Курильница, пощади!

Этот вопрос, наверное, был последней каплей в озере самообладания Ванцзи. И капля эта привела к тому, что, казалось бы мирное, озеро бурно прорвало плотину! Но на лице второго нефрита это никоим образом не отразилось. Лишь слегка покраснели мочки ушей: - Повторим, - тихо отвечает он, заглядывая в сияющие от счастья серо-голубые глаза. Вэй Ин, если быть честным, абсолютно не ждал подобной реакции. Щеки его разом вспыхнули, а губы сами собой растянулись в улыбке, полной предвкушения: - И ты возьмешь меня также сладко и забыв обо всём, как мой дядя брал твоего? - не забывает напомнить он, а получив ответ: - Мгм, - округляет глаза. Лань Чжаня сегодня определенно точно подменили. И Сянь-Сянь соврет если скажет, что ему это не по душе! После этого утреннего диалога они не вспоминали о своих словах, просто неторопливо собираясь, не забыв принять ванну. После всех потрясений минувшей ночи, это было крайне кстати. Не каждый день же попадаешь в весенний сон почтенного учителя клана Лань! Затем неспешный, довольно уютный завтрак. Всë-таки они встали достаточно рано и даже Лань Чжань мог позволить себе немного побыть с любимым, поесть вместе, просто наблюдая за счастливой улыбкой сытого мужа. А дальше второй нефрит удалился по важным делам. Наверняка он, как обычно, будет помогать брату с бумагами или делать что-то по просьбе дяди. В общем его обыкновенные, крайне скучные дела. Так считал Усянь, понимая, что сегодня мужа придëтся красть. Особенно сложного плана он придумывать не стал, решая просто заявиться к нему и, под предлогом перерыва на обед, выкрасть для осуществления их задумки. Потому то коварный Вэй Ин принялся просто заниматься своими делами, ожидая момента и немного готовясь. И вот, едва только наступил полдень, Усянь подбежал к Ванцзи. Пары красноречивых взглядов хватило, чтобы муж без лишних вопросов последовал за ним. И Вэй Ину очень нравилось осознавать, что они абсолютно точно воплотят влажный сон Цижэня в жизнь, причём уже с минуты на минуту, стоит только достичь желанной поляны. День выдался погожий, на голубом небе не было ни единого облачка, а солнце сияло, грея своими лучами адептов, что лениво тянулись обратно в класс, ведь у них обед был чуть раньше и теперь должен продолжиться урок. Ветерок играл с их одеждами, словно силясь развеселить детей и завлечь их в горы, бегать и резвиться там, вместо сидения за партой. Но Цижэнь точно не простит ученикам такого. А парочка идëт дальше, минуя ребят. Зелëные листья на деревьях отбрасывают приятную тень на тропку, что сохранилась до сих пор, лишь немного поросла травой. Этот путь начинался у мостика через небольшую речку. В воде плавали весëлые рыбки, ярко сияя на солнышке своей чешуëй. Какое-то время тропа вилась совсем близко к воде. И по ней шли две пары сапог, белые и чëрные, совсем как когда-то давно. И вновь был слышен смех парочки, вкупе с предвкушающими улыбками. Затем тропка вдавалась в лес, теряясь в кустах и стволах деревьев. Зелень белых акаций, дубов и небольших магнолий перемешивалась тут с хвойной красотой кипарисов и высоких сосен. В этом небольшом лесу было светло и совсем не видно было, что когда-то здесь бушевало пламя. Вэй Усянь часто невольно возвращался мыслями к тому времени. Но не сейчас, ведь голова его была занята абсолютно другим. Вэй Ин говорил о чëм-то, отвлекая себя от грустных раздумий, вновь и вновь обращая взор к мужу, который лишь кивал, занимая голову мыслями иного плана. Теми, от которых краснели уши и внизу живота теплело. И так дорога прошла незаметно. Тропинка вывела их прямиком к нужному месту. Всë-таки очень здорово, что Цижэнь и Фэнмянь из сна показали им короткий путь. Вопреки потайным страхам Сянь-Сяня, дерево никуда не убежало и даже не думало. И это вызывает чувство облегчения. В конце концов, обгоревшую старую магнолию могли срубить в любое время, если найдут. Всë-таки это дерево не вписывается в интерьер Глубин, идеальный как не посмотри. Знал бы он, почему на самом деле тропинка была так свежа. Ведь реальный Цижэнь ходил сюда каждый день, чтобы просто посидеть, отдыхая от всех проблем и вдохнуть любимый запах. Так что он никогда бы не подумал о том, что время срубить старое дерево. Оно таило в себе огромное количество воспоминаний, образов и чувств. Здесь они с Фэнмянем впервые тайно встретились, впервые поцеловались. Здесь они часто сплетались в сладких поцелуях и страстных позах. Здесь же глава клана Цзян решился порвать их отношения, дабы защитить любимого. И на этом же самом месте учитель Лань плакал, цепляясь за обгоревший ствол старой магнолии... он оплакивал свою любовь, погибшую в огне. Потому то это место и ценилось им очень сильно, как и библиотека. Ведь там, среди книжных полок, можно было спрятаться вдвоём и тихо шептать друг другу слова любви, жаться к милому и целоваться, прикрываясь книгой на всякий случай. Но и одному Лань Цижэню было чем заняться там, предаваясь сладким воспоминаниям. Он листал древние фолианты, выискивая подходящие материалы для уроков, но мысли его обыкновенно были далеко. Однако Ванцзи и его муж не знали об этом, потому у них был вполне оправданный страх того, что дерево срубят и пустят на отопление Гу Су в будущем. Так что нужно было как можно скорее повторить то, что они видели во сне Цижэня с минимальными корректировками. Стоит только выйти на поляну, как грудную клетку наполняет тëплая волна облегчения, дерево и не думает никуда исчезать, шелестя своими ветвями на ветру. И под это дерево тут же садится Вэй Ин, прислоняясь спиной к шершавому стволу, ярко заулыбались и призывно похлопав по земле рядом. Сразу стало понятно, почему Фэнмянь выбирал именно это место для свиданий. Вид цветущей магнолии чертовски красив, запах цветов кружит голову, а вокруг ни души. Вот только в жизни было то, чего во сне не происходило. Так как магнолия обыкновенно цветёт недолго, время еë бурного расцвета подошло к концу. И сейчас на землю один за одним неторопливо опускались бело-розовые лепестки, оставаясь на траве и в волосах, что лишь придавало романтики. Вскоре и Лань Чжань опускается рядом, сев в пристойной позе, выпрямляя спину. И это абсолютно не понравилось мужчине рядом: - Лань Чжа-а-ань, неужели ты пришёл на деловое собрание? - Нет. - Тогда отчего же село столь прямо. Нас никто не увидит, ну же! - Вэй Ин вскакивает с земли, потянув на себя заклинателя, который послушно встаëт, а затем опускается уже иначе. Садясь не на пятки как привык, а прямо на траву. И Вэй Ин умещается на его ногах, лицом к лицу. Усянь слегка толкает мужа в грудь, вынуждая опереться спиной о ствол дерева. Лань Чжань, видимо, стеснялся в иной обстановке, всë-таки это не Цзиньши, где обычно происходили их соития, а абсолютно открытая местность. Так что нужно было слегка помочь ему раскрепоститься. И лучшим для этого способом будет бесстыдное поведение, это безотказно работает абсолютно всегда, заставляя Ванцзи терять голову. И Вэй Ин как никто другой это знает, чуть закусывая губу словно в раздумьях о что-то крайне важном. - Гэгэ, как ты думаешь, кто из парочки был сверху, м? - выдаëт он на ушко любимого, после отвечая сам: - Мой дядя, ты прекрасно знаешь это. Однако я так милосердно тебе уступаю, Лань Чжань. Почему же ты не торопишься этим пользоваться, м? - выспрашивает он, словно специально чуть поводя бëдрами, прижимаясь к мужу теснее. Стыда Вэй Ин не испытывал абсолютно, поэтому продолжил свои речи: - Неужели ты совсем не хочешь вновь прикоснуться ко мне? Гэгэ был так настойчив пару ночей назад, что моя поясница лишь недавно перестала болеть. И следы твоей любви пропали буквально этим утром. Помнишь, они были тут, их было так много, - Вэй Ин отодвигает ворот своего ханьфу, открыв обзор на бледные ключицы, где действительно не осталось меток, недавно там красовавшихся. - Гэгэ говорил, что мы будем делить с ним ложе каждый день, выходит, ты лгал мне? - выдыхает он и тут Лань Чжань сдаётся: - Не лгал, - он резко меняет позицию, прижимая Вэй Ина к земле. Медовые глаза смотрят сверху вниз, гипнотизируя и вызывая лишь больший прилив желания. Они хотели повторить, в точности повторить, но что-то пошло не по плану, потому то Вэй Ин и ослабляет пояс самостоятельно, открывая мужу доступ к ключицам и части груди. Поцелуи Лань Чжань не заставляют его ждать чересчур долго. Заклинатель хищно облизывает губы, касаясь влажными поцелуями сначала подбородка, обходя губами всю линию челюсти, а затем спускаясь вниз по шее, изредка прикусывая и опаляя чувствительную кожу своим горячим дыханием. От этих движений Вэй Ин чувствует, как в штанах становится тесно. Ему достаточно было пары касаний и мысли о совместных ночах, чтобы почувствовать возбуждение. Ванцзи явно очень хорошо занимался мужем. Всë-таки губы второго нефрита можно было назвать идеальными. Гладкие и мягкие, такие горячие, что невольно воспылает и мëртвый. Не зря множество девушек со всей Поднебесной с таким вожделением смотрели на уста, что сейчас были розовыми, будто лепестки сливы. Но Вэй Ин знал, что стоит только поцеловать их, как они станут ярче, алыми и влажными как и его собственные. Но сам он делать этого не стал, полностью отдавая себя в сильные руки Лань Чжаня. Они быстро достигают момента, когда воздух между ними будто густеет от жара и возбуждения, лишь свежий ветерок разбавляет эту атмосферу. Но он не может остановить поцелуи, что Ванцзи оставлял на груди мужа, затем терзая губами чужие губы. Эти лёгкие, смазанные и горячие касания можно было назвать идеальными, он словно пробовал кожу любимого на вкус, чтобы потом насладиться ею в полной мере. Что он вскоре и сделал, начиная оставлять метки в области ключиц. Вскоре к небольшим алым пятнышкам, что перецветали в фиолетовые отметинки, добавились и укусы. Сначала лëгкие, те, которые практически невозможно ощутить. А затем и более сильные, оставляющие следы на коже и заставляющие Вэй Ина сжимать руки от лëгкой боли. А потом внезапно получать глубокий, влажный и полный огня поцелуй. Властный и настолько приятный, что дрожали колени. Но одними поцелуями и укусами дело явно не обойдётся, ведь вскоре Лань Чжань добрался до сосков, обнажая их под тихое: - Лань-гэгэ, скорее, я не могу более терпеть, прошу, помоги, - томно вздыхает Вэй Ин, потираясь бёдрами о чужой стояк, чтобы Ванцзи точно понял, какой именно помощи он желает. Как он хочет, чтобы муж уделил внимание его члену, что уже вовсю сочится смазкой, требуя внимания и прикосновений. И Лань Чжаня дважды просить не надо, он ненадолго отвлекается, чтобы приспустить свои штаны вместе с брюками Сянь-Сяня, который блаженно выдохнул от контраста температур и будоражащих ощущений. Разумеется, его крайнее возбуждение не осталось без внимания. Длинный, такой идеальный палец неторопливо проходится по головке члена, собирая смазку и аккуратно распределяя еë по всей длине органа. А затем он внезапно приставляет свой собственный, обхватывая оба нефритовых жезла рукой. От такого близкого контакта их органов Усянь стонал каждый раз как в первый. Тихо, сладко и крайне довольно. Длинные пальцы Лань Ванцзи ощущались чересчур хорошо, однако даже когда он начал водить рукой, этого было мало для получения удовольствия. Потому он внезапно укладывает две свои ладони на руку Лань Чжаня, начиная двигать ими в такт мужу. Из горла последнего вырвался тихий рык, но он продолжил, наконец то склоняясь к груди и обводя один из сосков языком. Перед этим подарив любимому ещё один горячий поцелуй, что разорвался лишь от нехватки воздуха в лëгких. Затем губы его поцеловали чувствительную бусинку, начиная посасывать и обласкивать еë. Ванцзи то втягивал сосок в рот, натягивая кожу, то слегка прикусывал, вызывая всë более развратные ахи и вздохи у своего Сянь-Сяня, заставляя того ускорять темп движений руками, желая получить ещё больше удовольствия. Но Лань Чжань не позволил, переходя ко второму соску и оставляя движения такими же медленными, дразнящими. Тело Вэй Ина плавилось, растекаясь словно воск от желания. Он напоминал сейчас зажженную свечу, что медленно таяла, напоминал натянутую тетиву лука, звенящую от каждого касания, напоминал яркое солнце, в нежном свете которого иногда хотелось утонуть, а иногда хотелось наслаждаться его жаром, опаляющим кожу и заставляющим спину вспотеть практически моментально. И лишь это яркое солнце могло зажечь такой огромный пожар внизу живота Ванцзи. Жар был столь велик, что оба тела, от трения членов друг о друга и скольжения рук, напряглись в преддверии пика удовольствия. Однако этого не произошло. Лань Чжань скинул свои и чужие руки с их органов и протянул чистую руку, словно желая что-то получить. На это Вэй Ин только игриво улыбается: - За поясом, я хорошенько пригрел его, так что поторопись, Лань Чжань, - тянет он, чувствуя, как чужая рука забирается под одежды, нащупав там флакон ароматического масла. Сразу после этого Ванцзи резко переворачивает Вэй Ина на живот, приподнимая его бëдра. И мочки ушей заалели ещё ярче. Ну разумеется, он не терял времени даром... за утро Вэй Ин успел себя как следует подготовить, поэтому оставалось только прикусить губы, осознав это. Лань Чжань решил ещё немного подразнить заклинателя снизу, проводя пальцами по сжатому входу, слегка нажимая и поглаживая, вызывая у любимого требовательный полустон. Затем он несколько раз целует чувствительную, тонкую кожу на бёдрах, оставляя там несколько меток и укусов, прежде чем наконец-то вылить немного масла на руку, распределив по члену и приставить крупную головку к расслабившимся мышцам. Одного резкого движения хватает, чтобы войти до упора, заставляя Вэй Ина замычать от резкого чувства переполненности и даже легкого дискомфорта. Но это не мешает Лань Чжаню начать совершать размашистые толчки, укладывая руки на чужие бёдра. Он то выходит практически до конца, то проникает в горячее, сжимающееся нутро до упора, рвано выдыхая сквозь сжатые зубы. Но Сянь-Сяню этого мало, хочется больше, а потому он начинает призывно подмахивать бёдрами, намекая, что пора бы уже ускориться и его не мучать. И муж слушается, толчки становятся менее глубокими но заметно более быстрыми. И вскоре Ванцзи теряет контроль, начиная в бешеном темпе вбиваться внутрь податливого тела. Он безошибочно определил нужную точку, попадая прямиком по простате и вызывая волны яркого удовольствия в теле Вэй Ина, что уже не стесняясь стонет и вскрикивает во весь голос. Изначально он хотел быть столь же тихим, как и Цижэнь, но это абсолютно не получалось, слишком уж его муж хорош в подобном, слишком обаятельно грубоват и страстен. Именно поэтому человек, который неторопливо шагал по тайной тропке, услышал их с большого расстояния, подкрадываясь совсем бесшумно и выглядывая из-за дерева. И к его горлу подступила дурная кровь от вида лица Вэй Усяня, искажённого крайним удовольствием. Почтенный учитель клана Лань уже собрался разогнать этих голубков или, по крайней мере, отправить в покои заниматься непотребствами, как вдруг... "Ты же точно помнишь, что также сладко стонал под этим деревом магнолии... Ты прекрасно осознаешь, что не можешь ничего сказать им за это... "- голос совести подозрительно походил на голос его Мянь-Мяня, потому то Цижэнь лишь цыкнул, собираясь всë равно помешать... Но когда лёгкий, прохладный ветерок с ароматом магнолии коснулся его макушки, словно руки любимого когда то... Он не смог пересилить себя и развернулся, решая прийти вечером. Ведь сейчас, после окончания занятий, не удалось отдохнуть и перевести дух. Цижэнь уходил, думая о том, что это было, что остановило его. В глубине души он надеялся, что это и правда был не просто ветерок. Может, это был блуждающий призрак его гэгэ, который приглядывает за ним. Но шум его мыслей заглушило то, от чего он предпочëл ускорить шаг, пока развратные звуки не затихли окончательно. - Аххх! Гэгэ! Лань-гэгэ! - сладко простонал Вэй Ин, извливаясь куда-то в траву. Вслед за ним заканчивает и Ванцзи, который ненадолго замирает, просто чтобы насладиться с любимым близостью и чувством того, что они - единое целое. После того, как Вэй Ин расслабился, он плавно покинул чужое тело, обтирая его небольшим полотенцем, что Вэй Усянь припрятал тоже за поясом. Потом он привëл в порядок и себя, одеваясь, не забыв также про любимого, и ложась вместе на траву под деревом. Тихо щебетали птички, неторопливо плыли по небу белые, такие пушистые облака, подобные тем, что вышиты на длинной шёлковой ленте, которую Вэй Ин забирает со лба мужа, пропуская между тонкими пальцами с яркой улыбкой. Солнце греет, а листва магнолии отбрасывает причудливые тени, разукрашивая одежды уставших после близости заклинателей. Пятнышки света дрожат и качаются на их одеждах в такт дуновениям ветерка и шёпоту листвы. В воздухе стоит терпкий аромат магнолии и горной свежести. Такое, безусловно, возможно лишь тут, в Гу Су. Неторопливо падают бело-розовые лепестки, что ветер срывает с цветов дерева, запутывая в волосах и одежде, а Ванцзи просто аккуратно берёт руку Вэй Ина в свою, поднося к губам и ласково, так трепетно и нежно целуя, касаясь губами каждого изящного пальчика и костяшки. Лишние слова для выражения чувств ему были не нужны. Вэй Ин легко прочитал мысль в его медовых глазах. Это молчание было уютным, но его нужно было нарушить, так считал Сянь-Сянь. И потому он ответил любимому с привычной своей игривостью: - Я тоже очень рад, что наши дяди выбрали именно это место. Здесь действительно потрясающе красиво!