Счастливого Хэллоуина маленьким монстрам!

Сара переехала в спокойный тихий город Сентфор в конце лета, до начала учёбы оставались считанные дни, а нужно было ещё столько сделать: разобрать коробки, сначала разобравшись, где её, а где — матери; найти в них вещи первой необходимости; быстро украсить свою комнату; освоиться; ещё и попытаться собраться с мыслями, которые впопыхах превратились в единое целое. Год выдался тяжёлым: развод родителей всегда негативно отражается на ребёнке, как бы сильно те не старались делать всё возможное, чтобы этого избежать, или, как минимум, делать вид, что делают хоть что-то. Дом бабушки по линии матери давно пустовал, и мама Сары решила, что именно в этом городе им стоит остановиться, пока все дела не уладятся. Сара была в гостях у бабушки лишь единожды, но встреча с родственницей запомнилась пятилетней малышке надолго. В то время неокрепший ум ребёнка поставил защиту, и девочке казалось, что всё произошедшее — лишь сон, но факт оставался фактом: бабуля определённо была странной. Очевидно, Линда не любила вообще никого. На похоронах мужа она едва сдерживала улыбку, с дочерью общалась от силы раз в год и только по инициативе последней. Явных пакостей и проклятий за старухой в последние несколько лет замечено не было, однако, её прошлого хватило бы на несколько жизней вперёд. Соседи были уверены, что у бабки «не все дома», но старые опасения не позволяли не то, что «посоветовать» лечь в соответствующие учреждения, а даже просто глянуть в её сторону. Поколения менялись, и от родителей к детям передавалась почти что прописная истина: «К дому старухи Линды близко не подходить, в глаза никогда не смотреть.» Миссис (всё ещё) О’Нил никогда не верила в сплетни и мистику, ведь для неё не нужно было искать причину плохого отношения матери к ней: та просто не любила дочь, о чём не уставала повторять изо дня в день, поэтому, как только Грейс окончила школу, тут же уехала к дальним тёткам, чтобы наконец избавиться от холодности Линды и начать новую жизнь, однако чувства дочери были выше желания стать такой же безразличной, и женщина неоднократно навещала мать и тянулась к ней. Гены — вещь особенная, и сколько не старайся убежать от призраков прошлого близких родственников, рано или поздно они догонят тебя, и, наверное, именно поэтому Грейс, хоть и была мягче, так же, как и мать, временами проявляла ужасное равнодушие к собственной дочери. Она родила её слишком рано, не успела насладиться свободой, и винила во всём то ребёнка, то рок судьбы, который всю её жизнь превращает в череду серых и тоскливых моментов, ведь сил на то, чтобы злиться, просто неоткуда уже черпать. В тот вечер маленькая Сара одна играла на коврике в общем зале со старыми игрушками. Они казались ей необычными и особенными, но всё оказалось куда проще: им было уже лет двадцать, и лет пятнадцать из них они провели на пыльном чердаке. По телевизору шёл детский мультик, на улице смеркалось, раскаты грома оповещали о том, что ливень уже вот-вот настигнет улицу и молния оставит город без электричества. Саре было страшно, но она не подавала виду, ведь новый друг — медвежонок Диего без одного уха был рядом с ней, но даже если бы и захотела, помощи девочке ждать было неоткуда, дом казался сырым и пустым. — Мама… В ответ на зов малышки откликнулся лишь грохот, и та, закричав, прижалась к кровати, держа мишку в руках. Свет начал мигать и, казалось, будто дом начал трястись, вследствие чего одиноко висящая лампа лопнула. Полная тишина. Даже дождь за окном стал лить тише, ожидая чего-то или кого-то, кто притаился в тенях коридора. Сара всё сильнее обнимала своего друга, вглядываясь в темноту. Скрипнула дверь, ноги девочки обдало холодом, откуда-то подул ветер. Тьма сгущалась, а спасением были лишь стены, сдерживающие её. Вновь раскат грома, резкая молния попала в стоящее у дома дерево, раздвоив его пополам, и вновь тишина. — Сара-а-а, — противный, тягучий знакомый голос эхом доносился из темноты. — Иди сюда-а-а… Девочка вжалась в стену, оцепенев. Фантазия ребёнка рисовала страшных монстров из комиксов, вот, они тянут к ней свои щупальца, во мраке сверкают пары их глаз, которых с каждым морганием становится всё больше. Они шепчут её имя, хотят пробраться к ней, навредить и забрать в свой жуткий мир, куда и забрали, наверное, ухо Диего в схватке, в которой он одержал победу… Сара прижимала его к себе, пытаясь вобрать в себя его выдуманную смелость, и тени отступали, но на смену им зашумел телевизор. Помехи мерцали всё быстрее, изображение становилось всё чётче, и девочке показалось сморщенное лицо её бабушки. Она, подобно ведьме, злобно смеялась, и смех её становился всё ближе и ближе, он звучал уже не в телевизоре, а прямо в комнате, где-то совсем рядом. Экран становился всё выпуклее, смех старухи всё громче, секунда, и… всё исчезает. В комнате включается свет, и Грейс, видя напуганную дочь, недоумевает. — Сара? Почему ты там сидишь? — Я видела монстра! И, мама, это была бабушка! — Не выдумывай, Сара. Ты просто пересмотрела мультики и испугалась грома, — устало ответила мать. — Но мама! Я слышала её голос. — Конечно, мы ведь звали тебя к нам на кухню. Пора спать, — мать принялась укладывать её спать. — Нам завтра рано вставать. Линда, зашедшая в спальню, безэмоционально окинула взглядом ребёнка и отвела глаза в сторону, о чём-то размышляя. Сара больше никогда не видела бабушку вживую. Приехав на её похороны три года назад, девушка кожей ощущала какую-то недосказанность и напряжённость между родителями, но позже она соотнесла это с их отношениями и тем, что брак стал разрушаться ещё тогда, хотя на тот момент Грейс не знала об изменах мужа, и их главной целью было оградить свою дочь от настоящей причины смерти старухи Линды и вида её страшного посмертного выражения лица.

*

Учебный год начался без особых происшествий. Осень с первых дней была мрачной, Солнце не выглянуло ни разу за все недели пребывания в Сентфоре, и Сара начала привыкать к серому городу, так точно подходящему под настроение девушки. Единственной радостью были новые приятели, компания старых друзей, с которыми та быстро нашла общий язык. — Так ты внучка старухи Линды, да? — Бобби, ты что, веришь в эти детские сказки? — Кэнди поставила поднос с обедом на стол, усаживаясь рядом с Сарой. — А что? Поговаривали, что она варила зелья и насылала проклятия на соседей! — мальчик осунулся, говоря всё тише. — Бобби! Немедленно прекрати. Извини, Сара. Он просто младше нас на целых полгода! — Ничего страшного. Я понимаю, что город маленький, и жителям надо было как-то себя развлекать… Уверена, Линда не была ведьмой, просто она жила одна и редко выходила из дома… — Но тот пожар, из-за которого чуть ли весь город не сгорел! Он начался, как только старуха, то есть, твоя бабушка поселилась в городе… — Нельзя верить всему, что написано на заборе, Бобби, — Майкл аккуратно ударил брата по затылку и сел рядом, откусывая яблоко. — Нашим предкам просто было скучно, вот они и невзлюбили подозрительную чужачку. Городок правда небольшой, надо же искать приключения. Майкл. Он был старше всех из компании на два года, и именно его первым встретила Сара, спеша в школу. Мимолётный взгляд, лёгкое касание пальцев, когда тот помогал ей поднять упавшие на асфальт тетради, и мысли о нём заполонили всю голову девушки. Они оба почувствовали крепкую связь между собой, и хватались за неё как за спасительную соломинку и тот самый, желанный лучик Солнца в дождливом городе. — Скоро Хэллоуин. Уже выбрали себе наряды? — Кэнди, до него ещё аж две недели, — скептик Дерек не любил этот праздник, он напоминал ему о семейной трагедии, унёсшей жизнь его матери в этот день. — Но нужно определяться сейчас! Чтобы костюмы не были похожи, и чтобы было время на подготовку. Я, вот, буду феей, чтобы одним взмахом волшебной палочки освещать этот мир. — Подруга, для нас ты и без костюма самое яркое Солнце, — засмущал блондинку Дерек. — А ты какой костюм выберешь, Бобби? — Сара обратила внимание на красные щёки девушки и быстро перевела тему. — М-м… Я… У меня там костюм есть… Динозавра… Компания засмеялась. — А что такого? Ты вообще фея, Кэнди. Фей любят только дети. — Эй! Феи — это классика, как призраки или ведьмы. — Ага, конечно! Тогда динозавры — это главный символ Хэллоуина, — надулся Бобби. — Так, ладно, — Майкл, прикрывая смешок рукой, обратился к Саре. — Ты сама-то, в кого нарядиться хочешь? — Хм… Я, пожалуй, тоже недалеко от классики уйду. Буду скелетом. Есть у меня штаны чёрные с костями нарисованными, осталось только поискать верх. Сделаю макияж калавера, и всё, пожалуй, готово. — О, Сара, это ко мне. Мой несносный двоюродный брат был помешан на готах. Когда он с семьёй переехал в Техас, часть их вещей они отдали нам. На чердаке есть коробка с его одеждой, там как раз есть пара подходящих футболок. — Понял. У меня есть маска в виде черепа и шляпа с чем-то подобным. Возьму ещё у деда старую трость. Сара улыбнулась желанию Майкла быть похожим на её образ. — Дерек? — Сара обратилась к другу и в компании нависла тишина. — Я… Не праздную. — Дерек… Прошло столько времени, — Кэнди ласково дотронулась до его плеча. — Может, пришло время всё отпустить? — между ними также чувствовалась связь, и прикосновение близкой подруги значило для парня гораздо больше, чем кто-то мог себе представить. — Ладно. Уговорила. Пусть этот год будет началом новой жизни. Оденусь как отец, в шерифа. — Серьёзен не по годам, — шутила Сара. Конец октября. Жители Сентфора украшают дома пугающими в темноте фигурами, вешают на стены гирлянды из пауков, расставляют по двору вырезанные из тыкв мордочки и готовят конфеты для детей, ходящих по домам с тыквами-корзинками со словами: «Кошелёк или жизнь?». Компания друзей, как и вся школа, собирается в спортзале, где руководством было решено провести праздник для учащихся. Некоторых одноклассников не узнать: кто-то в жуткой маске, у кого-то — грим страшного клоуна, низкая девушка в белых линзах и полупрозрачном платье, из её глаз текут кровавые слёзы, а вон тот парень из старших классов одет в ковбоя, под стать своей подруге в коротких шортах и клетчатой рубашке. На столах стояли сладкие закуски в виде тыкв-печенюшек, пирожных с зелёными глазами-желе, напитки с плавающими «пальцами» внутри и мармеладные змеи разных цветов. Зал был украшен «страшно красиво», а вместо музыки доносился страшный смех из фильмов ужасов, крики и звуки пилы. Все весело проводили время, общались, смеялись, парень в костюме Майкла Майерса с ножом гонялся за девушкой с нимбом на голове, а «королевы школы» в образах подруг из фильма «Дрянные девчонки» обсуждали наряды каждого, надменно их обсматривая и перешёптываясь. Все знали — с понедельника кто-то станет новой жертвой сплетен, взявших своё начало понятно из каких источников, и ровно неделю над ним будут все смеяться, пока не забудут и не найдётся рыбка покрупнее да поинтереснее. На улице становилось всё темнее, и все стали расходиться. Вдруг, Сара спиной почувствовала ледяной холод. — Сара-а-а, — шёпот. — Блин, ну можно закрывать дверь, а? — резко обернувшись к двери, девушка оцепенела. Холод не только проходился по её коже сквозь одежду, но и будто пробирался внутрь, расползаясь по крови. — Р-ребята… В-вы тоже это видите? Друзья развернулись в сторону, куда смотрела Сара. — Где? — А? — Не вижу. — Я вижу только это вкусное печенье! Что там у вас? Глаза новенькой расшились. Из окна на неё смотрела… её бабушка. Она была за пределами школы, но её было хорошо видно. Линда просто стояла, едва пошатываясь, и смотрела на внучку. Половины волос на голове старухи уже не было, на их месте виднелся череп, кожа на лице постепенно отваливалась, а глаза всё дальше и дальше опускались внутрь глазниц. Громкий крик, доносящийся с улицы. — Помогите!!! Он настоящий! А-а-а! Дерек тут же кинулся на помощь однокласснице, не обращая внимание на попытку друзей его остановить. Над Молли, одной из «дрянных девчонок» склонился зомби. Казалось, что это просто удачный костюм, но вонь, доносящаяся от него, чувствовалась за несколько метров и говорила о невозможном: перед ними настоящий мертвец. Дерек оглянулся по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло бы пронзить существо, и лежащий у склада железный прут отлично подошёл. Он подбежал к девушке, успевая в последнюю секунду нанести удар, перед тем как тот бы её схватил, прямое попадание в сердце, зомбак падает на шатенку, из него выливается дурно пахнущая зелёная жидкость. — Фу!!! Убери его с меня! — девушка поспешно поднимается, и, не слыша ничего вокруг, убегает в лес. — Молли, стой! — Дерек хотел было её догнать, но, увидев знакомое очертание того, что раньше было лицом, резко остановился. — Мама?.. Нет. Не может быть. Сара выбежала из школы и медленно направилась к Линде. — Это… шутка? — не верила своим глазам та. — С-сара… П-подойди… Майкл, крепко держащий девушку за руку, остановил её. — Ты же не думаешь делать это, верно? — Не знаю, Майкл, я что-то чувствую… Сложно описать. — Чёрт, что это всё такое? — запыханный Дерек подбежал к паре. — Где Кэнди? — Она с Бобби. Они в надёжном месте. Надеюсь. — Я пойду проверю, что всё в порядке. — Ага… Только это, не задерживайся. Нам, кажется, здесь понадобится помощь. — Я мигом. Дерек побежал в школу, а Майкл и Сара остались одни посреди улицы, стоя плечом к плечу. Твари шли со всех сторон, издавая невнятные звуки и медленно перебирая ногами. — Майкл, их всё больше! — Вижу. Держись рядом. — Что нам делать?! — Я… Думаю над этим. Внимание девушки вновь привлекла бабушка. Та всё так же стояла на одном месте, не двигаясь, как остальные мертвецы. В её костлявой руке Сара заметила какой-то медальон. — Майкл. В руке у неё, видишь? — Что это? Часы? — Какой-то кулон… Я отсюда не вижу, — медленно отходя от друга, девушка приближалась к своей бабке. — Сара! — П-прокл-лятие. Эт-то п-пом-мож-жет. М-маш-шин-на в-врем-мен-ни. Т-три р-раз-за вл-лев-во, — прокряхтела Линда, поднимая руку к внучке, и та успела взять медальон, прежде чем рука скелета отвалилась. Майкл подбежал к Саре, выводя её обратно на дорогу. Зомби становилось всё больше, они постепенно подбирались к паре. — Майкл… Я хотела сказать, что… — не дав договорить, парень резко поцеловал девушку. Окружённые мертвецами, тёмной силой и абсолютно «праздничной» атмосферой, они забвенно целовались. Рык становился всё ближе. Сара медленно прервала поцелуй, глядя в глаза ставшего родным за такой короткий срок человека. — Я всё исправлю. Девушка открывает отданный Линдой механизм, крутит стрелки часов ровно три раза влево, появившийся из ниоткуда сильный ветер заставляет закрыть глаза, а открыв их Сара оказывается в своей комнате, за несколько часов до вечеринки. Не думая, откуда у неё в голове эти мысли, девушка поднимается на чердак и среди прогнивших стеллажей находит бабушкино наследство. — Теперь я знаю, что делать, — открывая «Книгу Магии» уверенно произносит Сара.