***
Заседание суда возобновилось. Было принято решение вначале подробно рассмотреть дело о первом покушении, и лишь потом переходить к делу о разбойном нападении и похищении. Следующим в качестве свидетеля вызвали Мориса Джеральда. Статный красавец принес присягу, гордо выпрямился во весь рост и под томными взглядами не одного десятка женщин приготовился отвечать на допрос. — Итак, мистер Джеральд, — официальным тоном произнес прокурор, — подтверждаете ли вы все сказанное мистером Пойндекстером о произошедшем в ночь покушения? — Подтверждаю, — с достоинством кивнул мустангер. — Позвольте задать вам уточняющие вопросы. Видели ли вы в ту ночь капитана Кассия Колхауна? — Нет, не видел. — В котором часу вы покинули Каса-дель-Корво? — Это было не позднее полуночи. — Сколько времени заняла ваша дорога на Аламо до момента встречи с мистером Пойндекстером? — Около часа с четвертью. — При себе у вас было оружие? — Да. Шестизарядный револьвер Кольта и охотничий нож. — Можете ли вы предоставить их суду? — Как будет угодно, господин прокурор, — ответил Морис и вынул револьвер из кобуры вместе с ножом из-за пояса. — Превосходно. Ваша честь, господа присяжные, — обратился к коллегам прокурор, принимая оружие из рук секретаря, — можете посмотреть своими глазами. Мистер Джеральд, как долго вы беседовали с пострадавшим на лесной просеке? — Это было недолго. Я лишь рассказал мистеру Генри о том, что собираюсь получить наследство в Ирландии и жениться на его сестре. — И только? — И только. — Здесь ваши показания расходятся с показаниями мистера Пойндекстера, — поймал свидетеля на слове защитник. — Тот сказал, что вы прояснили все существующие между вами недомолвки. Слово «все» ясно указывает на то, что кроме вопроса вашей женитьбы на мисс Пойндекстер были и другие. Луиза то краснела, то бледнела, но плотная вуаль скрывала ее смятение. Кассий бросил на Мориса торжествующий взгляд, с истинным наслаждением наблюдая, как того приперли к стене. — Я не понимаю вас, — спокойно проговорил ирландец. — Хорошо, мистер Джеральд, — не унимался адвокат. — А как вы можете объяснить присутствие сеньориты де Лос-Льянос у вас дома в ночь покушения? — Я ничего об этом не знал до сегодняшнего дня, — все тем же ровным тоном ответил Морис, не обращая внимания на шум оживившейся толпы. — Вы не знакомы с сеньоритой де Лос-Льянос? — Знаком. — И как вы думаете, что могло побудить ее нанести вам столь поздний визит? — Ваша честь, я протестую! — не на шутку рассердился Генри. — Согласен! — поддержал его громкий голос из народа, принадлежавший дону Хосе, богатому асьендадо с берегов Рио-Гранде. — Я не позволю пятнать имя своей дочери! — Успокойтесь, господа! — призвал их судья. — Прокурор, оставим пока этот вопрос. Господин защитник, я прошу вас помолчать. — Мистер Джеральд, — продолжил допрос прокурор, — расскажите о том, что случилось после того, как вы расстались с мистером Генри. — Я не успел отъехать и на четверть мили, как услышал позади себя выстрел. Этот звук сильно меня встревожил, и я незамедлительно вернулся назад по дороге. Моему взору предстал распростертый на земле мистер Генри. Его конь стоял рядом и испуганно ржал. Я подбежал к мистеру Генри и проверил, бьется ли его сердце — он был еще жив, но из раны на его груди сочилась кровь. Я разорвал рукав своей рубашки и перевязал рану, как смог. Передо мной стоял непростой выбор: оставить раненого одного посреди леса и ехать за подмогой означало дать хищникам растерзать его, но и везти его на лошади тоже казалось мне опасным — настолько тяжелым было его состояние. Оценив риски, я решил все же отвезти мистера Генри в лазарет верхом на Кастро. Кастро — умнейший конь, превосходно выдрессированный, и я был уверен, что он не испугается необычной ноши и не взбрыкнет. Сам же я собирался ехать на вороном мистера Пойндекстера. Я перекинул раненого через седло и закрепил подпругами, чтобы он не свалился. Едва я хотел тронуться в путь, как на меня из зарослей напал ягуар. — Вы заметили чье-либо присутствие или его следы на участке, где произошло преступление? — Нет, господин прокурор. Я никого не слышал и не видел, кроме хищника. Он набросился на меня и повалил на землю. Кастро понес мистера Генри по дороге, вороной также сбежал, испугавшись ягуара. У меня не было возможности выстрелить в зверя из револьвера, но я изловчился выхватить нож и всадил лезвие в грудь животного, а затем добил его. Однако ягуар успел нанести мне серьезные раны, из-за которых я утратил возможность свободно передвигаться. Через некоторое время я лишился чувств от слабости и большой потери крови, а в себя пришел уже будучи в лазарете. — Вопросов более не имею, мистер Джеральд, — удовлетворенно заключил прокурор. — Господин защитник, а вы? Адвокат отрицательно помотал головой. — Объявляйте следующего свидетеля, — дал распоряжение судья. — Донья Исидора Коварубио де Лос-Льянос! — Исидора, ты имеешь полное право отказаться! — шепнул ей Генри, не желая отпускать невесту на расправу к прокурору и, в особенности, к адвокату Колхауна. — Не бойся за меня, Энрике, — улыбнулась ему девушка — ее главный страх был уже позади. — Я найду, что сказать. Она встала и уверенным шагом направилась к присяге. Распущенные черные волосы каскадом спадали на прямую спину, на смуглом лице горел легкий румянец, в темных глазах, обрамленных густыми ресницами, не было ни тени сомнения, точеная фигурка в мексиканском костюме — брюках и замшевой куртке — притягивала восхищенные взгляды большинства мужчин. — Чертовка! — свирепо плюнул себе под ноги Мигуэль Диас. — Но как хороша! Мадонной клянусь, как хороша! Слушатели вновь замерли в предвкушении интереснейшего действа. История о возможном соперничестве Генри и Мориса из-за обворожительной мексиканки показалась им даже более волнующей, чем о дуэли за честь первой красавицы Техаса, хотя и находящейся где-то за гранью понимания и всяческих приличий. Положив руку на Священное Писание, Исидора произнесла клятву. Она смело смотрела перед собой, не забыв метнуть грозный взгляд в сторону скамьи подсудимых. — Донья Исидора, — обратился к ней прокурор, — следствию известно, что в ночь покушения на жизнь мистера Генри Пойндекстера вы находились в хижине мистера Мориса Джеральда, ранее обвинявшегося по данному делу. Как вы можете объяснить это обстоятельство? — Я ждала дона Морисио, чтобы поговорить с ним, — прямо ответила мексиканка. Морис чувствовал себя крайне неловко, хотя на его лице, словно выточенном в камне каким-то мастером эпохи Возрождения, не дрогнул ни один мускул. Он оказался в довольно щекотливом положении, но не мнение толпы его беспокоило и не совесть — совесть его была чиста — а реакция Луизы. Как объяснить ей, почему Исидора не постеснялась заявиться к нему домой? До какого же исступления должна была дойти сама Исидора, чтобы решиться на такое? Морис коснулся руки Луизы, будто заверяя в своей любви и преданности. С огромным облегчением он почувствовал, как возлюбленная мягко ответила на это прикосновение — она все понимала и ни в чем его не винила. — По какому поводу, сеньорита? — Я не могу сказать вам. Мне сообщили, что дон Морисио этой ночью уезжает на родину, поэтому я решила ждать его, сколько понадобится. Иначе потом мне пришлось бы ждать очень долго. — Это был настолько безотлагательный разговор? — испытующе посмотрел на нее прокурор. — Мне нужно было срочно выяснить кое-что важное, вот и все, — спокойно ответила Исидора. — Что ж, ваш ответ вполне удовлетворителен. Сколько часов вы ждали возвращения мистера Джеральда домой? — Не меньше шести, не помню точно. — Когда вы увидели лошадь с раненым? — Я не следила за временем, сеньор. Но это было уже далеко за полночь. — Вы сразу узнали его? — Нет, я приняла дона Энрике за дона Морисио из-за одежды, которая была на нем. — Вы были одни, когда это произошло? — Нет, в хижине был другой сеньор, слуга дона Морисио. — У меня больше нет вопросов к сеньорите де Лос-Льянос. Господин защитник? — У меня тоже. Пока нет, — с особым выражением проговорил адвокат. — Вы свободны, сеньорита, — деловито сказал судья. — Следующий! Люди разочарованно вздохнули — столь ожидаемый публикой скандал был неожиданно замят. Но были и те, кто этому несказанно радовался: отец Исидоры, ее дядя, жених и будущий свекор. — Мисс Луиза Пойндекстер! — вызвал свидетельницу глашатай. Луиза была похожа на изящную фарфоровую статуэтку. Легкой поступью она направилась к судье. Лишь поравнявшись с Исидорой, она приостановилась и обменялась с ней мимолетными взглядами, после чего продолжила свой путь. — Именем Господа Всемогущего обязуюсь говорить только правду и ничего, кроме правды! — благоговейно поклялась девушка. — Итак, мисс Пойндекстер, — прокурор задумчиво барабанил подушечками пальцев по столу, — подтверждаете ли вы сказанное ранее вашим братом об обстоятельствах происшествия в саду Каса-дель-Корво в ночь покушения? — Подтверждаю, господин прокурор. — Вы видели, как ваш брат покидал асьенду? — Нет, он отвел меня в спальню и спустился в конюшню. — Револьвер оставался при нем? — Кажется, да. — И вы спокойно легли спать? — вскинул брови защитник Кассия. — Не выглянули в окно, чтобы проводить мистера Генри, не вышли на крыльцо?.. — Окна моей спальни выходят на другую сторону. Но если вас интересует, спокойно ли я спала той ночью, — с достоинством отвечала Луиза, — то знайте: я не спала вовсе. Я всю ночь провела в молитве на коленях. — Очень хорошо, что вы не спали, — довольно подметил адвокат. — Значит, вы должны были услышать хлопанье дверей, стук копыт, голоса или еще что-то такое, что указывало бы на непосредственную причастность моего подзащитного к событиям ночи преступления. — Верное замечание, — согласился прокурор. — Мисс Пойндекстер, когда вы видели капитана Колхауна в последний раз перед покушением? — За ужином. После мы разошлись по комнатам, и… — Луиза осеклась. — Иными словами, вы не видели, как он уезжал с асьенды? — Нет. — И не заметили, как вернулся обратно? — Нет, господин прокурор, я увидела его утром за завтраком, — девушка с огорчением поняла, что ее показания не приносят никакой пользы. Кассий был очень рад такому ходу судебной процедуры, а вдвойне был рад тому, что Луиза не спешит ни в чем его обвинять. Очевидные улики казались не такими уж очевидными, и в том имелась немалая заслуга адвоката. Оставалось устранить помеху в виде показаний Диаса, но и на этот случай у опытного юриста были припасены козыри. — Мисс Пойндекстер, что, во-вашему, могло послужить причиной конфликта капитана Колхауна и вашего брата? — перешел в наступление прокурор. — Какие у них были отношения до трагического происшествия? — Мой брат никогда ни с кем не имел конфликтов, — начала распаляться Луиза. — Он добрейший и благороднейший человек, чего нельзя сказать о моем кузене! Кассий переменился в лице и уставился на двоюродную сестру с недоумением и яростью. Диас, сидящий рядом, злорадно ухмылялся в усы — один он пропадать не собирался. — Он третировал меня все это время! — Луиза откинула вуаль наверх, и теперь все могли видеть ее личико, прелестные черты которого не исказил даже неистовый гнев. — Он принуждал меня выйти за него замуж, шантажировал! — Успокойтесь, госпожа свидетельница! — попытался умерить ее пыл судья. — Мисс Пойндекстер, держите себя в руках! — возмутился защитник. — Это правда! Он ненавидел мистера Джеральда, желал ему смерти, дрался с ним на дуэли! Он подстрекал Генри убить моего жениха! Очевидно, что это Колхаун стрелял в моего брата, приняв его за мистера Джеральда! Об этом знают уже все, только пока делают вид, что еще ничего не доказано! Плац-парад загудел от смелых заявлений девушки. Новые подробности истории шокировали публику, и негодование молодой креолки передалось людям. — Луиза! — не выдержал Кассий и вскочил со скамьи подсудимых. — Ты позор семьи Пойндекстер! Я вступался за твою честь, пока мог, но теперь вижу, что это бесполезно! Я не хотел, чтобы тебя называли гулящей девкой, но так оно и есть, ты самая настоящая гулящая девка! — Молча-ать! — громко прикрикнул на него судья. — Уважайте суд, не то я вынесу вам приговор сию минуту! — Пресвятая Дева… — прищелкнул языком Диас. — Эк сеньора капитана понесло! — Мистер Колхаун, ради всего святого, что вы делаете?! — шикнул на подзащитного адвокат. — Колхаун! — грозный возглас Мориса сотряс плац. — Если бы вы сейчас не находились в двух шагах от края могилы, я вызвал бы вас на дуэль прямо возле скамьи присяжных! Кассия будто окатило ледяной водой — только что он подписал себе смертный приговор! Безумец, безумец! Какая сила побудила его нагрубить кузине и выдать себя с головой? Возможно, еще не поздно все исправить?.. — Простите, ваша честь, — с видом побитой собаки пробормотал обвиняемый. — Я перешел все границы. Простите меня.Глава XV
12 декабря 2021 г. в 09:06
— Генри! — схватил за плечи переполошившегося сына Вудли. — Бог ты мой, чем ты так напуган?
— Отец, где донья Исидора? — взволнованно спросил тот, выглядывая возлюбленную в скоплении людей рядом с навесом.
— Только что была здесь, ушла развеяться, я полагаю. Генри, почему я узнаю о твоем намерении жениться вот так, на заседании суда? — строго спросил плантатор. — Ты мог поставить меня в известность заранее!
— Я потом все тебе объясню, отец, я все объясню! — воскликнул юноша и ринулся на поиски Исидоры.
Он нашел ее, расстроенную и опечаленную, недалеко от плац-парада в тени высокого кипариса.
— Исидора, любовь моя! — подбежал он к ней и взял за руки. — Почему ты ушла? Что с тобой, милая, почему ты плачешь?
— Энрике! — сквозь слезы произнесла Исидора, избегая его взгляда. — Мне ужасно стыдно перед тобой! Мы должны были рано или поздно поговорить об этом, но я не подумала, что эту тему затронут во всеуслышание на суде.
— Этот адвокат бесчестный человек, такой же бесчестный, как мой кузен! Неужели ты думаешь, что его слова имеют какое-то значение для меня?
— Но он прав! Это мой позор, я сделала то, чего ни в коем случае не должна делать ни одна порядочная девушка! Я теперь не могу смотреть в глаза ни тебе, ни отцу, ни дяде, ни кому бы то ни было еще.
— Какие глупости! — Генри ласково гладил ее по лицу. — Никто не подумал о тебе плохо, клянусь!
— Энрике! — надрывно воскликнула Исидора. — Я приезжала к дону Морисио! Я собиралась ждать его всю ночь, чтобы он объяснился со мной! Я любила его, Энрике!
Выпалив последние фразы на одном дыхании, мексиканка закрыла раскрасневшееся от стыда лицо ладонями и начала судорожно всхлипывать. Генри бережно заключил ее в объятья и поцеловал в макушку.
— Исидора! — нежно прошептал он. — Какое же преступление в том, что ты любила Мориса? Что постыдного в том, что захотела узнать правду о его чувствах к тебе? Должно быть, тебе было очень больно, голубка моя. Не забывай, что благодаря твоему поступку я остался в живых. Разве это не судьба?
Исидора крепко обхватила Генри за плечи и впилась страстным поцелуем в его губы, нисколько не волнуясь, что кто-то из посторонних может застигнуть их врасплох. Влюбленные в чувственном порыве забыли обо всем на свете, даже о том, что их с минуты на минуту могут вызвать обратно на заседание. Страсть настолько поглотила их обоих, что они не сразу заметили чужого присутствия рядом.
Морис стушевался, увидев этот весьма откровенный поцелуй, и негромко откашлялся. Генри и Исидора вздрогнули и отпрянули друг от друга.
— Генри, перерыв вот-вот окончится, судья велел разыскать тебя, — сообщил мустангер, стараясь делать вид, что на его глазах не произошло ничего особенного.
— Мы уже идем, Морис, — смущенно ответил юноша. — Спасибо, что предупредил.
Он взял любимую за руку и повел за собой. Исидора вопреки желанию ни разу не обернулась в сторону ирландца и не посмотрела на него. Морис, глядя им вслед, глубоко вздохнул и с удивлением сказал:
— Неисповедимы пути твои, Господи.