Лакомый кусочек

POV Барон Рейн Ландау

      — Если бы я не знал, что вам нет необходимости во сне, то решил бы, что сегодня вы встали не с той ноги, — Найджел не отличался особенной наблюдательностью, но вот скрыться от внимания Кая в этой поездке было невозможно. — Такой солнечный день, а вы чернее тучи… Что-то случилось?       — Что вы, я чувствую себя прекрасно.       — Именно поэтому вы за завтраком и двух слов не проронили? Ох, Рейн…       Беременному Каю не было необходимости готовиться к охотничьему выезду, и, пока я занимался подготовкой своего коня, супруг маркиза мог свободно донимать меня расспросами. Казалось бы, что за свою долгую жизнь я мог бы научиться скрывать собственные чувства, но выросшего в столице Кая провести было не так легко: уже в который раз ему удавалось подловить меня в моменты раздражения или слабости, и уже в который раз он оказывался прав.       — Случилось нечто, о чем мне стоит знать? — оглаживающий моего коня омега умудрялся сохранить беспечное выражение лица, но я знал, что мой ответ его беспокоил. И Найджел, и Кай были столь искренни в своей часто нарочитой заботе о моем благополучии, и лгать Каю было весьма трудно.       — Ничего, о чем вам стоит беспокоиться, — это было почти что правдой, и, таким образом, совесть моя оставалась чиста.       — Хм… Пообещайте, что если это «ничего» станет вас действительно волновать, то вы расскажете об этом, — читать мысли было прерогативой моей расы, но талант омеги был вовсе не магического толка.       — Обещаю, — я все же улыбнулся и пожал руку все еще взволнованному супругу маркиза. — А пока вам стоит уделить внимание мужу. Он очень этого желает…       Уже взобравшийся на своего коня Найджел гарцевал в середине замкового дворика, подгоняя и других гостей, и егерей, и разгоряченных предстоящей охотой собак.       — Ну же, ну же… Давайте же скорее приступим! Сколько можно прохлаждаться.       Некоторые из особенно рьяно рвавшихся в бой альф громко выразили свое согласие, но некоторые из гостей выглядели так, словно бы предпочли остаться в тепле и комфорте гостевых спален. Все еще проверявший ремни своего седла Карон Вернье маркизу улыбался старательно, но несколько растерял привычное для него сияние южного здоровья: под глазами альфы пролегли темные круги. Вряд ли тот много спал этой ночью и уж, конечно, вряд ли смог уснуть после нашей с ним лесной встречи. Впрочем, и маркиз южного пути, и многие из отстающих альф резко встрепенулись, стоило во дворе появиться готовым к выезду омегам.       Я еще мог вспомнить времена, когда даже замужние омеги не имели права участвовать в подобных развлечениях, и было радостно лицезреть изменения последних лет. Свободные от своих привычных торжественных нарядов омеги были чудо как хороши, и уж, конечно, молодой виконт, дебютант этого сезона, сиял ярче прочих. Ему удивительно шла простота выездного наряда, и несколько менее занятых альф тут же бросились помогать юноше с седлом. Заметивший смущение виконта Кай тоже ринулся на помощь, но вертевшийся рядом Анни уже отлично справлялся, не давая особенно рьяным кавалерам подступиться к юному омеге.       Вид юноши в замшевых бриджах и понимание того, что виконт не будет сидеть в седле боком — похоже только этого и было достаточно для того, чтобы вернуть более сонным гостям-альфам энергию. Однако «защитникам» Анни и Каю все же пришлось отступить в сторону, когда маркиз Вернье заговорил с виконтом.       — Стоит ли мне желать вам удачи? Или вы и без нее достигнете своего?       Юноша чуть усмехнулся и вот, его взгляд вновь на миг упал вниз, словно омега хотел что-то спрятать и от себя, и от разглядывавшего его маркиза:       — Я приму ваши пожелания.       — Что же, тогда удачи вам, Виктор, — маркиз подал юноше руку, помогая забраться в седло и не отпускал его ладонь на один стук сердца больше, чем того требовала обычная вежливость.       Загоревшиеся новой волной интереса к виконту Шиммери альфы чуть приутихли. «Виктор». Никому другому не было позволено называть омегу по имени, и делая это в присутствии других и столь прямо, маркиз открыто заявлял и о своем ухаживании, и о серьезности своих намерений.       Чуть надувший губы Кай почему-то выглядел недовольным, и было приятно знать, что я разделяю с кем-то свою точку зрения, пусть и по совершенно другим причинам.       Я не мог осуждать маркиза. Тот все еще был достаточно молод, кровь его была горяча, и вид почти обнаженного свободного омеги не мог не привести того в возбуждение.       Ранним утром, заслышав движение во дворе и обнаружив там юного виконта, зачем-то собиравшегося на одиночную прогулку, я был обязан последовать за ним чисто из соображений безопасности. Неизвестно, как свободно юноша мог передвигаться по своим землям, но тут места были дикие, и велика была вероятность встретить и бродящего по весне отъедающегося медведя, и волков, и даже забредших в чащу разбойников. Не приходилось сомневаться, что Карон сделал тот же вывод, и уж точно ни я, ни он не могли знать, что же конкретно пришло в несколько дурную голову молодого омеги.       Много лет я не удивлялся так, как удивился, когда виконт Шиммери спешился возле реки и скинул с себя свою рубашку. В тот момент я еще мог — хотя и несколько с трудом — подступиться к нему с резонным вопросом, но когда на землю полетели его сапоги и брюки, все вопросы я решил оставить при себе. Уникальное безрассудство и свойственная такому возрасту глупость, но занырнувшего в воду юношу не заботило ни то, что его могут увидеть, ни то, что увиденным могут воспользоваться. Он веселился. Нырял, перепрыгивал с камня на камень, мыл бок довольному таким вниманием Лорду. Не прятал руки за спину, не опускал взгляд и выглядел таким же свободным, как свободны были на воле дикие животные, занятые лишь тем, что предположила для них природа. Вид его совершенного нагого тела кольнул меня возбуждением. Уже долгое время я не позволял себе подобных удовольствий, и, хотя в отличии от альф я мог держать свои желания в узде, делать это бесконечно долго тоже не представлялось возможным. По моде столицы омега был худ, но не отличался слабостью, и линия его округлых, крепких ягодиц несомненно привела прятавшегося за деревом Карона в трепет. Это тело еще не знало ни одной ласки, но способность наслаждаться одиноким купанием в незнакомой речке не наводила на мысль о стеснительности. Юный виконт будет горяч, и, глядишь, его будущий супруг еще устанет услаждать молодого омегу…       Какие деньги бы дали в Тэе за это тело? Он был бесценен. Первый из рода оставил бы его себе и наградил бы нежностью и лаской, отпивая из юноши понемногу, лишь слегка. Ему бы подобрали партнера, и его детишек, унаследуй они северную красоту их папы, ждала бы похожая участь.       Кровь нетронутых омег хороша так, как, наверное, хорош божественный нектар Единого бога. Чистая, незамутненная сладость, бесконечный экстаз. Бывали случаи, что новообращенные, слуги первого из рода, не выдерживали и выпивали таких омег сами. Они просто не могли остановиться.       Я еще помнил вкус такой крови, и раз я позволил себе думать об этом, то не мог осуждать и удовлетворившего себя маркиза. Тот мог попытаться воспользоваться невниманием юноши, но не сделал подобного — и все же…       Ни разу не испытавший течки виконт наверняка и не подозревал о том, с каким вниманием маркиз глядел на его тело. Даже сейчас, когда он смотрел на сидевшего в седле омегу, взгляд Карона скользнул снизу вверх, остановившись и на стройных ногах, и на крепких, подчеркнутых мягкой замшей ягодицах. Альфу сдерживали правила светского общества, но он страстно желал юного виконта. А если бы тот не бы виконтом, а всего лишь простым служкой, что бы маркиз сделал этим утром? Наверняка не прятался бы в лесу.       И этого я тоже не мог осуждать: разве альфа не должен желать своего омегу? Разве вампир не должен жаждать крови?       И все же, этим утром, наблюдая за купающимся в реке виконтом, я сдержал не только рвавшийся наружу смех — ситуация была почти комична в своей несуразности — но и странную грусть. С Кароном или нет, но рано или поздно омега пойдет под венец, родит своему супругу детей, и вряд ли после ему придет в голову вот так, ранним утром, решиться на купание в горной реке.       — Господа… Милые господа? — Найджел отсалютовал и альфам, и небольшой группе омег, сегодня выезжающих на охоту. — Мне доложили, что сегодня ранним утром в долине видели группу оленей. Загонщики уже погнали их вперед, и мы должны успеть взять их в капкан перед Нитью, скалистым ущельем. У нас есть несколько часов, но время поджимает, — красовавшийся маркиз дернул своего коня за уздцы и, тот встал на дыбы, красноречиво демонстрируя и свой нрав, и горячее нетерпение умелого седока. — Тот, кто подстрелит дичь первым, получит приз…       — Какой приз?       — Все вам расскажи. А теперь вперед! — конь Найджела ринулся в сторону широко открытых замковых ворот, и многие из гостей последовали его примеру.       — Рейн, — взволнованный Кай на секунду придержал моего коня. — Пообещай мне, что будешь следить за ним, — если бы у нас было время, то я непременно спросил бы омегу, с чего тот решил возложить подобную ответственность именно на меня. Но охота началась, а я уже немного отставал от основной группы, и мне осталось только лишь кивнуть в ответ.       Мой широкогрудый конь, Дивный, почувствовал азарт, витавший в воздухе, и сразу же заторопился нагнать ускакавших вперед охотников: пришлось немного придержать, давая тому разогреться. Мы спустились по петляющей дороге вниз, в долину, и тут я уже разрешил Дивному не сдерживаться. За несколько минут нам удалось присоединиться к другим охотникам, которые вместо бега теперь перешли на больше подходящую для долгой скачки рысь.       Легкий и умелый наездник, виконт оказался впереди группы, где был все так же окружен вниманием красующихся перед ним альф. Те страстно желали дать юному виконту хотя бы какое замечание или наставление, но со своим конем юноша управлялся умело и, похоже, гораздо больше наслаждался чувством погони, чем светским обществом его спутников. На лице юноши возникло уже знакомое мне выражение азартной сосредоточенности.       — Так что там за приз, Найджел?..       — Что бы это ни было, смотрите, как бы виконт Шиммери вас не обставил!       Зеленая межгорная долина была почти свободна от деревень, и группе охотников было легко наслаждаться и свободным бегом по лугам, и движению через препятствия уже поближе к кромке леса. Погода в этих местах менялась быстро, и поначалу столь припекавшее солнце в какой-то момент скрылось за серыми дождевыми тучами. Никто из всадников, однако, и не подумал сбавить ход: прискакавший егерь сообщил, что со стороны леса дичь удалось согнать на главную тропу, и теперь та бежала прямо вперед, к переходу через «щель».       — Щель? — мне удалось окликнуть скакавшего рядом Найджела.       — Да! Нить — это узкое ущелье между скалами, всадники только по одному пройдут… дальше там мост над рекой… егеря должны успеть закрыть проход… — начавший нешуточно свистеть ветер унес слова маркиза куда-то к потемневшему небу.       — До дождя успеем?..       — Да! Все рассчитано. Не переживай.       Цветущие горные луга сменились лесом, и как раз в тот момент, когда последний из всадников занырнул под кромку деревьев, листья зашуршали от первых капель дождя.       — Ничего… Пройдет!       С каждой минутой стихия, однако, набирала силу, начиная раскачивать верхушки болезненно заскрипевших сосен, и даже несмотря на защиту деревьев, за несколько минут все мы успели изрядно намокнуть. Несколько омег под защитой одного из замужних альф и пары слуг были отправлены обратно в замок, но заупрямившийся виконт и брат Глена, конечно, не пожелали следовать их примеру.       — Виконт, возможно, вам стоит…       — Да брось, Рейн! — все еще развеселый Найджел похлопал моего коня по холке. — Мы уже совсем близко. Вернемся — будет нам всем и тепло, и пир. Еще менее получаса скачки. Все готово, так что вперед!       Оставшиеся всадники продолжили движение, и окружавший нас пейзаж широкого хвойного леса вскорости подобрался, с каждой стороны подпираемый крутыми каменистыми боками скальных уступов. Обещанное Найджелом ущелье должно было быть совсем близко.       — Ах, вот он! — впереди, за деревьями, показался и лоснящийся бок одного из напуганных погоней оленей. — Да не стреляйте, быстрее дернет!       Кто-то из особенно удалых альф все же выпустил пулю и, конечно, промазал мимо движущейся цели. Зверь обижено загудел и дернулся вперед: он и его сородичи уже чуяли близкого врага и не желали сдаваться без боя. Не обращавший внимание ни на своих спутников, ни на дождь виконт окончательно вырвался вперед — и он, и Лорд белым пятном светились на фоне потемневшего леса. Но вот впереди завиднелась прогалина, Лорд с всадником выскочили туда первыми, юноша на миг остановился, поднимая ружье к плечу, но опустил его и пустился дальше вперед.       Егеря должны были закрыть проход в малое ущелье, но на поляне никого не оказалось. Их мог задержать разбушевавшийся ветер, но это уже было неважно. Дичь ринулась в узкий проход между скалами, и виконт, не останавливаясь, повел коня следом.       — Где же… Куда он?! — я увидел, как Найджел побелел, и не стал задавать вопросов: пока другие охотники мешкали, я уже бросил своего коня вперед.       Ущелье оказалось не более чем ниткой тропы между голыми каменистыми склонами, и даже один всадник мог с трудом протиснуться здесь, не навредив ни себе, ни лошади. Дивный всхрапывал, но пока упрямо шел вперед.       Мы выбрались из нити ущелья как раз чтобы разглядеть, как виконт пересекает повисший над пропастью деревянный мост. Красивая, резная, но деревянная конструкция Золотой эпохи империи… Тот легко бы выдержал пеших путников. Но не седока. И точно не двух. И не в эту погоду.       Я осознал это, когда Дивный уже заскочил на деревянный настил.       Виконту повезло, и передние ноги его коня уже коснулись земли на другой стороне, когда мост за ним задрожал и опасно прогнулся вниз, начав рассыпаться чуть ли не в воздухе. Испугавшийся Дивный заржал, копыто его угодило в пустоту, за ним и второе, а затем доски под нами провалились, и я полетел вниз, в последний момент успев уцепиться за чудом сохранившуюся деревянную опору. Дикий вскрик Дивного быстро замолк. Глубокая и темная, Щель как нельзя лучше соответствовала своему названию: внизу, в полутьме, бурно плескалась ставшая полноводной горная река. Дивный упал прямо на один из порогов, тут же переломив свою сильную шею, и даже оттуда мне горько пахнуло животной кровью. И в тот же момент где-то рядом, за пеленой дождя, прогремел выстрел — похоже, виконт все же попал в цель. Цепляясь за боковую деревянную опору и очень надеясь, что та все же устоит, я выбрался на другую сторону ущелья.       Спешившийся виконт застыл над повалившимся телом оленя, обернулся, видимо, ожидая увидеть других охотников, и радостный триумф на молодом лице резко сменился испуганным удивлением. Буря нарастала, мост за ним рассыпался в щепки, и здесь, на этой стороне ущелья, были только он и я.       — Молодой виконт…       — Ба… барон?..       — Вы на сегодня закончили?       — С чем?..       — С вашей непреодолимой дурью.