Каждый, кто сделал тебе больно, - покойник

      Бродяга погостил у нас еще пару дней. Дождавшись полного восстановления после полнолуния, Римус отправился в Лондон, чтобы "вернуть пса другу, а то он, наверное, уже заскучал". На прощание я чмокнула в макушку обоих и по традиции отправилась в гости к Малфою. На этот раз все обошлось одними тренировками, причем довольно жесткими. После того, как я не смогла отразить простое заклинание и впечаталась в вековое дерево, Люциус заметил, что вместо атаки мне было бы важнее тренировать защиту. Прям как Римус, честное слово! Впрочем, замечание заставило меня взглянуть на ситуацию с другой стороны.       - Тренируйте защиту, мисс л'Амори. В сильной атаке нет смысла, если вас убьют.       Остаток дня мы потратили на обучение защите, причем сам Люциус тоже пару раз пропустил мои заклинания, чем был откровенно недоволен. Впрочем, даже после болезненных приземлений на пятую точку он выглядел чертовски привлекательно. А я все никак не могла определиться, грустно мне из-за отсутствия привычного флирта, или свободнее. Зато тренировка получилась более плодотворной, чем обычно.       Вернувшись домой с первыми бликами убывающей луны, я обнаружила Римуса сидящим на крыльце. Он жестом пригласил меня присесть рядом. Какое-то время мы молчали.       - Скоро начнется учебный год, и нам придется на долгое время расстаться, - наконец, сказал Римус. Его голос был печален.       - Не хочу думать про Хогвартс, - ответила я и подвинулась поближе к Римусу. - Впервые в жизни мне хочется остаться в замке. Но для поступления в аврорат нужно полное образование. Да, Римус, я все еще помню о своей мечте. И я добьюсь ее. Просто... подожди меня.       - Я уже понял, что мне в этом спектакле досталась роль принцессы, которая только и делает, что ждет, - Римус тихо рассмеялся и неожиданно серьезно добавил: - Никогда бы не подумал, что соглашусь на такие условия.       - У нас контракт на два года, помнишь? - я ткнула локтем Люпина в бок. - И вообще. Если ты - принцесса, то я - прекрасный принц, который приедет к тебе на белоснежном скакуне и спасет. А потом мы будем жить долго и счастливо. Разве плохо?       - Ты забыла про пункт "поженимся", - заметил Римус, приобняв меня. Я опустила голову ему на плечо.       Поженимся? Опять он за свое... Вот как ответить такому солнышку, что женитьба не входит в мои планы? Римус все для себя решил, а я - нет. Меня все еще шкивает от чувств к Снейпу, несмотря на его гадостное поведение. К тому же, есть еще Люциус, чувства к которому не поддаются идентификации. Обычно он раздражал своей высокомерностью и похотливостью, но в последнее время его отношение ко мне изменилось, и это ставило в тупик.       Что касается Римуса... Все было сложно. Мы стали близки, так близки, что становилось страшно. Он буквально влез мне в сердце и душу, и я была искренне готова отдать все, чтобы создать ему наилучшие условия для жизни. Я страдала вместе с ним от невозможности сблизиться, наслаждалась взаимными ласками, испытывала счастье. От наших отношений веяло обреченностью. В таких условиях о браке говорить рановато.       - Не забыла, но... Мы ведь еще ни разу не говорили о будущем. Мне почему-то кажется, что нам будет сложно в браке. Тебе будет сложно со мной. Да и все эти официальные штуки... Мы уже, в общем-то, живем, как семья, только без законно подкрепленных обязательств. Разве тебе правда хочется стать моим мужем? Брось. Тебе на роль жены подошла бы другая женщина.       - Не говори глупости, - Римус взял меня за руку. - Я хочу остаться с тобой. Хочу совместное будущее, детей. Я даже готов ради этого побыть твоей принцессой.       На этот раз его смех был более веселым. Но Римус не был бы собой, если бы не заметил, что я реагирую на его слова не настолько радостно, как он сам. Мужчина вздохнул.       - Ты сама не хочешь этого, - тон Римуса ожесточился. - Не хочешь семьи. Тогда зачем все это?       Он отодвинулся и немигающим взглядом уставился на убывающую луну. Его лицо внезапно показалось мне самым прекрасным, что я только видела за всю свою жизнь.       - Ты же чувствуешь то же самое, что и я, разве не так? - тихо заговорила я. - Ты ведь тоже не привык прикасаться к кому-то и ощущать чужие прикосновения. Ты так же, как я, сторонился всех, пытаясь догнать какую-то недостижимую мечту. И, конечно, сбежать от прошлого. Мы с тобой, как два загнанных зверя, которые неожиданно поняли, что в этом страшном мире есть тот, кто чувствует то же самое... По сути, мы просто делим одиночество на двоих.       - Довольно точное описание, - Римус усмехнулся и покачал головой.       - Потому что я, как и ты, загнанный зверь, который хотел тепла, а получал лишь ненависть и страх.       - Знаешь, даже если смотреть на то, что происходит между нами с такой точки зрения... - Римус повернулся ко мне и положил руки мне на плечи: - В этом прекрасном мире должно быть хотя бы одно живое существо, которое смогло бы полюбить чудовище.       - Ты говорил, что это не любовь, - я попыталась отстраниться, но Римус обнял меня, не позволив отодвинуться.       - А ты говорила, что это не имеет значения, - его дыхание коснулось моего уха. - Нежность, забота, желание защитить от любых напастей - вот основа семьи. Любовь... Ты спрашивала у меня, что это такое, но я и сам не знаю ответа на этот вопрос. И кто сказал, что чувства, которые мы испытываем друг к другу - не любовь? Откуда нам знать?       Я не смогла напомнить Римусу, что знаю, что такое любовь. Не смогла сказать ему, что люблю Снейпа, хотя он наверняка и сам об этом помнил. Не смогла ничего, только теснее прижаться к такому теплому, по-домашнему уютному профессору Люпину. Его сильные нежные руки гладили мои волосы, он терся щекой о мой висок, как большой котик.       - Прости, не хотел на тебя давить, - Римус вздохнул. - Кажется, тебе не по себе от моего напора... Может, это потому, что раньше я вел себя не так уверенно?       - Все хорошо, правда, - я отстранилась от мужчины и ласково прикоснулась к его груди. - Просто сейчас рано заглядывать в будущее. А еще мы уже живем вместе, спим вместе, ведем быт. У нас совместный досуг. Считай, мы уже практически семейная пара. Не хватает только официальной части, но мне и без нее комфортно.       Римус взял мою руку и начал целовать пальчики, каждый. Прикосновение его мягких губ сейчас казались интимнее и чувственнее, чем обычный поцелуй. Мужчина пристально следил за моей реакцией. Я покраснела. Ночь обещала быть долгой.

***

      Изящное черное платье с кружевным плотным корсетом, длинные бархатные перчатки, на удивление удобные туфли на непривычно высоком каблуке и изумительный комплект украшений с изумрудами - вот, что мне выдали в качестве парадной одежды на юбилей отца. Я крутилась перед зеркалом, нанося последние штрихи макияжа, и изрядно волновалась. Римус нервно барабанил пальцами по креслу, хищно наблюдая за сборами.       Накануне юбилея мы говорили про супружескую жизнь, а сегодня меня ждали смотрины. По сути, я буду играть роль красивой куклы, которой нужно только улыбаться, танцевать с разными людьми, которые изволили баллотироваться в мои мужья, и отказывать им раз за разом. Впрочем, лично меня это вообще никак не волновало. Подумаешь, какие-то парни незнакомые. Плевать я на них хотела. А вот Римус считал иначе. Его как раз-таки ужасно тревожило, что всего за один несчастный вечер у него появится столько конкурентов. Убедить мужчину, что подобные страхи беспочвенны, у меня не получилось.       Поэтому, пока Римус волновался из-за потенциальных соперников, я сжималась в ужасе от предстоящей встречи с Гарольдом. Мне нужно было вести себя так, будто ничего не произошло, будто мне ничего не известно о его коварных планах и шашнях с могущественным эмбрионом. Один вечер мог все испортить, и я не имела права на ошибку.       - Ну, я пошла. Пожелай мне удачи, - я решительно выдохнула и подошла к Римусу. Он окинул меня оценивающим взглядом, и его глаза загорелись хитрым блеском.       - Ты точно спешишь? - мужчина потянул меня на себя, и я с визгом свалилась к нему на колени. - Отлично выглядишь.       - Я вообще не хочу появляться у родителей, - я начала массировать затылок Римуса. Он довольно улыбнулся. - Но у нас был договор. Я обменяла смотрины на возможность заниматься с тобой.       - О, я могу предложить тебе заняться прямо сейчас, - рука Римуса скользнула по корсету до декольте, затем добралась до горла.       - Издеваешься? - вздрогнув, спросила я. - Мне еще с женихами потенциальными знакомиться.       - Хочу напомнить, что у тебя уже есть жених, - вторая рука Римуса пробралась под платье. Я судорожно вдохнула.       Выход пришлось немного отложить. Напряжение было снято очень приятным образом, и у меня в голове не оставалось тревожных мыслей. Я думала только об одном: побыстрее бы закончить этот лживый бал в честь юбилея Гарольда и вернуться домой в объятия Римуса. И пошло оно все к черту.       Тонси перенесла меня на лестницу перед входом в северную резиденцию семьи л'Амори. Красная ковровая дорожка была нехило примята многочисленными гостями, которые, судя по звукам, доносившимся из-за двери, уже вовсю развлекались. По бокам от входа стояли позолоченные статуи химер - символа нашей семьи. Они же были изображены на многочисленных бирюзовых флагах, развевающихся вдоль дорожки.       Глубоко вдохнув, я зашла в роскошный зал и невольно вздрогнула от пронзительного голоса мальчика, который, по всей видимости, выступал вместе с приглашенным оркестром. Он пел "Эдерлези" - древнюю народную песню югославских цыган, посвященную празднованию весеннего дня Святого Георгия, чье название на языке оригинала созвучно с названием композиции. Я точно знала, что отец специально выбрал именно эту песню, так как у нас с мамой дни рождения как раз были весной. А еще истоки его рода уходили в семью одного из баронов югославских цыган.       Гарольд активно беседовал с гостями. Его щеки чуть покраснели от выпитого алкоголя, но взгляд был ясен и чист, как горное озеро, на чьей поверхности отражается белое небо. Черные волосы отца почти не затронула седина, несмотря на возраст. Белый костюм контрастировал с черной рубашкой и красным платком, выглядывающим из нагрудного кармана. Аккуратная черная бородка визуально удлиняла безвольный подбородок, на пухлых губах мелькала ненавистная мне змеиная полуулыбочка. С таким выражением лица отец мог разговаривать с друзьями и убивать человека. Уж я-то знала.       Заметив меня, Гарольд проскользнул мимо гостей и с довольной миной поприветствовал. Он отметил, что мой внешний вид, наконец-то, соответствует статусу семьи л'Амори, и было бы неплохо почаще так выходить в свет. Я присела в реверанс. Обещала быть прилежной и мило себя вести - будь любезна, выполняй. Честь семьи не давала мне оступиться, личная гордость - показать слабину, а планы - допустить ошибку. Что ж, представление началось.       Отец провел меня вглубь зала, и вокруг нас тотчас собралось множество гостей. Они поочередно пытались восхвалять Гарольда, не забывая отметить, что его дочь выросла в прекрасный цветок, который вот-вот должен распуститься. Ох, ребята, знали бы вы, насколько распущенной я стала благодаря Римусу и, местами, Люциусу с Северусом, вы бы точно постыдились такое сказать.       Первая официальная часть всегда была самой тяжелой. Приходилось мило улыбаться, общаться с незнакомыми или малознакомыми людьми и делать вид, что тебе это нравится. Отвратительное ощущение. Но я уговаривала себя, что это должно скоро закончиться, что вот-вот наступит неофициальная часть для самых приближенных, и начнется настоящее веселье. Как танец в кругу разъяренных кобр.       Через несколько утомительных часов ко мне подошла мама. Елизавета, как всегда, выглядела восхитительно: черное с золотым платье идеально оттеняло ее чуть бледноватую кожу, высокая прическа рыжих волос, все еще ярких, как пламя, и изумительное колье выгодно подчеркивали ее природную красоту. Уверена, что многие из присутствующих мужчин в тайне ненавидели Гарольда за то, что он смог женить на себе такую потрясающую женщину.       - Ты готова к смотринам? - шепнула мама. Она выглядела обеспокоенной и постоянно оглядывалась, будто искала кого-то в толпе. - Мне кажется, Гарольд что-то задумал. Он так много говорил про смотрины, что, кажется, больше ждал их, а не свой день рождения. Это совсем на него не похоже. И еще... Как поживает профессор Люпин? Вы уже завершили ритуал?       Я поперхнулась. На мой кашель подоспели двое мужчин, но, убедив, что все хорошо, мне удалось их спровадить. Завершили ли мы ритуал? Прекрасный вопрос, мама, просто верх тактичности.       - Римус прекрасно чувствует себя в амплуа моего жениха, - сухо заявила я. - Что касается ритуала - мы решили не торопиться с его завершением. По словам Римуса, для такой юной девушки, как я, это может быть несколько... травматично.       - Признаюсь, твой профессор оказался лучше, чем я думала, - мама тепло улыбнулась. - Я рада за вас, несмотря ни на что. Мистер Люпин - прекрасный человек. Я навела о нем справки...       - Мама! - возмущенно воскликнула я.       - Я должна была знать, - Елизавета ласково приобняла меня за плечи и зашептала на ухо: - Тебя сегодня ждут четверо мужчин. Двое из них не представляют никакой угрозы, всего лишь мелкая сошка местного Министерства и глуповатый заносчивый мальчик из хорошей семьи. Но трое других... Первый - взрослый мужчина, он силен, невероятно силен. Властен, холоден. Он стал претендентом на твою руку только потому, что хорошо общается с Гарольдом. Второй - Николай Каркаров, сын Игоря Каркарова. Он такой же беспринципный и проницательный, как его отец. С ним тебе стоит быть особенно осторожной. Игорь Каркаров по протекции Гарольда стал директором Дурмстранга, но это не значит, что они дружат. Будь на чеку. Третий - совсем еще ребенок, младше тебя, но его семья... Чистокровные, аристократичные, приближенные к Министерству магии Британии. Мне нравится их семья, и я бы настоятельно порекомендовала тебе приглядеться к мальчику. Пусть сейчас он еще молод, но лет через пять... К тому времени ты как раз наиграешься со своим профессором и, может быть, решишься на более серьезные отношения.       Мамин рассказ был чрезвычайно интересен и заставил меня волноваться. Значит, трое основных конкурентов за мою руку и сердце, и все опасны. Взрослый жуткий мужик, сынок Каркарова, от которого у меня с детства мурашки по коже, и молокосос из богатенькой семьи. Прекрасная компания. Идеальная, блин. А можно я прям сейчас убегу подальше?       Последняя мамина фраза вывела меня из себя. Наиграюсь? Серьезные отношения? Она всерьез считает, что у нас с Римусом все настолько легкомысленно? Даже неловко ее разочаровывать, но...       - Спасибо за предупреждение, мам, - я криво ухмыльнулась. - Но с Римусом у нас все серьезно. Буквально вчера он говорил, что хочет в дальнейшем стать моим мужем и завести детей.       - Нет, - мама закачала головой. - Зачем же так сразу? Тебе еще карьеру делать. Или ты уже не хочешь поступать в этот свой аврорат?       - Римус сказал, что будет ждать столько, сколько потребуется, - кривая ухмылка превратилась в милую улыбку. - Он правда солнце. Римус надежный, как скала. Я чувствую, что могу повернуться к нему спиной, и он никогда не всадит в меня нож. Римус - неизбалованный добряк. Это дорого стоит в аристократическом обществе чистокровных семей, не так ли?       - Сколь бы не казался добрым человек, но ни у одного не получится долго сдерживать свое мужское начало, - парировала Елизавета. - Ты говоришь, что твой оборотень готов ждать, но сколько времени он сможет держать себя в руках? Ты слишком юна, чтобы понимать мужскую сущность. По своей сути они больше похожи на животных.       - Даже отец? - уточнила я, пряча за милой улыбкой бурлящую внутри ярость.       Мама не ответила, только тяжело вздохнула и отвела взгляд. Мы какое-то время простояли рядом, а потом ее увлекла беседа каких-то очередных богато наряженных людей, и она скрылась в глубине зала. Я осталась стоять одна. В голове звучали бессмысленные обвинения матери. Вместо того, чтобы злиться на ее пустые слова, стоило проанализировать ситуацию с помолвкой, подумать об этом, может, разработать какой-нибудь план.       Что меня ждало? И, самое интересное, что задумал Гарольд? Кого он привел для знакомства со мной? Сомневаюсь, что кандидат отца хоть немного подходил бы мне в качестве будущего мужа. Но это ни в коем случае не значит, что его можно сбрасывать со счетов. Незнакомец с протекцией Гарольда должен быть самым опасным из всех других кандидатов. Особенно если вспомнить о планах моего отца.       Еще и сынок Каркарова... Это вообще отдельная история. Николай еще ребенком не отставал от меня, чем радовал наших отцов. Они часто оставляли нас одних, только вот я постоянно сбегала, благо, знала все укромные места замка, как свои пять пальцев... Ники был нескладным и дурным подростком с прыщавым лицом и желтыми, как у Каркарова-старшего, крупными зубами, чуть выступающими вперед. Обычно парень просто таскался за мной и молча наблюдал за тем, что я делаю. Бр-р. До сих пор мурашки по коже от воспоминаний.       И что за малец притащился ко мне свататься? Уму не постижимо. Какого хрена на такие мероприятия пускают несовершеннолетних? Мама весьма недвусмысленно дала мне понять, что относится к его семье очень хорошо. Получается, они с отцом оба привели на мои смотрины двух своих фаворитов. Даже интересно на них поглядеть. Бьюсь об заклад - они должны быть диаметрально противоположными!       Были и еще два кандидата. Мама посчитала, что они не кажутся ей серьезными людьми, но это было только ее мнение. Каждый незнакомец мог нести в себе неприятности. Учитывая, как складывалась моя жизнь в последнее время, я уже ничему бы не удивилась, честное слово.       Я блуждала среди гостей, стараясь не привлекать лишнего внимания. Ну их, этих пафосных аристократов и богатеев. Их общество успело мне осточертеть еще в детстве. Скука смертная, радует только, что мне уже семнадцать и можно пить алкоголь.       Хм-м... А не нажраться ли мне в дровину, чтоб на смотринах женишки сами отказывались от потенциального союза? Идеальный был бы план, но мешала договоренность с Гарольдом. Все-таки они с мамой купили мне Римуса на два года, нужно отработать.       - Мисс л'Амори? - мысли были прерваны голосом одного из старейших домовиков семьи. Он почтительно поклонился. - Все собрались в Малом зале и ждут только вас.       - А здесь что? Все закончилось? - растерявшись, спросила я и огляделась. Вокруг все еще было полно народу, играла музыка, слуги разносили закуски. Вроде бы ничего не изменилось, но...       - Самые важные гости собрались в Малом зале, - домовик вновь склонил голову и протянул мне руку. - Не соблаговолит ли мисс л'Амори присоединиться к празднованию?       Я кивнула, и домовик перенес меня в Малый зал. "Малым" он считался только потому, что в нем обычно не проводились торжества, - размером он был достаточным, чтобы вместить в себя довольно большую толпу народа. Чаще всего там собирались аристократы для обсуждения текущей политической обстановки - скучнейшее мероприятие из всех.       Удивительно, что отец решил перенести часть празднования именно сюда. Здесь не было никакой помпезной обстановки, только стены с гордыми портретами моих предков по матери, да несколько кресел. Освещение не кричало дороговизной и было относительно скромным. В общем, Малый зал являлся самым неухоженным помещением северной резиденции семьи л'Амори и находился в противоположном от парадного входа углу замка. Отсюда до центральных ворот пришлось бы добираться добрые полчаса.       Оказавшись на месте, я не поверила своим глазам. Обычно темный зал сиял от света. Блеск хрусталя огромной люстры ослеплял, звучание музыки от небольшого оркестра вводило в ступор. Под потолком левитировали свечи, тысячи свечей, по бокам от стен были расставлены стулья. Между гостями, коих было хоть и меньше, чем в основном зале, но все равно достаточно, чтобы заполнить почти все пространство, курсировали вышколенные официанты в бирюзово-золотистых масках и предлагали закуски и выпивку.       Гости прохаживались по залу, но, стоило мне появиться у входа, они моментально расступились передо мной, как море перед Моисеем. Образовавшаяся широкая лента пути вела к постаменту, на котором стояли два высоких кресла, подозрительно смахивающих на троны. На них величественно восседали родители. Между ними оставалось свободным еще одно кресло - поменьше и не такое помпезное.       Я нерешительно замерла, боясь сделать хоть шаг. Мама, увидев меня, легко кивнула, указывая на свободное кресло. Пришлось идти. Колени дрожали. Я чувствовала взгляды посторонних людей, и, казалось, они прожгут меня насквозь. И почему меня не позвали раньше? Боковым взглядом я заметила недалеко от постамента с родителями черные кучеряшки Каркарова и его противную желтозубую улыбку.       Фу, божечки-кошечки, гадость какая... Меня аж передернуло. Сынок ведь наверняка пошел в папашку. В последний раз я видела прилипчивого Николая еще до поступления в Хогвартс, и он был несуразным, непропорциональным прыщавым подростком с такой же желтой противной улыбкой, как у Каркарова-старшего. Сомневаюсь, что в более взрослом виде он стал красивее.       Когда я уселась в предложенное кресло, отец поднялся и начал торжественную речь. Он помпезно вещал, сколько неимоверного удовольствия приносит ему созерцание пришедших гостей. Каждое слово было пропитано такой слащавой фальшью, что, будь у меня проблемы с сахаром, я тотчас впала бы в диабетическую кому. Но, казалось, явная ложь никого в зале не смущала. Гости улыбались, украдкой переглядывались друг с другом, а некоторые дамы пялились на отца откровенно оценивающим похотливым взглядом. Меня передернуло от отвращения.       По окончанию торжественной речи Гарольд объявил о начале настоящего празднования. Родители синхронно поднялись со своих мест и удалились в один из углов зала. После небольшой заминки я последовала за ними. Там, скрытый кулисами из тяжелой темно-вишневой ткани, оказалось что-то вроде vip-ложи с диванами и креслами.       - Здесь пройдут смотрины, - объяснила мне мать. - Ты должна будешь познакомиться с кандидатами, разрешить им потанцевать с тобой и, по возможности, определиться с выбором. Впрочем, мы с Гарольдом не станем настаивать, если тебя не привлечет ни один кандидат. Но знай, что это очень сильно нас расстроит.       "Дух, ты поможешь мне?" - мысленно я потянулась к бестелесной штуковине, которая почти слилась с моим "я". Защитник рода л'Амори отозвался сразу же: "Ты хочешь узнать, если перед тобой предстанет достойный кандидат?" Я мысленно закивала и тут же получила положительный ответ. Значит, поддержкой Духа мы заручились, теперь будет проще послать всех на фиг.       Только почему у меня не разболелась голова от нашего диалога? От голоса Духа всегда мутило, а сейчас все прошло спокойно и без спецэффектов. "Мы становимся единым, - пояснил невидимый страж. - Чем дальше, тем легче ты будешь воспринимать разницу между границами нашего существования". Этот ответ удовлетворил меня полностью, и я обратила внимание на то, что происходит в мире снаружи.       - Спасибо, мама, - я слабо улыбнулась. - Постараюсь вести себя прилежно.       - Не опозорь нас, доченька, - Гарольд порывисто обнял меня, а потом взял за плечи и с восторгом произнес: - Какая же ты у меня красивая! Прекрасная! Я невероятно горд, что являюсь отцом такой великолепной леди.       - Папа...       Мне определенно нужно было решить играть в театре, а не пробиваться в авроры. Потому что я, чувствуя невероятное отвращение и ярость, смогла скорчить наивную детскую мордашку и пустить слезу. Главное, что папа, увидев мое фальшивое настроение, обрадовался и расслабился. Пусть считает, что я не в обиде на него за ту выходку с Римусом. Пусть не догадывается, что мне все известно о его злобных планах... Ничего, Гарольд л'Амори, ты умрешь от моей руки, даже не сомневайся в этом.       Тем временем отец ободряюще сжал мою ладонь, и они с мамой начали выходить из закутка. Я побежала за ними, но меня остановила мать.       - Ты останешься здесь и будешь мило общаться с женихами, - Елизавета хитро мне подмигнула. - Мы с Гарольдом должны развлекать гостей.       - Я что, буду разговаривать с ними наедине? - опешила я. - А вдруг что-то случится?       - Они все - представители хороших семей, очень важные люди, - строго заявил отец и гордо поднял голову. - Никто из них не осмелится сделать что-то, что выходило бы за рамки приличного, в доме л'Амори. Поверь, я переговорил с каждым по отдельности.       Последняя фраза прозвучала так угрожающе, что я поняла - папа с ними не церемонился. Несмотря на его служение могущественному эмбриону и жесткие меры "воспитания", он оставался моим отцом. Что ж, прямо сейчас это даже радовало. Я обреченно вздохнула и уселась в одно из кресел. Напротив стоял маленький журнальный столик. Искушение вальяжно развалиться, закинуть на него ноги и в таком виде встречать женишков было чрезвычайно велико, но мне удалось сохранить приличный вид. Даже юбку разгладила и нацепила на лицо приветливую улыбку. Правда, она сошла на нет, стоило первому кандидату зайти в уголок переговоров.       - Малфой, какого хрена ты тут забыл? - выпалила я, а потом, чертыхнувшись, ткнула в сторону парня указательным пальцем и добавила: - Невздумай рассказать моим родителям, как я тебя встретила.       - Думаешь, я в восторге от этого, л'Амори? - Драко присел напротив. Его так перекосило, что мне стало понятно - он испытывает примерно такие же чувства, что и я. - Родители заставили меня сюда прийти. Мать от тебя в восторге, отец считает тебя идеальной парой для меня. А я вообще не хочу жениться.       - Такая же фигня, - я скрестила руки на груди. - Мне пришлось согласиться на смотрины, а за это мать оплатила мне Люпина на два года вперед.       - Ты продешевила, я бы потребовал больше, - заявил Драко. Мы переглянулись и рассмеялись.       - Наверное, стоило сразу дарственную на замок потребовать, - сквозь смех сказала я.       - И месяц путешествий по экзотическим странам, - добавил Драко.       - И саламандру!       - Тогда уж сразу личного дракона...       Мы минут десять размышляли, что можно было вытрясти с родителей за такой цирк. Это сопровождалось веселым смехом. В какой-то момент я даже подумала, что не такой уж Драко и придурок. Ведет себя, как заносчивый мальчишка, но он таким и являлся в силу возраста. Что еще от него можно было ожидать?       - И как мы выберемся из этой ситуации, Драко? - отсмеявшись, спросила я. - Ты понимаешь, что мы в глубокой заднице? Наши родители всерьез решили нас свести, а после твоего представления в Малфой-мэноре, когда твой папаша нас застукал...       - Только попробуй кому-нибудь об этом рассказать, - Драко округлил глаза, и я снова рассмеялась. - Может, просто поговорим с родителями? Я скажу, что ты для меня слишком старая. И что я передумал. Дружить с тобой - неплохо, но звать замуж - перебор.       - А что, идея. Я тогда тоже скажу, что ты еще ребенок, о какой свадьбе может идти речь вообще?       Драко сначала хотел было возмутиться, но потом махнул рукой, мол, и так сойдет. Мы вышли из-за кулис и станцевали прекрасный танец, то и дело подхихикивая и тихонько обсуждая гостей. Когда композиция сменилась, Драко отвесил мне неглубокий поклон и удалился прочь. Вдалеке я увидела улыбающуюся Нарциссу Малфой. Рядом с ней стоял Люциус и пристально на меня смотрел.       Вот черт белобрысый! До меня неожиданно дошло, что это все был тактический ход, чтобы со мной сблизиться. Подумать только: Люциус Малфой хотел свести меня со своим сыном, чтобы заниматься со мной сексом, не привлекая лишнего внимания. А то я такая дурочка, что не понимаю столь явных намерений. Каким же надо быть моральным уродом, чтобы женить сына на девушке лишь для того, чтобы самому иметь доступ к ее телу? Как такое вообще в голову могло взбрести? Ну, Люциус, старый сукин сын, я восторгаюсь уровнем твоего сволочизма.       Вторым претендентом был неуклюжий парень с всклокоченными волосами. Из-под круглых очков в толстой роговой оправе на меня нерешительно смотрели невероятно красивые глаза цвета летнего неба. Парень смущенно улыбался и отчаянно краснел.       - Давид Кривски, леди л'Амори!       - Здравствуйте, господин Кривски, - я мягко улыбнулась ему в ответ. - Присаживайтесь, пожалуйста.       Парень осторожно присел на край кресла и замер, не решаясь и слова вымолвить. Только после того, как я попросила его рассказать что-нибудь о себе, Давид начал говорить. Оказалось, что он - молодой специалист по магической живности местного Министерства. Парень совсем недавно поступил на службу, но уже находился на хорошем счету у начальства из-за мягкого нрава, увлеченности животными и, конечно, благородной родословной. Кто бы сомневался.       Мы довольно долго разговаривали. Через несколько минут после неловкого знакомства и ряда вопросов о магических существах, Кривски расслабился и начал увлеченно рассказывать о своей работе и о всевозможных редких тварях, которых он успел повидать лично. Честно - будь у меня возможность, я бы свела его с Хагридом. Эти двое обязательно спелись бы на фоне общей любви с опасной живности.       Танец с Кривски был образцом неловкости. Несчастный Давид только и успевал, что извиняться передо мной за отдавленные конечности и краснеть. Мне даже было его немного жаль. Впрочем, по нему сразу читалось, что он увлечен скорее работой и магическими тварями, чем мной. Уже неплохо, значит, можно смело ему отказывать, не боясь всплеска бурных эмоций.       Третьим юношей, осмелившимся ко мне свататься, оказался наследником одного очень древнего рода Конан, настолько древнего, что даже л'Амори рядом с ним казались юными. Впрочем, сам парень - кстати, его звали Матис - был настолько заносчивым и высокомерным, что я с очень большим трудом удержалась, чтобы не наговорить ему гадостей. Ну, бесят меня такие вот юноши, которые сами по себе ничего не стоят, зато гонора выше крыши.       Впрочем, ни о каком общем будущем и речи не шло. Матис высокомерно заявил, что ему не нравится традиция л'Амори передавать супругам свою фамилию. Мол, его род более знатен, значит, и я в будущем должна буду стать Конаном. Получив категорический отказ и длинную лекцию о том, что нарушать многовековую традицию и прерывать род л'Амори только из-за женитьбы никто не собирается, Матис скорчил такую недовольную рожу, что я сразу поняла - свадьбы не будет, и мне даже не придется прикладывать для этого никаких усилий. Славьтесь великий род л'Амори и наши прекрасные традиции!       Потанцевав с отвратительным Матисом, я вернулась обратно в огороженную ложу, уселась в кресло и замерла в предвкушении. Остались еще двое: сынок Каркарова и какой-то старик. Интересно, кто будет следующим?       Ох, и знатно же я офигела, когда напротив меня, предварительно выпрямившись по стойке "смирно", оказался невероятно красивый юноша. Высокий лоб, чуть вытянутое худое лицо, жестко очерченные скулы, мягкие черные волосы, собранные в хвост, орлиный профиль и темно-синие проницательные глаза - и это я еще про фигуру ничего не сказала. Одет юноша был в чудесную офицерскую форму.       - Соня, с каждым годом ты становишься все прекраснее. Я рад видеть тебя вновь, - бархатный низкий голос ласкал мои нежные уши. Юноша подошел ко мне и, преклонив колено, поцеловал мою руку. - И еще больше счастья доставляет мне быть здесь в роли претендента на твое сердце. Кажется, я ждал этого момента всю свою жизнь.       - А... а кто вы? - спросила я, пытаясь сохранить приличный вид, а не пялиться на парня с открытым ртом. Он сел в кресло напротив и пристально уставился на меня. От его изучающего взгляда мне стало жарко.       - Ты меня не помнишь? - с сожалением спросил он. - Это же я, Ники Каркаров. Мы столько времени провели вместе в детстве, и я предполагал, что ты вспомнишь меня... Должно быть, я был слишком незапоминающимся.       - Оооох, Ники, ты так сильно изменился, - я впервые от чистого сердца улыбнулась кандидату в мои мужья. - Конечно, я помню тебя. Вы с господином Каркаровым частенько навещали нас, когда мы еще были совсем юными.       Фига ж новость. Сын Каркарова стал настоящим красавчиком. В момент, когда он зашел в мой уютный закуток, сердце забилось быстрее. Я неосознанно дернула Духа, который только пробурчал что-то вроде "не годится" и снова умолк. Значит, оставалось только любоваться.       Николай очень сильно изменился. Из неловкого неуверенного в себе подростка он вырос в невероятно красивого мужчину, который теперь стремительно пробирается вверх по военной карьерной лестнице. К своим двадцати двум годам за ним уже числилось несколько особых наград, а связи отца и некоторое покровительство Гарольда позволили парню занять неплохую офицерскую должность.       В танце Николай вел себя тактично и неимоверно заботливо. Он чутко выбрал темп, осторожно вел и прожигал меня своими глазами цвета вечернего неба. Напоследок Каркаров-младший поклонился (чуть ниже, чем полагалось по этикету) и поцеловал мою руку.       - Я буду ждать твоего решения, Соня. И с чистой душой хочу сказать, что мое сердце всегда будет принадлежать тебе. Ты покорила меня, когда я был еще зеленым юнцом, но тогда мне нечего было тебе предложить. Сейчас я стал мужчиной, и смогу дать тебе все, чего ты только пожелаешь. Понимаю, для тебя, возможно, о замужестве говорить еще рано, ты еще слишком юна для брака. Но знай, что я готов ждать столько, сколько решит твое сердце. Но даже в случае отказа буду бесконечно рад стать для тебя верным другом.       Мне оставалось только улыбнуться и присесть в реверансе. Тоже не совсем по протоколу, но учтивость и искренние слова Николая отпечатались в моем сердце. Возвращаясь обратно в свой закуток смотрин, я почувствовала на себе чей-то неимоверно тяжелый взгляд. Меня буквально начало придавливать к земле, а чтобы не сутулиться, пришлось приложить немало сил. Я встревоженно оглянулась, но калейдоскоп гостей не позволил выяснить, кто же мог так на меня смотреть.       Да и черт с ним. У л'Амори всегда были недоброжелатели, вполне возможно, что среди гостей оказался тот, кому, например, было с ходу отказано в сватовстве. Мало ли. В любом случае, сейчас мое сердце больше волновал Николай Каркаров. Кто бы мог подумать, что мне будет искренне жаль, что Дух забраковал такого впечатляющего кандидата. Я тихо костерила его за излишнюю избирательность. Дух тактично помалкивал.       Ники произвел на меня неизгладимое впечатление. Я просто не ожидала, что желтозубый прыщавый подросток, который и двух слов связать толком не мог, станет таким невероятным красавцем. От слов Каркарова-младшего, от его поведения и выдержки, от тактичности и чуткости сердце билось быстрее. Какие там кандидаты, заверните мне Николая!       Жаль, что у нас нет традиции иметь нескольких мужей сразу. А что? Отличный вариант: выйти замуж и за Римуса, и за Ники. Один - домосед, мягкий, заботливый и милый, умный, взрослый и спокойный; второй - молодой, горячий, сдержанный, перспективный и невероятно красивый. Идеальное сочетание... От невозможности выйти замуж сразу за обоих хотелось ныть и сетовать на непростую судьбу.       Зато, стоило последнему кандидату только положить руку на плотные кулисы, как Дух заволновался. Я чувствовала, как он начал метаться, чувствовала его мысли. Дух заполнил все мое сознание и взвыл: "Этот человек должен стать твоим мужем". От резкого и наполненного силой голоса я зажмурилась. От резкой боли затылок словно надвое раскололся. Ну, вот, а Дух еще утверждал, что мы уже сроднились. Видимо, не до конца. Открыв глаза, я подумала, что лучше бы оставила их закрытыми.       - Мисс л'Амори, - Северус Снейп внимательно изучал меня своими черными, как смоль, глазами. Его взгляд прошелся по всему моему телу. Тут же захотелось чем-нибудь прикрыться. - Надеюсь, мое присутствие вас не смутит. Но я должен был с вами объясниться.