Ступай в лес, ступай! Если никогда не пойдешь в лес, с тобой никогда ничего не случится, и твоя жизнь так и не начнется.
— Эстес Кларисса Пинкола. Бегущая с волками
Before I learned civility I used to scream ferociously Any time I wanted
— Taylor Swift. Seven
It's beautiful how this deep normality settles down over me I'm not bored or unhappy, I'm still so strange and wild
— Lana Del Rey. Chemtrails Over the Country Club
Элизабет хлопнула дверцей Mercedes-Benz 500K, поудобнее устроилась и повернула ключ зажигания. Ей нужно было съездить в Ричмонд, повидаться с Меган и прикупить всем подарки на 4-е июля. Элизабет, а точнее Бетти, как все ее звали, всегда предвкушала этот праздник. Она готовила торт и курицу по-техасски, параллельно наблюдая за парадом в Вашингтоне по TV, затем они выходили на пикник либо во двор своего дома, либо на лужайку для гольфа, если празднование проходило в Загородном клубе. Загородный клуб… Твердыня капитализма. Богатые лишь приумножают свое богатство, не так ли? Бетти помнила, как впервые оказалась в таком клубе. Ей было всего-ничего, девчушка семнадцати лет с тонким станом, что закатывала глаза и громко смеялась. Она не думала о себе как о дебютантке, хотя задней мыслью понимала, что ее оценивают как выгодную партию, а она все смеялась и хотела поскорее сыграть в гольф, пила шампанское бокал за бокалом и наслаждалась переливанием пузырьков в свете хрустальных люстр. Тогда, а в прочем и сейчас, все ее проблемы казались «проблемами с шампанским». Где же та смеющаяся девчушка, которой казалось, что вся жизнь пройдет в веселье, что она будет необычной и полной приключений? Она укуталась в нормальность, как в новое платье от Givenchy. Она променяла соль парусов на удобные подушки, белые кружева и бриллианты, в которых можно плавать в бассейне — единственная дозволенная дикость. Она чувствовала себя «замороженной Шарлоттой». Бетти делала 40 миль в час по 64 магистрали. Еще немного, и можно было бы свернуть на Route 66… Как бы ей хотелось отправиться куда-нибудь в этот уик-энд, как это делают все нормальные семьи. Съездить в Аркадию, Арканзас, Теннесси, ну, хотя бы в Северную Каролину, лежащую под боком. Прогуляться по Йосемити или Шенандоа… А может и Wilshire Boulevard, Санта-Моника. Простые маленькие радости. Дорога была пустой, яркое солнце конца июня отражалось в зеркалах и перчатках Бетти, украшенных бриллиантами, переливалось, словно в бокале шампанского. Небо было чистым, за исключением следов от самолета, и Бетти усмехнулась, вспомнив страшную теорию заговора. В самом деле, нужно ли государству травить собственных подданных? Кто тогда будет платить налоги? О ней думали как о легкомысленной, даже пустоголовой женщине, но меж тем она часто задумывалась о многих вещах — конечно, большинство этих мыслей оставались по ту сторону лба. Еще до бала дебютанток она получила прилежное образование. Бетти вновь улыбнулась, вспоминая детские уроки, книжки по истории. Порой она думала, куда ушла цивилизация, какой путь она избрала. Ведь с тех времен, когда по американской земле люди охотились с волками, прошло не так много времени. Так разве внутри нас, людей, до сей поры не спят охотники, спрятанные под браками и галстуками? Наверное, люди избрали другой путь охоты — войны, геноцид, атомное оружие, ночной кошмар за фасадом приличия. В конце концов, никогда не знаешь, когда очередной Little Boy упадет тебе на голову и перевернет все планы на ужин. Останется ли тогда что-нибудь от роскошного особняка? Выживут ли мячики от гольфа в своих лунках? Будут ли «white picket» стоять также нерушимо? Но несмотря на эти страхи, каждое утро мы вновь будем пить кофе и не переживать по пустякам, а по вечерам, удобно устроившись на диване, смотреть «How Green Was My Valley», потягивая Jim Beam, и затем спать на шелковых простынях. К чему были эти размышления? Разве она — не всего лишь обычная женщина, которая готовит Apple Pie на праздники и наряжается в лучшие платья, чтобы сходить на Brentwood Country Mart? Да, пожалуй так оно и есть, но нельзя же всегда подслащать жизнь корицей. Где-то в глубине всегда сидит зверь, точит клыки о ребра. Да и разве люди сами не тянутся к чему-то запретному? Куда ни глянь, все играют в Ouija Boards, пытаясь услышать давно стихшие голоса, прикоснуться к тайнам прошлого, сидя в фешенебельных гостиных комнатах и щекоча нервы. Чего только не придумаешь, чтобы ненадолго сбежать от реальности. Погода хмурилась. Ветер развевал ее прическу на манер Дороти, закреплённую ободком с жемчугом. Бетти подумала, как это странно, ведь в утренней The New York Times не было и слова про непогоду. На лбу Бетти проступила морщинка, и только теперь она взялась за руль обеими руками. До Ричмонда оставалось не так далеко, и Бетти надеялась успеть к Меган до начала дождя. Она чуть нажала на педаль, решив немного ускориться. С самого детства ее мечты подавлялись. Никто не дал бы ей отправиться в плавание по Old Man River. Ей нужно было готовиться к замужеству и роскошной жизни, а не путешествовать, нужно было утягиваться в корсеты, вдруг вернувшиеся в моду, как это делали женщины прошлых веков, душа своего зверя. Теперь ей нужно было мыть волосы и заправлять стиральную машину, курить в перерывах между играми и думать о детях. Все эти мысли осели в ее голове, как на дне бокала, и Бетти чуть опустила голову. Разве могла он грустить и унывать, живя в особняках и нося дорогую одежду? Имела ли право? Резкий порыв ветра ударил в машину и окатил Бетти щебнем, часть которого попала в глаза. Бетти вскрикнула и инстинктивно потянулась к глазам, чтобы продрать их и унять боль, и тут же потеряла управление. Дальше машина свернула направо, а за этим последовали удар, треск, жгучая боль. Ребра саднили так, что наверняка сломались, по лбу стекала теплая струйка, капли от нее пачкали уже не безупречное белое платье. Обессилев, Бетти не могла даже открыть глаза, и лишь тихо постанывала от пульсирующей по всему телу, но особенно где-то в районе груди, боли. Глаза закрывались. Потревоженный сломанными ребрами, зверь внутри проснулся. Следующее, что Бетти заметила искаженным сознанием — фигуры высоких нагих женщин с острыми когтями. Их глаза угрожающе мерцали в темноте. Было жарко, внутри и снаружи. Запах плавленого металла, ломота в костях, боль, пульсирующая в деснах. Кто-то рычал, что-то горело, но земля была сырой и холодной. Бетти кувыркнулась, выползла, выгнулась так, что позвоночник сломался пополам, но на деле на нем росло что-то новое, в крови бил адреналин. Бетти подумала, что она окружена волками, а их образы просто слились в ее больном сознании с дебютантками. Кажется, это была предсмертная агония, fever dream. Нет. Она сама была дебютанткой на этом балу. Она и была волком, или чем-то схожим с волком. Она была одной из них. Они, первозданные женщины, не затянутые в корсеты и не подавленные обществом и цивилизацией, диктующей правила. Дикие. Свободные. Дышащие полной грудью, бегающие босиком, а не на шпильках, кусающие длинными зубами. Элизабет наконец-то стала свободной. Она могла сжечь кружева, утопить жемчуг, жить свободно и быть дикой, не думать о стирке и конспирологии, отправиться на край света, туда, где жизнь только зарождается, где никто не скажет ей спрятать клыки, где она вновь сможет громко смеяться и закатывать глаза к небу, на котором не останется следов от самолетов. Теперь они могли быть женщинами, а не куклами, могли охотиться и бегать с волками. Здесь не было норм этикета, а луна, огонь, ураган и лес были их стихией, освобождали. Они могли водить хоровод вокруг пламени, выгибаться в жутких позах, не стесненные тугой тканью, плести венки из тернового дерева и носить их как короны, потому что они были одни в этой глуши, и они были ее хозяйками. Сама Мать Природа благоволила им, говорила забыть о макияже и просто быть собой. Вся древняя сила всех женщин до них текла по их венам, разгоряченная, искренняя, дикая. Конечно, на утро они вернутся в свои постели и ненадолго спрячут клыки, но настоящими они смогут быть лишь по ночам, когда нечто внутри заставляет глаза гореть желтым и искать добычу. Они смоют кровь в душе, и вновь станут цивилизованными порядочными дамами, что едят обед на завтрак и завтрак на обед, добавляют лед в виски и улыбаются в ответ на россыпь комплиментов. Они организуют свой кружок, где будут делиться скучными новостями из газет, сплетничать о соседках и взывать к духам, будут печь пироги дома, а на выходных шиковать в вечерних платьях, если их пригласят в Загородный клуб. Но они всегда будут видеть друг друга и знать, что рядом есть настоящие женщины, а не жемчужные аксессуары. И когда они будут встречаться взглядами, недобрый огонек будет опалять их дикие зрачки.