Если в архаических мифологиях роль змея, соединяющего небо и землю, чаще всего двойственна (он одновременно и благодетелен, и опасен), то в развитых мифологических системах (где змей часто носит черты дракона, внешне отличающегося от обычной змеи) нередко обнаруживается прежде всего его отрицательная роль как воплощения нижнего (водного, подземного или потустороннего) мира. Иванов, 1987, с. 468.
Фаза двенадцатая
Джет летел над темными водами северной Атлантики. Несмотря на летнее время года, даже около полудня было сумрачно и туманно. Крупные волны мрачно перекатывались под ними. Стив пил третью чашку кофе подряд, неотрывно наблюдая за пейзажами в окне. Этой ночью он сознательно запретил себе спать. Запретил себе спать и все шесть часов лежал в темноте, чувствуя, как НеБаки ворочается у него на плече, то сползая совсем в подмышку, то снова наваливаясь на него сверху, устраиваясь щекой на груди, закидывая ногу на бедра. По опыту Стив знал, что легко способен обходиться без сна в течение трех-пяти дней. И хотя сейчас особой нужды в этом не было, он решил не спать, чтобы не видеть наполненных таким сладким, но всегда насильственным сексом снов. Неизменно заканчивающихся для него тем, что, умерев, НеБаки снова и снова превращался в них в Баки. И это было невыносимо. Стив ужасно тосковал по Баки. Тосковал даже из-за того, что в последние годы все реже видел его в своих снах. Но даже так ему предпочтительнее было вовсе не спать, слушая ровное дыхание НеБаки, чем опять пережить бурю кровавого насилия и смерть Баки в своем сне. Так он и провел ночь, обнимая правой рукой мирно спящего у него на плече убийцу, дыша запахом его чистых волос, ощущая вес и тепло его тела. НеБаки был прав: так легко было просто представить, что это Баки. Что неважно каким образом, неважно, что вопреки всем законам природы и здравого смысла, жизнь вернула ему его Баки. И они опять вместе. У Стива сердце сжималось от этих мыслей. Ему так остро хотелось, чтобы все было правдой. И так больно было понимать, как обстоит все на самом деле. И он разом и злился, и не мог злиться на НеБаки, невольно тянущегося к нему, ищущего тепла и защиты у него на груди. После того, как Стив разбил ему лицо, объективно, без особых на то оснований. "Не первый Стив в моей жизни" ─ неожиданно четко всплыли в памяти слова НеБаки, и Стив невольно крепче прижал Солдата к себе. Нет, он вовсе не винил НеБаки в том, что тому пришлось пережить, прежде чем их пути пересеклись. Но в своей вспышке Солдат сказал ему кое-что очень важное, кое-что выцепившее в идеальной памяти Дракона нужное воспоминание. Теперь ему тоже было что сказать Земо при встрече. Камера Земо в Рафте была раз в десять меньше той, в которой его держали в Берлине. Крохотный квадрат с узкой койкой, служившей одновременно и для сидения, и для сна, металлическим унитазом и двумя полками с книгами и ноутбуком. Помимо прочего на полу лежали еще и картонные папки с печатными документами. Стива давно восхищали как аналитические способности Земо, так и его умение доставать себе для работы самые неожиданные материалы. Но выглядели условия его теперешнего обитания откровенно плачевно. ─ Прости, не получилось в этот раз организовать для тебя достойный прием, ─ поздоровался тот, поднимаясь со своей койки. ─ Не беспокойся, Гельмут, я неприхотлив, ─ отрезал Стив, усаживаясь по другую сторону бронебойного стекла на принесенный им с собой раскладной пластмассовый стул. ─ Так что ты мне хотел сообщить с глазу на глаз? Земо прищурился, чуть склонил голову к правому плечу, внимательно изучая лицо Стива, и ответил вопросом на вопрос: ─ Скажи, ты так и не выяснил, кто твой убийца? ─ Нет, и меня это не так уж интересует, ─ передернул плечами Стив и сразу же пошел с козырей: ─ Зато я знаю, кто подослал его. Если честно, он ожидал, что его слова произведут на Гельмута Земо несколько другое впечатление. Взгляд у Земо остался таким же невозмутимо спокойным и теплым, почти ласковым. А вежливая улыбка плавно начала становиться все шире и шире. Делаясь почти что пугающей. ─ Ах вот как! ─ Земо сложил ладони с разведенными пальцами перед подбородком, указательными касаясь нижней губы. Выразительно и при этом как-то почти неуловимо фальшиво нахмурил брови и подчеркнуто серьезно сказал: ─ Что ж. Это, бесспорно, очень важная информация. Позволишь узнать, как ты это выяснил? ─ Он сам мне сказал, ─ ответил Стив. ─ Ты же утверждал, что он ничего не помнит. Пытки все же прояснили ему память? ─ Нет. Он не назвал мне имени. И его не пытали, Гельмут, что ты такое говоришь? Я с ним так не обращаюсь. Когда мы ругались, он случайно упомянул человека, похожего на меня внешне, и несколько фраз, которые тот говорил ему. ─ Когда вы ругались, ─ с таким выражением лица будто он пробовал на вкус вино из свежего урожая, повторил Земо. ─ Мне не нравится то, к чему ты клонишь, ─ нахмурился Стив. ─ А мне, наоборот, очень нравится то, что я вижу, ─ бесстрашно ответил Земо. ─ Но вернемся к нашей теме. Так кто же тот коварный злодей, ради ложного спокойствия которого я вынужден сидеть в этой крохотной прозрачной коробочке? ─ Александр Пирс, ─ твердо произнес Стив. ─ Один из трех твоих экзистиматоров? Логично. Хотя я больше подозревал графиню де Фонтейн. Интрига скорее в женском стиле, как по мне. ─ Я подозревал всех троих, ─ признал Стив и усмехнулся: ─ Но Николаса и Валентину со мной случайно не спутаешь при всем желании, а вот Александра, когда я начал следить за его карьерой и продвигать его, многие считали моим незаконнорожденным сыном. ─ А разве это не так? – невозмутимо поинтересовался Земо. ─ В своей жизни я не спал ни с кем кроме Баки, ─ отрезал Стив. ─ Согласен, это аргумент, ─ Земо прицокнул языком, потом, немного откинувшись назад, будто бы для полноты картины, внимательно осмотрел Стива с головы до ног и спросил: ─ Но с его доппельгангером ты же спишь? ─ Гельмут, а тебе не кажется, что это немного не твое дело? – голос Стива прозвучал угрожающе. ─ Возможно, ─ не стал спорить Земо, ─ но еще мне кажется, что это важно для полноты понимания ситуации, в которой ты, а вместе с тобой и все мы, хотим мы этого или не хотим, сейчас оказались. ─ Я забрал его и он живет теперь у меня. Мы занимались сексом, но не так, как было у меня с Баки. ─ Хочешь убедить Пирса, что его план работает? ─ Да. Перед визитом к тебе я звонил ему. Дал понять, что подозреваю Вел. Он ответил, что это звучит убедительно, а потом рассказал мне про такую сложносочиненную схему с переводами денег на подставные счета и через офшоры, закончившуюся в соседней квартире дома, где живет матушка Фьюри, что намекнуть прозрачнее было бы уже невозможно. ─ Он все-таки беспокоится, ─ оценил Земо. ─ И это понятно, учитывая то, насколько сильно я сейчас разочарован в нем. Я был об Александре лучшего мнения. Столько лет я считал, что он без сожаления отказался от всего личного, от всего вообще, посвятив себя защите человечества и его безопасности. Если бы Тони не сорвал тогда проект «Озарение» своим бунтом, угроза мгновенной расплаты уже заставила бы людей хорошо задуматься перед тем, как совершать преступления. ─ Ты до сих пор считаешь, что это был разумный проект? – мягко и как-то почти сочувственно спросил Земо. ─ Если бы удалось разработать правильный алгоритм, у мира бы пропала нужда не только в экзистиматорах, но и в полиции, и в судах, ─ устало ответил Стив. – Конечно, я жалею о его срыве, не меньше Пирса. Если бы не Старк, я бы мог уже уйти на покой. ─ И жить спокойно в мире всеобщего ужаса перед огнем небесным за любое неверное слово? – спросил Земо. ─ В моей юности наш священник был очень убедителен, призывая огонь небесный на головы творивших и замышлявших греховное, ─ усмехнулся Стив. – Люди верили и боялись. Если не немедленной расплаты, то адских мук после смерти. ─ Не похоже, чтобы это остановило вас с Баки от содомии, ─ логично заметил Земо. ─ Я с детства привык больше доверять своей совести. А она никогда не считала то, что было между нами, грехом, ─ ответил Стив. ─ Восхитительно! – Земо выразительно сцепил пальцы перед грудью и продолжил: ─ Что снова возвращает нас к началу нашей беседы: ты так и не понял, кого Пирс подослал к тебе? ─ Гельмут, если ты сейчас заведешь тему клона, я потеряю всякий интерес к нашей беседе и уйду, ─ предупредил Стив. ─ Клона? Не волнуйся, такую возможность я даже не рассматривал, ─ отмахнулся Земо и доверительно шепнул: ─ Все ведь настолько проще. Настолько проще, что мне даже удивительно видеть, каким близоруким может оказаться такой неглупый человек, как ты, Стив. ─ На что ты намекаешь? – начиная злиться, нахмурился Стив. ─ О, я не намекаю, я прямо скажу… ─ довольно начал Земо, а потом в его глазах вдруг промелькнуло что-то болезненное и яркое, и он мягко рассмеялся: ─ Хотя нет, я не скажу тебе, Стив. Я не скажу тебе, кто он. Потому что так будет справедливо. Потому что ты перестал быть человеком, и ты заслуживаешь нечеловеческой боли. ─ Гельмут, ─ обычно Стиву нравилась дерзость и прямота Земо, но в этот раз его неожиданно резануло. – Когда я этого хочу, говорят все. ─ Кроме тех, кому стерли память, ─ бесстрашно ответил его пленник и невозмутимо добавил: ─ И еще тех, кто умирает под пытками. – Он снова склонил голову к плечу и мягко спросил: ─ Стив, неужели ты всерьез сомневаешься в моей способности умереть, но так ничего и не сказать ради того, чтобы потом тебе было нечеловечески больно? ─ Нет, ─ объективно признал Стив. – Поэтому я и ценю тебя. И поступлю с тобой совершенно иначе. ─ Как же? – невозмутимо поднял брови Земо. ─ Мне нужен человек, который заменит Пирса. Ты займешь его место. ─ Я не хочу, ─ Земо посмотрел на него так, будто предпочел бы, чтобы его пытали и убили в итоге. ─ Это не вопрос желаний, ─ ответил Стив. – Это твой долг. И моя воля. ─ Я отказываюсь, ─ Земо встал и отступил к дальней стене своей тесной ловушки. ─ Предпочитаешь дожить до старости в этой душной крошечной клетке? ─ Это что – подкуп? ─ Нет, просто ты идеальный кандидат. Ты умен, справедлив, безжалостен. И у тебя нет никого из родных, ─ Стив тоже поднялся и улыбнулся затравленному взгляду своего собеседника. – Поздравляю, Гельмут. Ты получил работу. ─ Стив… ─ с какой-то отчаянной надеждой начал Земо, но резко оборвал себя, видя, что Стив одним движением руки сложил стул, а потом направился прочь по коридору. ─ Тебя ждет нечеловеческая боль, ─ прозвучало ему в спину. Дракона это не испугало. Дракон был справедлив и не сомневался в правильности своих решений.Антифаза двенадцатая
Этим утром без какого-либо торга Лорейн умудрилась незаметно вложить в руку НеБаки новую пачку сигарет. Он жеста не понял, но отказываться от подарка не стал. Только потом, открыв ее на балконе, обнаружил вместо одного ряда сигарет наполовину использованную облатку с лекарством. Анальгетиком, в том числе помогающем и от периодических болей. НеБаки осторожно потрогал еще немного припухшие, хотя и уже почти сошедшие гематомы на лице, и мысленно поблагодарил Лорейн, видимо, поделившуюся с ним своими собственными обезболивающими, какие оказались у нее под рукой. На всякий случай он припрятал лекарство на будущее, рассудив, что сейчас у него лицо не так уж и болит, но неизвестно, что и как будет дальше. В первой половине дня Солдат занимался на тренажерах, читал и не меньше получаса разглядывал горы, пытаясь запомнить весь обозримый ландшафт и хотя бы примерно угадать их местоположение. Особого смысла в этом занятии не было, просто иногда ему нравилось придумывать для себя задачки и решать их. На самом деле все это время он очень ждал обеда, даже не столько ради еды, вкус и количество которой в жилище Дракона его неизменно радовали, сколько потому, что еще утром решил позволить себе сегодня дневной сон. У него была на то очень веская причина. Этой ночью его бесконечно однообразный сон немножечко изменился. И это было настолько удивительно, что Солдату ужасно хотелось уснуть снова, чтобы убедиться, что это было правдой. Устраиваясь после обеда на диване с принесенной с кровати подушкой и банным полотенцем в качестве покрывала, он все вспоминал и вспоминал, скрупулезно пытаясь восстановить в своей ненадежной памяти новые события своего сна. Сначала он, как и всегда, долго шел сквозь ночь и пургу. Но стоило ему с тупым отчаянием подумать о том, что, кажется, он просто ходит кругами и не видит этого только потому, что ветер заметает его следы, как Солдат заметил то, чего раньше точно не видел. Несколько низких стлаников росли так близко, что на подветренную сторону их низких крон намело целый сугроб снега и под ними образовалось некое подобие пещеры. Почти не задумываясь, Солдат направился туда, с трудом шевеля одеревеневшими от холода конечностями, забрался в укрытие, снял рюкзак, развел маленький костер, нашел в кармане протеиновый батончик и съел его, запив снегом, который подержал во рту, чтобы тот растаял. Потом он свернулся спиной к снежному сугробу и разрешил себе задремать в собственном сне. Он спал во сне и ему снилось, что рядом с ним кто-то есть. Кто-то большой, надежный и теплый. Кто-то, кто охраняет его во сне. Кто-то, похожий на Стива. И во сне это совершенно не казалось ему странным. Казалось, что наконец все нормально. И чем больше НеБаки вспоминал этот момент абсолютного доверия и чувства безопасности в своем сне, тем больше ему хотелось попасть туда снова. Но, когда он наконец заснул, ему привиделось нечто совершенно другое, нечто, чего он точно никогда раньше не видел во сне, но все равно ему казалось, что это уже происходило когда-то с ним. Вокруг царила густая лесная темнота, смутно подсвеченная далеким огненным заревом на севере. Было зябко, но не то чтобы по-настоящему холодно. Он бежал, и от адреналина в венах кружилась голова. Все тело ощущалось каким-то ватным, будто игрушечным. Он цеплялся ногами за какие-то корни, на автомате раздвигал ветки руками, внутренне удивляясь, что тело вообще слушается его. Все казалось таким нереальным. Таким же нереальным, как и то, что его очередной Стив пришел за ним в ад и вывел его оттуда. Солдат слышал, как тот словно медведь ломится сквозь лес рядом с ним. От него на десяток метров воняло гарью, да, наверное, и от самого Солдата тоже, потому что они чудом выбрались из горящего завода. После того, как Стив просто взял и перепрыгнул полыхающую бездну над сборочным цехом. Это было невозможно. Потому что так не бывает. И еще потому, что его не должно было быть здесь. Просто не могло быть. Потому что его суровый и безжалостный - к себе и другим- Стив остался за океаном. Стив был болен тысячью тысяч болезней, и даже непереборчивые вербовщики из агитационных пунктов не рвались брать такой грех на свою совесть. И так было правильно. Но Стив, который пришел за ним, был подобен архангелу Михаилу. Высокий, и сильный, и непобедимый. Тот Стив, который, как каким-то отдаленным краем сознания понимал Солдат, скоро станет его полевым командиром. Почему-то в его сне он считал этих двоих одним человеком. В конце концов ноги у Солдата подкосились, и он повалился куда-то на усыпанную старыми еловыми иголками землю. Меньше чем через минуту его нашел Стив и с облегчением рухнул рядом. ─ Привал, ─ хрипло выдохнул он знакомым голосом. – В кино, которое мы снимали про войну, в такие моменты я всегда говорил: «Привал!» НеБаки во сне засмеялся каким-то безумным истерическим смехом и буквально привалился к противоестественно широкому плечу нового Стива, тут же обхватившего его обеими руками. ─ Я не верю, это все правда происходит? – спросил он и, приподнявшись ощупал лицо Стива обеими ладонями, в темноте изучая его на ощупь, вспоминая по памяти: та же недовольная морщинка между бровей, огромный нос, та же на ощупь щетина, те же губы. – Ты – это ты. Ты добился своего, вступил в армию и пришел за мной. Стив! Стив! Во сне ему было трудно соображать и трудно выражать свои мысли словами. И было до жути страшно, что все это просто галлюцинация из-за препаратов, которыми его обкололи, и так остро хотелось жить, так нужно было убедиться, что все правда. Все – настоящее. Он навалился на Стива всем собой и неуклюже ткнулся губами в его губы. Чтобы через миг оказаться смятенным, сдавленным, поглощенным ураганом ответной страсти и желания. Стив не целовался, Стив трахал его в рот с удвоенным напором и жадностью. ─ Я так испугался, что могу тебя потерять, ─ прошептал он, на миг оторвавшись от губ Солдата. – Они все пытались убедить меня, что ты мертв. Баки, господи, и я им поверил. ─ А я жив, ─ с трудом ворочая языком ответил Солдат, неловко лапая ватными руками прекрасное новое тело Стива и тихо истерично посмеиваясь. – Я жив, и ты меня спас. Не говоря больше ни слова, они завозились прямо на земле, стаскивая друг с друга штаны. ─ Черт, чтоб я сдох, они сделали из тебя коня? – нервно присвистнул Солдат, с изумлением оглаживая руками член Стива, который, откровенно говоря, впечатлял и раньше, но теперь уже скорее устрашал. ─ Это все сыворотка. Доктор Эрскин предупреждал, что плохое она сделает ужасным, а хорошее – великим, ─ с фальшивой скромностью пояснил Стив, поглаживая себя у корня и ненавязчиво притягивая Солдата поближе за волосы. ─ Твой доктор был прав вдвойне, ─ пробормотал тот, с радостью подчиняясь его руке и жадно потираясь лицом: лбом, носом, щеками о грандиозный член Стива. Горячий, крупно пульсирующий и вкусно пахнущий похотью, такой невероятно красивый. – Хочу тебя, крыша едет, ─ признался он и принялся лизать орудие Стива, стремясь насытиться его вкусом и раздразнить его разом, прежде чем Стив заставит его взять в рот и в своей обычной манере прямолинейно и властно всунет ему настолько глубоко, насколько это будет физически возможно. Как только это произошло, его настолько оглушило и смяло, что он даже не сразу сообразил, что Стив развернул их почти валетом и теперь влажными от слюны пальцами ощупывает его дырку. ─ Черт, и вазелина нет, ─ расстроенно бормотал он. – Придется по слюне, Баки. Потерпи. Солдат задыхался на его члене, неосознанно вцепляясь в идеальные ягодицы Стива непослушными пальцами, и в голове у него не было ни одной мысли, только испуганно-восторженное ожидание. ─ Ты такой узкий, Баки, ─ шептал ему в бедро Стив, и у Баки член дергался и тек от его низкого голоса. – Ну, не зажимайся так. Не волнуйся, я тебя хорошо раскрою. Я растяну тебя так, как надо. Солдат дурел от ощущения его сильных пальцев внутри, от вкуса и размеров его члена у себя в горле. От него ничего не зависело, но это было неважно. Он хотел так. Хотел так со Стивом. Он доверял ему. Кислорода не хватало и уже внутри сна-воспоминания вдруг возникло другое, череда образов, промелькнувшая в его мозгу и фантомными ощущениями отдавшаяся в теле. Когда Стиву исполнилось двадцать лет, Баки подарил ему набор из тридцати шести цветных карандашей. И маленький суровый Стив сказал ему тогда, что весьма кстати, так как у него есть заказ на серию пин-ап картинок для в меру непристойного мужского журнала. Они выпили, и Стив его трахнул, а потом поставил раком, привычно организовал кляп и начал «призывать музу», по одному запихивая в чувствительную мокрую задницу Баки карандаши. Тот сладко стонал, беспомощно плакал и скулил, а под конец отчаянно мотал головой, прося пощадить его, но Стив гладил его спину и ягодицы, говорил, что он может и продолжал добавлять и добавлять карандаши. «Не так уж и много. Еще даже не тридцать, Баки. Я знаю, ты можешь лучше. Давай, постарайся для меня, расслабься. Ты можешь. Не зажимайся, ты можешь, Баки. Ты можешь принять намного больше. Я знаю. И ты это знаешь». Стив пощадил его, только когда осталось всего два не использованных карандаша, и трахнул всем безжалостно твердым ребристым пучком, заставив Баки плакать в подушку и постыдно много кончить, не прикоснувшись к себе. Вспомнив про тот вечер, он выпустил изо рта великолепный длинный и толстый член Стива, размазал по нему ладонью слюну и повернулся, чтобы встать на четыре кости. ─ Я думал, ты захочешь наездницей, ─ шепнул ему в спину Стив, немедленно накрывая своим телом. ─ Нет, хочу так, ─ прошептал Солдат, утыкаясь лбом и носом в сцепленные перед собой руки. «Так ты не увидишь мое лицо, даже если вдруг начал видеть, как кошка, в темноте. Не увидишь и не передумаешь». Когда Стив начал вдавливаться в него сзади, Баки крепче вжался лбом в предплечье и стал тужиться, стараясь раскрыться навстречу, раскрыться, как можно глубже. Для себя и для Стива. Ради них обоих. Потому что они были живы. Потому что случилось чудо. Стив спас его. И теперь ему просто необходимо было сделать это, чтобы убедиться, что все реально. Что Стив не исчезнет, не растает, как дым. Чтобы Стив влип в него, как в мед. Чтобы Стив не оставил его больше в одиночестве. Было тяжело, было больно. Изнутри распирало и жгло. И смазки было катастрофически мало для члена подобных размеров. Но одновременно Баки ни за что не согласился бы отказаться от этого. ─ Господи, Баки, какой ты тесный, ─ влюбленно прошептал ему в спину Стив и сжал его своими огромными руками, большой и горячий. – Баки, как же мне тебя не хватало. Как я скучал. ─ Я тоже, Стив, ─ прошептал он и подался навстречу Стиву, сам глубже надеваясь на его бесконечный чудовищный член. – Мне так хорошо с тобой. Размажь меня, детка. ─ Тшшш, тише, ─ привычно ответил Стив, начиная толкаться внутри пока еще осторожными короткими рывками, приучая задницу Баки к себе. – Не беспокойся, все будет. «Не беспокойтесь, этот пациент справится. Он феноменально вынослив», ─ подсказал внутри голос рыхлого маленького доктора в круглых очках, и Баки обдало волной холода. Но Стив был с ним, Стив был в нем. Сейчас его феноменальная выносливость принадлежала одному только Стиву, а значит, служила им двоим. ─ Ты мой. Мой, слышишь? – нежно прорычал ему в спину Стив, кусая и зализывая укусы, все быстрее и безжалостнее двигаясь внутри, сминая и деформируя кишечник по своему желанию, подгоняя под себя, под одного себя. ─ Да, да, Стив, ─ кусая себя за руки в безумном водовороте боли и наслаждения, пылая и умирая от похоти, еле выдавил Баки. Стив кончил в него реально как конь. Раньше он никогда не кончал так долго и так обильно. Баки казалось у него живот раздует от спермы. Но Стив кончал и продолжал трахать его, кончал снова и все продолжал, кончал и трахал, так что Баки уже колени не держали, и он буквально повис в захвате рук Стива и на его члене. Когда Стив наконец отпустил его, оставив с открытой распахнутой мокрой задницей, а потом взялся за его член, Баки впился зубами в его кожаную куртку, чтобы не закричать в голос от разрывающего все тело прекрасного и болезненного оргазма. Его вывернуло и разметало, не оставляя позади ничего, кроме того, что держал в своих руках Стив. Ни прошлого, ни будущего, только этот миг, в котором они были вместе, и их тела еще гудели и сладко ныли от пережитого на двоих восторга. Ему было так хорошо в этом сне, что он не сразу понял, что проснулся, когда ощутил прикосновения к своему лицу и гладящие по спине руки. ─ С возвращением, Стив, ─ сонно произнес он. – Как съездил? ─ Не так удачно, как рассчитывал, но тоже неплохо, ─ ответил Дракон и потерся носом о его висок, а потом шепотом поинтересовался: ─ Приснился приятный сон? Ты пахнешь возбуждением. ─ Угу, ─ сонно ответил НеБаки и невольно приласкался к нему. Он был еще слишком оглушен всем, что увидел во сне, чтобы хоть как-то уложить это в своей голове, поэтому предложил: ─ Я тебе сейчас отсосу, но ответишь мне на один вопрос? ─ Умеешь ты заинтересовать, ─ фыркнул Стив. – И что же ты хочешь знать? ─ Я все думаю, когда ты Дракон, каких размеров у тебя члены? Стив ошарашенно фыркнул и отстранился, но потом явно взял себя в руки и сказал: ─ Знаю, что ты не из праздного любопытства спросил, но, честно говоря, я их не то чтобы измерял сантиметром. ─ Ну ты хотя бы примерно скажи. С руку? Как бедро? ─ Скорее с руку, ─ по голосу Стива было похоже, что он покраснел. ─ А в длину до локтя или до плеча? ─ Не до плеча точно, ─ кажется, чуть смутившись, признал Стив. ─ Ясно, ─ НеБаки вывернулся из-под полотенца, усадил Стива на диван, а сам скользнул ему между ног и, взявшись за ремень его брюк, сообщил: ─ Кажется, у меня есть мысль, как нам меня подготовить, чтобы ты меня не убил, даже при анальном сексе. ─ Да? И что же ты придумал? ─ Дракон жадно смотрел на него сверху ясными светлыми глазами Стива и его впечатляющий член в руках Солдата ощущался таким же как член Стива-полевого командира в его сне. ─ Фистинг, ─ торжествующе ответил НеБаки и лизнул дивную как бутон цветка головку. – Фистинг обеими руками. Стив удивленно приоткрыл рот, и НеБаки поспешил скорее заняться его членом, чтобы дать тому обдумать свое предложение. Он не сомневался в себе и готов был спорить со Стивом, если тот вдруг станет возражать (в чем НеБаки, на самом деле, уверен не был). Но главное, он точно знал, что он выдержит. Потому что он феноменально выносливый. Страшный доктор в круглых очках сказал ему это, и у Солдата не было оснований, чтобы не верить ему. Он был феноменально вынослив, и он хотел жить. Он должен был сделать все, чтобы дожить до весны. Иначе он ее не заслуживал.