Но как только дымка наваждения растаяла, он быстро снял кольцо, положил его на кровать перед Мэри, а сам резко поднялся, отошёл к зеркалу и чётко произнёс, сложив руки на груди: — Нам не разрешено принимать подарки, тем более, такие дорогие. Женщина, не поворачиваясь, подняла кольцо так, чтобы оно было видно Шерлоку, и переспросила ледяным голосом: — Не возьмёшь? Гордо вскинув подбородок, мужчина отрезал: — Нет! — Рэд, он непослушный, — громко произнесла Мэри, и Шерлок заметил, как дверь распахнулась. К нему подошёл огромных размеров мужчина, с каштановым «ёжиком» волос. — Поучи его немножко. Рэд был очень исполнительным, так что Шерлок даже не успел сгруппироваться, когда на скулу обрушился мощный удар, отшвырнувший его к зеркалу. Старинная вещь не выдержала давления тела и буквально взорвалась осколками. Шерлок, отключившись, сполз на пол, спиной стаскивая стеклянные ножи, едва державшиеся в раме. Он упал навзничь в груду осколков, и светлый ковёр под ним в некоторых местах стал пропитываться кровью. Мэри, как только услышала звон стекла, вскочила и закричала: — Идиот! Ты что натворил? Рэд растерянно переводил взгляд с лежащего на быстро подошедшую хозяйку и что-то бессвязно мычал. — Ой, дуболом! Что я теперь с ним таким делать буду? Шерлок зашевелился и застонал, чувствуя, как в его кожу врезаются куски стекла. Мэри склонилась над ним и зло прошипела: — Ты сам во всём виноват! Сам! Открыв глаза, Шерлок сфокусировал взгляд на лице женщины и гневно выплюнул: — Иди к чёрту! — Ах ты наглая шлюха! Мэри схватила кусок стекла, надавила коленом на живот Шерлока и сильно и коротко резанула по груди четыре раза. Отбросив этот кровавый «карандаш», она поднялась и усмехнулась: — Этот подарок тебе придётся принять. Рэд… Последовал ещё один мощнейший удар, и мир надолго утратил свою реальность, превратившись в мягкую чёрную вату, сквозь которую пробивались разноцветные импульсы-всполохи, посылаемые пульсом в голову.***
Ирэн, как только проводила глазами поднявшуюся и скрывшуюся за поворотом гостью, прошла в свой кабинет и устало опустилась в кресло. Она никогда не жалела ни о каких своих поступках, всегда находя внутри сознания чёткие оправдания любым сотворённым делам. Ей ничего не стоило унизить своих работников, когда она была не в духе, и её подсознание тут же извлекало из архива памяти проступок человека, на которого она накричала, и Ирэн убеждалась, что всё сделала правильно. Ведь в тот раз она не отчитала, так что служащий получил по заслугам, пусть и с опозданием. Эта схема работала всегда без сбоев, без накладок. Работала, только не с Шерлоком. Мадам и хотела разозлиться на него сейчас, копалась в своём сознании, пытаясь отыскать хоть малейшую причину для ненависти, но не могла. Она ненавидела себя, Мэри, рабочих, весь белый свет, но не Шерлока. Это раздражало невыносимо, и женщина нервно хрустела пальцами, досадливо покусывая губы. О том, что сейчас происходит наверху, в спальне, она и думать не хотела, прогоняя эти мысли из головы, но они настырно лезли обратно, вызывая боль в висках. Ирэн резко поднялась и быстро подошла к бару. Взяв бутылку скотча, она плеснула щедрую порцию и залпом осушила обжигающий напиток. Поставив стакан, упёрлась ладонями в полированную поверхность стола, склонила голову и медленно дышала, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Женщина желала их, хотела, чтобы они принесли хоть немного облегчения, и горячая влага выступила, задержавшись на ресницах. Глаза закрылись, и две крупные слезинки сорвались вниз, разбившись о столешницу. Боль тихо подошла сзади и обняла за плечи, обжигая своим горячим дыханием затылок. Так любил делать Шерлок. Он — её боль… Дверь бесшумно приоткрылась, и тихий голос позвал: — Хозяйка. Ирэн, вздрогнув, выпрямилась и, не оборачиваясь, грубо спросила: — Что там ещё? Мажордом неуверенно протиснулся в комнату и растерянно сказал: — Миссис Морстен только что ушла… Ирэн быстро развернулась. Не поверив и подумав, что ослышалась, переспросила почти пропавшим голосом: — Ты что говоришь?.. Мужчина кивнул, испугавшись выражения лица хозяйки, кашлянул и тихо повторил: — Ушла. Я лично закрыл за ними и вот… — он протянул дрожащую руку, в пальцах которой была зажата купюра в пятьдесят фунтов. — На поднос кинули. Ирэн рванулась к выходу, оттолкнула служащего и выбежала в залу. Она быстро посмотрела на кресло Шерлока, в какой-то глупой уверенности, что он будет там, как всегда ухмыляющийся, с неизменным бокалом бренди. Мысли обрушились диким ураганом, заставив схватиться за голову, и женщина застонала. Она никак не могла сообразить, что ей делать, что предпринять, как быть. Слишком многое требовало немедленных действий, но тело отказывалось двигаться. Ирэн шагнула, увидела лестницу. И как только её глаза наткнулись на тёмные перила, она, скинув туфли на высокой шпильке, молнией кинулась к ступеням. Узкое длинное платье сковывало движения, крадя такое драгоценное время, которого утеряно и так очень много. Женщина остановилась, наклонилась к подолу и рванула шов до бедра, давая себе свободу и отвоёвывая у судьбы похищенные мгновения. Добежав до нужной спальни, она распахнула прикрытую дверь и едва сдержала крик. Он лежал в окружении переливающихся осколков, на которых в свете ламп ярко горели рубиновые капли. Эта величайшая драгоценность, дарящая самое главное — жизнь, сейчас была, казалось, всюду, и Ирэн с ужасом смотрела на бледное тело Шерлока. Впервые в жизни ей изменили силы, и она упала на колени, издав громкий стон отчаяния. Дрожащая рука схватила горло и сильно сдавила, словно в попытке задушить. Пальцы наткнулись на цепочку и безжалостно сорвали эту удавку. Рот открылся, ища воздуха, но его не было, лёгкие разрывало, и пальцы царапали нежную кожу грудной клетки, будто стремясь её вскрыть. Ирэн казалось, что сейчас наступит конец всему, и она умрёт рядом с Шерлоком. Женщина хрипло выдохнула его имя, и это включило внутренние резервы. Она быстро и глубоко задышала, в голове сверкнула чёткая мысль, и Ирэн, вскочив, кинулась в свою спальню. Подбежав к бюро, дёрнула небольшой ящичек, который от резкого движения выскочил из секции, и разноцветные прямоугольнички визиток разлетелись по полу. Ирэн опустилась на колени, перебирая их, откидывая, ища нужную. Она словно в полубреду шептала: — Я помню… Доктор… В любое время дня и ночи… Язык за зубами… Где же ты? Женщина беспомощно озиралась, хватая уже просмотренные карточки, снова и снова, по третьему, по пятому кругу, пока, наконец, её не осенило. Как только в руках оказывалась картонка с бесполезным номером, Ирэн остервенело её раздирала. «Джон Ватсон. Врач общей практики. Выезд на дом». Ирэн не верила глазам, вновь и вновь перечитывая эти три строчки, в которых сейчас заключалось самое главное — жизнь её Шерлока. Радость отняла силы, и женщина на четвереньках подползла к тумбочке с телефоном. Сев и прижавшись спиной к кровати, она быстро стащила аппарат, сняла трубку и набрала заветные цифры. Гудок… Ещё… Ещё… Секунда… Ещё… Ещё… — Дава-а-ай же, возьми эту чёртову трубку!***
Телефон, тихо жужжа, полз по столику у кровати. Джон, не открывая глаз, нащупал этот оживший кусок пластика и, прокашлявшись, нажал на приём вызова. Чуть хрипловатым со сна голосом спросил: — Да, кто это? — выслушав ответ, мужчина резко сел, проводя ладонью по лицу, прогоняя дрёму. — Откуда у вас мой номер? — на том конце сбивчивый женский голос что-то быстро говорил, и Джон смог разобрать только одно: Майк Стамфорд был где-то в гостях и дал хозяйке дома его карточку, заверив, что Джон — волшебник. Как это похоже на его друга, очень богатого малого и очень любящего влезать в жизнь Ватсона, то и дело подсовывая ему подозрительных, но обеспеченных клиентов. — Хорошо, хорошо, для начала успокойтесь и объясните, что за несчастный случай? — слушая, Джон уже ходил по комнате и кидал на кровать все вещи, которые ему могут понадобиться. — Насколько глубокие порезы? — секундная заминка, в трубке шёпот. — Как это вы не знаете? Ладно, не важно. Диктуйте адрес, — он быстро записал на листке данные и успокаивающе сказал: — Это совсем рядом. Не волнуйтесь, буду через десять минут. Одеваясь, Джон размышлял над этим странным звонком. У женщины явная истерика, поэтому «море крови» и «он белый, как полотно» можно смело отсеять. Эти дамы всегда склонны преувеличивать, падая в обморок от пореза на пальце и прощаясь с «утраченной фалангой». Джон быстро собрал чемоданчик с инструментами, на всякий случай побросав туда всё, вплоть до набора скальпелей. Выйдя из дома, он сел в автомобиль и выехал со двора.***
Боль выдернула сознание из мягкой темноты забытья. Шерлок протяжно застонал, ощущая под спиной шипы осколков. Осторожно раскрыв ладони, он убедился, что под ними нет стекла, чуть продвинул их ближе к груди, сгибая локти, упёрся в пол и резко поднял корпус. Сжав зубы, услышал звон осыпавшихся со спины кусочков. Голова гудела, и Шерлок провёл языком во рту, ощупывая зубы и дёсны. Он повернул голову и сплюнул кровавую слюну, скопившуюся и раздражающую отвратительным вкусом. Вытерев тыльной стороной ладони губы, мужчина медленно поднялся, стараясь не обращать внимания на дикое жжение на спине и груди. Пошатываясь, прошёл к тумбочке, открыл ящик и достал небольшой пузырёк с белым порошком. Открыв, насыпал немного на запястье и с силой втянул ноздрёй наркотик. Лизнув кожу, поморщился от горечи и оторвал одну виноградину из вазы. Закинув её в рот, скривился, — челюсть сильно болела — но разжевал сладкую ягоду. Взгляд наткнулся на графин с бренди, и Шерлок, выдернув крышку, подхватил сосуд, другой рукой вцепившись в тумбу. Сжав зубы и закрыв глаза, он несколько раз глубоко вдохнул и вылил янтарную жидкость на спину. Огненный вихрь налетел на кожу, и мужчина сильно ударил кулаком по поверхности тумбочки. — Мать твою! Грохнув графин на место, Шерлок быстро дышал сквозь зубы, зажмурившись и постанывая на выдохе. Он знаком с болью, её было предостаточно в его жизни, но к этой твари невозможно подготовиться. Она коварна и непредсказуема. Когда жжение в ранах немного стихло, Шерлок повернулся и прошёл к куче осколков. Он посмотрел на пустую сиротливую раму, так глупо выглядящую без зеркала, а потом перевёл взгляд на пол. Горло сжало, и мужчина, судорожно вздохнув, присел перед кусками стекла. Водя по ним пальцами, Шерлок думал о том, что из-за прихоти ненормальной особы он лишился друга, который был с ним все девять лет, с самого первого дня, как только он перешагнул порог этой спальни. Зеркало видело всё, что происходило в комнате, было немым свидетелем. Шерлок часто разговаривал с ним, когда осторожно наносил полировку, а оно слушало и ни за что не осуждало. Если бы он умел плакать, то сейчас для этого самое подходящее время и великолепный повод. — Здравствуйте. Вы Шерлок? — донёсся от двери мягкий мужской голос. Шерлок резко отвернулся и зло произнёс: — Сегодня я не принимаю. — Я Джон, — сказал посетитель, будто это должно было сразу изменить положение вещей. Шерлок удивлённо повернулся, смерил холодным взглядом невысокого мужчину со светлыми волосами, держащего коричневый саквояж. Поднявшись, он быстро подошёл и ехидно произнёс: — Поздравляю, что вы — Джон, но не приму, будь вы даже королевой. Так яснее? Ватсон улыбнулся на этот выпад, открыто посмотрел в серые глаза и пояснил: — Я доктор, меня сюда вызвали, к вам, и, — Джон бесцеремонно крутанул Шерлока, опешившего от такой наглости, а потому подчинившегося, — вижу, что не зря. Вы что-нибудь принимали запрещённое? — Да, несколько фунтов speculi, — усмехнулся Шерлок, чувствуя, как спины осторожно касаются нежные и тёплые пальцы. Джон, посомневавшись долю секунды и решив перейти на менее официальное и дружеское «ты», хмыкнул: — Остряк. Штаны снимай и вставай на колени у кровати. Безропотно приняв правила доктора, Шерлок повернул голову и приподнял бровь. — А как же первое свидание? Я не могу так сразу, воспитание не позволяет, — его начал забавлять этот необычный человек, которому не хотелось грубить, слишком открытым и добрым было его лицо. Джон легко ткнул пальцами чуть ниже спины, подтолкнув в сторону кровати. — Вот подлатаем тебя, а потом начнём на свидания бегать. Топай, топай, я не хочу здесь до утра соревноваться в остроумии. Шерлок прошёл к кровати, снял ботинки, брюки и, смешно припрыгивая то на одной, то на другой ноге, стащил носки. — Это снимать? — он хитро посмотрел на Джона и зацепил пальцем резинку белья, чуть оттянув её вниз. — Обязательно, после свидания, — засмеялся Джон и, пройдя к кровати, поставил на неё чемоданчик. Раскрыв замок, он достал перчатки, распаковал их и услышал, как в его ухо шепнули: — Давай без них, хорошо? Ватсон вздрогнул от неожиданности, чувствуя, как тёплое дыхание мужчины ласкает его шею. Согласно кивнув, он смущённо кашлянул. — Вставай на колени, мне нужно хорошенько рассмотреть, но, кажется, обойдётся без швов. — На колени-то почему? Это какое-то новое направление в медицине? Врачи так самоутверждаются? — Шерлок продолжал веселиться, увидев, как доктор смутился от его близкого присутствия. Захотелось поиграть с этим эскулапом в кошки-мышки. — Это потому, что я не хочу лезть на стул и балансировать на нём. Если ты ещё не заметил, то я слегка ниже тебя, — с напускной серьёзностью произнёс Джон, но его глаза смеялись. Конечно, он сразу понял, куда приехал, когда его впустил вышколенный слуга, а навстречу выскочила шикарная женщина, в разорванном платье и босая. Майк много рассказывал ему об этом доме, никогда не называя адрес. Зато так подробно описал хозяйку, что Джон, увидев быстро идущую взволнованную красавицу, догадался, кто это и где он находится. Но вот виновник вызова нарушал все привычные представления Ватсона о работниках таких заведений. Ожидая увидеть капризного, избалованного паренька, Джон с удивлением смотрел на красивого статного мужчину с хорошим чувством юмора и очаровательным голосом. Даже то, что его спина сейчас изрезана и в крови, не отпугивало мыслей о том, что это тело можно ласкать, не уставая и не требуя от него большего. Интересно, сколько может стоить час его времени? Джон даже слегка нахмурился, покусывая губы и не замечая, что на него внимательно смотрят. Шерлок уловил невольно сорвавшееся с губ тихое «интересно, сколько…» и, подойдя, обнял ладонью затылок, запустил пальцы в мягкие светлые волосы. Джон вздрогнул, очнувшись, и хотел отступить, но Шерлок сильнее притянул его голову к себе, склонился и выдохнул в покрасневшее ухо: — Вам не потянуть, доктор, но сегодня я закончил здесь работать, так что подумайте о свидании.