_______________________
Смачная пощечина заставила плеваться кровью. Абраксас поморщился от отвращения и швырнул непутевому сыну в лицо белоснежный платок с вышитым гербом семьи. Люциус прижал шелковую ткань к разбитой губе и ноздрям, из которых шла кровь, с недовольством предвкушая, каким "красивым" станет наутро. - Вытрись. Смотреть на тебя тошно. Люциусу недавно исполнилось пятнадцать - почти совершеннолетний. Он считал, что уже достаточно взрослый, чтобы самому принимать решения, но сейчас, стоя перед разгневанным Абраксасом, понимал, что ему не стоило начинать отношения с грязнокровкой. Девушка была хороша собой, умна и достаточно строптива, чтобы оказать Люциусу сопротивление, презрительно морща носик при виде блондина. Азарт заставил наследника прославленной семьи Малфой включить все свое обаяние, чтобы завладеть девчонкой. Он и сам не заметил, как слишком сильно увлекся завоеванием сердца грязнокровки, и попался в ее клещи. Теперь она смотрела на него так, словно парень был богом. Какому подростку не понравится такое отношение от той, что поначалу воротила нос? Теперь из собственного носа Люциуса текла кровь. Абраксас узнал о том, что его сын - его наследник и гордость - встречается с грязнокровкой. Это повергло отца в шок, и он впервые поднял на своего отпрыска руку. Ее образ предстал перед глазами. Действительно, очень эффектная девушка, кажется, с Когтеврана. Высокомерная зазнайка была, пожалуй, единственной девушкой во всем Хогвартсе, которая смотрела на Люциуса, как на червя под ногами. И его это зацепило. Парень увидел в ней надежду на другую жизнь, ту, к которой в тайне стремился. Власть развращает. Я видела, как Малфой думает о том, что отказался бы от дерьмового родства, лишь бы иметь возможность хоть раз почувствовать по-настоящему, хоть раз захотеть не использовать, но хотя бы искренне привязаться к другому человеку. Но Абраксас был слишком силен. Он ни за что не допустил бы, чтобы его сын сошел с истинного пути. - Я не допущу, чтобы мой наследник спутался с грязнокровкой, - прошипел Абраксас. - Ты порочишь наш великий род. Позорище. Мужчина развернулся, намереваясь оставить сыну возможность хорошенько подумать над своим поведением. Парню такое отношение совсем не понравилось. Люциус считал себя взрослым, его начали вводить в курс текущих дел семьи, представляли важным людям на больших званых вечерах. В конце концов, он уже не раз был с женщиной, что в голове юного Малфоя считалось показателем взросления. Абраксас же продолжал относиться к сыну так, словно ему было десять. Это выводило парня из себя. - Может, я люблю ее! - закричал в спину отцу Люциус, с наслаждением смотря на перекошенное от ярости лицо главы семьи. Абраксас направил на сына палочку и произнес заклинание. Люциус застыл на месте, не в силах пошевелиться. Тогда отец приказал домовикам вынести живую статую на улицу - под промозглый дождь - и положить на расплывшуюся от дождя землю. Люциус сжался в ужасе и отвращении. Больше всего на свете он ненавидел быть грязным, настолько что малейшее пятнышко заставляло его тотчас бежать переодеваться. - Раз так нравится пачкаться о грязнокровок, то среди грязи тебе самое место, - жестко заявил Абраксас. Чувства приносят неприятности. Так думал Люциус, лежа лицом в грязи. Дождь барабанил по его любимому пиджаку холодными крупными каплями. От девчонки придется отказаться, а жаль, в постели она была чудесна. Ее родители наверняка потребуют у него жениться на своей испорченной дочери, но Абраксас с легкостью откупится от них... Либо сотрет память или убьет. Плевать. Она не настолько хороша, чтобы ради нее оказываться в грязи или отказываться от благ, доставшихся парню по наследству. Все волшебники и волшебницы, рожденные магглами, отныне ассоциировались у Люциуса с грязью под ногами. Много лет спустя он позволит одной из них прикоснуться к себе - но лишь потому, что она напомнит ему ту девчонку, из-за которой Абраксас наказал его. С каким удовольствием Люциус будет думать о том, что отец больше ему не указ, трахая девчонку в ее грязный рот. Но это случится только через много-много лет. Отвратительные выводы и потребительское отношение Люциуса к людям раздражали и вызывали рвотный рефлекс. Но... Но разве это не казалось мне отражением самой себя? Пусть не грязнокровок, но ведь я считала слабых волшебников мусором под ногами и никогда не обращала на них внимание. Сила - вот, что было для меня главным. Слабый маг не сможет защитить свою жизнь, и я боролась с собственной слабостью, чтобы однажды наказать Гарольда за его злодеяния. Мог ли Люциус руководствоваться схожей логикой? Мог ли он хотеть стать влиятельнее, чем когда-то был его отец, показать ему, на что способен, и заставить почувствовать себя ничтожеством?_______________________
- Что это? Абраксас брезгливо держал зажатую двумя пальцами книгу. Как ему удалось найти тайник, для недавно отпраздновавшего свое совершеннолетие Люциуса загадкой не было - за отцом прятался один из домовиков, с торжеством глядя на отпрыска аристократа. Отец не должен был узнать, что в свободные часы его сын любит читать романтические истории о прекрасных дамах и отважных рыцарях, которые приходят к ним на помощь и спасают от всевозможных напастей, храбро сражаясь с монстрами. Раздражение сменилось на умиление. Так вот, чем в юности зачитывался великолепный Люциус Малфой! Женскими романами! Какая прелесть. Теперь я хотя бы понимала, откуда ему в голову пришла идея посылать мне стихи, почему написанные им письма осыпали меня белыми лепестками роз. Неожиданное откровение. - Книга, - раздраженно ответил юноша. Люциус пожал плечами и скривил губы. Он понимал, что сейчас отец снова разразится длинной тирадой о том, что положено делать и читать наследнику Малфоев, а чем голову забивать категорически запрещается. Ему невдомек, что тайников с книгами у Люциуса масса, что часть из них находится вне Малфой-мэнора... И что эти истории - единственное, что вызывало у парня эмоции. Он искренне переживал за героев и каждый раз украдкой надеялся, что однажды в его жизни появится та, ради которой он будет готов совершить подвиг, например, валяться в грязи или подставиться под круциатус. Но пока что ни одна из бесконечного потока женщин не годилась на роль "той самой". Я покачала головой. Ситуация снова напомнила о моем прошлом. Когда-то давно я тоже начала зачитываться подобными романами. Это было занятное и увлекательное чтиво - самое то для начавшей взрослеть юной особы. Истории о храбрых героях, рискующих жизнь ради спасения дамы сердца, заставляли меня украдкой надеяться, что когда-нибудь нечто похожее произойдет и со мной. Так было ровно до тех пор, пока Гарольд не застукал меня с таким романом в руках. Нет, на сей рас он обошелся без круциатуса. Но с каким удовольствием отец распинался, читая лекцию о порочности современной молодежи, которая вместо учебы забивает себе голову всякой ерундой. Гарольд постоянно напоминал мне о найденной книжке, периодически цитируя оттуда особо забавные на его взгляд слова. Он веселился от всей души, мне же весело не было. Сама того не осознавая, я перестала читать литературу, не относящуюся к учебе или не входящую в список книг, которые обязан знать аристократ. Там же были маггловские книги по психологии, которые я случайно отыскала в Хогвартсе, но об этом увлечении Гарольд не мог узнать. Дома же каждый раз, когда отец видел меня с книжкой, я получала свою порцию насмешек. Но Люциусу определенно было хуже. Немногим после сцены с книгой юноша с холодным отстранением смотрел, как Абраксас сжигает собранную им библиотеку. Парень не думал, что отец решит отправить за ним домовика для слежки. Мерзкие твари еще поплатятся, выстрадают каждую страницу. Люциус поклялся об этом на пепле сгоревших книг и всю жизнь следовал своему решению. Домовики не достойны ничего хорошего. Они - предатели, все поголовно. И снова неверный вывод, который приведет к дурацкому скандалу. Учась в Хогвартсе, я случайно стала свидетелем чудесной картины, как отца Драко уделывает всухую какой-то домовик. Кажется, он был связан с Гарри Поттером, потому что мальчик тоже был там и о-очень ехидно улыбался. Я никому не рассказала об увиденном, лишь отметила, что Люциус оставался красивым даже с растрепанными волосами. Улыбаясь, я дернула за новую струну воспоминаний..._______________________
Как же невыносимо скучно! Люциус привык к скуке. Ради того, чтобы хоть немного ее развеять, он вытащил из загнивающего круга семьи подающего надежды слизеринца Северуса и привел его к Темному Лорду. В сумме примерно год Малфой развлекался, самоутверждаясь за счет благодарных глаз забитого мальчишки и увлекая его в мир денег и порока. Люциус не скупился, превращая Северуса в нечто, совпадающее с привычным антуражем. Сутулый мрачный мальчишка в обносках и с опущенным вниз взглядом превратился в юношу с гордо поднятой головой и холодной усмешкой в глазах. Вдвоем они придумывали развлечения, часто выходящие за рамки. Малфою нравилось безграничное воображение Снейпа, нравились его затеи. Воспоминания нескончаемой чередой мелькали перед внутренним взглядом, но ничего из этого не отпечаталось в душе Люциуса достаточно, чтобы стать чем-то весомым. Он скучал. Он наслаждался вседозволенностью, упивался собственным могуществом. Все, как говорил его отец, все, чему учил Абраксас, теперь стало привычным бытом для наследника семейства Малфой. Может, для Люциуса эти воспоминания и не имели значения, а вот мне было ужасно. Морщась от отвращения, я перелистывала кадр за кадром и постоянно повторяла: "Ты любишь их, любишь их обоих, это все было много лет назад". Но помогало плохо. Сотни картин с унижениями, извращениями, пытками и крайне отвратительным отношением к окружающим людям - это все Люциус и Северус считали игрой. Сотни загубленных жизней, спившихся или покончивших с собой от отчаяния девушек и юношей, которые наивно предполагали, что ничем плохим "интрижка на ночь" закончиться не может. Как же они все ошибались! Малфои не прощали ошибки, и Абраксас пристально следил за тем, чтобы развлечения его сына не стали достоянием общественности. И, скажем так, деньгами он откупался крайне редко. В основном это были запугивания или проклятия, по типу того, которое я частенько применяла в Хогвартсе. Жертва ни о чем не знает, но с ней неожиданно может случиться несчастный случай: поскользнётся на лестнице, подхватит редкую хворь и проваляется в постели несколько месяцев... Но Абраксас был куда сильнее меня в школьные годы, поэтому его цели обычно заканчивали жизнь инвалидами, алкоголиками, наркоманами, они подыхали в нищете от голода в сточной канаве или шли на самоубийство. И все только для того, чтобы драгоценный отпрыск не заскучал. А когда "развлечения" Люциуса стали заходить слишком далеко, и вопрос встал уже о его чести, Абраксас нашел для сына прекрасную пассию для будущей жизни. Малфой надеялся, что так его сын образумится, но глубоко ошибался. Чтобы развеять скуку Люциус поддался уговорам отца и женился на Нарциссе. Он надеялся, что почувствует хоть что-нибудь, но на свадьбе думал лишь о том, как его будущая жена будет смотреться с членом Северуса во рту. Картины, которые рисовало испорченное воображение Малфоя, немного радовали мужчину, заставляя член напрягаться в штанах от предвкушения. Но все это было не то. Цисси, хоть и обладала покладистым нравом и чудесными внешними данными, не была "той самой", о которой всю жизнь бредил Люциус, оставаясь наедине с самим собой. Он представлял, что однажды до него, как до каждого главного героя каждого романа, снизойдет та самая любовь. Но грезы оставались грезами, и со временем Люциус смирился и начал от души наслаждаться тем, что дает ему жизнь, не теша себя бессмысленными надеждами на будущее. Через несколько лет родился Драко. Люциус посмеивался над Цисси, когда она нервничала, пытаясь угадать, кто же окажется отцом ее сына - законный супруг или мрачный зельевар Снейп? После смерти первого, неудачного ребенка, она стала нелюдимой и всеми правдами и неправдами пыталась отложить исполнение супружеского долга, что Люциус без зазрения совести использовал в своих целях - например, чтобы шантажировать супругу и, не скрываясь, водить новых любовниц в свой дом... Я убью его. Придушу собственными руками за отношение к Нарциссе. Эта сильная женщина вынесла столько унижений и боли, столько кошмара из-за Люциуса, а он пользовался ее гордостью и страхами себе во благо. Глупец! Ее род в то время был достаточно влиятельным и богатым, и твоему папочке ни за что не удалось бы закрыть им рты, расскажи Нарцисса им хоть маленькую толику того, что ты делал с ней. Бесконечные измены, издевки, насилие, иногда и групповое... И, что самое страшное для меня, во всем этом принимал активное участие Снейп. Его извращенное восприятие собственности благоволило созданию сексуальной связи и с Нарциссой, и с другими женщинами, а Малфою просто было скучно, и таким незамысловатым образом он надеялся заглушить пустоту внутри. Идиоты. Люциус еще и завидовал Снейпу. Его неуверенный в себе, забитый протеже имел одно большое преимущество перед своим благодетелем - он был влюблен. Малфой знал, что Северус предал Темного Лорда ради любви, сам отправился к Дамблдору, чтобы защитить грязнокровку Эванс - жену своего школьного мучителя Поттера. И Люциус сохранил его тайну - исключительно для того, чтобы посмотреть, чем закончится эта история, а закончилась она депрессией Снейпа и сменой мировой власти, ограничениями для Малфоя и страхом перед разоблачением. Это развеяло скуку Люциуса на более продолжительный срок. Ему пришлось попотеть, чтобы выйти сухим из воды, скинув с себя все обвинения и реабилитировавшись в глазах Министерства Магии. Тогда Малфой понял, что ему стоит плотнее зафиксировать свое положение в обществе и начал активно заниматься политикой. Стал серым кардиналом при правительстве, влиял на всю внутреннюю политику Британии и заводил полезные знакомства. Женщин в его жизни стало поменьше, да и ценность они потеряли. Пока однажды он не стал свидетелем интересного момента с участием одной рыжей девчонки, невероятно сильно походившей на ненаглядную Лили, в которую был влюблен Северус._______________________
Тьма, расползающаяся по пространству, не могла остаться незамеченной. Люциус помнил этот момент так, словно все произошло вчера. Впервые за долгие годы ему стало интересно. Например, откуда в Хогвартсе, куда только-только поступил его единственный сын, могла взяться такая плотная и чистейшая Тьма. Ведомый зовом, мужчина дошел до коридора и спрятался в тени, чтобы остаться незамеченным. Он увидел, как рыжая девчонка-копия Эванс на повышенных тонах беседует с сокурсницей. Люциус был уверен, что ему придется вмешаться, когда рыжая пострадает от Тьмы, но не мог предположить, что Тьма исходила от нее. Девчонка вытащила волшебную палочку и с недоброй ухмылкой заколдовала обидчицу, как только та отвернулась, чтобы уйти. Люциус вслушался в заклинание и с удовлетворением узнал старый-добрый способ подстроить несчастный случай. Сокурсница рыжей была обречена. Стоило заклинанию врезаться в спину несчастной, как Тьма начала собираться обратно в свою владелицу, как податливая кошка, ластясь к ее ногам. Впервые Люциус видел такие способности. Впервые был удивлен. Я хорошо помнила этот день. Меня вывели из себя - в последний раз до выпускного года. Эта мразь посмела подставить меня перед Снейпом, выставить МЕНЯ перед НИМ полной дурой. "Минус пять очков Слизерину", - шипел на меня декан, пока я представляла, как мелодично будут хрустеть позвонки, когда я сверну этой девке шею. Впрочем, она справилась самостоятельно - упала на лестнице, а потом ходила с дурацким поддерживающим воротником вокруг шеи, став объектом насмешек для всего факультета. Хотя многие и догадывались, что я напрямую приложила к этому руку, никто так и не осмелился обвинить меня. Не знала, что за мной наблюдали. Хотя, наверное, это ни на что не повлияло бы, а лишь отсрочило неизбежное. Никто и никогда не смел переходить мне дорогу, особенно если дело касалось декана Слизерина. Это быстро усвоили все, когда поняли, что каждый, кто осмелился сделать мне гадость, оказывался в медицинском крыле. Заклинание неудачи и кратковременного забвения были моими лучшими друзьями первые два года обучения. Малфой покинул Хогвартс с намерением узнать про девчонку-копию больше. И каково же было его удивление, когда он узнал, что она - наследница л'Амори! Гарольд и Елизавета вырастили достойное продолжение. Чрезвычайно занимательное. В Люциусе начали пробуждаться давно забытые чувства. Что-то внутри говорило, что с ней будет интересно, что она - особенная. Ее Тьма, такая густая и неожиданно-порочная для такой крохи, слишком сильно напоминала Люциусу его самого. София л'Амори. Это имя не выходило из головы Малфоя. Он даже несколько раз "случайно" сталкивался с ее родителями на званых вечерах, но никаких подробностей о девчонке выудить не удалось. Частые встречи лишь помогли укрепить дружеские отношения между четой Малфоев и Елизаветой л'Амори. Но рядом всегда крутился Гарольд, всеми возможными способами уводя тему разговора от отпрысков влиятельных семей. Люциус думал, много думал. Его визиты в Хогвартс и тайной слежкой за новой молоденькой добычей становились дольше. Он делал вид, что ему интересно, что происходит в школе, стал председателем Попечительского совета, лишь бы иметь возможность наблюдать за тем, как растет София. Она его не разочаровывала. Постепенно ее женские прелести стали более заметными, и Люциус почувствовал влечение. Это стало для него открытием. Когда девчонке исполнилось шестнадцать, у него созрел план. Старая татуировка на левом запястье начала подозрительно покалывать, сигнализируя о приближающемся чуде. Малфой страшился возвращения Темного Лорда, но прямо сейчас это могло сыграть на руку аристократу. Подумать только - если Люциус в качестве жеста верности преподнесет Ему на блюдечке дочь той, что когда-то одолела Его... Воображение рисовало Малфою прекрасные картины: вот он, весь такой великолепный, ведет под руку к Темному Лорду юную Софию - очередного талантливого протеже. Так же, как когда-то привел Ему Снейпа. Но л'Амори всегда стоили дороже большинства аристократов, которые посильнее пеклись о чистоте рода. Каждый из них был талантливым волшебником, и Люциус прекрасно помнил, какой была Елизавета л'Амори, и будучи студенткой Когтеврана, и позже, среди Пожирателей. Л'Амори - единственные, кому Темный Лорд не оставил свою метку. И это значило слишком многое. Но как завлечь юную особу, возможно, заставить ее пойти против семьи? Люциус знал только один надежный вариант и тихо улыбался самому себе, представляя, как очарует рыжую наследницу рода л'Амори. Тьфу ты. Какой самодовольный индюк, божечки-кошечки! Мало того, что извращенец и редкостная сволочь, так еще и высокомерный, как король мелкой и бедной страны. Гонору много, а толку... Однако, по факту, его планы стали явью, хоть и совсем не так, как он себе предполагал. Когда зуд метки Пожирателей стал ощутимее, Малфой решил обсудить с Северусом, надеясь, как всегда, встретить понимание. Мужчина не раз приходил к Снейпу, когда речь заходила об очередной хорошенькой выпускницы или ученице последнего курса Слизерина, и ни разу не сталкивался с порицанием. Иногда Северус даже лично становился свидетелем контакта, если речь шла о девушке, закончившей учебу. Однако на сей раз декан, наконец, вспомнил об обязанности опекать своих питомцев. Это вывело Малфоя из себя. После неудачного диалога со Снейпом Люциус был уверен, что я все слышала. Потому не стал скрывать свою откровенную заинтересованность, которая росла с каждым днем. О, как он был рад, услышав, что Драко пригласил меня в Малфой-мэнор! Это была идеальная ситуация, чтобы сблизиться со мной, что и произошло, но с маленьким нюансом - планы, которые Люциус отложил на ночь, оказались сорваны внезапным вызовом домовички. Мужчина рвал и метал, удивляясь нахлынувшим эмоциям. Он так давно не чувствовал ничего яркого, что совсем забыл, как правильно реагировать. Ему приходилось постоянно сдерживать себя, он даже перестал водить в дом новых женщин, чтобы сосредоточиться на одной мне. Разрядку приносила Нарцисса, которая, почувствовав, что с мужем твориться что-то непонятное и пугающее, решила взять ситуацию в руки. Люциус же мысленно постоянно возвращался к воспоминаниям, когда я была в его руках. Он жалел, что не закончил начатое, жалел, что поступил, как джентльмен, позволив даме передохнуть и подумать. В этом было нечто... героическое. Рыцарское. Доблестное. Во всяком случае, так считал Люциус. Его ликованию не было предела, когда к нему прибыла домовичка семьи л'Амори с просьбой провести мне несколько консультаций по ЗОТИ. Сердце стучало, как бешенное. Люциус всеми силами старался делать вид, что ничего не происходит, и применял привычные методы завоевания девушек, но они не работали. Я играла с мужчиной, и он это прекрасно понимал... Идея свести меня с Драко возникла, как только Люциус впервые увидел нас рядом. В голове аристократа возник чудовищный, но чрезвычайно удобный план, как привязать меня к себе. Правда, мужчина совсем упустил из внимания наше с Драко мнение на этот счет. Мы резко отказались, смотрины прошли совсем не так, как хотелось бы. Не привыкший к отказам Люциус вышел из себя. - Я могу взять тебя против воли... Сказал бы он мне сейчас что-то подобное, сразу бы вылетел из замка ногами вперед. Но в то время мне стало страшно, а Люциусу - неожиданно стыдно. Сжимая плечи юной девушки, мужчина внезапно понял, что хочет, чтобы все произошло иначе, по обоюдному согласию. Его впервые за долгое время притягивала мысль о классических отношениях с духовной близостью, с объятиями и долгими разговорами. Не успела картинка полностью проявиться в голове Люциуса, как в коридоре появился Снейп. Малфой проклинал все на свете, ведь героем в моих глазах стал Северус, а не он. - Не смей больше приближаться к моей дочери, - на выходе из замка Люциуса догнал Гарольд. Отец впечатал блондина в стену, словно хотел размозжить ему голову. Малфой не успел отреагировать и оказался в очень невыгодном положении, но и сдаваться не собирался. - Угрожаешь мне, Гарольд? - прошипел блондин, чем вызвал у моего отца самодовольную ухмылку. - Естественно, - хмыкнул Гарольд, выпуская Люциуса из рук. Малфой тотчас начал поправлять одежду. - Я прекрасно знаю о твоих увлечениях женским полом и обо всех твоих развлечениях. Моя дочь никогда не станет твоей игрушкой. Тебе повезло здесь оказаться только потому, что моя жена благоволит Нарциссе. Будь моя воля, я бы не пустил тебя на порог своего дома. - Я не отступлюсь, и ты знаешь это, - твердо заявил Люциус. - Тогда будь готов к тому, что однажды тебя будут собирать по кусочкам, - Гарольд улыбнулся. - Или, что будет еще занимательнее, кто-нибудь случайно узнает, кто заразил Абраксаса Малфоя драконьей оспой. О, вот это поворот! Для меня стало сюрпризом защита Гарольда, но вот то, что Люциус приложил руку к скоропостижной кончине Абраксаса, удивляло не меньше. Черт бы побрал этого влюбленного блондина! Былое отчуждение и отвращение после увиденного сменились злостью на саму себя и недовольством. Я хотела возненавидеть Люциуса, отвергнуть его после того, как он вернется в мир, но не смогла бы. Мы были слишком похожи, настолько, что становилось страшно. Мы оба прошли через воспитание, которое полностью исказило нашу изначальную природу, мы оба были несчастными детьми, которые по прошествии лет стали взрослыми с искалеченной психикой. Мы оба хотели превзойти своих отцов-угнетателей и оба готовились их убить, только Люциус уже сотворил желаемое, а мне только предстояло это сделать. Я пряталась в отвращении, потому что хотела чувствовать отвращение, потому что понимала головой, что развлечения Малфоя - это ненормально, чересчур... Но в глубине души, там, куда никогда не проникал свет, таилось то, что я всю жизнь пыталась сдерживать. Теперь же настал мой черед признать истину - на самом деле меня ужасно завели воспоминания Люциуса. Я хотела бы пройти пережить их вместе с блондином, окунуться в эту беспросветную жажду и похоть. Я хотела бы вместе с Люциусом заколдовать Абраксаса, а потом разодрать на клочья Гарольда. Хотела бы без устали совокупляться с ним во всех возможных позах и вариантах, меняя партнеров, как перчатки, и делясь друг с другом впечатлениями. Хотела бы... Божечки-кошечки, какой мрак... От нахлынувших чувств меня едва не выкинуло обратно в мир людей, и только сила вовремя подоспевшего Старшего помогла зацепиться за последнюю ниточку воспоминаний. Душа Люциуса, его сознание и сама сущность должны были быть там, в последнем месте заключения. Мне заранее стало не по себе от мысли, что же я могла там увидеть. После всех предыдущих воспоминаний, которые имели в жизни Люциуса огромное значение, финальная сцена - самая важная и ценная - могла быть посвящена чему угодно. Глубоко вдохнув, я дернула последнюю нить._______________________
- Нет! Не позволю! Люциус рванул вперед, минуя толпу ухмыляющихся Пожирателей, и попытался вскрыть дверь заклинанием, но оно не подействовало. Тогда блондин начал изо всех сил бить по дубовой поверхности, разбивая кулаки в кровь. Мужчина не обращал внимания на боль, только не на свою. Из запертой комнаты доносились мои истошные крики. Он думал, что смог смириться с тем, какую участь для меня подготовил Темный Лорд, но, столкнувшись с реальностью, понял, что готов на все, лишь бы вызволить меня из лап волшебника. Впервые в жизни Люциус, сам того не осознавая, поступил так, как поступали герои его любимых романов: ринулся на помощь, желая спасти даму сердца из лап чудовища. Забавно. Он столько лет мечтал об этом моменте, но сам не понял, что поступает, как рыцарь. В тот момент его волновали только я и мое спасение. Ему помешали. В воспоминаниях Люциуса руки Пожирателей смешивались в одно ужасающее месиво, черное и невыносимо тяжелое. Мужчина изо всех сил боролся с ним, пытался выбраться. Забавно, что за дверью был настоящий выход из заклинания, и, если бы Малфой смог справиться с Пожирателями из воспоминаний, ему удалось бы очнуться. Тот, кто сделал это с блондином, явно не подозревал, что жертве удастся так далеко продвинуться без посторонней помощи. С каким удовольствием я влетела в огромный липкий ком Пожирателей. Я рвала их своими призрачными руками, которые теперь засияли нестерпимо-прекрасным бирюзовым светом. Я буквально прорывала себе путь к Люциусу через плотные тела, словно состоящие из вязкой нефти, но намного гуще. Руки засияли сильнее. Исходящий от них свет растворял Пожирателей, пока от них не осталось и следа. Поняв, что его больше никто не сдерживает, Люциус остановился. Он медленно повернулся ко мне лицом, словно страшась того, что его ожидает. Увидев меня, Малфой прикрыл глаза. На его красивом лице отобразилась мука. - Теперь моим надзирателем стала та, ради которой я готов умереть, - Люциус посмотрел в мои глаза. - Что ты скажешь, плод моей боли? Какое отчаяние ты приготовила мне? Или, может, смерть пришла за мной в твоем обличие? Если так, то это будет хороший финал моей истории. Люциус подошел ко мне и нежно провел тыльной стороной ладони по моей щеке. Мужчина улыбнулся. - Жаль, что я не смогу встретить тебя наяву. Я столько всего не успел тебе сказать, в стольких грехах покаяться. На меня не хватит индульгенций ни одной церкви. Но я не жалею, ни о чем не жалею. Все, что встречалось на моем жизненном пути, вело к тебе. И я с радостью прошел бы его еще раз, лишь бы у меня была призрачная надежда вновь быть с тобой рядом. Сердце дрогнуло. Связь между мной и Люциусом вышла на новый, почти осязаемый уровень. После увиденного иначе быть попросту не могло. Старший говорил правду о том, что мы с Малфоем слеплены из одного теста, что мы похожи и идеально подходим друг другу, так, словно изначально задумывались, как две части одного целого. И пусть мне было искренне жаль, что подобная связь образовалась именно с Люциусом, а не с Северусом, я впервые смогла без оглядки принять устоявшийся факт. Мы с Малфоем неделимы. С момента первой встречи и до конца наших дней мы будем связаны, и эту связь не сможет разрубить ни один топор. - У тебя еще будет шанс, - я протянула Люциусу раскрытую ладонь. - Когда-то давно ты говорил, что я сама вложила свою руку в твою, доверившись. Теперь настала твоя очередь. - Я готов, mon cher. Люциус взял меня за руку, и мы двинулись к двери, открыть которую мужчине никак не удавалось. Я уверенно накрыла ручку ладонью и слегка нажала. Дверь распахнулась, уводя нас прочь из места, которое навсегда изменило и меня, и Люциуса.