Родственные души

Тёплый ветерок солнечного утра был полной противоположностью Лениному настроению, мрачному и недовольному. Едва открыв карие глаза, девушка первым делом проверила социальные сети и беседу класса. Несмотря на нежелание вновь окунаться в учебные будни, одноклассники радовались возможности увидеться с друзьями и поделиться впечатлениями минувших каникул. Лена сразу почувствовала себя не у дел, ведь друзей-то у неё не было, и делиться воспоминаниями о лете ей было не с кем. Да, Лена завидовала своим одноклассникам. И сама же на себя злилась за это чувство, понимая, что так вести себя неправильно. Ничто, кроме моей заурядности и занудства, не мешает мне подружиться с кем-то, думала девушка. Я не такая общительная и открытая, как они, вот и всё. Вынырнув из-под одеяла, Лена в пижаме прошла в ванную. Умылась и заплела каштановые волосы в две тугие косы. Покрутилась перед зеркалом и осталась довольна результатом. Мама настаивала на более сложной причёске — первое сентября же! Но девушка не хотела заморачиваться, чем косы-то плохи? Вернувшись в комнату, она переоделась в с вечера подготовленную белую блузку и тёмно-синюю юбку. Будь её воля, она бы с удовольствием надела любимые джинсы, толстовку и кеды, но нельзя — завучи и некоторые учителя не одобряли ничего, кроме строгой неудобной школьной формы. На кухне её уже ждали румяные сырники и чашка кофе. Заботливая мама встала пораньше, чтобы приготовить завтрак. Её забота согрела Ленину душу и подняла девушке настроение. — Доброе утро, — женщина внимательно оглядела дочь и, не найдя изъянов в её внешнем виде, отвернулась к шкворчащей сковородке, на которой дожаривались последние сырники. — Доброе утро, — Лена съела аппетитный завтрак и, добавив в чашку ложку сахара, выпила кофе. — Спасибо, — девушка встала из-за стола. — Тарелку оставь, я помою, а ты собирайся. Стоя перед зеркалом в прихожей, Лена ещё раз осмотрела себя. Достала из обувного шкафчика туфли и со вздохом отодвинула в сторону серые кеды. Накинув на плечо рюкзак и попрощавшись с мамой, девушка вышла в подъезд. Гулкое эхо разносилось по лестнице, пока она спускалась. Лена вышла во двор и постояла несколько минут под приятно согревающим кожу солнцем, настраиваясь на предстоящую встречу с учителями и ребятами. До школы идти минут двадцать. Если через парк, то двадцать пять. Девушка проверила время на телефоне: спешить некуда, можно прогуляться. Она медленно шла по улице, стараясь не наступать на отсыревшие жёлтые кленовые листья, покрывавшие тротуар. По пути встречались группки школьников или такие же одиночки, как и она, без особого воодушевления идущие на классные часы и желающие поскорее освободиться от скучных формальностей. В школьном дворе было многолюдно. Кто-то из первоклашек встревожено тянулся к родителям, желая поскорее вернуться домой, кто-то не скрывал любопытства и рассматривал четырёхэтажное здание школы. Выпускные классы стояли отдельно от остальных, изредка насмешливо поглядывая в сторону младших. Взрослые же уже, куда остальным до них-то. Переговаривались пришедшие поддержать своих детей родители. Туда-сюда беспокойно сновали учителя, поддерживая относительный порядок. Свой класс Лена нашла быстро. Протиснулась сквозь густой людской поток и пристроилась рядом с залипавшим в стрелялку на телефоне одноклассником. Никто её не заметил и не поприветствовал. Обидно, конечно, но да ладно. Не очень и хотелось их всех видеть. До линейки оставалось десять минут. Лена переминалась с ноги на ногу и устало вздыхала. К болтовне одноклассниц, у которых, казалось, поток впечатлений о поездках на море или заграницу не иссякнет никогда, девушка особо не прислушивалась. Голоса смешались в сплошной гул, отчего у неё начала болеть голова. Как же Лена не любила эти бесконечные формальности! Ну почему нельзя обойтись без этой никому не нужной линейки и сразу пойти провести классный час? Раздражаясь всё больше и больше, Лена не заметила, как к ним подошла Валентина Романовна, их классная руководительница. — А вот и мой восьмой «А», — женщина пересчитала ребят. — Все на месте, кроме Тимурченко. — А это вообще кто? — спросил кто-то из одноклассников. — Это наша новенькая. Она предупредила, что на линейку, возможно, опоздает, но на классный час придёт точно. — Понятно, — отозвался тот же одноклассник. Наконец началась официальная часть: директор поприветствовал собравшихся, произнёс речь, пожелал всем успехов в учёбе. Прозвенел первый звонок. Все улыбались и аплодировали. Валентина Романовна отозвала класс в сторону и провела внутрь школы через запасной выход, который обычно был закрыт. Коридоры вновь заполнили детские голоса, смех и строгие замечания педагогов. В прибранных классах снова царило оживление. Классная руководительница открыла кабинет, и ребята расселись по своим местам. Лена сидела в среднем ряду на первой парте. Одна. Мест в классе хватало, поэтому остальные не упускали возможности сесть с друзьями, чтобы продолжить рассказывать, как прошли каникулы и сколько всего интересного произошло за это время. Лена поставила рюкзак на соседний стул, достала тетрадь и ручку и откинулась на спинку в ожидании предстоящих лекций о правилах дорожного движения, технике безопасности в школе и остальных, которые обычно ученики вынуждены были прослушивать в первый день осени. Валентина Романовна поглядывала на часы. — Ну, что ж, — нерешительно начала она. Дверь открылась, и в класс вошла высокая бледная девушка. Чёрные шелковистые волосы ниспадали на плечи, лукавый взгляд изучал ребят. — Извините за опоздание, — она виновато посмотрела на Валентину Романовну. — Ксения Тимурченко? — спросила классная руководительница и, получив утвердительный ответ, продолжила: — Очень приятно. Присаживайся вот на первую парту к Лене, и будем начинать. Лена, скрыв недовольство под маской равнодушия, убрала со стула рюкзак и отодвинулась к краю парты. В классе были свободные места, и девушке не нравилось, что новенькую посадили именно к ней. Валентина Романовна видела, что Лене одиноко, что она ни с кем не общается, и хотела как-то повлиять на это и помочь. Но Лена не любила, когда ей навязывали помощь, о которой она совершенно не просила. — Привет, — Ксюша мило улыбнулась девушке. — Привет, — Едва слышно прошептала Лена и сделала вид, что очень заинтересована рассказом о технике безопасности в школе, который за все годы учёбы слышала уже раз двадцать, не меньше. Монотонное повествование разбавлялось шуршанием блокнотов и тетрадных листов и скрипом ручек и карандашей о бумагу — все переписывали с доски расписание на первые несколько дней. Закончив, Лена подпёрла голову рукой и уставилась в одну точку перед собой. Проникавшее через щель в шторах солнце поначалу разливало по лицу и рукам приятное тепло, но после часа такого сидения стало жарко. Хотелось поскорее выйти на улицу. «Скорей бы всё это закончилось, — мысленно вздыхала Лена. — Если в библиотеке не будет столпотворения и получится быстро взять нужные учебники, то, может быть, дома гляну фильм, когда домашние дела сделаю». Валентина Романовна закончила с инструктажем и, пожелав ребятам удачного учебного года, отправила их в библиотеку. Лена предпочла не лезть в давку и решила подождать, пока одноклассники возьмут себе учебники и разойдутся. Новенькая стояла рядом с Леной. Когда народа в библиотеке стало поменьше, девушка пристроилась в конец очереди, Ксюша — за ней. Спустя долгих полчаса девушки наконец получили свои книги и покинули библиотеку. На выходе из школы Лена поправила на плече набитый учебниками рюкзак и уже собралась идти домой, как позади услышала знакомый голос: — А классная у вас хорошая. Добрая такая. Обернувшись, Лена лицом к лицу столкнулась с новенькой. — Ну, да. Валентина Романовна хорошая. — Ксюша, — новенькая протянула Лене руку, продолжая загадочно улыбаться. — Лена, — девушка неуверенно ответила на рукопожатие. — Надеюсь, мы поладим. Ваш класс не показался мне плохим. — У нас нет задир или хулиганов, если ты об этом, — Лена шла в сторону парка, Ксюша пристроилась рядом. — Есть, правда, юморист один. Ты его узнаешь, когда он начнёт на уроках выделываться. А ты в какой школе раньше училась? — неожиданно для самой себя спросила девушка. — Я не из Борожайска. В ваш город я переехала несколько месяцев назад, а до этого жила в небольшом посёлке, он довольно далеко отсюда. — Понятно. А я всю жизнь здесь живу. Пару лет назад родители подумывали о переезде в город покрупнее, но в итоге решили здесь остаться. Борожайск, конечно, не мегаполис, но и не маленький городок, есть куда сходить, где погулять. Мне тут нравится. Мама говорит, что это необычный и таинственный город со своими секретами и легендами. Когда я была маленькая, папа часто рассказывал мне перед сном различные истории про наш город вместо сказок. Эти истории он придумывал на ходу, но мне они очень нравились, — разоткровенничалась Лена и тут же себя одёрнула. — Извини. Что-то я заболталась, — она смутилась, на щеках расцвёл румянец. — Да всё нормально. Мне интересно послушать. Девушки разговорились и присели на лавочку. В основном говорила Лена, а Ксюша расспрашивала о семье, школе, увлечениях, любимых фильмах и книгах. Когда она спросила о друзьях, Лена помрачнела, но не подавала виду и сказала: — Друзей у меня нет. Знаешь, с одноклассниками я общаюсь только по поводу домашки и остального связанного с учёбой, а вот дружить не дружу. Нет, — она заметила нахмуренные брови Ксюши, — я не хочу сказать, что они плохие люди, нет. Просто…— она помолчала с полминуты, подбирая слова. — Просто, наверно, дело во мне. Со мной скучно, а я не хочу навязываться. — У меня тоже нет друзей. И никогда не было, — новенькая погрустнела. — Но, — она посмотрела Лене в глаза, — но мы можем подружиться. — Я не против, — улыбнулась та. Они ещё немного поговорили и, покинув парк, разошлись по домам. На душе у Лены стало радостно. Ксюша ей понравилась. После разговора с ней девушка почему-то перестала сомневаться, что сможет найти друзей. Всё не так уж и плохо, думала она, шагая по тротуару.