***
Несмотря на то, что автобус подъехал вовремя, парень всë равно опоздал, что получается у него довольно часто. Опоздания становятся частой причиной ругани со стороны преподавателей школы, иногда они пытаются вызывают родителей в школу, но те ни разу не приходили. Причина не в том, что Антон не говорил им об этом, а просто, с их же слов, они считают, что всë это пустая трата времени, и если у их сына проблемы, то пусть решает их сам, ведь он далеко не маленький. Шаст бежал по пустым коридорам школы в попытках, хоть как-то уменьшить время опоздания, но противная трель звонка на урок, все разрушила. Юноша стучит в кабинет, пытаясь отдышаться от, хоть и не продолжительного, но бега. Дверь ему открывает Мария Дмитриевна. Статная немолодая женщина, что является классным руководителем Антона. Мария Дмитриевна вела физику у всех старших классов. — Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти? — облокачиваясь на дверной косяк слегка запыханный Антон, смотря в глаза учителя с сожалением. — Шастун, почему опаздываем? Я предупреждала, что вызову родителей в школу? — напоминает учительница, смотря прямо в глаза парню с закипающей яростью. — Да… — Антон опускает голову, смотрит в ноги думая «конечно, они уже бегут выслушивать, что вы им там наговорите…». — Ладно, на этот раз пожалею тебя, проходи. — всплеснув руками фыркнула преподавательница. Шастун не поднимая голову проходит в класс, слыша привычные смешки со стороны одноклассников. Один из них даже подставил парню подножку, но тот удачно еë перешагнул. На уроке он ничего не слушал. Монотонный голос Марии Дмитриевны совершенно не помогал сосредоточиться. Он просто сидел в телефоне, пролистывая в интернете статьи «как прикольно покончить жизнь самоубийством». Да, странно и в каком-то смысле смешно звучит, но по праву это можно назвать самым отличным и не скучным для Антона занятием на уроке, который ему не нужен. Уже под конец урока, устав от однообразных фактов и советов, он натыкается на интересную ссылку. Заинтересовала она его отзывами. Он решает, что прочитает её позже, после всех занятий. — Надеюсь все поняли тему урока, на следующем занятии будем писать контрольную работу. Урок окончен, собирайтесь. — спокойно сказала преподаватель, наводя порядок на своём рабочем столе. Шастун настолько завис в своих мыслях, что совершенно не замечает, как свободно выходит в коридор. За что тут же платит. Его останавливают, резко хватая за шкирку, как маленького нашкодившего котёнка. Человек, ростом ниже на пару сантиметров, чем сам Антон наводит страх. Что тут же отражается в глазах юноши. — Ну что, Тошенька, почему сегодня опоздал? — елейным голосом тянет парень. — Матвей, отвали… — устало, но с явной злобой прошептал Шастун, сразу пожалев об этом, потому-то каждый раз, когда он проявляет хоть малейшие признаки сопротивления, ему сильно достаётся. — Чего-чего говоришь? — саркастичным тоном сказал Матвей — ещё раз ты так со мной разговаривать будешь… — шепчет он на ухо Антону уже разъяренным голосом сквозь зубы, отчего Шастун втягивает голову в плечи. — Я-я, я понял. — заикаясь выпалил Антон, так как предполагал, что если скажет что-либо другое, то ему не поздоровится. — Молодец, умный мальчик. — Матвей удовлетворённо улыбнулся, и играючи провел ладонью по волосам Антона, погладив как глупого котенка, развернулся и с высоко поднятой головой ушёл. Шастуну полегчало. Сегодняшний день можно считать самым счастливым за долгое время. Его не ударили. Такая беседа с главным его задирой выдавалась редко. Антон считал это личным достижением. Следующим уроком шла история. Со звонком большинство учеников убрали мобильники и поудобнее уселись за парты. — Здравствуйте, дети! Ваш учитель заболел, так что, сегодня его буду заменять я. — говорит директор школы заходя в кабинет. По классу пронёсся лёгкий гул, все были очень довольны появлению Павла Алексеевича, так как, их историк был очень злым, противным человеком, что при описании его, каждый ученик класса морщился как от кислой конфеты. А, вот, Павел Алексеевич, несмотря на то, что он строгий директор, любили все. Чаще он очень добрый и весёлый, мог заинтересовать ребят, и с ним всегда хотелось начать учить уроки, которые были ненавистны всей душой. Изначально Шастун планировал просидеть весь урок в телефоне, но осознав, что урок сегодня будет вести его горячо любимый Павел Воля, всё-таки решил отвлечься и поучить историю. — Шастун! Да ты сегодня вообще звезда! Так активничал на уроке. «Странное что-то с тобой», — сказал Павел Алексеевич под конец урока. По классу разнеслись смешки, многие начали оборачиваться на парня, тихо шепчась, но Шастун не обращал на них внимание. Он привык, для него это было что-то сродни рутины. Звонок. — Дети, можете собираться и идти. А, Антон, тебя прошу остаться. — все поспешили уйти, но некоторые бросали на парня взгляд, который говорил: «Тебе пизда, если что-то расскажешь» — Шастун, у тебя балл по истории четыре с половиной, какую оценку желаешь, хорошо или отлично? — Ну-у, пятерку желательно, — ответил Антон, не понимая, почему директор задаёт такой глупый вопрос. За дверью в это время стояли те самые ребята, которые часто издевались над парнем. Мужчина видел это, поэтому попросил Шастуна остаться, дабы задиры ушли. И уже через считанные минуты ребятам стало скучно стоять под дверью, они поверили, что Павел Алексеевич оставил Антона, спросить про оценку и просто ушли, но на самом деле учитель схитрил. Когда в коридоре стало тихо, как в библиотеке, директор начал разговор. — Антон, я тебя не просто так оставил на самом деле, я знаю, что над тобой издеваются, и я бы хотел спросить, как долго это продолжается? — Ну, с того времени, как я перевелся в эту школу. То есть с пятого класса, — немного замявшись отвечает тот. Прозвенел звонок. — Ладно, беги, я с ними поговорю при встрече, удачи тебе! — Спасибо, до свидания.***
Наконец-то закончились все уроки. Уже дойдя до дома, парень ещë долго стоит перед входной дверью в квартиру и думает: «Как-то подозрительно тихо… Обычно оттуда слышатся разные крики, грохот, а тут… Гробовая тишина». Он проворачивает ключ и заходит, делая глубокий вдох. Дома никого. Шастун немного обрадовался. Сняв верхнюю одежду и кинув кроссы в угол, он поплёлся на кухню. при взгляде в холодильник, сразу понятно — мышь повесилась… Осматривая полки на кухне в одном из верхних ящиков была найдена завалявшаяся пачка роллтона. Антон принял решение заварить её. Быстро покушав, он убрал за собой все следы своего пребывания в кухне. Он уделил немного времени телефону, а после принялся за уроки, дабы лишний раз не злить преподавателей в школе. Вот ручка и последняя тетрадь была отложена, ознаменовав конец работы. Антон поудобнее раскинулся на стуле, взял телефон и не найдя чем себя занять принял решение посмотреть тик ток. Как ему казалось, он потратил в этом приложении минут десять, ну максимум двадцать, но, когда посмотрел на время, удивился. Почти полночь, а родителей всё ещё нет. — Ну и ладно, так даже лучше…— пробубнил себе под нос Шастун ложась спать.***
Проснулся он утром от странного, приглушенного звука, который доносился из подъезда. Сначала Антон подумал, что ему почудился звук взрыва. Но когда он сонный, встревоженный подбежал к двери, открыл её, понял, что ему не показалось. На пороге лежала записка: «ещё раз сбежишь — будет хуже». Шастун окинул взглядом дверь, и обомлел от шока. Она вся была исчеркана фломастером. Но это не самое худшее. К замочной скважине Антона была приделана петарда, от неё и был звук… Ну, зато теперь Шастуну не нужны ключи, чтобы открыть дверь, ведь замка-то больше нет. — Твою-то мать… Просто зашибись. Уроды тупоголовые. Главное, чтобы соседи не зашли в квартиру, — единственное, что он смог ответить на эту картину. Как его заебала жизнь и эти постоянные издевки… Не так он планировал начинать утро субботы. Единственное, что радовало, тот факт, что в школу идти сегодня не нужно. Не найдя чем себя занять Антон решил пойти на заброшку. Вот оно, его любимое место. Сами недостроенные или заброшенные здания он не любил, уж слишком мрачная атмосфера, а вот посидеть на крыше просто обожал. Там он остаётся наедине со своими мыслями. Там спокойно и умиротворенно, никто не издевается над ним. Крыша навевала стойкое ощущение детства, вызывая ностальгию по тем светлым временам.***
Шастун стоит у края крыши, смотрит вниз, выдыхая терпкий сигаретный дым. Слабый ветер колышет волосы, иногда сильными порывами лохматя прическу, от чего непослушные пряди предательски лезут на глаза. Может прыгнуть? Один шаг вперёд. Кто-то резко отталкивает его назад. Кто бы то ни был, единственное, что запомнил Антон это руку, что была не просто холодной, а по мертвецки ледяной, пробирающей до самых костей. Парень поворачивает голову. Никого…?***
Прошла неделя. Шастун витая в мыслях зашёл в класс. Ничего необычного за это время не произошло, но его до сих пор мучали мысли о той странной неудачной попытке суицида. — Тоша, как ты себя чувствуешь? — говорит Матвей, с деланным умилением смотря на парня. Антон, не обращая внимания сел за парту мгновенно уткаясь в телефон игнорируя даже то, что Паламарчук сел рядом с ним. — Почему же ты не отвечаешь? — двумя пальцами Матвей берёт его за подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза, — ну раз ты не отвечаешь, жду тебя сегодня около заброшки, сам знаешь какой. И только попробуй не прийти, — Паламарчук отсаживается, а у Шастуна в голове мелькает: «и что мне теперь делать?»***
Идя к назначенной встрече. В мыслях вертится лишь одно. На прошлой неделе он хотел прочитать одну статью, в голове ставит галочку, что надо будет уделить время нерешённому моменту. — Ну привет, Антошка, — говорит Матвей, идя на встречу парню. — Что тебе надо? — Антон знал, что его возможно снова изобьют, а может даже отберут деньги. По правде говоря, у него их осталось немного. Но всё же он решил спросить. Как и ожидалось, ему даже не ответили. Просто взяли за шкирку, и швырнули на пол. Мгновение и Шастуна бьют ногами, а он лежит, жмурясь от боли и пытается не кричать. Прикрывая лицо руками, чтобы хоть оно осталось целым. Ребра нещадно ныли, а во рту появился неприятный вкус металла. — Отойдите от него! — вдруг раздался строгий голос Павла Алексеевича, который неожиданно для всех оказался на месте «потасовки», — с тобой, Паламарчук, потом разберёмся, иди отсюда, быстро! — Павел А-Алексеевич? — судорожным голосом спросил Антон. Попытка встать хотя бы на колени провалилась, а голос был надломленным. — Вставай, я тебя провожу до дома, — ответил преподаватель, видя попытки встать, он подхватил Антона помогая. — Что в-вы тут делаете? — хмурясь и незаметно прощупывая ребра устало говорит парень, которому все-таки успели разбить губу, и виднелись несколько больших синяков на открытых руках. Остальные, благо, скрылись под одеждой. Павел Алексеевич ничего не ответил, лишь помог подростку оттряхнуть одежду, и собрать вещи, которые выпали из рюкзака. После чего повёл Шастуна в свою машину. Директор прекрасно видел, в каком состоянии подросток и понимал, что сам Антон до дома не дойдет. Парню, на самом деле казалось, что он тратит время своего преподавателя и настаивал на том, что сам дойдёт, но директор обрубал на корню все попытки завести разговор на эту тему. Уже в машине Антон осознал, всю кошмарность ситуации и уж было открыл рот, чтобы сказать спасибо, но его не начавшуюся речь прервали. — Тебе в какую сторону? — спрашивает мужчина, выезжая на трассу. —Прямо до магазина, потом налево. — Антон расслабился на сидении откинув голову. Всю дорогу они ехали молча, лишь Павел Алексеевич иногда спрашивал: «болит что-то?» или «у тебя родители дома? может ко мне поедем, там тебя точно никто не тронет.» Антон отрицал, он хотел побыть в одиночестве, и в конце концов прочитать статью, о которой уже непозволительно долго сегодня думал. Павел довёз юношу домой, переспрашивая, всё ли у него в порядке. На что лишь получил сдержанный кивок. Но на самом деле, ему не так уж и хорошо. Выныривая как из транса, Антон стоит у двери и ищет ключ, так как она была закрыта. Дверь починили, сделали новый добротный замок. Петарда такой не сломает. На улице же, убедившись, что подросток в безопасности, Павел Алексеевич уехал домой. Шастун закрылся у себя в комнате. Недолго думая он зашёл на тот самый сайт до которого так и не дошёл, о котором вспоминал почти каждый день, но так и не решался прочитать, а ведь в статье говорилось про всяких дьяволов. Конечно же, Антон не верил этому бреду, не верил во всё это, потому от ради удовлетворения своего интереса, и в попытке доказать самому себе, что он не верит. Решил, что надо действовать, а если не получится, то оправдает сам себя банальной скукой. Действительно, у него так мало приключений на задницу. — Боже, чем я занимаюсь… — Он сел на кровать, открыл статью и погрузился в чтение правил. 10 желаний будут стоить твоей души, достаточно просто прочитать это. Гласило название, что вызвало смешок юноши. Далее шло некое заклинание. Время на часах показывало начало пятого. А вот в статье писали, что обряд надо сделать в три часа полуночи. Тут даже считать не пришлось, у него ещё много времени, или как говорится вагон и маленькая тележка. Поэтому, он сделал все уроки, и снова сидит в телефоне. Лежа в кровати и играя в игры, он всячески принимал попытки не заснуть. Родители парня не вернулись, что было очень странно. Чаще всего, они возвращались в двенадцать или час ночи. На часах уже половина третьего. Сонный Антон поднимается с кровати и направляется на кухню. Подходит к ящику напротив стола, в котором они хранили свечки, на случай отключения электричества. Взяв шесть свечей, как было сказано в интернете, он вернулся в комнату. Сверяясь с описанием ритуала в статье, раскладывает их по кругу и встаёт во внутрь. Разблокировав телефон, находит нужную заметку с текстом, который якобы бредовый. Время без пяти три. Уже готовясь читать вслух, Антон резко вспоминает, что надо зажечь свечи и выключить свет во всём доме. Он подрывается с места и бежит в коридор. Около входной двери висят куртки. Судорожно роется в карманах, дабы найти зажигалку. — Бля-я-ять, не опоздай и тут. Чего я ждал столько времени зря? — резко достав искомый предмет, он бежит обратно чуть-ли не падая. Скользя по полу, попутно выключает везде свет, кроме своей комнаты. Быстро зажигает свечки в то время, как на часах уже почти три часа ночи. Гасит яркую лампочку, и заходит в круг. — Да, еб, телефон в коридоре забыл, —хлопнув себя ладонью по лбу, Антон опять убегает, создавая поток ветерка, что тушит свечку под собой. Счёт пошел на секунды Быстро хватая гаджет, но не всё так просто, это же Шастун. По дороге вновь скользит по полу, на этот раз уже падая. Жмурится от боли в боку, а ещё от саднящих ребер, на который так смачно упал, на часах уже… Почти три часа ночи Резко поднимается, на одной ноге, допрыгивает до своей комнаты, встаёт в круг и замечает, что одна свеча потухла. — Ну как обычно, всё через жопу, молодец Антон, я просто похлопаю тебе, — произносит, и хромая идёт до зажигалки, которая лежит на его кровати, — придурок ты… «Надо завязывать разговаривать с самим собой», — шёпотом сказал Шастун и заново встал в круг. Три часа ночи Антон как-то замялся, вся уверенность разом схлынула, но всё же начал читать заклинание, как ему казалось в тот момент. Читал его минут пять, текст был очень большим. Из-за неподготовленности, он иногда запинался и путал слова, совершая ошибки даже в самых простых словах. Заканчивая речь, он стал задыхаться. Из лёгких будто выкачали весь кислород. Последние слова юноша говорит практически фальцетом. После этого текстового ада, у Антона сильно закружилась голова, а в ногах появилась слабость из-за чего он сел на пол в подобии лягушки, закрыл глаза одной рукой держась за лоб, а другой опираясь о пол. Почему-то сдавило горло, отчего Шастун закашлялся. Уже вставая его начало шатать. В глазах помутнилось, его так сильно качнуло, что юноша случайно вылетел из круга. Осознав свою ошибку Антон простонал, а ведь в статье было написано, и даже выделено не выходить из него не менее 3-ёх минут. Но все что сейчас он смог сделать, так это обессиленно упасть на кровать, потому что держаться на ногах не хватало сил. А ещё он был сонным. Ногу и бок простреливало от боли из-за недавнего падения. Так и уснул, обвив руками подушку.***
Антон проснулся от грохота на кухне, и он не обратил бы внимание на шум. Но настойчивое ощущение сухости во рту вынудило его подняться с кровати. С полузакрытыми глазами он плетётся к закрытой двери. — Я её разве закрывал? — Антон озадаченно посмотрел на предмет своего вопроса, но не предав должного значения на это, распахивает её. Всё ещё не отойдя ото сна, глаза упрямо не хотели открываться, в момент, когда парень закрывает пытается продрать глаза, он наступает на осколок стекла. — Ай, блять! — громкий вскрик раздается в тишине квартиры. Отходит чуть в сторону и снова натыкается на осколок, — да ёбаный в рот! с-с-сука, — шипит Шастун. Допрыгивая на менее поврежденной ноге до выключателя, врубает свет, который полностью освещает кухню. Жмурится на несколько секунд, прогоняя цветные круги перед глазами. Нет, сейчас он смог резко взбодриться, все также оставаясь вялым совёнком, который даже не переоделся после школы. Внимание привлекает россыпь осколков, валяющаяся недалеко от стола. — Блять, откуда?! — осмотревшись и не найдя источника стеклянного ковра, вслух вопрошает Антон. Хмурясь, он садится на пол дабы рассмотреть раны, в это время свет гаснет. — Сука! Хуета блядская! Ебучая лампа, — матерился без остановки, будто это поможет ситуации. Вдруг освещение резко включилось, — о, помогло, — удивлённый Шастун поднимается, вставая на пятки аккуратно идёт за аптечкой, которая как назло, лежит в верхнем ящике рядом с местом преступления. В момент сближения Антона с аптечкой, в дверном проёме противно щёлкает замок, но парень этого не услышал, увлекся попыткой достать коробочку первой помощи. Стоило только двери открыться, как волна паники окатывает волной Антона, тот вздрагивает, всё прекрасно понимая… Это его родители.