Счастливого Хэллоуина маленьким монстрам!

Одним холодным днём осени девушка по имени Мэй занималась в танцевальном зале. Репетиция давно закончилась, и она осталась, как обычно, одна, чтобы улучшить и так превосходное мастерство, а также просто насладиться музыкой в одиночестве, полностью отдавшись танцу. Её движения нежные, плавные, аккуратные. Пальцы длинные, кисти тонкие, повороты медленные. Она напоминает цветущую сакуру — её падающие листья такие же спокойные, тихие, лёгкие и приятные для глаз. Мэй видит себя со всех сторон в просторном помещении, где повсюду расставлены зеркала. Хрупкое тело пластично двигается в такт расслабляющей музыке, и девушку нужно окликнуть несколько раз, чтобы она вышла из приятного гипнотического состояния. — Мэ-эй, — высокий худощавый парень с букетом белых лилий аккуратно подошёл к танцовщице. — Ой! — брюнетка не заметила, как тот вошёл и, делая мягкий поворот на одной ноге, чуть не упала на него. — Я снова увлеклась? — парень придержал её, стараясь не помять букет. — Именно так, грациозная, — Мэй тепло улыбнулась. — Цветы тебе. Но ты гораздо красивее всех их вместе взятых. — Спасибо. Но ты не видел всех цветов мира, Кадзу, — кареглазая забрала с лавочки полотенце и направилась в раздевалку. — А мне не нужно их видеть. Мои слова правдивы и без наглядного образца. — Я буду через пятнадцать минут, — Мэй коротко взглянула на парня и зашла в гардеробную. — Жду на улице. Конец ноября выдался особенно морозным. Первые снежинки падали с неба в темпе медленного вальса и постепенно украшали землю белым одеялом. Каждая из них была индивидуальна, Мэй ни разу не увидела хоть один похожий узор. В форме звезды, круглые, с острыми наконечниками, с более овальными, с ромбом посередине или совсем без него, белые, прозрачные, отдающие синевой. — Смотри! — девушка поймала одну из них, и та застыла у неё на перчатке. — Какая красивая! Будто заледеневшие иголки на ёлке. — Оп. А вот ещё одна, — Кадзу осторожно подставил руку. — А, нет. Растаяла. — Хи-хи, — Мэй радовалась вечеру в компании любимого человека. Они были знакомы всего около года, но казалось, будто знают друг друга целую жизнь. Только всегда радостная Мэй могла заставить улыбнуться слишком серьёзного Кадзу, и только Кадзу знал, как сделать Мэй ещё более счастливой. Улицы города постепенно наполняла новогодняя атмосфера. В магазинах целые ряды занимали разнообразные ёлочные игрушки, статуэтки и мишура; люди не спеша выбирали то, что для нового года придумали креативные художники; из пары окон мигали гирлянды, а воздух пах свежестью и свободой, готовясь открыть чистую страницу своей истории. — Мы совсем скоро выступаем в театре с новым номером. И знаешь, что… — сделав короткую паузу, брюнетка взглянула в глаза Кадзу, — Мне одобрили сольный номер! — Я в тебе и не сомневался. Никто бы не смог отказать после того, как увидел твой чарующий танец. Любой из них. Поздравляю, родная, — мужчина притянул Мэй к себе и мягко поцеловал. Она казалась ему нереальной: никогда раньше он не встречал настолько близкого по духу человека. Его восхищала её вечная улыбка, позитив, женственность. Каждый взмах руки, чтобы поправить причёску, каждое поднятие пиалы, всё, что казалось обыденным, в её исполнении было похоже на сказку. Плавные движения были для неё чем-то лёгким, привычным, но каждый раз, когда он смотрел на неё, ему казалось, что она танцует. Будто она сама была танцем. Дать ей арфу, как она заиграет на ней, затрагивая самые тайные уголки души, словно она — подарок с небес, истинный Ангел во плоти. Хмурый, деловитый Кадзу и неунывающая жизнерадостная Мэй. Они как Инь и Ян дополняли друг друга, были такими разными, но одновременно с этим совершенно неполноценными без второй половины.

*

Прошло несколько недель. В преддверии Нового года в центральном театре собрались гости, пришедшие посмотреть выступление любимых танцоров. Кадзу сидел в первых рядах и волнительно ждал выхода знакомого коллектива. Несколько девушек в пышных пачках невесомо, не касаясь пола, выбежали на сцену. Зал замолчал, притаив дыхание, а свет указал на стоящих в центре согнувшихся балерин. Заиграла музыка, и девушки, подобно лучам солнца, медленно вытягивали руки вверх, разбегаясь в стороны по одной. Медленное плие, лёгкие пируэты, руки балерин поднимаются и опускаются, обнимая себя, завораживающая мелодия становится ритмичнее, одна из девушек остаётся в центре, пока другие, согнув колено, поднимают ногу назад, двигаясь как пружины по горизонтали, приземляясь и прыгая с двух ног на одну. Прыжок в воздухе с небольшой задержкой, положение «шпагат», плавный поворот. Девушка по середине, прогибая корпус назад, делает прыжок с подниманием ног вперёд в разные стороны. Свет резко гаснет, и мелодия обрывается. Зрители охают, кто-то не понимает, что произошло, кто-то считает это частью номера, кто-то громко рассуждает. Неожиданно для всех зазвучала музыка с китайским мотивом. Кажется, кто-то играет на гучжэне и флейте вживую, где-то рядом, полностью расслабляя и обращая внимание на брюнетку. Белая пачка балерины превратилась в ханьфу. Мэй легко приседает, поочерёдно двигая рукой в положенную ей сторону, делает поворот, чуть отходит назад, медленно кружится на одном месте, после чего делает выпад влево, и занимает предыдущее положение. Чуть отходит назад, загибает одну руку за спину, другую поднимает вверх, и вновь кружится. Остаётся повёрнутой спиной и двигает рукой назад, поворачиваясь и смотря, как всем кажется, вниз, но на самом деле — встречается глазами с Кадзу, который заворожённо наблюдает за девушкой, и отворачивается снова, отводя ногу в бок. Широкие рукава платья добавляют её образу лёгкости и играют самую важную роль в танце. Она тянет руки вверх, в стороны, загибает или оставляет без движений, и те чётко следуют за их движениями. Девушка поворачивается лицом. Аккуратное покачивание из стороны в сторону, выпад вправо, поворот, положение с вытянутой ногой, одна рука вперёд, другая согнута в локте. Танец заканчивается. Мэй низко кланяется, соединяя руки перед собой и подобно бабочке исчезает за сценой. Зал аплодирует, все удивлены совершенно не свойственным жанром, но по шумным овациям ясно, что это была весьма приятная неожиданность. К сцене летят одинокие цветы, ведущий благодарит за визит и прощается с гостями. Мэй собирает подаренные букеты и выходит из театра под непрекращающиеся комплименты и одобрения коллег. Улыбка озаряет её нежное лицо, она светится ещё больше, чем обычно. — Ты была просто великолепна, внезапная. Столько времени держала в секрете стиль сольного танца? — мужчина улыбался, восхищаясь девушкой. — Прости, что не сказала. Хотела, чтобы это был сюрприз. — Он удался. Пойдём, чудесная. Нас ждёт вкусный ужин. Земля усыпана белым снегом, на улицах тихо. Вечерняя свежесть отрезвляет, прохладный воздух с каждым вздохом добавляет сил и хочется прожить этот момент с внутренним спокойствием и улыбкой на лице.

*

Иногда мы просто оказываемся не в то время и не в том месте. Такова ирония судьбы. Случайность, ошибка, недопонимание, миг, за который перед глазами пролетает вся жизнь. Из-за угла выбегает мужчина. Его кто-то догоняет, кричит, требует остановиться. Мужчина равняется с парой и тут же появляется его преследователь. — Так, что происходит? — Кадзу прикрывает собой Мэй, пытаясь разобраться в проблеме без конфликта. Второй мужчина злится, он в ярости и, кажется, не совсем понимает происходящее. — Кадзу… — шепчет Мэй, когда видит, что тот достаёт из внутреннего кармана пистолет. Убегающий прячется за спину брюнета. Секунда. Выстрел. Тишина. Мэй в ужасе смотрит на Кадзу. Из её рук падают цветы, а на глазах наворачиваются слёзы. — Нет… — девушка видит, что пуля попала ему в живот. Она, по кругу окрашивая свитер кровью, медленно становится всё больше. Мужчина смотрит на неё, но делает вид, будто всё в порядке ради неё. — Это просто… царапина… Не беспокойся, родная… Всё хорошо… — он медленно опускается на землю, теряя силы. Красные капли капают на белый снег. Преступник быстро скрылся в темноте, а стрелявший приходит в себя после выстрела, с непониманием глядя на руку, в которой он держит пистолет, и раненного человека перед ним. — Что же я наделал… Я не хотел… — он становится на колени, держась за голову. Мэй склонилась над Кадзу. Брюнетка гладит его по голове, лежащей у неё на коленях. — Пожалуйста, любимый, не покидай меня… Необычные снежинки падают на волосы девушки, на лицо мужчины, на дорогу и на крыши домов.