В обеденном зале за прямоугольным столом собрался самый цвет аристократии магической Британии. Здесь были и представители влиятельных семей, и Министр магии, и глава аврората, и даже два директора школ, в том числе - заграничной. Напряжение, творившееся за столом, было невозможно передать словами. Не могу сказать, что мне повезло, - я, как виновница торжества, сидела напротив Гарольда, но вдалеке от дипломатичного Фаджа и спокойного Дамблдора. По правую сторону от меня, скрепя сердцем, усадили Римуса, слева расположились Малфои. Люциус, конечно, выбрал место поближе.
Очень хотелось попросить Римуса поменяться местами, но в таком случае я бы оказалась между ним и Снейпом - компания доверительная, но эмоционально не стабильная. Все же Люциус не вызывал у меня столько противоречивых чувств, как Люпин и Северус. Было бы сложно сохранить нейтралитет, сидя между ними, и никого не обидеть. К тому же не хотелось лишний раз нервировать Гарольда видом моего жениха. С другой стороны, рядом с Малфоем было неспокойно. Его Тьма постоянно ощупывала меня, и между нами едва ли воздух не искрился.
Рядом с Малфоями с идеально прямой спиной восседал глава аврората Руфус Скримджер. Остальные подчиненные Министра магии ушли вместе с другими гостями. К главному мракоборцу Британии я относилась весьма сдержано: с одной стороны, это был превосходный шанс произвести впечатление на будущего работодателя, с другой - уж очень невовремя мне этот шанс выпал. Рядом со Скримджером устроился Фадж. Он беседовал с мамой, что-то увлеченно шепча ей на ухо.
Со стороны Снейпа расположили Игоря и Николая Каркаровых. Замыкал ряд Дамблдор. Он вел неспешную беседу с Гарольдом, тема которой также оставалась для меня неизвестной, только по задумчивым взглядам, которые то и дело направлялись в мою сторону, я поняла, что речь идет обо мне.
С моей стороны стола о дружелюбной болтовне можно было только мечтать. Колкие замечания сыпались буквально на каждого, кроме, разве что меня. Вообще, идея посадить Скримджера практически напротив Снейпа была отвратной, но куда хуже - поместить меня между Люциусом и Римусом. Происходящее казалось пыткой.
- Признаться, я был несколько удивлен, узнав, что вас, профессор Люпин, пригласила семья л'Амори в качестве персонального тренера своей единственной наследницы, - выдал Люциус. Он говорил будто невзначай, чтобы прервать неловкое молчание, но его фразы хватило, чтобы нарушить только установившееся хрупкое равновесие. Римус напрягся. - Особенно после скандального увольнения из Хогвартса.
- Что же в этом удивительного, мистер Малфой? - невинно поинтересовалась я. - Вам ли не знать, что профессор Люпин - сильный волшебник. Я не могла упустить возможность продолжать учиться у первого за многие годы по-настоящему хорошего профессора по ЗОТИ.
- Откуда же я мог узнать о выдающихся талантах профессора? - Малфой смерил Римуса высокомерным взглядом.
- Как председателю Совета попечителей Хогвартса, вам наверняка рассказывали о восторженных отзывах учеников на счет работы профессора, - я невинно захлопала ресницами. - Разве нет? Какая жалость...
- Я слышал о вашем увольнении из Хогвартса, профессор Люпин, - неожиданно вступил в разговор Скримджер. - Вы же сын Лайелла, так?
- Вы правы, сэр, - ответил Римус. Я украдкой ободряюще сжала его ладонь, на что мужчина ответил мне слабой улыбкой.
- Оборотень, - Скримджер презрительно фыркнул. - Должен заметить, что разделяю удивление мистера Малфоя.
- КАК СМЕЕТ СЕЙ ПАСКУДНЫЙ ЧЕЛОВЕК СТАВИТЬ ПОД СОМНЕНИЕ РЕШЕНИЕ ГОСПОЖИ?! - взревел Младший. Его голос перекрыл все остальные звуки. - ПОЗВОЛЬ МНЕ РАЗОБРАТЬСЯ С НИМ. ОН НЕ ДОСТОИН СИДЕТЬ С ТОБОЙ ЗА ОДНИМ СТОЛОМ!
- Успокойся, - строго сказал Старший. - Каким бы не казался тебе Скримджер, тебе не стоит так бурно реагировать на его слова. К тому же, он - часть плана наследницы л'Амори, мы не имеем права грубо вмешиваться в ее дела.
- ... лекарство моего собственного приготовления, - когда Духи замолчали, я поняла, что упустила нечто важное, но все равно удивилась, потому что в разговор неожиданно был втянут Северус. - Оборотни опасны только когда сбиваются в стаи. По одиночке они могут нанести вред только в полнолуние, но на этот случай, как я уже говорил, существует лекарство. Я лично снабжаю Люпина нужным зельем. Ни о какой опасности не может быть и речи. Меня удивляет, что вы столь пренебрежительно относитесь...
Божечки-кошечки! Снейп защищает Люпина, да ещё и врет, ведь лекарство я покупаю сама в лавке! Какая прелесть... Обязательно поблагодарю его при первой же возможности. Я хотела вмешаться в разговор, но была вынуждена нацепить на лицо непроницаемую улыбку, потому что в голове снова заговорил Младший.
- УБЬЕМ ЕГО! МНЕ НЕ НРАВИТСЯ СКРИМДЖЕР, ОН СМЕЕТ...
- ... упрекать меня, - тон Скримджера звучал угрожающе. - Ваше прошлое навевает определенные сомнения...
- Успокойся, младший брат, ты прекрасно осознаешь наше положение, - спокойно заявил Старший. Его сила начала постепенно подниматься, а воздух в столовой стал гуще и тяжелее. - Невздумай выкинуть что-то. Ты не в праве нарушать планы наследницы...
Пока Духи успокоились, нужно было срочно наверстывать упущенное. Я определенно пропустила важную часть разговора. Снейп и Скримджер сверлили друг друга яростными взглядами. Люциус надменно улыбался, а Римус выглядел напряженно, как натянутая стрела, его лицо застыло, словно маской.
Черт бы его побрал, этого Люциуса! Я не заметила, как его ладонь оказалась на моей коленке и начала медленно двигаться дальше, к бедру. Отстраняться было нельзя, это заметили бы все присутствующие, а громкие скандалы с участием Малфоев мне были не на руку. Скинуть его ладонь незаметно тоже не представлялось возможности - все смотрели на меня, ожидая дальнейших действий.
- У мисс л'Амори был достаточно большой выбор преподавателей с куда более высоким уровнем, нежели у многоуважаемого экс-профессора, - Люциус поймал мой растерянный взгляд, и его губы на долю секунды изогнулись в победоносной улыбке. - Скажи, Софи, почему именно Люпин?
- Прекратите говорить обо мне так, будто меня здесь нет, - холодно потребовал Римус. - Если у вас есть какие-либо вопросы по поводу обучения Сони, вы всегда можете спросить у меня напрямую.
Хотелось шлепнуть Римуса по лбу или дать подзатыльник. Он все-таки попался на удочку аристократа, показал свою уязвимость и влез в конфликт. И чего ему спокойно не сиделось? Ясно ведь, как пить дать, что Малфой ни за что не упустит шанс лишний раз поддеть мозолившего глаза оборотня, с которым ему приходилось соперничать.
- К вам у меня вопросов нет, - надменно заявил Люциус, и мысленно я выдохнула. Но мужчина не дал мне расслабиться и продолжил: - Разве что...
Блондин замолк и криво ухмыльнулся. Я почувствовала всплеск Тьмы такой силы, что она едва не сбила меня со стула. Ладонь Люциуса сжала мою ногу сильнее. Я судорожно втянула воздух через слегка приоткрытый рот, но вовремя спохватилась, замаскировав это под вздох. От проницательных глаз Малфоя не скрылась моя реакция, что, видимо, вдохнуло в него уверенность. Мужчина приосанился и бросил на Римуса уничтожающих взгляд.
- Скажите честно, Люпин, какими методами вы пользовались, чтобы убедить юную мисс л'Амори в пригодности вашей кандидатуры на роль персонального тренера?
- Что вы имеете в виду, Малфой? - Римус нахмурился.
Черт! Черт-черт-черт-черт! Нужно было срочно влезать в разговор, иначе Люпина уничтожат, сожрут эти мерзкие аристократичные акулы. Вот и Скримджер заинтересованно начал поглядывать в нашу сторону, отвлекшись от вялотекущей перебранки со Снейпом. Да и сам зельевар предпочел переключить внимание на нас.
Меня переполнял гнев. Я с огромным трудом сдерживалась, чтобы не устроить грандиозный скандал. Но так было нельзя. Если я демонстративно заявлю Люциусу, что его ладонь на моей коленке неуместна, это повлечет за собой большую беду. Пусть Елизавете нравится семья Малфоев, Гарольд их откровенно недолюбливает. Он с удовольствием воспользовался бы ситуацией, чтобы с позором выставить их из замка л'Амори. Учитывая, что все произошло бы на глазах Министра магии Корнелиуса Фаджа и главы аврората Руфуса Скримджера, конфликт серьезно отразился бы на отношении к Малфоям на высшем уровне. Я не могла этого допустить. Люциус мог быть мне полезен и сыграть важную роль в дальнейшем, а без связей и статуса он станет мне не нужен. Придется искать другие пути, на чем можно потерять много времени... Отстой.
- Скорее, это я убедила профессора стать моим тренером, - холодно заметила я. - Знаете, мистер Малфой, на секунду мне показалось, будто вы ставите под сомнение мое решение.
- Ни в коем случае, мисс л'Амори, в принятых вами решениях никто не сомневается. Однако... - Люциус разочарованно скривил губы. - Кажется, обращаться напрямую к мистеру Люпину не имело смысла, за него постоянно отвечает мисс л'Амори. Интересный учитель, который не может ответить на простой вопрос. Если здесь кто-то и ставит под сомнение ваши решения, Софи, то только ваш молчаливый учитель.
Меня передернуло. Люциус понимал, что я не стану раздувать конфликт, но думал, что причиной тому является моя к нему симпатия. Он ошибался. Прямо сейчас я хотела его заткнуть, вызвать на дуэль и разнести в пух и прах. Своим самолюбованием Люциус вывел меня из себя.
- Вы специально задаете заведомо провокационный вопрос, пытаясь обвинить меня в использовании неких "методов", благодаря которым я, якобы, смог получить должность тренера. Но я отвечу вам, - Римус гордо поднял голову и с вызовом посмотрел в глаза Малфою. - Мои методы - это отсутствие грязных помыслов, скрытых мотивов. Это - честность, честь и доброта. Знакомы ли вам такие понятия, Малфой?
- КРОВИ! Я ТРЕБУЮ ПРОЛИТЬ КРОВЬ НАХАЛЬНОГО МАЛФОЯ, ОКРОПИТЬ ЕЮ ВСЕ ВОКРУГ. ПУСТЬ ЕГО СЕРДЦЕ ОСТАНОВИТСЯ В НАШИХ РУКАХ.
Сила Младшего начала просачиваться сквозь меня, облекая тело в прозрачный кокон силы. Люциус резко убрал с моей ноги руку, дернувшись, будто его ударило током. Дамблдор отвлекся от беседы с Гарольдом и устремил свой взгляд в мою сторону. Я изо всех сил старалась подавить всплеск ненависти Духа Хогвартса, но получалось не очень. Она цеплялась за мой гнев, они резонировали друг с другом, усиливаясь. Эмоции едва удавалось сдерживать.
- Прекрати немедленно! - закричал Старший. Сверху появившегося кокона он набросил знакомые мне бирюзовые сети сдерживания. Они сильно натянулись, почти до предела, но постепенно сковывали Младшего, чем он, естественно, был недоволен.
- ТЫ СЛИШКОМ МЯГКИЙ ДЛЯ ДУХА-ЗАЩИТНИКА ЦЕЛОГО РОДА! ИЛИ ГОДЫ, ПРОВЕДЕННЫЕ В БЛИЗКОМ КОНТАКТЕ С ЛЮДЬМИ, ЗАСТАВИЛИ ТЕБЯ ЗАБЫТЬ О ТОМ, ЧТО ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ? ТЫ ПОЗВОЛЯЕШЬ ЧУЖАКАМ ОСКОРБЛЯТЬ ЧЛЕНОВ СЕМЬИ И НЕ ПЫТАЕШЬСЯ ИХ ЗАЩИТИТЬ! ЭТО НЕДОСТОЙНОЕ ПОВЕДЕНИЕ!
Во внешнем мире тоже началось происходить непонятно, что. Из-за ссоры Духов я не могла полностью принимать поступающую извне информацию, только поняла, что снаружи тоже начался конфликт. Слова Римуса задели Малфоя за живое, но, вместе с этим, прозвучали слишком резко. В спор вступил сначала Скримджер, который явно обозначил свое отношение к оборотням, затем подключился Снейп...
Каркаров что-то громко доказывал Дамблдору, почти перейдя на крик. Фадж пытался всех успокоить, но замолчал только Скримджер, который не захотел открыто идти против начальства. Гарольд с удовольствием наблюдал за происходящим, а мама пристально смотрела на меня. Она знала, что я не оставлю ситуацию просто так, и ее удивляла моя растерянность. А я просто пыталась удержать силы бушующих во мне Духов, которые тоже ни разу не угомонились.
Младший продолжал настаивать на кровавой бойне, но был в меньшинстве, из-за чего злился еще сильнее. Старший сдерживал его силы легко, но только из-за того, что мы были на его территории. В замке л'Амори защитник рода становился во много раз сильнее. Значит, Младший должен войти в полную мощь в Хогвартсе. Хорошо, что конфликт возник здесь, а не в школе. Страшно представить, к чему бы это могло привести.
Голова раскалывалась. Энергия ненависти и раздражения охватила меня, из глубины поднялась Тьма. Она заливала все мироздание, выливалась на стол. Я чувствовала, как на ее зов откликнулись Малфой и Снейп. На секунду они оба замерли, со страхом и восхищением смотря на меня. Одновременно с этим Римус накрыл мою руку своей. От его ладони исходило ласковое тепло. Я взглянула на своего жениха и мой внутренний мир лопнул, как мыльный пузырь.
- ДОВОЛЬНО! - воскликнула я, сама испугавшись своего голоса, и поднялась на ноги.
Сдерживаемая сила прорвалась вместе с моей решительностью, а бушующая внутри энергия неровными клочками вырывалась из тела. Разговоры стихли, и все уставились на меня. Духи замерли, подчинившись моей воле. Я обвела гостей глазами. Дамблдор напряженно смотрел на меня. Он - единственный человек, полностью понимавший, что со мной происходит. Никто, кроме него, не умел видеть скрытое, не чувствовал, что происходит в тонком мире духов. Директору Хогвартса было по силам многое, о чем даже представить не могли простые волшебники.
Сейчас я стала опасна, как никогда. Силы, находящиеся во мне, едва не вырвались на свободу всем скопом, заливая окружающих людей. Тьма, подкрепленная двумя Духами-защитниками, не ушла бы, не навредив. Да, меня, скорее всего, смогли бы обезвредить, но какой ценой? Первым пал бы Малфой, хотя на его счет у Тьмы были свои планы. Отца бы стерли в порошок, из-за чего против меня ополчилась бы мать. Возможно, пострадал бы и Скримджер, которого Дух Хогвартса почему-то невзлюбил...
На подсознательном уровне неладное почувствовали Северус, Люциус и Римус. Снейп был так же напряжен, как и Дамблдор, Римус потянулся ко мне, почувствовав опасность. И только с Малфоем дела обстояли иначе: его внутренняя Тьма потянулась к моей и успела довольно плотно с ней переплестись. Я отчетливо ощущала Люциуса, и это было не самым лучшим откровением на свете. Хотя, ему сейчас было сложнее - тяга ко мне возросла настолько, что мужчина, от греха подальше, вжался в спинку стула. Потому что все его естество стремилось слиться со мной на всех уровнях, не только на энергетическом, но и физическом. Если бы мы были одни, то Люциус набросился бы на меня, не медля ни секунды.
- Довольно, - повторила я уже спокойным голосом. - Вы стали ссориться и спорить из-за того, что вас по совершенно нелепым причинам не устроил профессор Люпин. Теперь же я вынуждена вмешаться и расставить все на свои места. Пожалуйста, послушайте меня, - я улыбнулась и взяла Римуса за руку. Он удивился, но ладонь мою сжал и встал рядом. - Несколько месяцев назад Римус Люпин сделал мне предложение, и я ответила согласием. Как наследница рода л'Амори, я даровала своему будущему мужу право заранее войти в семью на правах представителя побочной ветви. И если у кого-нибудь из вас вновь появятся к нему какие-либо претензии или вопросы, настоятельно прошу помнить, что вы разговариваете с л'Амори. Честь моей семьи всегда была для меня важнее большинства вещей в мире. И я никому не позволю прямо или косвенно оскорблять членов моего рода.
Мое заявление произвело настоящий фурор. Лица гостей надо было видеть. Их всех перекосило, как от зубной боли, но хоть молчали - и то радость. Понимающе улыбалась только Нарцисса, потому что она воочию увидела, кому было отдано мое сердце. Римус рядом сиял, как новенькая монета. Он был растерян, но от исходящего от него счастья в зале стало светлее.
- Исторически сложилось, что л'Амори всегда ревностно защищали всех представителей своей семьи, включая побочные ветви, вплоть до нескольких поколений. Я чту многовековые традиции, уважаю их, как и любые правила, которые прошли испытание временем, - я сделала небольшую паузу, чтобы до всех дошло, что означают мои слова. - Сегодня я достигла возраста осознания, и отныне считаюсь главой рода л'Амори. Потому прошу вас разделить со мной радость торжества и не тратить силы на пустые склоки.
Я повернулась к Римусу и хитро ему подмигнула. Он улыбнулся и теснее сжал мою ладонь. Внутренняя Тьма исчезла, будто не появлялась вовсе, а Духи наслаждались моим маленьким торжеством.
- СТОИЛО СРАЗУ ПРЕДУПРЕДИТЬ, ЧТО МЕЖДУ НИМИ СУЩЕСТВУЕТ ТАКАЯ СИЛЬНАЯ СВЯЗЬ, - пробурчал Младший, но продолжать монолог не стал.
Когда мы с Римусом уселись на свои места, гости заговорили все разом. Николай Каркаров поднялся, подошел к нам и пожал Римусу руку. Он выразил надежду, что Люпин понимает, какое "сокровище" ему досталось, и заявил, что на мужчине теперь лежит большая ответственность. Потом парень вежливо поклонился и, извинившись, покинул зал. Следом за сыном выскочил Игорь Каркаров с перекошенным от недовольства лицом.
Почти одновременно с этим Корнелиус Фадж встал на ноги и поднял бокал за "будущую семью". Он долго разглагольствовал о том, как важно в наше время правильно выбирать спутника жизни, как прекрасна любовь, как важно чтить традиции... И еще много-много совершенно бессмысленных слов. Фадж слащаво улыбался моим родителям: настороженной произошедшим Елизаветой и откровенно недовольному Гарольду.
Дамблдор задумчиво покачивал головой в такт словам Фаджа, но выглядел встревоженным. Северус... С ним меня ждал отдельный разговор, и, чувствую, это будет самый сложный разговор из всех. Стоило только подумать о том, что я только что снова добровольно отреклась от любви всей своей жизни, и грудь сдавило отчаяние.
- Поздравляю, - процедил Люциус. - Надеюсь, благосостояния твоего избранника хватит на то, чтобы обеспечить тебе достойную жизнь, Софи.
- Благодарю вас за поздравление, мистер Малфой, - я расплылась в хищной улыбке. - Благосостояние не важно, когда разговор идет о любви. Мой отец был беден, но их любовь с моей матерью до сих пор похожа на прекрасный неувядающий цветок. И я хочу поднять бокал за моих родителей. Их любовь, забота и поддержка сделали меня такой, какая я есть теперь. И моя благодарность бесконечна. Спасибо.
Гости подняли бокалы. Мама растрогалась и прослезилась, но это было сделано напоказ - Елизавета л'Амори, как никто другой, умел показать окружающим те эмоции, которые от нее ожидались. Гарольд смог выдавить лишь жалкое подобие улыбки.
***
- Когда ты при всех назвала меня своим будущим мужем, я почувствовал себя таким сильным. Ради тебя, ради нашей семьи я готов перевернуть весь мир!
Мы стояли в спальне. Я устало переодевалась в домашнюю одежду, стягивая с себя ненавистные украшения, от которых зудела кожа т болели уши. Римус же восторженно говорил, не останавливаясь. От него разило счастьем. Он то и дело прикасался ко мне, обнимал, пытался помочь раздеться. А я не могла признаться ему, что рассказала о нашем будущем замужестве, чтобы к нему больше не приставали с дурацкими замечаниями. Заодно мне удалось урыть Малфоя, что тоже было весьма неплохо, а вот остальное...
Эту битву я проиграла. Меня разгромили всухую, и ответить было нечем. Римус оставался моим единственным слабым местом, из-за которого я снова наворотила глупостей. Мне стоило разрешить ситуацию иначе, но какофония в голове и конфликты вокруг толкнули меня на совершенно идиотский импульсивный поступок.
После слов о будущем союзе меня ждали неприятные разговоры с мамой и Северусом, но даже это не так страшило меня, как реакция Гарольда. Своим откровенно тупым поступком я подвергла Римуса еще большей опасности, чем раньше. Отец ни за что не допустит, чтобы его единственная дочь вышла замуж на оборотня. Кроме того, свет и доброта Римуса исцеляли Тьму внутри меня, что также шло вразрез планам Гарольда. Желая сделать лучше, я только усугубила положение.
Может быть, пронесёт? - Так я думала, удобно устроившись на груди Римуса после нескольких часов, полных трепета и нежности. Люпин был так рад моим словам и счастлив от того, что я подпустила его к себе, что дарил мне ласки до тех пор, пока совсем не выдохся. Но даже потом, лёжа со мной в обнимку, он гладил меня, говорил нежные слова, полные любви, и все не останавливался. Я хотела расслабиться в его руках, но не могла. Тревожные мысли захватили мой разум, а сердце сжималось от дурного предчувствия.
- Не пронесёт, - заверил Старший. Он протянул мне руку и вытащил дух из тела. - Ты должна увидеть это собственными глазами.
- Оставишь мое тело на попечении Младшего? - я неуверенно смотрела на то, как Дух Хогвартса ласково гладит Римуса по груди и целует его губы. Очень странное ощущение. - Думаешь, это хорошая идея?
- Плевать, Гарольд важнее, - буркнул Дух. Он потянул меня за собой, но я замерла, молча показывая пальцем на Младшего в моем теле. Защитник Хогвартса оказался категорически распутным и, усевшись сверху на Римуса, начал совершать определенного рода возвратно-поступательные движения. Мой жених был одновременно в шоке, в прострации и в восторге.
- Не плевать, - твердо заявила я. - Такими темпами этот идиот завершит ритуал, и Гарольда больше ничего не будет сдерживать. А после сегодняшнего он не станет чураться и самых неприятных методов. Я не готова брать на себя вину за смерть Римуса. Иди один, потом расскажешь.
Старший с досадой прорычал что-то нечленораздельное и исчез, а я немедленно вернула себе управление телом. И вовремя - Римус уже был "наготове". Он притянул меня к себе и страстно поцеловал, а потом я резко оказалась под ним с распростертыми ногами. Опасненько.
- Ты же помнишь, что мы отложили завершение ритуала до выпускного? - осторожно поинтересовалась я и нежно провела ладонью по щеке Римуса. Он вздрогнул.
- Хорошо, что ты остановила меня, - Римус выдохнул и улыбнулся. - Знаешь, я ведь чуть было не нарушил наши планы, малыш. Иногда бывает сложно сдерживаться, а после того, что ты сейчас со мной делала... Я подумал, что ты решилась.
- Прости меня, любимый, - с раскаянием произнесла я, а потом лукаво подмигнула. - Мы можем продолжить и без завершения ритуала.
Этим мы, собственно, и занялись. Я старалась расслабиться, чтобы первичная боль от вторжения была не такой сильной, и вспоминала, что делала в предыдущие разы. Что-что... Первый раз терпела, а во второй была настолько пьяной, что мне было на все наплевать.
В голове пролетели очешуительные флешбэки с Люциусом. Какой он был страстный, похотливый, но при этом вел себя неожиданно терпеливо, понимающе. Он успокаивал меня, вытирал слезы и говорил такие вещи, которые никогда бы не сказал мне Римус... Хм. Зато моему дражайшему жениху хватило смелости назвать меня распутной и предложить искать таких же "любителей анального секса", как Малфой.
Воспоминание ссоры, произошедшей на день рождения Римуса, выбила меня из колеи, убрав все приятные ощущения. Я просто перестала получать удовольствие, будто щелкнули невидимым выключателем и обесточили. Я чувствовала, как член входит в меня, как хрипло постанывает сам жених, но на этом все. Мне было больно от услышанных когда-то слов и до отвратительности гадко от происходящего. Из глаз потекли слезы.
Римус принял мое всхлипывание за признаки удовольствия и начал двигаться активнее. От этого физическая боль становилась ярче, а желание сбежать - отчетливее. Я погрузилась в некое подобие транса, пытаясь отстраниться от происходящего, заглянула в глубину своей души, туда, где покоилась внутренняя Тьма, и с удивлением для себя увидела Малфоя. Он яростно вбивался в Нарциссу. В нем не было ни капли чувств к жене, только злоба из-за произошедшего на моем дне рождения.
Малфой был вне себя от моего выбора. Конечно, он уже понимал, что за его сына я замуж не выйду, но точно не думал, что мой выбор падет на Римуса. По мнению аристократа, Люпин был не достоин даже ботинки мне протирать, не то что бы трахать. Малфоя снедала ревность из-за того, что мою девственность заберет не он, но мужчина готов был с этим смириться. Что касается семейной жизни...
Мое присутствие вызвало в мужчине всплеск его внутренней Тьмы, и произошло то, чего не ожидали мы оба, - Люциус увидел мой прозрачный силуэт. Малфой на секунду отвлекся от увлекательного занятия, встряхнул головой, а потом продолжил с новой силой. Его красивое лицо озарила надменная жестокая улыбка, а я невольно позавидовала Нарциссе. Потому что хотела оказаться на ее месте, потому что стремилась в объятия к Люциусу точно так же, как он стремился меня в них заключить.
- Не смей больше разговаривать с л'Амори без моего разрешения, - прошипел Малфой своей жене, не отрывая взгляда от моего призрака. - Наши с ней отношения - это мое личное дело. Ты поняла меня, Цисси?
Люциус жёстко вогнал в женщину член и изо всех сил ударил ее по заднице. Она вскрикнула "да, господин!", и ее муж довольно заулыбался. Нарцисса близилась к разрядке и начала громко стонать, подмахивая бедрами в такт супругу. Я открыла глаза наяву, чтобы отстраниться от происходящего в Малфой-мэноре, и картинка наложилась. Мы все вчетвером кончили одновременно, заряжаясь друг от друга с помощью моста из внутренней Тьмы, связавшим нас с Люциусом.
Я вскрикнула от неожиданно мощного удовольствия и обессиленно рухнула на кровать. "Ты будешь моей, - мысли Малфоя были такими громкими, что зазвучали у меня в голове, подобно еще одному Духу. - Связь между нами будет становиться все крепче, пока мы не станем единым. Ты не сможешь вечно убегать от меня, Соня".
Твою мать...
***
К моему возвращению ученики Хогвартса уже спешили на первый урок. Что ж, значит, я вовремя. Ещё на дне рождения Дамблдор заявил, что экзамен по самоконтролю сдан успешно, и мне можно возвращаться к занятиям. Теперь же все шло своим чередом, неспешно и по-своему прекрасно. Никакого напряжения, мы все просто учились, и никто не думал о грядущих событиях. Мне было легко на душе. Скоро все решится, возрождение Темного Лорда вот-вот произойдет, и я перейду в фазу активного уничтожения противников.
Втереться в доверие к Волдеморту. Убить Гарольда, пользуясь расположением его господина, а потом прикончить и его самого. К концу года у меня будет достаточно сил, чтобы сделать это. Сейчас я коплю знания, но потом… Старший обещал, что моя сила раскроется после завершения ритуала, а я не могу завершить его сейчас, иначе Римусу будет грозить серьёзная опасность. Его жизнь в любом случае будет висеть на волоске, но из Хогвартса я никак не смогу помешать Гарольду уничтожить мое солнце. Получается замкнутый круг, который мне не по силам разорвать.
Остается надеяться, что в этой схватке я буду не одна, и мое заявление о помолвке с Римусом не забрало у меня еще и Снейпа. Я очень сильно на него надеялась, без Северуса все планы пришлось бы менять... А еще я не хотела терять его, как бы эгоистично это ни было. Мне хотелось, чтобы он был рядом, как друг или как мужчина, помогал, обнимал... И помог прикончить Темного Лорда.
Идти к Волдеморту сейчас не имеет смысла. Дух л'Амори сказал, что победа будет не полной, что такого волшебника нужно убивать в несколько этапов, а идти в лобовую значит обречь на смерть всех участников процесса. Защитник рода говорил про старую тёмную магию, которой пользовался Волдеморт ради обретения бессмертия, и ему почти удалось этого достигнуть. К сожалению, никто из нас не знал, чем пользовался враг, иначе мы бы уже начали его методично уничтожать.
Моя миссия слишком важна, у меня нет права на ошибку. Скольких людей я спасу, уничтожив Темного Лорда? Каждый из учеников Хогвартса будет знать моё имя, каждый волшебник. Аврорат примет меня с распростертыми объятиями. И это лучшее будущее, которое только может быть. Ради него стоит постараться на славу. А до тех пор буду прикидываться обычной ученицей, которая усердно занимается, грезит авроратом и постоянно пропадает то в библиотеке, то на дополнительных занятиях. Мое время еще не пришло.
Все проходило слишком спокойно. Люциус решил временно затаиться, не выискивая со мной встречи. Я периодически чувствовала его на расстоянии, ощущала недовольство и, что удивительно, тоску. Он скучал по мне, но по неизвестным мне причинам был вынужден оставить меня в покое. Лишь однажды мне пришло письмо без опознавательных знаков. Стоило мне прикоснуться к нему, как оно сложилось в губы и прочитало:
Мы вплыли в ночь — и снова ни уступки,
ответный смех отчаянье встречало.
Твое презренье было величаво,
моя обида — немощней голубки.
Мы выплыли, вдвоем в одной скорлупке.
Прощался с далью плач твой у причала,
И боль моя тебя не облегчала,
комочек сердца, жалостный и хрупкий.
Рассвет соединил нас, и с разгону
нас обдало студеной кровью талой,
разлитой по ночному небосклону.
И солнце ослепительное встало,
и снова жизнь коралловую крону
над мертвым моим сердцем распластала*.
Этот голос я узнала бы среди тысяч людей. Люциус Малфой предпочел не подписывать письмо, но лично прочитал мне стихотворение. Когда строки закончились, бумага взорвалась, обдав меня вихрем лепестков белых роз...
Северус не стал разговаривать со мной о случившемся на дне рождения, но полностью отстранился, оставив место лишь сугубо формальным отношениям. Он даже перестал называть меня по имени, предпочтя ему холодное "мисс л'Амори". И только Грюм все так же тренировал меня, ворча и ругаясь. Он был самой стабильной единицей в моей запутанной жизни.
Что касается Дамблдора… Тут все было куда сложнее, чем мне бы хотелось. Мы довольно долго не виделись, и у меня в какой-то момент создалось впечатление, что директор Хогвартса меня избегает. Конечно, было глупо так думать, но все же... А за день до третьего этапа Турнира Трех Волшебников Дамблдор вызвал меня на к себе в кабинет.
- Как продвигаются твои успехи в контроле Духов? - спросил Дамблдор после того, как напоил меня травяным чаем и до отвала накормил лимонными дольками.
- В последнее время срывов почти не было, - отрапортовала я. - Младший хорошо освоился, Старший постоянно учит его чему-то новому… Все тихо и спокойно.
- Отлично! - Дамблдор улыбнулся сквозь бороду, но его взгляд оставался таким же серьёзным. Это напрягало. - Но есть ещё один вопрос, который волнует меня. Нечто иное, что не касается Духов. И оно тревожит меня сильнее, чем предполагалось.
- Что же? - черт, теперь и меня затревожило это «иное», хотя я понятия не имела, о чем говорил директор.
- Твое отношение к Северусу стало намного холоднее, чем за все время учёбы. Помню, с каким восхищением ты смотрела на него, будучи ещё первокурсницей. Сейчас от этого не осталось и следа. Будущий брак с Римусом заставил тебя изменить свое отношение?
Мать твою, не хватало ещё обсуждать с Дамблдором наши отношения со Снейпом. Это уже ни в какие ворота не входит. Какое ему вообще дело до того, на кого с какими чувствами я смотрю? Да и в целом он был не прав. Я всегда восхищалась Северусом, просто сейчас… ну… не до него, что ли? Особенно после дня рождения.
Некоторое время я молча пялилась на Дамблдора, пытаясь понять, что он хочет услышать. Но директор был непроницаем, как бетонная стена.
- Я не понимаю, к чему вы клоните, профессор Дамблдор. У нас с профессором Снейпом прекрасные отношения, он - невероятно сильный и мудрый волшебник. Мое уважение к нему бесконечно. Как я должна ещё к нему относиться?
- Ты до сих пор его любишь?
От столь прямолинейного вопроса Дамблдора я поперхнулась чаем так сильно, что прокашляла минут пять, пытаясь прийти в себя. Вода потекла носом, и директор тактично придвинул ко мне салфетки... Ох, нихрена себе, какие вопросы! Я честно ждала, что Дамблдор начнёт извиняться за бестактность, но он лишь молчал и смотрел на меня, ожидая ответа.
- Профессор, вы же знаете о моей помолвке с Римусом, - я отвела взгляд. - В скором времени мы собираемся пожениться. В связи с этим считаю ваш вопрос о моих чувствах к профессору Снейпу неуместным.
Дамблдор вздохнул, поднялся со стула и заходил по своему кабинету, спрятав руки за спиной. Он то и дело задумчиво хмыкал, но паузу держал похлеще Елизаветы л’Амори: очень не вовремя и очень многозначительно. В итоге директор остановился где-то позади меня и вновь заговорил.
- Римус - достойный волшебник и хороший человек, но… - начал Дамблдор, и тон его не обещал ничего хорошего.
- Что «но», профессор? - холодно спросила я, поторапливая директора Хогвартса. - Здесь не может быть никаких «но».
- К сожалению, может, мой юный друг, - Дамблдор вновь уселся за свой стол и посмотрел на меня в упор. Взгляд был настолько тяжелым, что я неосознанно начала сгибаться под его весом. - Мы с тобой оба понимаем, что, не смотря на несомненный талант, Римусу не хватит сил, чтобы сдержать ни твою внутреннюю Тьму, ни Духов. И, если они проявятся, могут пострадать невинные люди.
- Свет Римуса всегда сдерживал мою внутреннюю Тьму, не используя никакой магии, профессор, - возразила я и, чуть подумав, добавила: - В крайнем случае у меня есть заколдованное кольцо Блэков. Если все станет совсем плохо, Римус наденет его на меня, и…
- Боюсь, он не сможет даже приблизиться к тебе, а ты не будешь слушать его, потому что в нем совсем нет Тьмы. Ты просто не услышишь его голос, - Дамблдор покачал головой. - Буду говорить с тобой прямо, Соня, как со взрослым разумным человеком. Тебе следует отказаться от помолвки с Римусом.
* Федерико Гарсиа Лорка — Мы вплыли в ночь
