* * *
— Тебе нужна таблетка от головы, Юмико-чан? — выглянул из-за стеллажа саннин. — Давай, — я взяла с его протянутой руки лекарство и закинула в рот, сразу глотая. — Как понял? — Голова - первое, что начинает у тебя болеть в большинстве случаев. Я ведь был рядом с Цунаде и Шикамару-кумом, когда ты валялась без сознания. — М, — равнодушно ответила я, натягивая перчатки. — Когда сняли повязки? — Через три дня. Твоя техника проведения этой операции сработала, как и планировалось. Задействовав дополнительную медицинскую чакру сразу во время операции ты ускорила процесс заживления. — Хорошо, — я кивнула. — Я позаботился о семьях погибших, — сказал Шикамару. Он и другие стояли около стены, наблюдая за нами. — Спасибо... Есть ли какие-то предположения о причине смерти? — Не техника ниндзюцу или тайдзюцу точно, это легко понять. Внешних повреждений почти нет, не считая небольших синяков и царапин. Это Анбу Корня, от них можно ожидать что угодно, — сказал Нара. Я провела ладонью по груди мужчины. Жертвами были двое мужчин и женщина от двадцати до тридцати двух лет. Обладатели ярких красных волос. Узумаки. Члены моего клана. — Черт, — процедила я. — Что такое? — папа сделал шаг ко мне, но я остановила его поднятой ладонью. — Не надо. Я в порядке. Давай... — я посмотрела на Орочимару. — Посмотрим, что внутри. Я уверена, что использовалась техника, которая функционирует в организме человека, а не на его коже. На моих руках засветилась зелёная чакра, и Орочимару повторил это действие, внимательно проходясь глазами по телу. Я замерла над грудью трупа. — Легкие? — удивленно сказала я. — Техника, которая поражает легкие... Хм, — задумчиво вторил мне саннин. — Ежедневный обход границы деревни проводится в группе по двое человек, всего групп четыре. С семи вечера до трёх часов ночи - первая группа. С трёх часов и до одиннадцати утра работает вторая группа. Девушка состояла в группе со свидетелем, который сейчас находится у себя дома по причине пережитого стресса и шока. Эти двое мужчин были из одной группы, то есть - второй. Их территорией была граница на западе, как и у всех вторых групп каждый день, — сказала я. — Получается... Корень напал на две группы одновременно, с единственной целью - убить их. Однако, зная Данзо, я уверена, что выживший парень, он же свидетель, был оставлен в живых специально. Хотел показать мне, что он тоже имеет власть и способен противостоять мне. Что за дурак. Что в детстве, что в молодости, что сейчас - гордый до невозможности. Анбу Корня... Возможно, Тензо-сан поможет мне? — Тензо? — переспросил Какаши. — Почему он? — Ну, он единственный кого я знаю из Анбу. Есть Рю, конечно. И Сай. Пусть второй сейчас и начал работать над собой под влиянием Наруто, но я не могу доверять ему полностью точно так же, как и Рю. Изначально, отряд Альфа был поручен мне, Цунаде и состоял из пятерых человек. Рю был шпионом Данзо. И влияние этого старика над ним тоже увядает, но спрашивать у него о техниках Анбу нельзя. — Я могу помочь, — сказал Итачи. — Ты? — переспросила я. — Ах, ну да, точно... Вас обучали специальным техникам? — Одно из обязательных требований в работе Анбу. Так что да, я знаю специальные техники, — Учиха подошёл ко мне. — Что ты предполагаешь? — Мне... — я напряглась от его близости. — Мне кажется, что это была техника с парализующим свойством. Мои Узумаки натренированные, сама проверяла каждого. Шиноби моего клана, которые патрулируют деревню каждый день были осмотрены и проверены мной лично. Они далеко не слабые, раз продержались в бою со мной дольше пяти минут. Убито было сразу двое. Одновременно. Техника с большим радиусом, возможно распыляющаяся. Паразирует легкие. Головокружение, потеря в пространстве, потеря возможности дышать, учащенное сердцебиение, скованность движений - что-то из этого точно должно быть. — Под такое описание подходит только техника ядовитого дыма. Концентрируется чакра в области груди и выдыхается огромное количество едкого и ядовитого дыма. Дистанция до пятнадцати метров. Дым обладает парализующим свойством, поражает лёгкие, глаза начинают слезиться и жертва теряется в пространстве, — ответил Итачи смотря на меня. — Записал? — спросила я у Орочимару. — Конечно. Что писать в ранах? — Значит... Воспаление лёгочной альвеолы и бронхиолы. Незначительные ушибы и порезы от кунаев противника. Возникшее головокружение и дезориентация в пространстве. Парализование тела. На этом мы закончим.* * *
— Как себя чувствуешь? Мы сидели с Шикамару в кафе, которое находилось на главной торговой улице Конохи. Здесь было вкуснейшее данго из всех, что я пробовала. — Нормально, — я кивнула и откусила часть шарика. — Ничего критичного. Ты же знаешь. Я бы сообщила, если бы что-то пошло не по плану. — Ну-ну, — хмыкнул он. — Что случилось, раз ты не могла заснуть? — Кошмары. Они снова вернулись, — тихо сказала я. — Не было чего-то определенного, то есть... я не видела картинки, но слышала их голоса. Я не знаю почему они вернулись, ведь до этого все было нормально. Это пугает и раздражает одновременно. — Ты убивала людей? — Да. — И как много крови было? — осторожно спросил Шикамару. — Очень... Слишком много.* * *
— Я выспалась. Не ходи за мной думая, что я вот-вот упаду в обморок. — Я же волнуюсь. — Спасибо, пап, — я вздохнула, чуть улыбнувшись. — Но мне нужно работать. Ты можешь помочь мне тем, что проверишь эту стопку отчётов, — я указала на большую кучу бумаги. — Зайка, тебе нужно ещё поспать и отдохнуть. — Я освобожусь раньше и мы проведем вечер вместе, хорошо? — я взяла в руки кисточку. — Юмико. За дверью послышался голос Итачи. — М? — папа выгнув бровь посмотрел на меня. — Это не я, — одними губами произнесла я. — Тогда до вечера, — кивнул папа, и я обречённо уткнулась лбом в стол. Бросил меня. — Ладно... — Итачи, — папа открыл дверь. — Какаши-сан. — Ты хочешь что бы я что-то приготовил? Особенное. Или оставишь выбор на мне? — Сам решишь, — я махнула рукой и подняла голову, подперев щёку кулаком. — И не покупай сладкого! — Конечно. Он ушел, и Итачи закрыл дверь. Пройдя вперёд он остановился в нескольких шагах от моего стола. — Посмотри на меня, Юмико. — Не хочу, — букрнула я. — Не упрямся, — в его голосе проскользнул смешок, и я подняла на него взгляд, отложив кисточку на специальную подставку. — Зачем пришел? — Я отправлюсь с тобой в деревню Такуми. — Нет, — тут же ответила я. — Я не спрашивал. — А я не давала разрешения. Зачем тебе туда? — я вздохнула. — В Такуми мне не нужно, — Учиха сел на стул напротив меня. — Я хочу пойти с тобой. — Все равно нет. — Почему нет? — он вскинул бровь. — Я сама справлюсь. — Я знаю. Просто хочу быть рядом. Это займет несколько дней, верно? Вчера... Пусть я и не знал о существовании такого барьера, но твои движения были скованы. Ты двигалась медленнее. Не так, как обычно. Я волнуюсь, что это может повториться. — Шикамару уже принял все меры против моего состояния, — хмыкнула я. — Я пришел, чтобы просто уведомить тебя о своем решении. А не просить разрешения, как Йомо. — Йомо - отдельный случай. Он не такой, как ты, и мое отношение к нему другое. — Ты не можешь мной управлять. — Я глава организации в которой ты работаешь, Итачи. — Я здесь по договору. — Который подписали я и Фугаку-сан. Клан Учиха обязан мне, а я вам. — Это... моя просьба, — он нахмурился. — Ты говорила, что между нами работает установка «услуга за услугу». Я хочу быть с тобой, когда ты отправишься в Такуми. Взамен я сделаю то, что нужно тебе. — Я все ещё против. Итачи. — Давай признаем, — он оказался рядом со мной, и я вздрогнула. Быстро. — Что сейчас... я имею власть над тобой. — Никакой власти, — фыркнула я. — Я бы не был так уверен. Ты напрягаешься рядом со мной после того дня, — Итачи положил руки на подлокотники кресла и развернул меня лицом к себе. — Юмико.. Я не сделаю с тобой ничего если ты не готова или не хочешь. Я люблю не твое тело, а тебя. Не нужно боятся или волноваться, хорошо? — М, — ответила я и зажмурилась, когда он начал приближаться. Горячие губы коснулись моего лба. — Не переусердствуй. Он ушел, а моё лицо горело. Щёки пылали от смущения и я уверена, что они были красные. — Дурак..* * *
— Я дома. — Я приготовил собу, — папа выглянул из-за угла и улыбнулся мне. — Собу? — я скинула обувь и выпрямившись, выдохнула. Спина болела весь день. Ноющая боль, которая раздражала несколько часов подряд, но я не могла ничего сделать, потому что хотела успеть. — У нас есть час, папа. Потом я иду на встречу. — С Акацуки? — он напрягся. Я вошла на кухню и увидела накрытый стол. Я улыбнулась. Папа такой… папа. Милый, заботливый, добрый, что хочется плакать. Я не могу проводить с ним много времени, не могу провести целую неделю дома с ним. — Садись, — он указал на стул. — Выглядит аппетитно… Мм, — я взяла в руки палочки. — Я не могу пойти с тобой? — Хватит, папа, — произнесла я, подняв глаза. Он сжал губы и палочку в руках. — Я… — Волнуешься? — резко спросила я. — Папа, не нужно. Хватит, пожалуйста. Перестань думать обо мне, как о ребенке! Мне шестнадцать, в конце концов! — я глубоко вдохнула, но остановилась. — Пап… Я сама справлюсь. Я понимаю. Правда. Мне приятно, что ты заботишься обо мне, но это чересчур. Хватит. — Да… Да, хорошо, — он опустил голову и мы несколько минут провели в молчании. — Прости. — И ты прости. Все в порядке. Моя вина. — Но я же волнуюсь, — папа посмотрел на меня. — Зачем к тебе Итачи заходил? — Он хочет отправится со мной в деревню Такуми через пять дней. — И что ты ответила? — невинно поинтересовался папа. — Я сказала нет. Но… — Почему нет? — он не дослушал меня. — Но Итачи сказал, что пришел не разрешения просить, поэтому он даже не слушал меня. Иногда мне кажется, что ты ждешь момента, когда произойдет что-то большее между нами. — Конечно, — отозвался он. — Ты же моя дочь. Я главный зритель, который ожидает продолжения. Зайка, это сложно объяснить так, чтобы ты поняла. Ты - мой ребенок. Я хочу знать, что происходит в твоей жизни. У тебя появился человек, к которому ты испытываешь чувства и который испытывает чувства к тебе. Первая любовь. Это волнительно, интересно. Ты становишься такой милой, смущенной и домашней, когда мы говорим об Итачи, что я говорю о нем чаще, чтобы видеть тебя такой. Вся в работе, уставшая и сонная. Мне больно это видеть. Я не хочу, чтобы ты отдалялась от меня. Пожалуйста... «Я зашла слишком далеко…»* * *
Я облокотилась о дерево плечом и ждала его. Обито… зацепил меня. Мальчишка из клана Учиха, мечтающий стать Хокаге, имеющий не самые лучшие показатели в академии, влюбленный в сокомандницу, но в то же время он был добрым, слегка неуклюжим, готовым всем помочь, заботливым, внимательным, сообразительным, вежливым и мягким. То, что я обратила на него внимание… отчасти было из-за того, что он был напоминанием о Наруто и Хашираме. Они трое имели что-то общее. Что-то, что я всегда замечала и это тянуло меня к ним. — Есть какая-то особая причина для этой встречи? — спросила я, подняв глаза на ветку на противоположном дереве. — Обито. — Где Итачи и его младший брат? — он сразу приступил к делу. — С чего ты взял, что я скажу тебе? Давай честно, они были нужны тебе для твоих целей. А для меня они - семья. — Мне плевать, кто семья, кто нет. Вы мешаете моим планам и это раздражает. Чего Вы хотите добиться? Противостоять мне? У Вас не получится победить, как бы не хотели, госпожа Тень. — Об этом месте тебе сказал Мадара, верно? — я скрестила руки на груди. — Все, что ты делаешь сейчас… Это все - его слова, действия и их результаты, его мысли и цели. Ты хочешь отомстить за смерть Рин? Отомстить миру шиноби? Что… Что хочешь именно ты, Обито? — Вас это не касается. Вы не должны об этом спрашивать. — О, правда? — я притворно удивилась, но вновь стала серьезной. — Обито. Ты правда пришел лишь за этим? — Джинчурики Четырехвостого. Он у Вас? — Нет, — я передернула левым плечом. — Еще что-то? — Орочимару правда умер? — Понятия не имею. — Почему Вы были заинтересованы мной? — Что? — переспросила я. Учиха спрыгнул на землю. — Почему Вы проявляли ко мне бóльшее внимание, чем к другим моим сокомандникам? Какаши был способнее меня, а Рин была девочкой и изучала ирьениндзюцу, как и Вы. Почему я? — Ты странный Учиха. И напоминал мне моих друзей. Хаширама и ты были чем-то похожи, поэтому я заметила тебя. Но сейчас ты изменился и больше походишь на Мадару в те времена. — Вы путешествуете во времени? — С чего ты… взял это? — я нахмурилась и напряглась. — Дева Времени. Это Вы, верно? — он усмехнулся, и я поняла, что он видел их.* * *
— Итачи. Шисуи вошел без стука, как делал это всегда и увидел друга лежащего на кровати с закрытыми глазами. — Что случилось? — тихо отозвался он. — Юмико… Она… — Где? — В штабе. Она в архиве. Рвет и мечет. Что-то произошло, но она не говорит и даже Шикамару не может с ней заговорить. А если не может он… Итачи поднялся с кровати и без слов обошел Шисуи, направляясь к выходу из квартиры, которую ему выделили. Этажом ниже жил Шисуи, а соседняя от Итачи комната принадлежала Саске. — Какаши-сан не говорил с ней? — Она не подпускает никого, особенно Какаши. Крикнула, что занята и заперлась в архиве. Вероятно, там все уже все перевернуто и разбросано. Она вернулась после встречи с кем-то из Акацуки. — Я знаю. Веди меня к Юмико.* * *
— Солнце.. Я промолчала, продолжая листать бумаги. Заперлась в архиве. Меня трясло и я понимала, что мне нельзя сейчас находится с кем-то. Я могу причинить им боль. Не хочу. — Твоя чакра скачет, — Шикамару продолжил. — Что случилось? Юмико? — Я в порядке. Уйдите. — Не похоже, — отозвался Нара и снова дернул ручку двери. — Пожалуйста, солнце, выйди… Замок щелкнул, и я вздрогнула. Резко повернувшись я увидела Итачи в дверном проеме. — Что ты… Как ты дверь открыл? — Секрет. Что случилось? Ты заставила всех волноваться.. — Уйди, — я сама сделала шаг назад, ближе к раскрытому окну, находившемуся за моей спиной. Единственный выход. Несколько шагов. Я бросила взгляд на бумаги, и Итачи проследил за тем, куда я смотрю. Шикамару, папа и остальные, кто стоял за дверью исчезли. — Я попросил их уйти, — сказал Итачи, поймав мой недоуменный взгляд. — Зачем? — Чтобы ты поговорила со мной, — Итачи закрыл дверь и раздался щелчок. На замок. — Конечно… я не Шикамару, но не думаю, что я чужой тебе. Или нет? — Конечно, не чужой, но… такое я могу обсудить только с Шикамару. Или разобраться сама, как и собиралась делать. Я не понимаю причину этого переполоха. — Потому что всем известно, что если поговорить с тобой не может даже Шикамару, то все плохо. И показатели твоей чакры я тоже видел. Бушующая. Юмико… — Все в порядке! — воскликнула я. — Я просто… просто поняла, что он узнал больше, чем нужно. Я так тщательно скрывала свою личность и историю, но это не помогло! Использовала барьеры защиты, печати, но все бесполезно, потому что он знает как их обойти! Все идет не так. Записи Хагоромо-самы обо мне были в одном экземпляре и хранились в архиве. То, что я Дева Времени знали трое - я, Шикамару и сам Хагоромо. Последний мертв, Шика - мой лучший друг, и я уверена в нем! А я никогда не болтала о себе лишнее в присутствии других. Но я все равно что-то упускаю… — я вздохнула и опустилась на пол, сев на колени. — Опять. Что-то идет не так. — Но почему ты пыталась отгородится? — Учиха сделал шаг ко мне. — Я знаю, что когда я нахожусь в стрессе, то мое состояние не стабильно, — тихо сказала я, обняв колени. — Я всегда боюсь, что могут причинить кому-то боль, если вы будете рядом со мной в такие моменты. Я предпочитаю переживать это одна и когда успокоюсь, то решить проблему вместе. Это… моя стратегия, скажем так. Я не хочу вас ранить… Вы все дороги мне… — по моей щеке стекла слеза, и я быстрым движением вытерла ее. А после они полились сами. — Меня… пугает это… — когда я сказала это, Итачи опустился рядом и протянул ко мне руку, аккуратно касаясь. Он позволил мне схватится за него, цепляться за его футболку и плакать, уткнувшись в плечо, пока сам поглаживал по спине, молча слушая. — Папа сказал мне… что я отдаляюсь. Работа. Работа. И снова работа. Мне кажется, что я схожу с ума. Я хочу быть уверенной в результате, хочу знать, что у меня получится выиграть. Я так много делаю, что забываю о себе и семье. Шикамару пытается заставить меня уйти и хотя бы поспать, но я не могу. Мне страшно… А если я и правда стану чужой папе… Мы будем сожителями, а не семьей… Все, что я могу - поужинать с ним. Раз в неделю. А может и через неделю. Я не знаю когда. Я перестала следить за временем, сбила свой режим. Я постоянно хочу спать, хочу кушать и пить. Все тело болит… Любое движение отдается этой чертовой болью, а голова и вовсе не перестаёт. Я еле держу кисть в руках. Глаза разбегаются, я не вижу текст и вечно сбиваюсь. Я знаю, что это плохо. Знаю, что мне нужно прекратить. Я просто… не могу, — я всхлипнула и сильнее сжала ткань его футболки. — Все в порядке, — шепотом произнес Итачи. — Я буду рядом. Ты не перестанешь быть Юмико. Я позабочусь о твоем режиме. Я все сделаю, просто позволь..* * *
Прошло еще… три дня. Завтра мы отправляемся в деревню Такуми. Итачи… он и правда был рядом. Проводил со мной почти весь день - спокойно сидел в кабинете и читал книгу, переодически спрашивая у меня о самочувствии или хочу ли я чего-нибудь… Следил за временем и заставлял меня питаться три раза в день приготовленной им едой. Доводил до дома ровно в шесть и приходил с утра в девять, потому что знал, что я люблю поспать с утра. Брал часть бумажной работы на себя, позволял мне делать прически на его длинных волосах во время перерыва, который сам и устраивал. Я могла лежать на его коленях и мы оба читали книгу, точнее он читал, а я слушала. Это было… приятно. Я ощущала его заботу и перед сном размышляла почему именно Итачи. Шикамару, папа, Шисуи, Акира-сан, Сакура, Неджи, Хаку - они все пытались заставить меня исправить свой режим и изменить то, что сейчас происходит со мной. Они не смогли. Смог только он.* * *
— Папа сейчас на миссии в стране Волка… — Ты боишься спать одна? — спросил Итачи. — Боюсь? — повторила я. — Нет. Просто обычно я ощущаю его. Я могу быть уверена, что могу спать спокойно, потому что сплю не одна и папа всегда защитит меня. Мой сопроводитель находился под барьером невидимости потому я не могла узнать о чем он думает. По лицу Итачи можно многое понять, если хорошо знать и вглядываться. Но если вы не заслужили его доверия, то вряд ли он откроется вам. Я открыла входную дверь и скинув ботинки, развернулась, чтобы попрощаться, как делала всегда, но я чувствовала его рядом с собой. Я сняла барьер и наблюдала как он разувается. — Что ты делаешь? — Я буду с тобой этой ночью. — Ты… со мной? Сегодня? — еще раз спросила я, моргнув, а он уже прошел на кухню. — Итачи. — Боишься меня? — Нет. Нет конечно, но… я вполне самостоятельная, чтобы уснуть одной в доме, — я зашла за ним. — Я знаю, — он открыл холодильник и придирчиво осмотрел все, что в нем было. — И зная твой характер… Я вовсе не собираюсь вести себя с тобой так, словно ты ребенок, Юмико. Просто буду рядом, хорошо? — Все время рядом, разве нет? — спросила я. — Я беспокоюсь, — он достал продукты. — Сейчас я не страдаю от болезни, покинул Акацуки, поговорил с Саске, наладил отношения с ним и Шисуи… И пытаюсь быть рядом с тобой, стать тем, кому ты доверяешь. — Я доверяю, — я наблюдала как он раскладывает овощи и достает упаковку лапши. Его руки. Костяшки пальцев, виднеющиеся вены, аристократичные пальцы с накрашенными фиолетовым цветом ногтями. Предплечья, широкие плечи, виднеющиеся мышцы. Он не сменил свою одежду - сетчатая футболка с короткими рукавами, поверх нее темно-синяя футболка с более длинными рукавами и V-образным вырезом. Белый пояс на талии и темно-синие штаны. Он снял кольцо с пальца и выкинул плащ, сменил сандалии на чуть более высокие и черного цвета. — Не так. Я хочу быть для тебя ближе, чем Шикамару и Какаши-сан. Они единственные, кто знают почти все о тебе, включая ваши путешествия. — Остальные мертвы, — хмуро заметила я. — Ты считаешь, что я слабый? — Нет. — Тогда почему? Я молчала некоторое время. — Не знаю.* * *
— Спасибо за ужин.. Итачи кивнул мне. Я убрала посуду и ушла в свою комнату, переоделась и приготовила кровать ко сну. — Доброй ночи, — пожелал Учиха через дверь. Я промолчала и по тихим шагам поняла, что он ушел. Выдохнув, я легла. — Черт, — простонала я, перевернувшись на другой бок. Странное чувство. Итачи… слишком хорош для меня? Я перевернулась на спину. Все мужчины клана Учихи красивы. Каждый. Упорные тренировки, здоровый образ жизни, работа, миссии, уход за собой делают их до безумия красивыми, заставляя девушек лить слезы из-за жестоких отказов. Итачи был красивым, даже слишком. Я видела много мужчин, тот же Йомо не был обделен красотой и мужеством, но Учиха… был особенным. Темные глаза, свойственные всем членам его клана, длинные черные волосы спереди достигающие середины щек, а сзади собранные в хвост красной лентой. Мне нравятся его волосы. Мягкие, красивые, длинные, а главное - я могу делать на нем прически, и Итачи совершенно не против. Пусть и имеет худощавое телосложение, но он хорошо сложен - натренированное тело, твердые мышцы, видные при каждом его движении даже сквозь одежду. Он сильный. На равне с папой или выше. Итачи владеет тремя основными стихиями, стихиями инь и янь, а также стихией Инферно, которая создает Аматерасу - черное пламя, уничтожающее все, чего коснется. Этой техникой владеют обладатели мангеке ширингана, логично, что и он может. Катана, танто, клинки, меч, сюрикены, кунаи - владение любым видом оружия. Он выпустился из академии в семь лет, всего на два года позже, чем мой папа. Стал чуунином в десять. Служил в Анбу. Я восхищаюсь им. Итачи один из сильнейших людей, которых я знаю. Хотя, по-прежнему, Хаширама остается для меня примером и человеком, на которого я хочу быть похожа. Исполнить его волю. Качеств Итачи не хватит и на один свиток, чтобы описать все, что мне нравится в нем. Все, что меня восхищает. Удивительный мужчина. Он, его слова, его глаза, его поцелуи, его прикосновения, его забота, его чувства… Он влюбил меня в себя за месяц. С ним я чувствую себя по-другому. Я резко села на кровати, раскрыв широко глаза. Дыхание сбилось. Я закусила губу, анализируя все, о чем думала сейчас. Итачи определенно… вызывал во мне такие чувства. Возможно я… Я… Люблю его?..* * *
Я вышла из комнаты и почти на цыпочка прошла на кухню. Точнее, меня остановил на полпути голос Учихи: — Почему не спишь? Я вздрогнула и обернувшись, увидела его облокотившегося плечом о дверной косяк, ведущий в папину комнату. — Не хочу? — предположила я. Щеки начали краснеть. — Что такое? Ты плохо себя чувствуешь? — он сделал шаг ко мне, но я отошла, выставив руку. — Не подходи.. Все в порядке, просто… думала кое о чем… — я чувствовала, как начали гореть уши. — Расскажешь? — Итачи склонил голову в бок, наблюдая за мной. Я выдохнула. — Хочу выпить, — пробормотала я и пошла на кухню. — Пить так много - вредно, — он пошел за мной. — Я не пью много. Знаю свой предел. Он взял из моих рук бутылку саке, а с полки - две пиалы и разлил алкоголь на нас обоих. — Ты говорил… что я умею любить. Не считаю, что умею делать это правильно, но… наверное, мне стоит попробовать? — я подняла на него глаза. — В любви нет слова «правильно», — сказал он, прикрыв глаза. — Ты боишься сделать что-то не так? Обидеть меня? Юмико, — он посмотрел на меня, чуть улыбнувшись. — Мне нет ничего важнее тебя. Как себя чувствуешь ты, что ты делаешь, чего хочешь, что тебе нравится, а что нет.. Установи границы того, что ты позволишь мне делать. Я не буду ее переступать. — Нет. Я доверяю тебе. Ты не сделаешь ничего… чтобы мне не понравилось. — Мне не хватит поцелуев, — попытался заставить меня передумать Итачи. — Я знаю. На мне стоит печать, и пока я не сниму ее, то не могу забеременеть. Если ты волнуешься об этом. О другом я тоже знаю, — я пожала плечами. — Хаширама тысячу и один раз провел мне лекции об аспектах половой жизни, предупредил обо всем, все рассказал и сам поставил печать против беременности. А он ирьенин лучше, чем Цунаде. Еще я видела Кушину беременной, так что пока не планирую детей. И я уверена, что у тебя есть опыт в сексе. — Упрямая, — Итачи покачал головой, но улыбнулся. — Моя.. Я отвернулась от него, скрывая свои красные щеки.* * *
— Передай папе, что вернусь в целости и сохранности, — я обняла Шикамару. — Еще бы не вернулась, — фыркнул Саске. — Бака, — я надула губы. — Не обижайся на него, малышка, ты же забираешь его старшего брата, вот он и обиделся, — хмыкнул Шисуи положив ладонь на голову упомянутого. — Шисуи-сан, — прошипел Саске. — Верну я его тебе, — ответила я. — Что, как в детстве делить будем? — Не смущай его, — попросил Итачи, положив руку мне на плечо. — Ты можешь мне написать, — я улыбнулась Саске. — Твой ястреб начинает узнавать меня по голосу. — Сколько вас не будет? — спросил Шикамару. — Неделю, я думаю. Постараюсь как можно быстрее закончить, — я кивнула им. — Йошимару-сан сказал, что это не займет много времени. — Идите уже, — махнул рукой Шисуи, и я показала ему язык. Он закатил глаза. — Ребенок. — Этот ребенок, — я самодовольно усмехнулась. — Командует тобой. — О да, маленькая командир, — Шикамару хмыкнул.* * *
— Устала? — На удивление… не очень, — ответила я. — Сейчас восемь часов, да? — Да, — Итачи кивнул мне. — Мы выдвинулись в шесть часов. Точно хорошо себя чувствуешь? Я могу сделать тебе ванну. — Не нужно, — я сняла плащ и повесила его на кресло. Мы остановились на ночлег в деревушке. До Такуми еще день пути, что удивительно, так как с Сасори и Дейдарой я определенно прибыла туда позже, чем рассчитывала. Итачи не изменил себе - каждые полчаса спрашивал не устала ли я, хочу чего-нибудь, предлагал забрать мои вещи и понести самому. Один номер. Одна широкая кровать. — Я в душ, — поспешно сказала я и скрывалась за дверью, ведущей туда. — Тебе нужно что-нибудь? Я могу попросить принести поесть. — Пожалуйста, — ответила я. — Рис с овощами? — Я не против. Он ушел, а я быстро разделась и зашла в душевую кабину. Теплые струйки воды окутывали мое тело, помогая расслабится. Напряжение. Беспокойство. Ожидание. Это будоражило. В животе появилось непонятное ощущение. Волнение. Хотелось ли мне? Не знаю. Возможно. Да. Я доверяю ему. Итачи заботится обо мне и легко чувствует любые изменения моих эмоций. Кажется, по любой смене позы он может узнать, что мне нужно. Я вышла с кабины, распустила собранные ранее в прическу волосы и выдохнула напряжение, скопившееся внутри. Черт.* * *
Я ненавижу халаты. Короткие, тяжелые, неудобные и этот широкий пояс, который я никогда не могла завязать с первого раза. Я запахнула его и вышла из ванной. — Ты можешь мне помочь?.. Итачи напрягся, когда увидел меня. Я заметила проявившиеся на его руках вены и то, как глубоко он вдохнул. Сидел на кресле с книгой в руках. — Я не люблю халаты. У меня никогда не получается завязать этот пояс с первого раза, — пожаловалась я. Учиха протянул мне руку, и я подошла. Он коснулся пояса и аккуратно втянул его в шлевки, находившиеся на талии. — Тебе не стоит выходить ко мне в таком виде, — чуть хриплым голосом произнес он. — Я не… — Ты приняла свои чувства только вчера, а уже соблазняешь. Черт, — он шумно втянул воздух и замер с двумя концами пояса в руках. — Если сказала, что границ нет, то тогда… учитывай это. Он обхватил рукой мою талию и потянув на себя, поцеловал. Так жадно, словно я сейчас исчезну. Итачи усадил меня к себе на колени и положил одну ладонь на шею, а вторую на бедро, медленно поглаживая кожу большими пальцами в обоих местах. Его теплые губы нежно коснулись моей скулы, а после перешли на шею. Я интуитивно откинула голову назад, давая ему больше доступа. Он определенно был опытен. Я вскрикнула, когда он встал на ноги, подняв при этом меня, а после аккуратно посадил на кровать. Уперся руками по обе стороны от меня и вглядывался в глаза. И, видимо, не нашел того, что искал. Да. Я буду принадлежать тебе. Просто прими это, Итачи. — Люблю, — прохрипел он, проводя носом по моей щеке. Учиха и сам не был особо одет. Тот же халат, который предоставляли всем новоприбывшим гостям. И я могла видеть его выпирающие ключицы. — Ты ждешь, пока я сбегу? — Предоставляю выбор. — Идиот, — сказала я. Обхватив обеими руками его шею, притянула к себе, целуя. Легонько кусаю его нижнюю губу зубами, в отместку он кладет обе руки на мои бедра, сжимая их. Итачи не оставит синяков. Тонкая грань между удовольствием и болью видна шиноби. Он - прекрасный шиноби. Учиха поцеловал меня в уголок губ, а после коснулся своим носом моего и тихо прошептал: — Ты прекрасна.. Жарко. Я трепетала от каждого его прикосновения, от его желающего меня взгляда темных глаз. Он хочет меня. Низ живота теплеет. Ками. Он покрывал поцелуями мои щеки, опускался к шее, слегка прикусывая, а после посасывая там кожу, оставляя багровые отметины. Итачи коснулся теплой ладонью моего живота, чуть отодвинув халат в сторону, но не снимая его, давал мне привыкнуть. Мурашки пробежали по спине. Его рука скользнула выше, к плечу, и начала стягивать халат с правой стороны. Он целовал ключицы и перешел к другому плечу. Я съёжилась оставшись без одежды. — Пахнешь сиренью, — он сильнее вдохнул мой запах, уткнувшись лицом в плечо. — Чудесная… Такая красивая… Я чувствую как начинают гореть щеки. Он опускается на колени и смотрит мне в глаза, целуя колено. Обхватывает пальцами щиколотку, второй рукой он скользит выше, останавливаясь на бедре. Его губы касаются внутренней стороны бедра. Он изводит меня. Итачи усмехается, замечая в моем взгляде негодование, а после встает. — Середина кровати лучше подойдет, не думаешь? Я отодвигаюсь назад и легла, внимательно наблюдая за ним. Учиха забрался ко мне и навис сверху. — Я не знаю… как можно тебя не любить, Юмико.. Я обняла ладонями его лицо и притянула к себе, даруя глубокий поцелуй. Я тоже тебя люблю, Итачи. Учиха целовал мои красные щеки, опустился к шее, оставляя новые отметины, перешел к ключицам, проходясь по ним языком. Медленно покрывал поцелуями мою грудь. Я таяла под его ласками. Черт возьми. Искуситель. Когда он коснулся языком затвердевшего соска, я издала тихий стон, зажмурившись. Безумно. Его язык перешел к моему животу, щекоча и оставляя мокрые следы. Он делал это так медленно и осторожно, что я прочувствовала как сильно была возбуждена. Низ живота ныл. Я облизнула сухие губы. — Сладкая. — Ты… издеваешься… — прошипела я сквозь зубы. Он усмехнулся. Его руки потянулись к поясу его халата, Итачи медленно развязал его, и я выдохнула. Ками. Широкие, крепкие плечи. Прекрасное тело. Мышцы, пресс. Мелкие шрамы на груди. Он слишком красив. Я не рискнула опустить глаза ниже, мое лицо и так горело. Он снова склонился надо мной. — Даже ничего не скажешь? — прошептал он. — Теперь я знаю, что твои тренировки не были напрасны… Итачи нежно поцеловал меня, устраиваясь между моих ног. Он проводил рукой по моей груди, касаясь сосков, аккуратно сжимая в ладони. Щекотал пальцами кожу живота. Я сдерживала стоны, как могла, но он правда… делал все, чтобы их услышать. Снова отодвинулся, я вдохнула побольше воздуха, и он коснулся губами моей коленки. Проводил кончиками пальцев по всей ноге до щиколотки, чем вызывал мурашки по всему моему телу. Внутри живота все стянулось в узел напряжения. Чертов Учиха. Он прижался ко мне пахом, давая прочувствовать его возбуждение. У меня сбилось дыхание. Осознание, что я возбуждаю его пришло только сейчас. — Мне нравится видеть тебя такой… Он отодвинулся, и я досадно застонала, вызывая его смешок. Губами он снова коснулся моей шеи и не давая мне времени осознать происходящее, положил ладонь целиком на половые губы. Я открыла рот, но Учиха поцеловал меня. Он несколько раз провел по ним, смочив пальцы в моей смазке, а затем пару круговых движений по набухшему клитору. Я зажмурилась. Черт. Вцепившись ему в плечо, начала ерзать. — Я тебя ненавижу, — процедила я, когда он отстранился. — Не похоже, — Итачи продемонстрировал мне свою ладонь. Она была почти полностью в моей смазке. Учиха снова переместился. Я сглотнула, ощутив его дыхание на внутренней стороне бедра. — Ты… — остальные слова исчезли в моем стоне, когда я почувствовала его теплый язык между ног. Я попыталась инстинктивно сжать ноги вместе, но Итачи крепко держал меня за бедра, не давая двигаться. Когда его влажный язык оказался на набухшем клиторе, я застонала и выгнулась на встречу его ласкам. Это было стыдно и до безумия приятно одновременно. Беззастенчиво, умело, изучающе проводил языком по моей промежности. Он целовал меня, ласкал, играл со мной, возбуждал, дарил наслаждение, что я была готова потерять сознание. Я вцепилась руками в простынь, сжимая ее и пытаясь не стонать во весь голос. Ками Потом он провел несколько раз языком по моим влажным половым губам, обидно смочив своей слюной. Принял изначальное положение, устраиваясь между моих ног, прижимаясь пахом. Сердце забилось в бешеном ритме. Я правда делаю это? — Я хочу знать обо всем, что ты чувствуешь. Если будет больно, говори, — заботливо произнес он. — Слишком приятно, — выдохнула я. — Мы не приступили к основной части, — он поцеловал меня в щеку. Прижался всем телом и я ощутила его налитый кровью член, скользнувший по моим мокры половым губам. Дразнит. — Обними меня, — сказав это, он навалился сверху, крепко прижимаясь ко мне всем своим горячим телом. Я обвила его шею одной рукой, другую положила на плечо, прижимая Итачи к себе. Я ощутила головку налитого похотью члена, приставленную к моему входу. Страшно Я глубоко вдохнула, стараясь успокоится. Учиха легко поцеловал меня в лоб, в щеку, а после с глубоким поцелуем, сделал размеренный толчок. — Больно… — выдавила я и из моих глаз потекли слезы. — Прости, — прошептал он, проведя носом по моей скуле. — Очень? — Терпимо… — Я буду делать это медленно, хорошо? Он дал мне несколько секунд и снова сделал толчок. Я зажмурилась, пытаясь преодолеть болезненные ощущения, вспыхнувшие при движении. — Ах, — выдохнула я, впиваясь ногтями в его плечо. — Прости… — он поцеловал меня в висок. — Мне прекратить? — Нет… Я в порядке.. — Юми.. — Итачи, все хорошо, — я улыбнулась ему, положив ладонь на его щеку. Притянув к себе его лицо, целую. Провожу языком по верхнему ряду зубов, по нёбу. Учиха двигается медленно, после каждого толчка давая мне привыкнуть к ощущениям. А после я привыкла. Боль почти прошла. Итачи внимательно следил за моим выражением лица. Равномерные толчки, его тихие выдохи. Я чувствовала, как его член внутри меня становится горячее. Он начал набирать темп, прикрыв глаза Учиха сцепил зубы, двигаясь во мне. Движения Итачи были быстрыми, но он не хотел сделать мне больно. Достигнув апогея, Итачи буквально навалился на меня. — Черт, — простонал Итачи, кончив внутрь. — Юми… Я люблю тебя.. — Я тоже… люблю… Вставая с меня, Итачи провел кончиками пальцев по моей груди и животу, вызвав этим табун мурашек. Он опускался ниже, вырисовывая неизвестные линии. Оказавшись возле моей промежности, он аккуратно вошел в меня двумя пальцами, заставляя меня ахнуть. Быстро набирая темп, Учиха услышал мои частые и громкие вздохи, позволяя мне закончить. Я откинулась назад, чувствуя как мое тело становиться ватным. Итачи увалился рядом со мной, перед этим покрыв мое тело поцелуями. — Иди ко мне, — вставая с кровати, он поднял меня на руки и понес в ванную, набрав туда теплой воды, а после положил меня саму. — Хочешь пить? У нас еще остался рис с овощами, — он накинул халат и присел рядом с ванной, наблюдая за мной. — Хочу спать… Он убрал прядь моих волос за ухо и улыбнулся уголком губ.