***
Майские утра всегда были лучшими в году: солнечными, тёплыми, ласковыми, ещё и можно прогуляться от детдома до школы. Но в этом году майские утра были несколько омрачены — как, впрочем, и все остальные времена суток. Каждое из них приносило боль по всему телу от недавних побоев. В общей спальне Олег переодевался в школьную одежду и смотрел, как то же самое делает Серый. Его бока, живот и грудь пестрели огромными синяками. О руках и ногах и говорить было нечего. Больно было даже смотреть на это, Серый почти задыхался, надевая свитер. Хотелось подойти и сказать — помочь тебе, друг? Как тебе помочь? Олег надеялся, что гематомы сойдут хотя бы через пару недель, медсестра сказала — до свадьбы заживёт. Серый пришёл к ней чуть раньше, но не чтобы донести — видимо, и правда было очень больно. Сказал, наверное, что подрался с абстрактными пацанами из совершенно абстрактного детдома. Олег боль ощущал менее остро (это они выяснили в многочисленных стычках и совместных провальных делах вроде перелезания через частокол), но надо было обработать все раны, кровь остановить. Медсестра охала и говорила, что они с ума её сведут — Олег думал, то ли ещё будет.***
— Ну побили и побили, Серый, с кем не бывает, — увещевал Олег, сидя за их третьей партой между уроками литературы и истории. — Ага, — Серый ответил безучастно, раздражающе отстранённо, не отрываясь от книги. Учебник по информатике для восьмого класса, Серый, зачем тебе это? — Ну ничего, вот заживут наши бока и мы их отмутузим. Я тебя ещё потренирую, ты так защищаться будешь, что ни царапины не останется. — Ага. — Олегу начало казаться, что он в гробнице фараона и с ним, собственно, этот фараон и разговаривает своим мертвецким голосом. — Я всё ещё не понимаю, какого хрена. Разве это по-пацански — толпой на одного? А волосы за что? Серый рывком поднялся из-за стола, протиснулся между Олегом и следующей партой и нервным шагом умчался из кабинета. И чего с ним такое сегодня? На уроке Серый вёл себя не менее странно. Он молчал. Совсем молчал — ни одного слова в адрес Олега, даже когда он просил объяснить, почему Западная Римская империя всё же пала. Раньше — какой учебник, Аллах с вами, если под рукой есть Серый. Он расскажет, и нарисует, и анекдот вспомнит по теме. А теперь — сидит и молчит, и не движется, как истукан. На лице унылая мина. Олег чувствовал себя не в своей тарелке — он будто стал совершенно одинок, как космонавт, который болтался в корабле на орбите, отделённый от Земли сотнями километров.***
Славик и банда не дали внятных комментариев о причине столь подлого избиения, значит, надо было их выпытать у Серого. Как оказалось, задача эта далеко не из лёгких. — Серый, пойдёшь со мной из школы? — Нет, — и ледяной взгляд. — Ну чего ты, пойдём, смотри, какая погода хорошая! — Олег нервно пытался схватить Серого за рукав. — Я буду в библиотеке. — О Аллах, голос-ледышка, как он не мёрзнет сам?! — Давай книги возьмём, я дотащить помогу! — Нет! — И бежит прочь. Видимо, сегодня его диапазон разговоров выкручен на минимум — уровень робота-консервной банки из фантастических фильмов. — Серый, хочешь потренироваться? — Опять этот странный взгляд исподлобья. — Нет, не хочу. — Я тихонько. Тебе ведь стало лучше, — молчит. Он опять молчит! Не может хоть что-то сказать?! — Они нас пока не будут трогать. Когда потрогают — тогда и посмотрим. Скорее бы эта чёртова компашка напала на них снова, может, Серый хоть тогда соизволит оттаять!***
Нет, сегодня Серый точно с Олегом поговорит, хочет он того или нет. После последнего урока толпа детей разных возрастов хлынула в раздевалку. Олег тоже, и Серый — тоже, но порознь. Серый едва не ускользнул в художку (или куда он там собирался), но Олег, отыскав его среди детей, цепко схватил за рукав — не вывернешься. — Может, перестанешь меня избегать и поговорим? — Пусти! — Серый чуть ли не запищал, но раздевалка поглотила этот восклик. Толпа в темпе обтекала друзей — сталкивалась с ними руками, цеплялась рюкзаками, наступала на ноги. — Нет уж, пойдём. Серый — ох, какая прыть — попытался толкнуть Олега в плечо другой рукой, но не то чтобы он был слаб, нет, просто Олег был слишком упрям — и потащил друга на аркане до выхода из школы (друг изо всех сил извивался), затем до школьных ворот (примерно здесь Серый ослабил сопротивление) и дальше по улице. Сначала по широкой, потом в какой-то тихий дворик. Небо — синее, лужи, его отражающие — тоже, и только глаза Серого будто потускнели. — Расскажи, почему ты меня избегаешь. Ты обиделся? Серый был загнанным зверем. — Они меня побили, потому что я странный и похож на девчонку. — Ничего ты не странный! И на девчонку не похож! Какую хуйню скажут, не слушай их, Серый… — Это ещё не всё. Они сказали, что я плохо на тебя влияю. Что я педик и тебя совращаю. Олег оторопел. Как Славику вообще такое в голову могло прийти?.. Чтоб они да с Серым?.. — Понимаешь, — Серый наконец-то поднял странно-напуганный взгляд на Олега, — я не хочу быть пидором. — Серый, так всё же в порядке! Мы же с тобой нормальные, не педики какие-нибудь! Ты мой лучший друг, и я не позволю им всякие мерзости про нас думать, — Олег обрадовался, в кои-то веки всё оказалось так легко и понятно! — Мы им ещё покажем, Серый! — Он обхватил друга за плечи и возбуждённо потряс. У Серого было очень сложное, практически нечитаемое лицо в этот момент. Наверное, тоже не мог понять, как их — лучших друзей, на минуточку — могли принять за пидоров. В конце концов друг робко улыбнулся. — Обязательно покажем, Олег. В воздухе словно зазвенело.***
— Хочешь, я подровняю тебе волосы? — Серый оторвал взгляд от книги (опять читает на кровати — зрение портит) и удивлённо посмотрел на Олега. — А ты умеешь? — Не умею, но научусь. Чай, уши не отстригу, — Олег весело поглядел на друга. — А то сзади топорщатся сильно, некрасиво. Жалко было волосы. Ладно синяки и ссадины, кожа отлично заживает, мышцы тоже. А вот волосы — раньше длинные, струящиеся по плечам — теперь представляли плачевное зрелище. — Ладно. Только если останусь без ушей — будешь мне должен. — Не вопрос. И ещё, — добавил Олег, прежде чем довольным псом уйти на поиски ножниц, — пообещай, что снова станешь волосы отращивать. Серый протянул взгляд за Олегом, и тот спиной ощутил, как друг смутился. — Хорошо, — он выдохнул, и Олег почувствовал облегчение. Ножницы нашлись уже на следующий день, выпрошенные у Натальи Сергеевны в кратковременное пользование (отдала она их с недоверием — боялась, видимо, что Олег покромсает кого-то). Он стриг около двери на стуле, чтобы можно было убрать отстриженное веником. Прикинув, как это всё должно выглядеть, Олег начал очень аккуратно отрезать одну выбивающуюся прядь за другой. Процесс шёл медленно — не для Олеговых грубых рук парикмахерское дело. Серый сидел тихо, только звуки радио прорезали воздух. «Мой друг никогда не грустит И пьёт эту ночь вместе со мной…» Да, подумал Олег. Так будет всегда — пока Серый рядом с ним, он грустить не будет. Никто из них не будет. Они вырастут и останутся настоящими друзьями, пройдут огонь, воду и медные трубы — в этом Олег не сомневался.