Забытая легенда об одной птице

       Звонкий смех. Живой, радостный взгляд мальчишки с черными волосами. Родительские улыбки. Трепетные поглаживания по макушке слегка ероша волосы, но Ким Рок Су это не волновало. Лишь бы те всегда были рядом с ним и могли просто вот так погладить по голове, словно успокаивая, убаюкивая в сон, упрекая, сердясь. Их голоса, к сожалению, он уже не вспомнит, а лица постепенно становились размытыми. Но это ни капли не мешало ему почувствовать себя в защищенности, пока не оказывается в машине, которая попала в аварию.        Руки и ноги в крови, но его это не волновало как тепло его матери, которая, лишь успокаивающе, поглаживала по голове. Отец сидел в водительском кресле, которое сплющило от столкновения с грузовиком. Мама тоже сидела в этой стороне и была сильно ранена. Сидение полностью придавило её ноги, а голова была покрыта свежей кровью, также были осколки стекла, которые заставили любого малыша испугаться, но не его.        — Рок Су… Прошу… Живи счастливой жизнью, и проживи её как хочешь… — говорила на последних вздохах женщина, а после кричала ему покинуть машину.        Не сразу, но спустя пару минут, мальчик с трудом вылез из неё и слегка хромая подходил к прохожим, умоляя тем позвонить в больницу, чтобы его родителей спасли, но машина взорвалась, загоревшись пламенем.        Блеск огня отражался в миндально-карих глазах, где застыло безмолвное отчаяние и угасающая надежда.        — Мама! МАМА!!! — кричал мальчик, не в силах подойти к машине, ведь один из взрослых взял его на руки и повел прочь. Ким Рок Су сопротивлялся. Пытался вырваться из тех объятий, которые были чужды, но не вышло.        Слёзы скатывались по щекам. Голос вскоре охрип. И мальчик потерял сознание, не в силах больше смотреть на горевшую машину, в которой пару минут назад его родители обсуждали планы на выходные, а ведь завтра у Ким Рок Су был день рождение…

***

       Кейл неспешно открыл свои глаза, тем самым возвращаясь в реальность. Вскоре зрение стало нормальным, и перед ним был потолок с элементами мрамора, да и не в привычной для Кореи дизайна. Значит, он всё ещё находится в романе, а то было кошмаром из его прошлого.        Привстав с постели, юноша лениво накинул поверх пижамы халат и надел на ноги тапочки. Он вышел из комнаты, пропадая в полумраке коридоров. Светильника он не взял. «Хочу попить воды.»        Кейлу надо было собраться с мыслями, которые сейчас были в хаосе от того кошмара. Нет, он привык, что они часто посещали его сонное царство. Однако в последнее время их стало катастрофически много, словно кто-то проклял, чтобы ему снились плохие воспоминания о прошлой жизни. Откинув эти мысли на задний план, он дошел до кухни и тихо открыл дверь. «Никого нет?»        На кухне, которую Бикрокс обычно никогда не покидает, никого не было. Впрочем, Кейлу было на это плевать, особенно когда увидел кувшин с водой. Он решил не придаваться этикету, поэтому стал пить прямо от туда, утолив сильную жажду. Капли стекали с подбородка на пижаму и пол, но ребёнка это не заботило. После того, как этот кувшин уже был опустошен, он планировал пойти обратно, чтобы попытаться уснуть, но вдруг у его шеи в паре сантиметров от сонной артерии оказался кинжал. «Хм… Немного криво. Если бы на два-три сантиметра ровнее, то мог бы мгновенно убить.»        Так как Кейл был в полусонном состоянии, его ни капли не удивил нож у горла, который с легкостью мог оборвать его жизнь и будущую жизнь бездельника. Шумно вздохнув, он ловким движением выхватил нож, и легким взмахом перерезал глотку. Кровь окрасила лицо. Ему был противен этот цвет, но ничего не мог сделать с этим. Смерть старушка любила его, и ходила по пятам, и даже достала его и в другом мире.        — Молодой Господин? — удивлённо сказал Рон, который искал Кейла не обнаружив того в постели, но в итоге видит его в крови и с ножом в руках. Рядом валялся уже труп предположительно юноши, и, кажется, тот не был таким умелым как Кейл. Рона от этого пробрала гордость.        — Уберись, я буду в комнате. — как всегда холодно сказал тот, покинув кухню, но перед этим встретил Бикрокса, который явно не ожидал увидеть его в чужой крови. Кейл ничего не сказал и направился к себе.        Голова немного болела, а осознание своего первого убийства в этом мире ещё не приходило. Зайдя в свою комнату, Кейл направился в ванную комнату, чтобы принять ванну и немного расслабиться. Поражающее спокойствие и рациональное мышление пришли спустя пару минут с закрытыми глазами, но уже было как-то плевать. «Не ожидал, что те тренировки дадут такой внушительный результат… Может, мне не стоит тогда приобретать древнюю силу Несокрушимого Щита? Нет, об этом рано думать, ведь в этом гребаном мире — каждый встречный может быть сильнее, чем кажется на первый взгляд. Мне, как фениксу, можно легко выжить, изучив магию и боевые искусства досконально, однако я не хочу заниматься физическими нагрузками… И это значит, что пока всё остается в силе…»        Размышления прервались со стуком в дверь, но Кейл даже и не думал отвечать, ведь знал, что через пару минут тот старик просто нагло войдёт сюда и протянет чашечку лимонного чая.        — Молодой Господин, у вас опять бессонница? — сказал он, переступив порог, но Кейл ему не ответил.        Неважно как он будет воспринимать тот сон. Он вызывал в нём большой спектр эмоций, большинство которых были отрицательными. Шумно вздохнув, юноша посмотрел в сторону окна, где мерцала полная луна в своём небесном хороводе.        — Ночь сегодня прекрасна, не думаешь? — неожиданно спросил он, тем самым заставив слугу инстинктивно вздрогнуть, ведь голос оказался неживым и таким неестественно подавленным.        — Господин, вы в шоке от своего первого убийства? Я понимаю вас в некоторой степени, ведь и сам с трудом перенёс своё, но…        — Я не об этом. — с мягкой улыбкой отрезал Кейл, нагло перебив.        Именно сейчас Рону казалось, что перед ним далеко не одаренный юноша, не феникс, который имеет талант к магии и боевым искусствам. Перед ним сейчас был взрослый человек, который много чего повидал в своей ничтожной жизни и мучается кошмарами, прикрываясь простой бессонницей.        Кейл никогда не говорил, что ему нужна была помощь, даже если это и было слишком очевидно. Он предпочтёт молчать, чем попросит кого-то его немного утешить или подарить любовь. Он больше не плакал после похорон Джули, словно лишил себя этого права и искал. Отчаянно искал тех крыс, которые посмели убить его мать, пусть она и не была ему родной, но именно благодаря ней, Кейл мог почувствовать себя живым и кому-то нужным.        — Молодой Господин, всё хорошо? — задал осторожно свой вопрос старик, боясь за реакцию этого человека, который местами выглядел так паршиво, что невольно хотелось обнять и защитить от всех невзгод этого мира.        — Разумеется, просто прикидываю как много мне нужно сделать ради своей любимой жизни бездельника. Не обращай внимания. — ответил он, улыбаясь. Вот только эта улыбка была чертовски фальшивой, но Рон не сделал ему замечания, не отчитал. Он не отец этому ребёнку, но даже если и так одного никогда не оставлял.        Следил, присматривал за этим странным ребёнком, который делал свои первые неуверенные шаги, стал проявлять эмоции, чаще улыбался. Огонек жизни тогда был в этих прекрасных глазах цвета красного дерева, но сейчас в них не было и тени этого, полностью став пустыми. «В такие моменты даже я не знаю, что делать…»        Рон стоял рядом с ним не в силах что-либо сказать, да и не нужно было. Он знал, что расспросами сможет лишь больше разозлить своего господина. Однако то, что дворецкий был единственным, кто был с ним рядом в такие моменты, говорили намного больше, чем какие-то слова.        Кейл не относился к нему как к отцу, но никогда не отталкивал, в отличии от Дерута, который в первые месяцы после смерти жены пытался с ним поговорить, но тот прогонял. Юноша ненавидел, когда его видели в столь паршивом состоянии. Гнал прочь всю прислугу, предпочитая остаться в одиночестве, которое медленно сводило с ума, если бы не упрямство Рона, который скрыл всё за долгом дворецкого. Он тогда сильно переживал за Кейла, пусть и никогда этого не скажет. Он считает его своим вторым сыном.        Спустя пару минут Кейл вышел из ванны с полотенцем на бедрах, тем самым открывая вид на его оголенный торс, где были замечены труды тренировок со стариком. Там не было шрамов, все раны заживали спустя пару дней, оставляя после себя ничего. На спине была отметина напоминающая чем-то изуродованную кляксу. Черные линии начиная с лопаток, заканчивались на пояснице, образуя некое подобие крыльев.        — Рон, — позвал его ребёнок, тем самым вырвав от мыслей, — Нужно поменять печать.        Ему не надо было задавать вопросов. Вместо них, Рон молча достал из ящика маленькую невзрачную коробку, открыв её, там показалась пара неприметных серёжек, как и те, что были сейчас в ушах Кейла.        Аккуратными движениями, дворецкий вынимал одну за другой, а после надевал новые. Он знал, что его господин имеет очень большую магическую силу, поэтому её надо было скрывать, чтобы не создавать лишних проблем, также они блокировали присутствие феникса, от которого даже он, старый убийца, не в силах был подавить дрожь и тихий страх.        — Спасибо. — поблагодарил юноша, слегка улыбнувшись. Его взгляд застрял на зеркале, а спустя пару минут раздумий, он снова заговорил. — Может, устроим ночную тренировку вместо утренней? Я сомневаюсь, что сейчас смогу уснуть.        — Как пожелаете, господин. — сказал Рон слегка поклонившись, и стал готовить черную форму, которую обычно используют для этих тренировок.        Даже если дворецкий не мог сказать слов утешения, ведь никто не успокаивал ни его, ни сына, когда всю их семью истребили, а дом насильно отобрали, он не мог не поддержать этого юношу хотя бы своим присутствием. «Я всегда буду присматривать за вами, молодой господин.»