Каждый, кто сделал тебе больно, - покойник

      Почти месяц мы провели относительно спокойно. Ни Римус, ни я не покидали замок и посвятили все свободное время усердным тренировкам. Местами - безжалостным и жестким. После сложного разговора в библиотеке я решила, что имею полное право попросить Римуса относиться ко мне серьезнее, что и сделала. Мужчина согласился с этим на удивление легко, правда, наотрез отказался учить меня серьезным заклинаниям. Свою категоричность Люпин не аргументировал, но зато предложил использовать выученные навыки на нем.       С улыбкой мужчина заявил, что иметь в арсенале мощные атакующие заклинания не означают победу, и одержать верх над сильным противником можно, используя относительно простые техники и ум. Так далеко, высоко и неприятно я еще никогда не летала. Раз за разом Римус доказывал мне свою правоту, специально используя довольно ограниченный запас простейших заклинаний. Впрочем, мне и их хватало с головой.       Болезненные тычки и неприятные раны с лихвой компенсировались ночью трепетными и нежными "извинениями". Мы вместе изучали тела друг друга, делая все новые и новые открытия, расширяя горизонты, доводя до грани. С каждой ночью желание по-настоящему обладать друг другом становилось все сильнее, и нам приходилось прикладывать все больше сил, чтобы сдержаться.       Думаю, Римусу было сложнее, чем мне. Не имея соответствующего опыта и представления о том, чего сознательно лишаюсь, я наслаждалась процессом, отдавала всю себя и не думала, каков мог быть финальный итог. Римус же знал обо всем. Иногда его желание становилось болезненным, и мне было не по себе от того, что из-за меня он обязан сдерживаться. В такие дни я старалась изо всех сил сделать так, чтобы невыносимое стремление моего солнца было максимально удовлетворено. И, смею признаться, в этом я достигла немалых успехов.       Когда до полнолуния осталось два дня, Римус заявил, что вновь собирается посетить своего таинственного друга, имя которого так и не было мне раскрыто. Что это Сириус Блэк, я знала еще с прошлого раза, но об этом никто из них не догадывался. И не нужно. Когда Римус решит, что может доверить мне тайну старого друга, тогда сам все и расскажет.       Решив, что оставаться одной в замке бессмысленно, я в ответ пожала плечами и ответила, что в таком случае отправлюсь к Малфоям и возьму еще один частный урок у белобрысого отца семейства. Заодно по дороге прихвачу лекарство для оборотней - там как раз должны были все подготовить. Услышав про Люциуса, Римуса аж передернуло, но вслух он высказывать мнение воздержался, только чуть скривился и попросил не переусердствовать с тренировками.       - Неужели ты действительно думаешь, что я променяю твои руки и язык на Малфоя? - я приподняла бровь и с деланным возмущением взглянула на Люпина.       Из-за моего неосторожного вопроса выход в свет отложился почти на час. Впрочем, это позволило Римусу в очередной раз напомнить о своих неоспоримых преимуществах. Замок я покидала в превосходном настроении. И даже косые взгляды посетителей лавки, в которой готовили лекарство для оборотней, не смогли испортить мое воодушевление.       На улице меня уже поджидала Бонси. Перед отправкой я написала письмо с привычной просьбой о тренировках, теперь пора было получать ответ. Она, хихикнув, протянула письмо. Оно взлетело на уровень моих глаз и проговорило обольстительным голосом Люциуса Малфоя: "У меня всегда найдется время на вас, мисс л'Амори". После сказанного бумажные губы самоуничтожились и рассыпались мне под ноги сотнями лепестков белых роз.       От такого романтичного и предусмотрительного в плане конспирации приглашения невозможно было отказаться. Поэтому, отдав драгоценный набор лекарства домовичке, я трансгрессировала к поместью Малфоев. Люциус ждал меня на том же месте, возле черного входа в особняк. Мужчина нетерпеливо ходил по периметру площадки, а, завидев меня, заулыбался и поспешил с приветствием. Я грациозно присела в реверанс.       - Мистер Малфой, счастье от встречи с вами невозможно передать словами.       - То же самое я могу сказать и вам, мисс л'Амори, - Люциус прикоснулся мягкими губами к моей руке. - Какого рода заклинания тебе бы хотелось узнать сегодня?       Мужчина повел меня на старое место тренировок, галантно предложив опереться на его локоть. Предложение было принято, и мы неторопливо направились вдоль зеленой аллеи, ведущей вглубь земель Малфоев. Случайный свидетель такой прогулки ни за что бы не догадался, что мы собираемся в ближайшее время практиковаться в серьезной боевой магии.       - Многие заклинания, пригодные для схватки, интересуют меня, но больше всего - принципы работы бомбарды, - заявила я. Превзойти отца и уничтожить его любимым заклинанием - что может быть забавнее? Но для того, чтобы научиться такой сложной магии, мне требовался сильный учитель, который не брезгует применять разрушительную магию. К сожалению, Римус таковым так и не стал.       - Вот как, - озадаченно проговорил Люциус и бросил на меня задумчивый взгляд       Остаток пути мы провели в молчании. Это удивляло, учитывая, что раньше мужчина не пренебрегал возможностью пофлиртовать со мной. Неужели на него так подействовали слова про бомбарду? А что в них было не так? Хотя, черт с ним, с Малфоем. Плевать на его переживания - главное, чтобы научил меня, остальное не важно.       Признаться, я лукавила. Хотелось бы действительно быть хладнокровной и равнодушной к Люциусу, но у меня не получалось. Он имел надо мной странную, ни на что не похожую власть. Нечто в нас обоих стремилось навстречу друг другу, и потому каждый раз приходилось серьезно брать себя в руки, чтобы сдержаться и не позволить зайти слишком далеко. И со временем тяга только усиливалась.       Вновь Люциус заговорил лишь тогда, когда мы добрались до места тренировок, и я выдохнула от облегчения. После короткого молчания звук его голоса показался мне подарком.       - Насколько мне известно, самым великим мастером упомянутого тобой заклинания является Гарольд л'Амори, твой отец, - выбранная тема не радовала. Люциус с подозрением взглянул на меня. - Не было бы логичнее обратиться с подобной просьбой к нему?       - Я уверенна, что вы владеете Бомбардой ничуть не хуже моего отца, - я потупила взгляд. - К тому же получать новые знания именно от вас намного... приятнее.       - Несомненно, я польщен столь высокой оценкой моих способностей, но все же не до конца понимаю твою логику. Ты говоришь о силе, но не обращаешься напрямую к признанному мастеру своего дела, хотя имеешь к нему прямой доступ. Я всегда считал, что столь непоследовательное поведение не свойственно вам, мисс л'Амори.       - Профессор Снейп с вами бы поспорил, - недовольно пробурчала я, вспоминая, как зельевар отчитывал меня. Декан Слизерина никогда не скупился на гадкие слова, обращенные с моему "скудному разуму". Никто, кроме него, никогда не говорил мне подобное. - Возможно, вы переоценили меня, мистер Малфой.       - О, нет, я не столь глуп, - Люциус резко остановился и встал напротив меня. - Недооценивать тебя - большая ошибка. Я вижу твой потенциал и потому не понимаю, почему ты не хочешь обратиться за помощью с изучением бомбарды к Гарольду.       Вот же черт недогадливый! Мог же, как всегда, с энтузиазмом заглотить наживку и радостно дать то, что мне нужно. Но нет! Надо обязательно попытаться выжать из меня информацию. И что мне сказать этому белобрысику? Что Гарольд - это человек, которого я планирую убить, и просить его научить меня атакующему заклинанию - перебор?       - Это сложно объяснить, мистер Малфой, - наконец, нашлась я. Пришлось глубоко вздохнуть и театрально затеребить одежду, показывая некоторое смущение. - У нас с отцом непростые отношения... Я долгое время мечтала стать сильной, по-настоящему сильной волшебницей, чтобы доказать ему, что чего-то стою. Понимаете? Это все так наивно, по-детски, хотеть признания, но...       Я закрыла лицо руками и украдкой надавила на уголки глаз, чтобы вызвать немного слез, потому что поняла - еще чуть-чуть, и моего актерского мастерства перестанет хватать на это представление. Меньше всего хотелось, чтобы Малфой-старший начал что-то подозревать. Но мои ухищрения не помогали - Люциус твердо стоял на своем.       - Если ты по-настоящему стремишься к силе, то будешь учиться у лучших в своем деле, - неожиданно строго и жестко заявил Малфой, отнимая руки от моего лица. Из покрасневших глаз выкатилась демонстративная слезинка, которую мужчина моментально стер. На этот раз Люциус даже был немного груб. Он смерил меня высокомерным взглядом и продолжил: - Ты ничего не достигнешь, пока не откажешься от инфантильного желания спрятаться. Полумеры уведут тебя от силы. Если хочешь впечатлить отца, попробуй для начала обратиться к нему за помощью, а потом докажи, что уроки не прошли даром. Отринь страх и покажи всем, насколько великая волшебница скрывается за этими рыжими локонами. Пусть весь мир содрогнется от твоей силы, девочка моя.       Слова Люциуса вывели меня из себя, даже притворяться не нужно было. Я и без того застыла и глубоко задумалась, не отрываясь глядя на потрясающе красивого блондина.       А ведь Малфой был прав, черт его дери. Я так сильно боялась Гарольда, боялась, что он разгадает мои истинные намерения, поймет, что мне все известно. Это чувство стало помехой во многих случаях моей жизни, и теперь, после слов Люциуса, до меня начало доходить. Из-за страха я когда-то не смогла обратиться к Снейпу, как только осознала свои слабости в зельеварении. Страх мешал мне сблизиться с Люпином, когда он еще преподавал в Хогвартсе. Теперь же панический ужас перед разоблачением планомерно разрушал мой путь к обретению силы. И когда я стала такой трусихой? Неужели так было всегда?       - Спасибо, мистер Малфой, - я подняла голову и впервые заговорила с Люциусом искренне, сказала ему то, о чем на самом деле думала: - Вы открыли мне глаза и помогли осознать... Страх. Да, я действительно боялась. Но теперь, благодаря вам, мне есть, на что обратить внимание, над чем подумать. Вы заставили меня открыть глаза. И знаете, что? Я больше не хочу бояться. Я хочу стать той великой волшебницей, про которую вы говорили. Хочу, чтобы от моей силы содрогнулся весь мир. И, благодаря вам, теперь это стало возможным... Спасибо.       Привыкший к постоянному флирту с легким оттенком фальши Люциус явно не ожидал такого откровенного ответа и сильно удивился. Кажется, ему очень давно не говорили слова, идущие от самого сердца, зато постоянно строили глазки и лебезили. Оно и понятно: красивый властный мужчина, богатый, да еще и с министром магии на короткой ноге... такой точно будет притягивать к себе алчное внимание людей. На секунду мне даже стало жаль Люциуса.       Искреннее удивление, поначалу отобразившееся на лице Малфоя, постепенно сменилось самолюбованием и удовлетворением. Он хитро сощурил глаза и улыбнулся. Его ладонь обхватила мою шею.       - Надеюсь, теперь я заслужил поцелуй?       Я усмехнулась. Малфой остается Малфоем в любой ситуации. Благодаря мудрым словам Люциус действительно заслужил искреннюю благодарность, и, если ему так важен этот пресловутый поцелуй, он его получит. Я кивнула. Просто кивнула, потому что по каким-то неведомым причинам в последний момент подумала о Римусе, и меня кольнула совесть. Ну, как "кольнула"? В бок перочинным ножиком.       Оказавшись в объятиях Люциуса, я покачала головой и уперлась руками в его грудь, не давая приблизиться. Мужчина озадаченно приподнял бровь.       - Вы опасны, мистер Малфой, - прошептала я. - Можете ли вы пообещать мне, что остановитесь только на поцелуе?       - Не нужно бояться меня, - Люциус посмотрел на меня так, что мне вдруг стало неимоверно жарко. Захотелось срочно сбросить всю одежду. - Если ты хочешь, я могу пообещать тебе...       - Но выполните ли вы свое обещание? - я нежно дотронулась до лица мужчины. Он на секунду прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновением.       - Только если ты того пожелаешь.       Наши губы соединились в поцелуе. Странно, но теперь в нем была не столько похоть, сколько забота, обладание и какой-то... трепет? Люциус прижимал меня к себе ровно настолько, чтобы оставить мне возможность отстраниться, оттолкнуть его и сбежать. Это не шло ни в какое сравнение с тем, как он держал мои руки и прижимал к кровати, пока его собственная рука...       Воспоминания о первых прикосновениях вызвали пожар во всем теле. Если бы не Римус и вся эта дурацкая заварушка, то я бы уже радостно занималась сексом с Люциусом, открывая все новые и новые тайны искусства любви, познавая свое тело. Если бы не ограничения, то я отдалась бы ему прямо на этой тренировочной площадке, и плевать на все!       Но сейчас на все это был наложен строжайший запрет. По отношению к Римусу распутное поведение стало бы верхом несправедливости. Нельзя кувыркаться с другими мужчинами, пока мое солнце терпеливо ждет, пока я "созрею". А я давно уже, блин, "созрела"! Мое тело жаждало более взрослых действий, на которые теперь наложено табу. Будь проклят тот миг, когда в темную голову Северуса Снейпа пришла мысль дать мне не то зелье!       Я таяла в руках Люциуса, и он знал, что имеет надо мной власть. Но на этот раз абсолютно не пользовался ею. Насытившись поцелуем, мужчина отстранился, и мы встретились взглядом. В глубине его стальных глаз я видела грусть и сожаление. Люциус хотел, чтобы наш совместный досуг был иного плана, и раньше мне казалось, что я точно знаю, какого. Но теперь от его взгляда почему-то стало тяжело на душе.       - Почему вы остановились? - тихо спросила я, замерев.       - Потому что, если мы продолжим, я не смогу сдержать данное вам обещание, мисс л'Амори.       Сказав это, Люциус выпустил меня из объятий и отошел на несколько шагов. Со стороны его действия выглядели даже отступлением. Это было бегство. Мое тело дрогнуло, оно хотело последовать за этим потрясающим мужчиной, но волевым усилием мне удалось погасить мимолетное желание. Я сделала несколько медленных вдохов и выдохов, приходя в себя.       - Мы остановились на атакующих заклинаниях, - Люциус посерьезнел. - Стоит продолжить, пока не стемнело.

***

      В замок я вернулась раньше, чем Римус. Оставшегося времени с лихвой хватило на то, чтобы успеть смыть с себя запах Люциуса и привести себя в более домашний вид. Обоняние Римуса - это то, что могло рассекретить меня, и никакие слова бы не помогли. Объяснять жениху, почему его невеста обнималась и целовалась с другим мужчиной, в планы не входило. Поэтому к возвращению Римуса, я была чиста и пахла только домашним цветочным мылом, которое так любило мое солнце.       - Маленькая госпожа, господин Люпин просить вас спуститься в гостиную, - в библиотеке материализовалась Тонси. Домовичка склонилась передо мной в почтительном поклоне.       - Занятно, - хмыкнула я. - Сейчас приду.       Что-то новенькое. Римус не шел ко мне, а звал в гостиную. Я нехотя вытащила свое тело из кресла и направилась в самое неуютное и холодное помещение замка. Там стоял мой жених с хитрым выражением лица, как у мальчишки, который нашкодил и заранее пытается извиниться, используя всю мощь своего юношеского обаяния. Вообще, я впервые видела Люпина в таком настроении, и это было чертовски подозрительно.       - Ты определенно задумал какую-нибудь шалость, - заявила я, спускаясь к жениху, и скрестила руки на груди. - Не заставляйте даму ждать, профессор Люпин. Иначе я прямо сейчас свихнусь от любопытства.       - Бродяга! - позвал Люпин и по-мальчишески смущенно заулыбался, спрятав руки в карманы. Для полноты картины не хватало только насвистывания веселенького незатейливого мотивчика. - Бродяга, ко мне!       После команды в приоткрытую входную дверь просунулся черный пес. Нет, не так. ПЁС! Он был таким большим, что, казалось, как минимум половина родственников этого красавца любили повыть на луну. Тем временем пес дружелюбно гавкнул и завилял хвостом. Римус хлопнул себя по бедру, и собака села возле его ног. Смешная мордочка пса и его добродушные глаза моментально растопили мое сердце.       - Соня, ты же не против собак? - спросил Римус. Шкодливое выражение его лица так меня смешило и умиляло, что, притащи он в дом настоящего волка или другого опасного зверька, я бы согласилась без раздумий - лишь для того, чтобы любимый порадовался. - Его зовут Бродяга. Так вышло, что моему другу нужно срочно уехать из Лондона, а пса оставить некому. Он очень долго меня упрашивал...       - Если Бродяга не будет драть мои книги и оставлять лужи в самых неподходящих для этого местах, то милости просим, - я подошла к Римусу и звонко чмокнула его в щеку, потом присела напротив пса.       - Это не собака, - прошептал Дух. - Это тот человек, которого навещал твой оборотень.       - Восхитительно, - прошептала я, все так же смотря на пса. Его темные глаза светились умом. - Добро пожаловать, Бродяга. Открой мне свои тайны...       Краем глаза я заметила, как после моих слов Римус вздрогнул и начал нервно грызть большой палец, украдкой следя за каждым моим движением. Значит, Дух не обманывал, и передо мной действительно была не обычная собака.       - Особенно мне интересно, кто же твой таинственный хозяин, про которого мне ничего не рассказывает Римус. Представляешь? И этот человек считается моим женихом! А сам даже друзьям меня показывать стесняется, - продолжила я, чтобы разрядить обстановку.       В ответ пес положил на мои плечи передние лапы, повалил меня на пол и начал активно вылизывать мой нос. Я расхохоталась, пытаясь отбиться от любвеобильного... эм... животного? Но все равно было смешно. Особенно веселила мысль, что на самом деле это не собака, а человек. Фактически, мой нос вылизывал разыскиваемый Министерством магии опасный преступник - первый в истории, которому удалось сбежать из Азкабана.       - Кажется, я ему нравлюсь, - смеясь, сказала я и кое-как выбралась из-под груды черного меха, счастливо виляющей хвостом. Римус строго взглянул на пса, но его губы все равно растянулись в улыбке. Я же активно тискала Бродягу. Ну, люблю я собак, даже если это на самом деле человек. Но выглядел он, как офигенная большая собака, так что с меня и взятки гладки.       - Ты всем нравишься, - заметил Римус, отрывая меня от пса и завлекая в свои объятия. Глаза мужчины сияли восхищением и нежностью.       - Это кому же? - с деланным удивлением спросила я.       - Мне, например.       Я хихикнула и потерлась носом об щеку Люпина. Он, конечно, снова забыл побриться утром, и потому был колючим, как кактус. Об этом я ему и говорила, пока мы поднимались в библиотеку. Бродяга не отставал ни на шаг, все время вертелся, осматривался, обнюхивал углы. Забавно было наблюдать за его поведением, зная, что под личиной животного скрывается человек, который полностью отдает себе отчет в своих действиях.       Значит, Римус мне не доверяет. Это было обидно. Но, с другой стороны, все честно: я же не рассказывала ему, как провела время с Люциусом, не раскрывала свои непростые взаимоотношения с аристократом. Один-один, как говорится.       Ох, неправильно все это. Если мы собираемся в дальнейшем строить семью, вопрос доверия придется серьезно проработать. Но это случится только после того, как я укокошу своего драгоценного папашу и его могущественного эмбрионоподобного хозяина. Вот тогда моя душенька успокоится, и можно будет полноценно заняться личной жизнью. Поскорее бы.       Домовички, зная мои привычки, уже успели натаскать в библиотеку всяких вкусняшек и чаю. Заодно они предусмотрительно принесли две миски для Бродяги: одну для воды, вторую для угощений. Интересно, что едят анимаги в обличие животного? Попросить добыть для пса собачьего корма? Или сойдет и человеческая еда? О вкусовых предпочтениях Бродяги я спросила у Римуса. Тот лишь пожал плечами и сказал, что обычная еда наверняка придется псу по вкусу, но и собачий корм тоже подойдет. При этом мой жених бросил пару ехидных взглядов на Бродягу, будто кривляясь. Мне стало смешно.       Очень хотелось вывести этих двоих на чистую воду. Но так, чтобы они не догадались о том, что я раскусила их с момента появления в замке. В голове начала проявляться идея, которая должна была сработать. Просто обязана была.       - А ведь именно здесь мы поцеловались впервые, - задумчиво произнесла я и лукаво посмотрела на Римуса. - Помнишь?       - Такое не забывается, - мужчина улыбнулся, но на всякий случай напрягся. Это рассмешило меня еще больше.       Не подавая виду, что мне на самом деле хочется захохотать в голос, я оседлала Римуса и положила руки ему на плечи. Платье чуть задралось, но это только придавало пикантности. Я приподняла голову мужчины за подбородок и внимательно посмотрела ему в глаза.       - Хочу попробовать тебя где-нибудь еще, кроме спальни, - томно сказала я и впилась в губы Римуса страстным поцелуем.       О, да, детка. Ты будешь пылать от страсти, стыда и смущения одновременно. Потому что нельзя пытаться обыграть меня на моей территории. А если сунулся, то будь готов ко всему. Например, к тому, что тебя поставят в настолько неловкую ситуацию, что ты не будешь знать, куда себя деть.       Поцелуй получился несколько смятым. Римус не мог толком расслабиться и почти не отвечал, но когда нас это останавливало? В процессе я терлась о его пах, помня, как сильно его это возбуждает, легко тянула за волосы на затылке. Когда поцелуй был окончен, наступило время перейти к более активным действиям. Ощущение невольного возбуждения моего солнца только распаляло меня, заставляя пойти дальше.       Я расстегнула пуговицы на платье и скинула с себя верхнюю часть, только юбка продолжала болтаться на бедрах. Рукава безвольно опустились на ковер. Единственное, что отделяло мою грудь от наготы, был полупрозрачный лифчик из мягкого кружева - вещь, которую я успела прикупить, по пути к лавке с зельями. Потому что у каждой уважающей себя женщины должно быть нижнее белье для особых случаев. Вот и у меня появилось. Правда, пока только лифчик, но какие мои годы?       Пока я извивалась, Римус успел прийти в себя и начал запихивать меня обратно в платье, чем вызвал волну справедливого негодования. Как так? Я тут стараюсь для тебя, так какого лешего ты меня одеть пытаешься? Суть немного не в этом, вообще-то.       Конечно, от моих глаз не скрылось то, что Римус постоянно поглядывает в сторону Бродяги. А еще он был чрезвычайно смущен. Его щеки стали такими красными, будто их предварительно хорошенько натерли свеклой.       - Только не говори мне, что ты стесняешься собаку, - возмущенно проговорила я и скрестила руки на груди.       - Может, и так, - пробурчал Люпин, с недовольным видом застегивая пуговицы моего платья. - Дело не только в смущении. Библиотека отапливается хуже, чем спальня, не стоит здесь оголяться. Ты можешь простудиться.       - Не припомню, чтобы раньше тебя заботила температура в библиотеке, - я скорчила скептическую рожу. - Как-то раз у нас почти случилось прямо на диване, и ничего. Ты вполне был готов к активным действиям.       - Но мы же в итоге все равно оказались в спальне! - запротестовал Люпин.       - Хорошо, так и быть, - я скрестила руки на груди и приподняла бровь, неосознанно скопировав мимику Снейпа. Потом сразу поменяла выражение лица, а руки положила на плечи Римуса, но осадочек остался. Кажется, пора менять привычки. - Раз ты запрещаешь раздеваться мне, то позволь мне взять все в свои руки. Я соскучилась по твоему вкусу.       Выдав эту весьма неоднозначную фразу, я соскользнула с колен Римуса и оказалась на ковре аккурат между его ног. Стоило мне только положить ладонь на пах мужчины, как догадка, что именно подразумевалось под словом "вкус", озарила лицо моего солнца. Римус округлил глаза. Я почти слышала, как шевелятся его мысли в поисках хоть одной годной идеи, как бы одновременно меня и отшить, и не обидеть.       Божечки-кошечки, это было самое великолепное зрелище, которое я только видела! Римус на самом деле безумно хотел бы воплотить в реальность все мои задумки, но дичайшее смущение перед другом не давало ему даже поцеловать меня толком. А Бродяга, засранец эдакий, лежал чуть поодаль и явно наслаждался шоу.       Я же не теряла времени зря и, воспользовавшись замешательством Римуса, расстегнула его ширинку. Когда мои пальцы задели сквозь ткань нижнего белья напряженный член, мужчина вздрогнул и мягко, но уверенно отвел мою руку в сторону. В ответ я вывернулась и, схватив его за запястье, изо всех сил потянула на себя. Теперь мы оба лежали на ковре, причем Римус навис надо мной.       - Что ты творишь? - он был недоволен, злился и немного испугался. - Я ведь мог упасть на тебя. А если бы я случайно тебе навредил?       - Ведешь себя, как монашка, - с вызовом заявила я. - В чем дело, Римус? Я перестала тебя возбуждать?       - Нет, конечно, нет! - воскликнул Римус и вздохнул. - Но ты ведешь себя неразумно и неосторожно. Подумай о последствиях...       - Да, профессор, прочитайте мне лекцию, расскажите, какая я плохая девочка.       Стало обидно. Первое, что приходило на ум, скинуть с себя Римуса и гордо удалиться в спальню. Естественно, ни о каком продолжении и речи быть не могло. Ужасно раздражало то, что мой жених мне не доверяет, хотя при этом ему хватило смелости притащить сюда своего преступного дружка. А догадаться, что сила л'Амори поможет мне его рассекретить в два счета, как раз-таки не хватило. Плюс еще и поведение дурацкое... Раз уж пытаешься сохранить свои секретики в тайне, будь готов к любой ситуации! Это младенцу понятно!       Я уже приготовилась прочитать Римусу длинную неприятную нотацию и гордо удалиться в свои покои, но ситуацию исправил Бродяга. Пес соскочил с насиженного места и побежал к нам. Со всего разгона огромная черная меховая туша врезалась в Люпина, опрокидывая его на бок. Бродяга радостно гавкнул и начал неистово вылизывать лицо мужчины, потом переключился на меня. Я сначала недовольно отбивалась, но потом не выдержала и расхохоталась. Римус сначала пытался сохранять серьезное выражение лица и отчитать пса, но слова его никак не повлияли на поведение собаки.       Немного подумав, я решила присоединиться к веселью и начала щекотать Люпина. Он, наконец-то, засмеялся, а потом начал щекотать меня в ответ. В итоге мы втроем барахтались на ковре библиотеки, смех перебивался радостным лаем. Изначально напряженная ситуация превратилась в милое валяние друг друга и попытки защекотать ближнего своего.       Бродяга, казалось, искренне наслаждается этой нелепой возней. Ему доставалось меньше всех, не щекотать же собаку, в самом деле! Но я все равно то и дело дотягивалась до него и тщательно взъерошивала черную шерсть.       После небольшой шоковой терапии в виде моего хитрого плана по разоблачению анимагов Римус расслабился. Его лицо излучало свет, и это было прекрасно. Я неожиданно осознала: сейчас мужчина смог собрать в одном месте двух дорогих людей, один из которых не должен был знать о личности второго. Мне так сильно хотелось сказать Римусу, что я уже все знаю. Но тогда пришлось бы объяснять и то, что благодаря Духу у меня есть возможность в любой момент за ним подглядеть. Такая способность была слишком полезна в качестве тайного инструмента, и распыляться о ее наличии казалось максимальной глупостью. Поэтому оставалось только с улыбкой наблюдать за Римусом и радоваться его счастливому лицу.       - Все, я больше не могу, - заявила я после длительной потасовки со взаимным тисканьем и щекотанием. - Меня хватит только на то, чтобы доползти до кровати и отрубиться.       - Тебя донести? - с хитрым выражением лица спросил Римус. Он выглядел помятым, а стремительно приближающееся полнолуние придавало ему немного болезненный вид. Пусть мужчина старался не показывать свое состояние, но чувствовал он себя явно препаршиво.       - Давай донесемся до туда вместе, как боевые товарищи, - я вскочила на ноги и помогла Римусу подняться. - Потому что иначе, чем побоище, это безобразие я назвать не могу.       - Битва при библиотеке? Книжное побоище? Ковровое сражение? - Римус рассмеялся и неожиданно обнял меня. Мужчина облокотился щекой на мою макушку и прошептал: - Спасибо за чудесный вечер.       - Без тебя его не было бы, - я прижалась к мужчине посильнее, как бы кутаясь в него. От Люпина исходило уютное тепло. - Ты как мягкое одеялко в холодный вечер - хочется в тебя закутаться и никуда не вылезать. Тепло и спокойно, - я хитро подмигнула Римусу. - Спасибо за то, что согласились стать моим личным тренером по ЗОТИ, профессор Люпин.       - Какой-то из меня чрезмерно личный тренер получился, - по-доброму пробурчал Римус.       - Раз уж личный, то, может, пойдем уже в спальню. А то в библиотеке же холодно, жуть, я вся дрожу, - с сарказмом ответила я и лукаво добавила: - Потренируемся, профессор?       - Обязательно, - прошептал Римус. Он развернул меня к себе и поцеловал, на этот раз без стеснения, по-настоящему, открыто, нежно и страстно. Я затрепетала. Бродяга радостно гавкнул.

***

      Подготовка к полнолунию прошла без происшествий. Римус, скривившись, выпил свое лекарство, хотя до этого устроил мне из-за него полноценный разнос. Впервые в жизни я молчала, пока мне выговаривали различные неприятные вещи. Хотелось ответить, но стоило только посмотреть на мое солнце с этими жуткими кругами под глазами, с бледной, даже зеленоватой кожей, как все желание пропадало. Я только гладила его по голове и ласково говорила, что все будет хорошо.       Когда начало темнеть, волнение Римуса увеличилось. Он начал просить меня уйти, спрятаться куда-нибудь, чтобы, если вдруг и это лекарство окажется с подвохом, Лунатик не смог мне навредить. Но я твердо стояла на своем.       - В прошлый раз мне удалось успокоить твоего волка, помнишь? - говорила я. - Сейчас я куда опытнее и сильнее. Поверь, Лунатик не сможет мне навредить.       После длительных уговоров, подкрепленный демонстрацией силы, Люпин сдался. Он попросил, чтобы, в случае чего, я не жалела Лунатика и спокойно применяла против него магию. Это выбесило уже меня. Поэтому Римусу пришлось сначала выслушать лекцию о нашей связи и моих способностях по приручению диких животных, и, только дождавшись полного согласия Люпина с моими доводами, мы смогли выйти на улицу и удобно расположиться на траве возле замка. Бродяга улегся неподалеку и не сводил с нас глаз. Римус положил голову мне на колени и напряженно смотрел на небо.       - Не боишься? - тихо спросил он.       - Нет, - твердо ответила я и мягко прикоснулась губами к его лбу. На небе выглянула луна, и зрачки Римуса резко увеличились. - Я буду рядом, любимый.       Перевоплощение проходило мучительно, даже смотреть на это казалось мне худшей пыткой. Римуса выгибало в разные стороны, ломало, его тело деформировалось под влиянием проклятья. Внутренний волк разрывал его, причиняя невероятную боль. Сжав зубы, я старалась не плакать, но одинокая слеза все же скатилась по моей щеке.       Когда превращение завершилось, на месте Римуса спало крупное волкообразное существо. Его голова все еще покоилась на моих коленях.       - Здравствуй, Лунатик, - я нежно провела ладонью по голове оборотня. В он что-то проворчал на понятном только ему языке и уткнулся носом в мои ноги. Бродяга подошел поближе и устроился рядом со мной. Второй рукой я ласково потрепала пса по голове. - И ты здравствуй. Будешь сидеть со мной всю ночь?       Бродяга гавкнул и положил свою голову на мои ноги. Носы двух существ почти касались друг друга. Я смотрела на них и видела самую сильную дружбу на свете. Потому что Сириус Блэк не отворачивался от товарища даже тогда, когда он терял себя и превращался в волка. Это было так трогательно... Неудивительно, что Римус остался верен дружбе, несмотря на страшные обвинения в сторону Блэка.       Невольно закрадывался вопрос: а правдивы ли обвинения? То, что человек так долго просидел в Азкабане, еще ничего не значило. Могла ли это быть ошибка? Я просто не верила, что убийца мог быть таким верным другом. Это как-то не вязалось с его имиджем.       - Я не верю в выдвинутые против тебя обвинения, - сказала я. Бродяга поднял на меня взгляд. - Убийца не может так трепетно относиться к другу. А Римус слишком светлый человек, чтобы со спокойным сердцем смотреть в лицо мальчику, чьих родителей ты, якобы, помог убить.       Бродяга вскочил на ноги и встряхнулся. Во все стороны полетела черная шерсть и пыль. Я громко чихнула, едва не скинув голову Лунатика со своих колен. Волк недовольно заворчал и устроился удобнее, плотнее обернувшись вокруг моих ног.       - Мистер Блэк, не могли бы вы делать так чуть подальше? - я бросила в сторону пса укоризненный взгляд, и, не дождавшись ответа, вздохнула. - Можешь не отвечать, я уже поняла, что твоя тайна очень дорога Римусу. Поэтому я не стала насильно расколдовывать тебя, да и вообще хоть какие-то действия предпринимать. Маленький концерт в библиотеке не в счет.       Теперь Бродяга сидел ровно напротив и сверлил меня взглядом. Он ничего не предпринимал, не лаял, не нервничал. Просто сидел и ждал моих дальнейших действий.       - Только не говори Римусу, что я знаю о тебе, хорошо? - я подмигнула Блэку и откинулась на спину. Волк, казалось, только этого и ждал. Получив больше возможностей для обнимашек, он перевалился на бок и обхватил почти всю меня. Я ласково потрепала его по голове. - Эй, негодник, мне же тоже нужно немного пространства! Хотя... Ладно уж, обнимай дальше. Ночи у нас холодные, а нам еще столько часов на улице торчать, оторопь берет!       Пес тоже решил принять участие в массовом валянии на земле и улегся вдоль моего пока еще свободного бока. Голову Бродяга положил мне на руку.       - Жаль, что вы оба не доверяете мне, - я смотрела в небо. Звезды были такими крупными и яркими, а луна завораживала. - Но... Я хочу попросить у тебя кое о чем, Сириус. Мой отец - Гарольд л'Амори - хочет убить Римуса. Я точно знаю это, Дух семьи показал мне сон про странное место... Что-то затевается, и в этом замешан Гарольд. Пожалуйста, защити Римуса, не дай ему лишний раз геройствовать. Удержи от глупых поступков.       Я тяжело вздохнула и посмотрела на Лунатика. Он выглядел таким умиротворенным, но даже сейчас его вид напоминал о случившемся в прошлое полнолуние. От этого в душе скреблись кошки. Римус мог погибнуть из-за моей семьи, и со временем ситуация только ухудшилась. Мама говорила, что между нами нет любви, и я уверена, что это не так. Но Елизавета л'Амори никогда не ошибалась раньше...       - Знаешь, Сириус, моя мама считает, что мы не любим друг друга, что жизнь разведет нас в разные стороны. А я люблю Римуса так сильно и не знаю, что должно произойти, чтобы мы расстались. Разве что со мной случится что-нибудь плохое. Если вдруг, то, пожалуйста, не дай Римусу вновь чахнуть в одиночестве. Пусть не страдает, а найдет себе другую женщину, такую, что была бы достойна его, такую же светлую... Будь ему тем товарищем, которого он никогда не увидит во мне. И даже если я не смогу "переубедить" Гарольда, вместе вы обязательно выстоите.       Бродяга коротко гавкнул и лег еще ближе, растянувшись вдоль моего тела. Что ж, обещание было дано. Я вдохнула полной грудью и посильнее прижалась к волку и псу. Сегодня будет, пожалуй, самая странная ночевка в моей жизни. Но несмотря на обстоятельства, мне было хорошо и спокойно.       - Спокойной ночи, мои хорошие, - я закрыла глаза, ласково погладила обоих мужчин и улыбнулась. - Пусть вам снятся только приятные сны.