Каждый, кто сделал тебе больно, - покойник

      - Я пойму, если и ты меня возненавидишь, приму и твою ненависть тоже, как приняла ненависть Римуса, - сквозь слезы говорила я. Глаза щипало.       - Нет! Не сравнивай меня с ним, - просил Поттер. Он взял мои руки в свои и преданно заглянул в глаза. - Я не смогу тебя возненавидеть, сестренка. Даже не думай о таком.       Мы с Гарри стояли на площадке совиной башни, откуда отправлялись все почтовые сообщения. Пока Северус передавал свои дела и беседовал с Дамблдором, я не преминула возможностью выловить Поттера и поговорить с ним с глазу на глаз. Во-первых, мне нужно было проверить, как мальчишка относится ко мне после смерти Сириуса. Во-вторых, я точно знала, что он не просто так был в Отделе тайн Министерства. Там, помимо прочего, хранились шары с предсказаниями, а раз там были еще и приспешники Волдеморта, значит, пророчество касалось и Поттера, и Темного Лорда. Гарри, возможно, успел узнать, что за информация хранилась в опасном маленьком шарике, и я должна была выяснить это.       Так получилось, что ни Дамблдор, ни Волдеморт не доверяли мне достаточно, чтобы посвятить в свои тайны. Снейп тоже молчал. И мне приходилось выуживать информацию по крохам ото всюду, где только можно. Например, напрямую из Гарри Поттера.       И вот, мы стояли на продуваемой всеми ветрами площадке, я размазывала сопли по щекам, а мальчишка пытался меня успокоить. О, он лучше всех понимал мою боль, которой, правда, не было. Я играла свою роль убитой горем девочки, потерявшей родителей, и по секрету сказала Гарри, что это Волдеморт убил Гарольда прямо на моих глазах, и из-за этого мать покончила с собой. И еще, что мне придется все равно продолжать быть двойным агентом, ведь есть долг... Из-за этого чертового долга я даже не смогла по-нормальному оплакать Сириуса и была вынуждена сохранять невозмутимость среди Пожирателей. Это привело к тому, что Римус окончательно меня возненавидел и...       Короче, я рыдала и просила у Гарри прощение, а потом напоказ приложилась к успокоительному зелью, которое якобы помогало мне сохранять голову на плечах. Растроганный моим рассказом Поттер начал меня успокаивать, убеждая, что всегда будет на моей стороне, но помнит обещание, данное мне прошлой зимой в Хогсмите.       Потом мы говорили про Сириуса, и я поклялась, что отомщу сначала Беллатрисе, а потом Волдеморту. Что своими руками прикончу Темного Лорда, а убийцу Блэка заставлю пожалеть о том, что она продолжает жить. И тогда Гарри рассказал мне то, что я должна была знать. Он рассказал о том, что говорило пророчество. Это заставило меня мысленно выругаться.       Все мои планы полетели коту под хвост. Вместо того, чтобы в кратчайшее время втереться в доверие к Темному Лорду и прикончить его, мне придется выжидать. Пророчество гласило, что в итоге выжить может только один: либо Волдеморт, либо Гарри Поттер. Казалось бы - убей темную скотину, чтобы пацан мог жить дальше, но что-то подсказывало мне, что не все так просто. Мне стоило посоветоваться с Северусом.       Я точно знала, что Снейп и Дамблдор что-то затеяли, но никто из них так и не удосужился посвятить меня в свои планы. Да я и сама не особо стремилась узнать что-то новое, потому что с головой погрузилась в дела семьи. Оказывается, зря. Не стоило тратить на кости Гарольда столько времени, может, тогда я бы смогла и мать спасти. Но, раз уж вышло так, как вышло, придется работать с тем, что есть.       Распрощавшись с Поттером, я нашла Северуса, и вместе мы отправились в северную резиденцию, где нас уже ждал штат домовиков. Во главе с Бонси они направили несколько сотен сообщений о прискорбной кончине моих родителей и запустили предварительный ход всем полагающимся для этого мероприятиям. В резиденцию был приглашен священник, домовики заказали оркестр, к которому обычно обращался Гарольд.       Следующий день я провела в аду. Тысячи дел, которые нужно было решить для организации похорон, и игра в убитую горем дочь совсем выбили меня из сил. Северус пытался помогать, но он никогда раньше не сталкивался с подобными мероприятиями на высоком уровне и не мог понять, сколько тонкостей и нюансов предстоит учесть. Неожиданная помощь пришла со стороны местного Министерства магии. Министр лично посетил северную резиденцию и взял на себя часть обязанностей по организации похорон. Он говорил много слов о том, какие были мои родители, и сколько они сделали для Министерства. Конечно, все эти речи были произнесены лишь для того, чтобы тонко намекнуть, что и от меня ждут покровительства. Я важно кивала, не забывая балансировать между деловым и разбитым настроем, чтобы не вызвать лишних подозрений.       Я искренне считала, что адский день был худшим, но ошибалась. День похорон был еще хуже. Единственное, что немного меня радовало, это то, что изящная шляпка с черной вуалью мне очень шла, да и образ получился утонченным. Ладно, был еще Николай Каркаров, который, узнав о случившемся, примчался на помощь, как друг семьи. Он, в отличие от меня, знал всех, кто пришел на похороны, и с ловкостью настоящего аристократа отметал тех, чье положение в обществе было недостаточно сильным и высоким, чтобы лично принести мне соболезнования. Снейп просто болтался рядом, как красивый торшер.       Между отпеванием и непосредственно похоронами у меня оставалось немного времени, которое я хотела провести наедине с собой. Но не тут-то было. Стоило мне выйти из общего зала, оставив Снейпа и Ники регулировать поток гостей, как мне в ноги бросилась Тонси. Ну, да, я же сама разрешила Бонси позвать ее.       - Простите глупую Тонси, маленькая госпожа, простите, - плакала Тонси. Ее горькие слезы тронули меня даже сквозь действие зелья. Я подхватила домовичку на руки и начала баюкать, как часто делала раньше. - Простите глупую Тонси, маленькая госпожа. Ведь глупая Тонси не была рядом...       Тонси была безутешна. Я ласково гладила ее по лысой головке и шептала, что не держу на нее зла, что в случившемся никто не виноват. И что я понимаю ее выбор остаться с Римусом, потому что сама бы так сделала, если бы у меня было на то право.       - Почему вы не остались с господином? - спросила Тонси, проплакавшись. Я грустно улыбнулась.       - Такова была моя судьба. Так получилось, маленькая, так получилось.       - Господин Римус много говорил о вас... - Тонси сжалась, но потом нахмурилась и добавила: - Много нехороших вещей.       - И он прав, - одинокая слеза скатилась по моей щеке. Надо же, как, оказывается, легко вызвать слезы, когда речь идет о Люпине. На отпевании и перед Поттером мне было куда сложнее. - Я - нехороший человек, Тонси. И потому, пожалуйста, защищай Римуса от других нехороших людей, хорошо? А если вдруг случится что-нибудь серьезное, с чем ты не сможешь справиться, сразу беги ко мне. Я, может, и нехороший человек, но я помогу.       - Хорошо, - Тонси кивнула, и я осторожно поставила ее на пол. - Тонси будет защищать господина, но Тонси никогда не поверит в то, что маленькая госпожа - плохой человек. Маленькая госпожа очень хороший человек, я точно знаю.       - Будь по твоему, - я отвернулась. - Должен же хоть кто-то в этом мире считать меня хорошим человеком, ведь так?       - Уверен, что Тонси не одна такая.       Голос Люпина я бы узнала при любых обстоятельствах. Конечно, кто бы сомневался, что он тоже решит припереться на похороны Елизаветы и Гарольда. Кто бы сомневался... Мне стоило запретить Бонси звать Тонси, но я просто не могла это сделать. Я же хотела сохранить в себе человечность, пока из-за зелья окончательно не забыла, каково это. И, пока память была свежа, внутренний голос запретил отвергать просьбу Бонси, прекрасно понимая, что следом за домовичкой прибудет и Люпин.       - Что ж, значит, не так плохи мои дела.       Я чуть повернула голову, чтобы хотя бы краем глаза увидеть Римуса. Он не стал ждать, пока я повернусь полностью, и сам предстал передо мной. Мужчина был одет в один из костюмов, которые я подарила ему на день рождения полтора года назад. Люпину чертовски шла черная ткань. Сейчас он был похож не на бедного оборотня без гроша в кармане, а на статного мужчину из высшего общества.       В груди образовался тугой комок эмоций, и зелье Ульриха начало действовать в полную силу. Легче не становилось, но хотя бы боль не проявлялась. Просто тяжело в груди и почему-то очень сложно смотреть на ослепительно светлого профессора.       - Прими мои соболезнования, - Римус чуть склонил голову, но взгляд его голубых глаз с нежными ореховыми крапинками сверлил меня, словно пытался добраться до самой души.       - Спасибо, - я кивнула и выдала мужчине изумительную вымученную улыбку. Уверена, что она получилась идеальной.       - Как ты? - спросил Римус.       - Отвратительно, - честно ответила я.       Мы замолчали. Наверное, Римус думал, что еще можно сказать мне, но явно не мог ничего придумать. А я просто наслаждалась минутой тишины, потому что дальше меня ждало следующее действо - непосредственно погребение, на котором также будет много людей. Благо, никому из них не пришла в голову идея спросить, почему чету л'Амори хоронят в закрытых гробах.       - Знаешь, я хотел, чтобы все было по-другому, - после продолжительного молчания Римус все-таки решил заговорить.       - Я бы тоже этого хотела, - призналась я. - Но уже ничего не поделаешь.       - Скажи, почему ты так легко согласилась со словами Тонси? - Римус подошел ближе, настолько, что я почувствовала его запах, приятный и родной. Спокойный. Ком в груди стал больше и начал давить на сердце.       - Потому что она говорила правду, - я подняла голову и поняла, что не могу оторвать взгляд от мягких губ Люпина. Пришлось встряхиваться и делать несколько шагов назад, чтобы не натворить глупостей.       Странно, что Эмбер ни слова не сказала о том, что у зелья Ульриха есть еще одно неудобное побочное действие: животные инстинкты становятся сильнее, много сильнее. Я поняла, что хочу Римуса, как до этого хотела Волдеморта. Это было отвратительно. Головой я осознавала, что так нельзя, но все остальное естество пылало. Вот черт... Стоит держаться подальше от обоих, чтобы не спровоцировать саму себя на необдуманные поступки.       - Ты бежишь от меня, - заявил Римус и нахмурился. Он вновь подошел ко мне. - Я не причиню тебе зла.       - Я знаю, - ответила я и вновь отступила. - Как мы помним, здесь единственное зло - это я. Не стоит лишний раз провоцировать меня, профессор.       - Понимаю, - медленно произнес Римус. Он отвесил мне легкий поклон. - Примите еще раз мои соболезнования, миссис л'Амори. Мне действительно жаль.       - Спасибо, профессор Люпин, - я присела в неглубокий реверанс.       На прощание Римус не удержался и схватил меня за руку. Я физически почувствовала, как зелье начало действовать, мешая чувствам прорваться сквозь магический барьер. Это было довольно странное ощущение, словно в груди начинает что-то зарождаться, но тут же исчезает, оставляя за собой небольшую тяжесть.       Интересно, если вспышка боли будет еще сильнее, и зелье не справится, что произойдет со мной?       Я знала, что на самом деле хочу упасть в объятия Люпина, но вместо этого вырвала свою руку из его пальцев и отвесила мужчине увесистую пощечину.       - Пожалуйста, профессор, продолжайте ненавидеть меня, - я повернулась к Римусу спиной и двинулась в сторону основного зала, откуда, судя по доносившимся звукам, уже начали уходить гости. - Если вы не перестанете пытаться возненавидеть меня, рано или поздно у вас все получится. И тогда вам станет легче.       - А тебе?       Я обернулась на Римуса. На его щеке горел отпечаток моей пятерни, а взгляд был настолько диким, глядишь, мужчина вот-вот превратиться в оборотня. Как раз полнолуние, вроде. Значит, Люпину еще и физически плохо. Несчастный... Мой прекрасный, бедный и славный профессор-добряк, который кормил меня шоколадом в своей коморке, после того как я шлепнулась в обморок на занятиях с боггартом. Мой светлый жених - единственное солнце на моем небосводе...       - Мое мнение в этой жизни не учитывается, профессор, и никогда не учитывалось. Поэтому... - я вытащила из себя внутреннюю Тьму и хлестнула ею по Люпину, заставив мужчину поморщиться. - Ненавидь меня. Презирай. Считай чудовищем. И убей, когда придет время. Может, если это случится не слишком поздно, ты еще будешь помнить ту маленькую девочку, которая отдала тебе свое сердце.       Сказав столь душераздирающую речь, я поспешила в общий зал. Черт с ним, с Люпином. Вдруг мои слова хоть как-то повлияют на него? Было бы неплохо. Мое сердце сейчас не способно чувствовать любовь, только животную тягу. Тело все также хорошо помнило нежные прикосновения Римуса и хотело ощутить их вновь. Но это совсем не то, что ему нужно. Я хотела бы дать ему куда больше, чем просто секс, но не могла. И потому прощалась, просила ненавидеть и не приближаться ко мне. Лишь бы не провоцировать животное начало, которое жаждало оказаться в одной постели с профессором.       Ладно, может быть, в другой раз. Не на похоронах же, в самом деле!       Весь остальной день прошел суматошно, он был полон игры в безутешную сиротку и пролитых слез. Не знаю, откуда они у меня вообще взялись в таком количестве, но - о, удивление! - мне их хватило сполна. Снейп и Каркаров-младший, недовольно сверля друг друга взглядом, старались помочь, чем могли. Признаться, Николай в этом преуспел куда больше, нежели Северус. Пока парень бегал наперегонки с домовиками и договаривался обо всем, демонстрируя всем желающим печатку рода л'Амори, Снейп обнимал и утешал меня, шептал на ухо необычные для него нежные слова. Вот уж не думала, что он это умеет.       После лицемерного представления, когда все слова были сказаны и выслушаны, Ники собрал мне основной костяк важных новостей и проанализировал текущее положение дел л'Амори на севере. К счастью, моя семья крепко стояла на ногах. Это обуславливалось, в частности, несколькими огромными кусками уже моих плодотворных земель, которые находились под длительной арендой у пары государств и нескольких частных агропромышленных предприятий. Кроме того, л'Амори принадлежали два золотых рудника и большая шахта с воистину неисчерпаемыми запасами соли. Везде были приставлены доверенные лица, связанные с моей семьей нерушимыми клятвами уже несколько поколений. Насколько я поняла, они были потомками побочных ветвей и прекрасно знали, кому стоит говорить "спасибо" за место под солнцем.       Небольшой проблемой оставалось местное Министерство, но и это было решаемо - несколько крупных благотворительных взносов с легкостью исчерпали бы все недопонимания. Николай заблаговременно обговорил ситуацию с Бонси и домовиками, которые вели дела в северной резиденции, и уже запланировал несколько визитов лично к министру магии. Какой хороший мальчик! Я ни разу не пожалела, что спасла его, сделав своим слугой.       После обсуждения дел мы в Северусом отправились в замок л'Амори. Пусть для остальных похороны прошли на севере, но настоящее тело Елизаветы должно было упокоиться в фамильных землях рода. В семье была традиция - всех представителей основной ветви должны были хоронить на территории замка в зависимости от предпочтений почившего. Для Елизаветы домовики приготовили красивое место у склона горы, неподалеку от оврага, где разливалось большое озеро. Там мы со Снейпом проводили мою мать в последний путь и вернулись в замок, уставшие, продрогшие и голодные.       - Я прекрасно вижу, что с тобой что-то не так, - медленно, словно обдумывая каждую букву, произнес Северус. После короткого и молчаливого ужина в столовой мы перебрались в библиотеку, где было тепло и уютно.       - Догадался-таки, - хмыкнула я и извлекла на свет свое драгоценное зелье. - Как ты думаешь, что это?       - Сформулируй яснее, я не в настроении угадывать, - отмахнулся Снейп, но весь напрягся, выдавая себя с потрохами. И этот человек считался лучшим в сокрытии своих мыслей! Хотя, если взять в расчет то, что он все все-таки доверял, ему можно было простить столь поверхностную слабость.       - Это - зелье, запечатывающее боль, - ответила я. - Когда-то давно твой предок сделал его специально для Эмбер л'Амори, и остатки перешли по наследству мне. Я, конечно, не стала упускать такую прекрасную возможность и воспользовалась им. Здесь, в этом маленьком бутыльке, - я помахала зельем, - содержится моя боль. Теперь она снаружи, и мне стало чертовски легко.       - Я видел твою ложь на похоронах, - холодно заметил Снейп. - Ты можешь обмануть кого угодно, но мне лгать не стоит. Я все равно увижу правду.       - Что есть, то есть, - хохотнула я.       - Какие побочные действия?       Северус поднялся с кресла и отобрал у меня бутылек. Теперь настала моя очередь напрягаться. Если он посмеет что-то сделать с зельем, я... Ох, тут, конечно, сложно. Будь на месте Снейпа кто угодно другой, я бы просто убила бы этого человека, и дело с концом. Но Северуса я прикончить не могла, хотя бы потому что он был л'Амори, а в обязанности главы рода входила защита всех ее членов. Как же сложно!       - Вместе с болью из меня ушла способность к сильным чувствам, в первую очередь - к любви, - послушно отрапортовала я, пристально наблюдая за каждым движением Снейпа, готовая в любой момент начать действовать. - Еще одна побочка - усиление животного начала.       - Догадываюсь, что последнее уже принесло тебе немало сложностей, - Северус бросил на меня скептический взгляд. - Надеюсь, тебе хватит самообладания, чтобы не совершить то, о чем потом пожалеешь.       - Сейчас я не в состоянии жалеть о чем-то, мой дорогой супруг, но держать себя в руках буду. Поверь, мне не нужны лишние проблемы.       Северус молча отдал мне флакон, развернулся и вышел из библиотеки. Мне стало смешно. Великий Северус Снейп, кажется, дулся на меня. Это не входило в мои планы. Зельевар был слишком нужным союзником, чтобы терять его на начальном этапе пути. То, что этап именно начальный, сомнений не оставалось - взять хотя бы пророчество, текст которого пересказал мне Поттер. Там явно таилась загадка куда более глубокая, нежели то, что мальчишка не сможет жить по-нормальному, пока жив Темный Лорд. И Северус наверняка знал разгадку этой тайны, но по каким-то личным причинам не желал мне ее озвучивать.       Как говорится, если гора не идет к Магомеду...       Я рывком поднялась с дивана и потопала следом за супругом. Не было никаких сомнений в том, что он будет дожидаться меня в спальне - где же еще, в конце концов, решать все важные вопросы? Конечно, через постель. Хотя бы потому, что таким способом я могла добиться любой информации от любого человека. Даже если этот человек Северус Снейп.       Когда я вошла в комнату, мужчина сидел в кресле напротив кровати и задумчиво пялился в пространство перед собой. Решив не терять лишнее время, я взгромоздилась к нему на колени. Вопрос о дальнейших действиях повис в воздухе. Но что-то было не так. Если раньше Северус бы тотчас набросился бы на меня или хотя бы отчитал, то сейчас он сидел, как будто ничего не произошло, только бросил на меня быстрый взгляд и нацепил свою любимую нечитаемую маску.       - Что-то случилось? - невинно поинтересовалась я.       - А что-то должно было случиться? - в тон мне спросил Снейп.       - Ты совсем холоден со мной, хотя еще вчера говорил такие вещи, от которых у меня до сих пор жар по всему телу, - я намотала на палец кончик черных волос Северуса и лукаво улыбнулась. - Я впала в немилость?       - Вы действуете мне на нервы, миссис л'Амори, - холодно заявил Снейп. - Если вы считаете, что своими уловками сможете склонить меня к близости, то... Вы. Глубоко. Ошибаетесь.       Последние три слова Северус произнес, четко проговаривая каждую букву и расставляя красноречивые паузы. Я криво усмехнулась, но поспешила спрятать улыбку подальше, изобразив на лице нечто, похожее на недовольное удивление, и поднялась с колен супруга.       - Значит, мое желание тебя - это теперь уловки?       Повисла тяжелая пауза. Она давила на уши и норовила заполнить все сознание. Сердце глухо стукнулось о ребра и успокоилось, ведомое чудодейственным зельем Ульриха л'Амори. Снейп сверлил меня непроницаемым взглядом черных бездонных глаз, и я чувствовала, как беснуется Тьма внутри него.       - Я не смогу любить бездушное создание, - спустя продолжительное молчание заявил Северус. Я вздрогнула, и это было по-настоящему. - Зелье, которое ты выпила, относится к чернейшей магии, на уровне заклятия крестражей. Разница лишь в том, что тебе не приходится никого убивать, а действие временное. Изобретение Ульриха запечатывает часть души, которая отвечает за чувства, вытаскивая на поверхность то, что должно быть скрыто. Рано или поздно инстинкты берут над человеком верх, и он постепенно превращается в животное. Я... - Снейп сделал еще одну паузу, едва не захлебнувшись воздухом, но быстро продолжил: - Я не готов любить существо, отдавшее часть души ради мнимого облегчения.       - Мнимого облегчения... - повторила я. На место веселья пришла злоба. Я пнула кресло, в котором сидел Снейп. Оно мерзко скрипнуло и сдвинулось на несколько сантиметров. - Мнимое облегчение! Знаешь, дорогой, тебе стоило бы почаще смотреть в мои глаза до того, как я выпила это чертово зелье. Хотя... Ты бы все равно ничего не увидел дальше собственного носа. Мнимое облегчение, подумать только! Ты ничерта не знаешь о том, что происходило в моей душе. Может, хочешь сам выпить капельку моей боли и прочувствовать на себе, что такое быть мной?       Я вытащила пузырек из кармана и швырнула им в Снейпа, точно зная, что он его поймает. Уж кто-кто, а Северус точно знал, что, если сосуд с зельем разобьется, ничего хорошего не случится. И он действительно поймал его, хотя для этого пришлось на несколько секунд потерять былую маску равнодушия. Страх промелькнул на лице моего зельевара и мгновенно испарился. Теперь от него тоже веяло злобой.       - Ты понимаешь, ЧТО предлагаешь мне сделать? - голос Снейпа был полон злобного холода. Если бы я находилась в нормальном состоянии, то, наверное, расплакалась бы или начала истерить, или сбежала. Но я просто стояла и ждала, когда мужчина продолжит говорить. Ждать долго не пришлось. - Ты предлагаешь мне выпить часть твоей души, принять ее в себя.       - И что? Думаешь, что не справишься? - язвительно спросила я.       - Дура.       Снейп смерил меня тяжелым взглядом, откупорил чертов пузырек и сделал крохотный глоток. А потом резко изменился в лице и дрожащими руками запечатал зелье. Прежде, чем позволить себе упасть на пол, он кое-как поставил бутылек на прикроватную тумбочку, а затем, схватившись за грудь, скатился с кресла. Я с неподдельным интересом наблюдала, как невозмутимый Северус Снейп, человек, обладающий стальной волей, корчится на ковре от боли, ловя воздух губами, как рыба, выброшенная на берег.       Так вот, как я буду выглядеть, когда придет время испить первую порцию отравы моей души. Зрелище не для слабонервных. Мне даже стало немного жутковато от мысли, что со мной станет, когда я приму часть концентрированной боли обратно. Вероятно, первые порции стоит делать минимальными, хотя бы пока Волдеморт не освободит Люциуса из Азкабана. Так я смогу разделить с блондином часть этого ада и выжить. Первые же глотки я буду делать только в зале артефактов рядом с бабулей Эмбер. В случае чего, она сможет излечить мою душу до того, как она истлеет в пепел.       А ведь все это совсем недавно было во мне, сразу все. Вся эта боль, страшная и оглушающая, от которой даже такой человек, как Снейп сейчас катается по полу от невыносимых ощущений. Думаю, если бы не зелье, я бы долго не протянула, и никто не смог бы мне полноценно помочь.       - Я не знал, - тяжело дыша прохрипел Северус. Он все еще лежал на ковре, но уже перестал так сильно сжиматься, а просто пялился то на потолок, то на меня.       - Никто не знал, - я пожала плечами. - Только Люциус, наверное, и то... Я старалась не вываливать на него слишком много, а то он однажды чуть не помер.       - Не удивительно, - Снейп глубоко вдохнул и кое-как поднялся на ноги. Его лицо прорезали морщины, а волосы подозрительно блестели сединой. Ну, надо же. Мужчина медленно приблизился ко мне, а потом, убедившись, что я не собираюсь убегать, сжал меня в объятиях. - Я постараюсь любить новую тебя так же сильно, как любил ту, что носила оглушающую боль в сердце.       - Мне сейчас не нужна любовь, мне нужен соратник и информация, - ответила я, как можно мягче высвобождаясь из объятий Снейпа. - Я понимаю, что в нормальном состоянии уже разрыдалась бы у тебя на груди, но сейчас я в НЕ нормальном состоянии. Во мне нет эмоций - все они запечатаны с помощью зелья. Я почти ничего не чувствую, кроме злости, желания и любопытства. И поэтому могу нормально что-то делать, а не лежать бесполезным куском загнивающего мусора в теле человека.       - Ты никогда не была мусором... - начал Северус, но я не дала ему продолжить.       - Не перебивай меня! - рявкнула я. Мне пришлось сделать глубокий вдох, чтобы унять раздражение. Затем я смогла продолжить: - Итак. Плевать, кем я была в твоих глазах раньше. Сейчас мне нужна от тебя информация... - я задумалась и улыбнулась. - И было бы неплохо, если бы вел себя со мной, как обычно. Так я хотя бы не забуду, что было до зелья.       Снейп внимательно всмотрелся в меня, словно пытался понять, кто перед ним. Он подошел ко мне ближе, и я напряглась. Сейчас от зельевара веяло Тьмой, той самой черной бездной, которая когда-то так меня заворожила. Конечно, я больше не испытывала того же трепета, но все же... Пусть мы не были похожи, а сердце Северуса принадлежало не мне одной, но его мысли и вся его жизнь была сосредоточена на мне. Это было... потрясающе. Жаль, что я смогла осознать это, только лишившись эмоций. Думаю, вкупе с любовью к Северусу это было бы потрясающе.       - Итак, миссис л'Амори, вы решили, что, раз ваше состояние сейчас отличается от обычного, то вам позволительно вести себя, как последняя сука? - Северус схватил меня за горло и прижал к стене, буквально проволочив по полу пару метров. Это было неожиданно и неприятно. - Как же сильно вы ошибаетесь.       Я больно ударилась головой о стену и, вскрикнув, попыталась оттолкнуть Снейпа, но у меня было слишком мало сил. Мужчина был крупнее и мощнее физически, поэтому мои попытки провалились. Тогда я потянулась за волшебной палочкой, но Северус перехватил ее у меня свободной рукой, другой продолжая сжимать горло, и откинул подальше.       - Что ты такое надумал, черт бы тебя побрал? - прохрипела я.       - Ничего такого, что я бы раньше с вами не делал, миссис л'Амори, - злобно проговорил мне в ответ Снейп и впился в мои губы жестким поцелуем.       Мне было неприятно и гадко. Я пыталась вырваться, но не могла, и попробовала призвать на помощь Старшего, но он лишь заявил, что станет влезать в разборки между л'Амори только в случае смертельной опасности. А то, что делал Снейп, казалось ему лишь странными играми физического мира. Тогда я попыталась призвать Младшего. Он откликнулся с удовольствием, словно все это время ждал подходящего момента. Вместе мы попытались оттолкнуть Северуса, но даже вдвоем у нас ничего не получилось.       - СТАРШИЙ БРАТ МЕШАЕТ МНЕ ПРИНЯТЬ СВОЮ СИЛУ, - ответил Младший.       Тогда я начала биться изо всех сил, царапать Снейпа в кровь, стараться дотянуться до его мрачного бледного лица, дергала за волосы. Наконец, он отлип от моих губ. Во рту ощущался стальной привкус крови. Я скривилась. Всегда ненавидела этот вкус.       - Все ваши уловки бесполезны против меня, миссис л'Амори, - Снейп самодовольно усмехнулся. Он схватил меня за шкирку и, дотащив до кровати, швырнул на одеяла. Я поджала ноги и постаралась сжаться в комок как можно сильнее, чтобы безжалостный зельевар не смог меня раскрыть.       Я вспомнила тот раз, два года назад, когда впервые стала жертвой черной любви Северуса Снейпа. Мне было 17 лет, и я еще не познала мужчину. Я помнила, какой ужас охватил меня, когда я поняла, что не могу контролировать свое тело. Вспомнила, что Северус сначала был нежен, а потом жестко вдалбливался в рот, так, что нёбо болело еще дня три, а в уголках губ появились крохотные трещинки. Вспомнила, как меня рвало его спермой.       Черт! Зелье Ульриха действовало только на боль, но не на страх. Ужас сковал тело, и я не могла пошевелиться, наблюдая, как нарочито медленно раздевается Снейп, как черные одежды сползают вниз, обнажая бледную кожу. Я изо всех сил обняла колени, стараясь сдерживать дрожь. Чертово зелье! От страха можно было избавиться, расплакавшись, но за прошедший день я исчерпала свой запас слез.       Когда Снейп направил на меня свою волшебную палочку, я постаралась взять себя в руки и задумалась о том, что если со мной должно случиться нечто неприятное, то оно случиться в любом случае. К сожалению, я оказалась слабее Северуса. Но это поправимо. Пусть не физически, но магически рано или поздно я смогу его одолеть. Когда-нибудь...       Снейп взмахнул палочкой, и меня опутало сковывающее заклятие. Тело расслабилось, и руки, сцепившиеся вокруг ног, разжались. Я завалилась на бок, не имея возможности видеть, что делает зельевар. Хотелось кричать. Наконец, я почувствовала, как рядом на кровать опустилось его тело. Северус перевернул меня на спину, разжал мои губы и засунул палец в мой рот. Это было слишком странно даже для него.       - Развейся, - скомандовал Снейп, и заклинание спало. Я рефлекторно сглотнула образовавшуюся во рту слюну, и тут произошло то, чего я никак не могла ожидать.       Ко мне резко вернулись эмоции. Они снесли меня, как сносит ребенка морская волна, они затягивали меня в свой бурный поток и норовили прикончить. Сашенька, Сириус, Римус, Люциус, Северус - их лица перед моим внутренним взором смешались в одно адское месиво, черное и липкое, как смола. Я чувствовала себя мелкой мушкой, которую затягивало в смолу, и, чем сильнее я пыталась вырваться, тем более погружалась.       Снейп лег рядом, крепко прижал меня к себе и начал баюкать. Он что-то шептал, но я не смогла разобрать ни слова, поглощенная горем. Слезы текли ручьем.       Моя мама умерла. Так по-дурацки, так бессмысленно, что хотелось кричать. Сначала из-за собственного упрямства она решила не любить и позволить себя околдовать, а затем шагнула вниз из башни, предварительно чуть не сделав смерть Гарольда бессмысленной. Божечки, Елизавета л'Амори убила себя из-за мерзкого выблядка Каспарави! У меня в голове не укладывалось это. Мне было больно из-за ее смерти, ведь... Ведь в глубине души я надеялась, что когда-нибудь, после смерти Гарольда, мы сможем стать нормальной семьей. Что, оправившись от горя утраты, Елизавета вспомнит, что является моей матерью и начнет дарить мне материнскую любовь.       Теперь некому. У меня не осталось родителей. Они были мертвы, и их останки послужат на благо семьи л'Амори. На месте могилы Елизаветы вырастет мощный дуб. Он простоит множество веков прежде, чем уступить место новому поколению. Из костей Гарольда я создам множество артефактов, так много, сколько вообще получится.       Что касается Сашеньки... Я даже не знала, где он похоронен. Екатерина занималась этим, пока я не могла и пошевелиться. Похоронила и сбежала, не попрощавшись и не рассказав, где закопаны останки моего сына. Моего сына... Моего...       - Зачем ты сделал это? - сквозь слезы спросила я у Снейпа.       - Я должен был проверить обратим ли процесс, - тихо ответил зельевар и прижал меня сильнее. - Изобретения Ульриха л'Амори отличались темной магией. А на основе зелья, которое ты выпила, когда-то было изобретено заклятие крестражей.       - Я второй раз слышу это название, но понятия не имею, что за крестражи, - призналась я. Слезы высыхали, а в груди становилось тяжело и пусто. Скоро тяжесть должна будет пройти, оставив только пустоту, а затем уйдет и она, и все станет, как прежде. Способность испытывать сильные чувства исчезнут в последнюю очередь.       - Крестраж - это вид заклятия, черная магия, - начал Снейп. - С его помощью можно стать практически бессмертным. Принося в жертву живого человека, волшебник отрывает от своей души часть и прячет ее в неком предмете. Позже, если волшебник умирает, можно извлечь спрятанную часть души и вернуть его к жизни.       - Так сделал Темный Лорд, - неожиданно поняла я и с ужасом осознала, в какой жопе мы все оказались. - Он разделил свою душу не на две части, а на несколько. Интересно, сколько именно. И все они спрятаны. Предположим, одна из частей его души погибла вместе с ним в день, когда Гарри получил свой шрам. Здесь - вторая часть. Значит... Ох, черт...       - К сожалению, ты права, - Северус посмотрел в мои глаза и усмехнулся. - Моя проницательная миссис л'Амори. Вы приятно удивили меня.       - Не так сложно догадаться о том, что произошло с Темным Лордом, если видишь оставшуюся часть его души... Я почти все время слышу, как она кричит. Это ужасно.       - Он сам ужасен. Не стоит забывать об этом.       - Постараюсь напоминать себе почаще, - страх исчез, боль отступила. Я хмыкнула. - Ты нечестный, Северус. Нельзя экспериментировать над эмоциональным состоянием своей супруги.       - Если моя супруга продолжит глотать зелья, от которых несет темной магией, я буду продолжать над ней экспериментировать, - невозмутимо ответил Снейп.       - Надеюсь, это будет последний эксперимент с подобными зельями, - я уперлась лбом в грудь мужчины. - Северус, пожалуйста, прекрати использовать силу против меня. Мне... мне не нравится.       - Будь честна перед собой - тебя заводит, когда я применяю силу.       Снейп подмял меня под себя. Оказавшись сверху он начал покрывать мое лицо поцелуями, а затем спустился чуть ниже и прикусил нежную кожу шеи. Я вскрикнула и вцепилась в плечи зельевара. Мне одновременно хотелось скинуть его с себя, и я боялась, что он прекратит. Но он не прекратил. Моя реакция лишь еще больше завела Снейпа.       Он уселся сверху и одним рывком порвал на мне черную траурную блузку. Пуговицы разлетелись во все стороны - некоторые с глухим стуком попадали на ковер. Северус застыл, с неприкрытым удовольствием рассматривая меня. Утолив эстетический голод, он уселся на кровать рядом и заставил сесть меня к нему спиной. Я послушно приподнялась, позволяя Северусу медленно спускать лямки лифчика. Мужчина то кусал, то нежно водил губами по моим плечам и спине.       Снейп расстегнул лифчик и отбросил его в сторону, накрыл мои груди руками и начал медленно ласкать соски, едва касаясь до самых чувствительных мест. Я облокотилась спиной на грудь мужчины, наслаждаясь ласками и чувствуя невероятное возбуждение.       Вдоволь наигравшись с сосками, Северус перешел к активным действиям. Его большие ладони провели по моим бокам, затем ловкие пальцы расстегнули мои брюки и начали их стягивать вместе с бельем. Я старалась ускорить процесс. Внутри ожило давно забытое чувство жгучего желания, подпитанное эмоциональной связью. Я влюбилась в Снейпа, когда еще стояла в очереди к Распределяющей Шляпе, и это чувство, хоть и сильно видоизменилось с тех пор, все равно занимало в моем сердце почетное место. Теперь же, после высвобождения капли моей боли, любовь вновь встала во главе угла.       Я должна запомнить, чего лишаюсь, избавляясь от негативных чувств. И еще больше должна понимать, что зелье Ульриха - вынужденная мера. Оно было необходимо, потому что, угнетенная собственной болью, я не могла чисто мыслить, потому что в голове все время рождались совершенно безумные идеи, начиная с самоубийства, заканчивая на тотальном переходе во Тьму. Ни один из этих вариантов не соответствовал первоначальному плану. И пусть зелье превратило меня в бездушное чудовище, это чудовище могло нормально функционировать и планомерно идти к намеченной цели.       Но сейчас, наслаждаясь прикосновениями Северуса, ощущая небывалый подъем и единение, я впервые осознала, чего лишалась.       Раздев, Снейп опрокинул меня на спину и навис сверху. Я зачарованно провела пальцами по его лицу, нежно прикоснулась к его губам. Чудесная открытая улыбка тронула губы мужчины. Он радовался тому, что я была рядом, что я пришла в норму и вновь могу быть с ним собой.       - Не пытайся скрыть от меня свои истинные чувства, девочка, - прошептал Северус, чуть склонившись к моему уху. - Я требую от тебя честности, и тогда сам буду честен с тобой.       - Да, господин, - выдохнула я.       Все тело жаждало Снейпа, мечтало о нем. Ему было мало только лишь прикосновений мужчины, оно хотело ощутить его естество в себе. И Северус с наслаждением дал то, чего мне так хотелось. Он вошел в меня, и я вскрикнула от острого удовольствия. Сначала темп был медленным, но, дождавшись, пока мое тело станет легче принимать член, Северус ускорился. Резкие сильный толчки заставляли меня извиваться. Я впилась ногтями в плечи мужчины, не в силах терпеть сладостную муку.       Оргазм накрыл в считанные минуты. Оказавшись на пике, я потеряла контроль над собой. Руки то хаотично блуждали по телу Северуса, то сжимали простыню, то цеплялись за изголовье кровати, как за спасательный круг. Удовольствие было слишком долгим и слишком невыносимым, и это заставляло меня умолять Северуса остановиться. Но он продолжал. Его неровное дыхание и тихие стоны усиливали возбуждение. Когда реальность уже начала ускользать от меня, Снейп сделал несколько резких рывков и замер. Я почувствовала, как все внутри наполняется его семенем.       Потом мы долго лежали рядом. Северус целовал мое тело, ласково и нежно водил по нему ладонями и шептал слова любви. Я улыбалась и старалась успеть ощутить как можно больше, прекрасно понимая, что завтра сказка закончится: Снейп отправиться в Хогвартс, не дожидаясь моего пробуждения, а я останусь наедине с самой собой и целым списком дел, которые не могу быть отложены на потом. Но это будет только завтра...