***
— Таня! — начала качать её Настя — тут человеку помочь нужно, ты же на медицинском учишься. — поднимая меня, кричала подруга. — Таня на медицинском? — грубо говоря ахуел Паша. Она никогда не любила ни биологию, ни химию, а тут… Подскочив, она начала осматривать мужчину, пока Вершинин побежал к Никите. Пуля осталась внутри. — Аня, мне нужен спирт, пинцет, и вата. — Есть только вата — нахмурив брови сказала девушка. — Неси тогда самый крепкий алкоголь из самолёта, и найди у меня в сумке щипчики для бровей — отдала приказ Таня, и послушно согласившись, Аня пошла за алкоголем, а Настя за щипчиками. — Будет больно, поэтому засуньте в рот фуражку. — сняв головной убор с головы мужчины, она засунула ему в рот — служу советскому союзу. Взяв принесённый Аней коньяк, она прошлась вокруг раны. Мужчина держался, и это было очень похвально. Взяв пинцет, она ввела его аккуратно в рану, упираясь в металлическую пулю. Слегка растянув её щипцами, она зацепилась за неё, и аккуратно начала вытаскивать. Окровавленная пуля была в руках у Леши, который швырнул её в мусорку. Горелов очень помог подруге, потому что был очень образован. Вдруг за окнами виднелся ещё один самолет, и влетевший Паша велел всем пристегнуться. Присягнув военного, девушка села, и сама сделала то, что потребовалось. Самолет начал вертеться из стороны в сторону. Вправо, влево, а потом послышался взрыв. — Ребят, мы падаем! — крикнула Мадышева. Самолет начал резко снижаться, давление в самолете усилилось, и меня конкретно вжало в кресло. Мало приятного. Когда мы всё-таки приземлились, я отдышалась, и стянув с себя ремень побежала к Паше. Тот тоже только встал, и от такого адреналина я потянула его на себя, обволакивая его губы своими. Под брезгливый взгляд Никиты, мы всё же оторвались от друг друга, заключив в объятья. Потихоньку, ребята начали прыгать с самолета. Паша подал руку девушке, и они оглядели местность. К нам подъехали две машины, и видимо ребята не из доброжелательных. Никита отодвинул Анну, сказав что разберётся, но когда к нам подошли эти ребята, тот получил под дых. — А где остальные? — спросил один из Американцев. — Мы не знаем — сказала с плохим акцентом Анна***
Нас усадили в вонючую перегаром машину, за окном на нас любовался какой-то отморозок. Кровь текла по окну. Кто-то пристрелил красавца. Девочки испугались, но я глядела на это всё трезво. Если я, как сказал тот мужик из самолёта " Мудрец», то я явно должна была что-то придумать. — Америка, радиационная зона, только вчера я смотрела клуб комедии, и смеялась, — боязливо тараторила Настя. — Настюх, уймись, нам тоже страшно — попросила Таня, обдумывая, что будем делать дальше. — В той машине, могут быть ключи — сказала Анька — надо отвлечь их, и забрать ключи, и украсть машину. — Ань ты чего? — спросила Мадышева — они же нас застрелят. — Может и так, но это лучше чем быть застреленной после изнасилования — трактовала Новикова — они явно не собираются смотреть с нами клуб комедии. — проморгав, она продолжила — Аня, ты иди отлей в кусты, он тебя явно проводит, Настюха, ты пойдешь за ключами. — А ты что будешь делать? — недовольствовала рыжая. — Я пойду первой трахаться с толстяком, идёт? — гневно проговорила я — бегом! Анна постучала в окно, и мародёр повел её в кусты, а Настя тайком вылезла из машины. Супер, осталось ждать ключи. Осматриваясь, она заметила, как блондинка встает из кустов. Если сейчас не прибудет Настя, им жопа. Рыжеволосая залезла в машину, куда чуть позднее залезла и вторая. Рукой я почувствовала металл. Это не ключи, это вилка. Вилка? Классно, но это лучше чем ничего. Нас привезли в какой-то дом, где играла музыка. Пристегнув нас наручниками, мужчины начали пить коньяк, и обсудив кого оставить главного, один из них, вроде Рауль, присел. — Ты, как сладкая ириска — провел по Аниной щеке он — а ты как из скаутского лагеря — улыбнувшись, повторил движение он — а ты, даже не знаю — он реально задумался — ты как лучь солнца среди черной ночи — он говорил такие красивые слова, с таким безумным лицом — раз ты заставила меня задуматься, ты и пойдешь. — Хорошо, пойдем — проговорила на английском девушка, но повернувшись на подруг, она не знала, как сказать им, что всё под контролем, ведь банальное «убить», понять легко — всё нормально девочки, я его ёбну — она второй раз произнесла мат, но сейчас она не думала о его неправильности. — Что ты им сказала солнышко — обняв за талию, спросил Рауль. — Что на них остаются уродцы — натянула улыбку девушка, обратив внимание, как мужчина обрадовался её словам. Кинув меня на постель, где были разбросаны гирлянды, началось шоу импровизации. Расставив ноги, показывая желания связи с ним, я вновь натянула улыбку. Нужно начать раздеваться самой, чтобы он не увидел её вилку, что находилась в штанах. Медленно поднимая футболку, оголяя чёрный топик, он резко разорвал её, начиная целовать шею, оставляя засосы. Как же будет стыдно смотреть Пашке в глаза! Резко вырубились все огоньки. Вовремя. — Что за нахуй? — крикнул он — я не люблю когда солнышко не видно. — Рауль наклонился к девушке — дай мне минуту, и мы продолжим, хорошо солнышко? — Да Рауль — прохрипела девушка, явно показывая свой возбуждённый настрой. Он ушел, и было слышно, будто слон упал на пол, кто-то рубанул Рохоса. Видя издалека силуэт Вершинина, улыбка сама заползла на лицо. Рауль прыгнул на Павла. Нет времени ждать. Пионеры смелые, разве ты не пионерка, а, Тань? Взяв вилку в руки, я резко воткнула её в спину мужику, освобождая Пашу, от цепких лап бандита. Ещё раз ударив по вилке, чтобы та вошла поглубже — Не увлекайся, бежим — сказал молодой человек, и схватив девушку, они побежали в сторону двух девушек. Отстрелив наручник от Насти, они все побежали, услышав выстрелы главного. Проснулся, вот только поздно. Взяв пачку сигарет со стола, я побежала вместе с ребятами. Было неловко, ведь я была в штанах и топике, но сейчас особого выбора не было. Залезая в машину, Леха и Гоша прыгнули в багажник, и мы тронулись в сторону того мужчины, от которого нас недавно увозили. Похвалив Петрищева, они заметили, что сзади нас желтые фары, супер, они у нас на хвосте. Леша попросил ехать быстрее, но Паша сказал, что это не феррари, чтобы мы летели со скоростью света. — Что такое феррари? — наивно спросила Таня, вновь забывая, что он из другой реальности. — Я думаю, это не тот вопрос, который сейчас нужно задавать — усмехнулся Вершинин. Никита взял рацию, и начал просить помощи у какого-то дяди, на что получил одобрение. Мчали мы быстро, но недостаточно чтобы успеть оторваться от мародёров. Тот дядя, приказал повернуть налево, потому что у него выключены фары. Что он задумал? Резко повернув, одна машина, въехала в другую, из-за чего образовался огонь. — Нужно вернуться, и помочь ему! — сказала Аня. Мы приехали к месту пожара, и увидели что этот мужчина мёртв, как и бандиты. Достав сигарету из пачки, я поднесла её к огню, и села на дорогу, делая первую затяжку в жизни. Дым резко прошелся по горлу, пытаясь заставить закашлять девушку, но она терпеливо сдержала этот порыв. Рядом с ней сел и Вершинин, прося вторую сигарету, и подкурив её он сигареты Тани, начал смотреть вдаль. Ему было стыдно, что вновь затянул в это девушку, что тогда, в Чернобыль, что сейчас, в Америку. Та, будто читая его мысли, положила голову на плечо, делая ещё одну тягу. Приехав в дом к тому мужчине, я сразу бросила «я в душ», и реально пошла туда. Взяв мочалку, я начала очень грубо тереть свою кожу, будто смывая с себя всю грязь. Нет, я была не сильно испачкана, но вся эта погоня, попытка изнасилования, убийства. Это жесть. Она буквально неделю назад, была в кинотеатре с Вершининым. Другим Вершининым. Он не был одержим Костенко, и стригся под горшок. Он был не таким как сейчас, он был скучнее. Временами она подумывала, что совсем не любит такого Пашу. Он всегда твердил о хоккее, и о том, как не любит мою слабость к мороженному. Говорил, что если я растолстею, он меня бросит, потому что ему не нужна толстая жена. Тот был Пашей, но не тем что сейчас. Он был славным, но этот Паша, вновь давал движения отношениям, хоть и своеобразно. Выйдя в полотенце на улицу, она застала Пашу, за пролистыванием её фото, вот только она там другая. Он тут же убрал планшет, но по просьбе показать фото, он всё же включил его вновь. На фото была я, но только с короткой стрижкой, на фоне зимнего дворца в Ленинграде покуривала сигаретку. Следующая была, где мы целуемся на фоне кремля. Усмехнувшись, она похлопала его по плечу, и пошла ложиться на большой подоконник. Кровать была одна, а вот подоконников много. На кровати спали Гоша с Настей, в детской Аня, Леха расположился на диване, Никита на другом окне. Я, расстелив нам на окне, легла к самому стеклу, любуясь ночной природой. Паша вымывшись лег рядом, и обняв меня рукой пожелал спокойной ночи. Утром, мы раскопали яму, и поместив туда мертвое, обгоревшее тело, поставили крест. Мы с девочками нашли много платьев покойной жены, начали переодеваться. Аня надела длинное, белое платье, накинув сверху шаль, Настя красное с цветами, а поверх джинсовку. Мне осталось только черный комбинезон, и белая кофта. Одев это, она расправила красивую юбку, и увидев грубые ботинки, она напялила какие-то носки, поверх которых эту обувь. Теперь они с Настей еще больше похожи. Поверх всего наряда, она накинула чёрную кофту, и устремилась вслед за девушками в машину. Проезжая город Ласби, я очень ужаснулась. Город был пустынным, точно призрак. Проезжая его, мы увидели кинотеатр, увидели полицейский монумент. Но проехав это всё, мы наконец заехали в радиоактивную зону Калверт Клиффс. Выйдя из машины, Никита с Пашей обсудили перемещение, на что Гоша начал возмущаться, и доказывать всем, что это не возможно. — Успокойся девственник, сейчас мы и узнаем, бред это, или нет — усмехнулась девушка, доставая сигарету — ни у кого зажигалки не будет? Никита бросил её прямо в руки девушки, за что получил благодарный кивок. Пойдя сзади ребят, я постепенно стряхивала пепел. — Ты же не курила — улыбнулся Горелов, явно не радуясь таким изменениям в лучшей подруге. — Всё бывает в первый раз — сказала девушка, выкидывая окурок. — Не парься Леш, когда это закончится, и мы вернёмся на родину, я больше не стану курить. У меня же папа милиционер. Ребята засмеялись, и полезли через забор, осматривая станцию, где сейчас мы должны были по словам Паши переместиться. Никита отдал что-то Вершинину, на что сказав, что он ответит на вопросы там, а если не сможет, то все ответы есть в планшете. Взяв прибор в руки, парень нажал на красную кнопку «перемещение», и мы реально переместились на двадцать семь лет ранее.«Вода всегда сглаживается, стремясь прийти к исходному состоянию»