Захваченный дворец Саддама
Тремя неделями ранее
Жалящее иракское солнце нещадно палило кожу, а витающая везде пыль оседала в лёгких — и к этому всему уже должно привыкнуть за более чем полтора года, но всё вечно идёт не так, как мы того планируем. Переговоры солдат и расстановка командного центра, стук подошв от армейских берц и пресловутые похабные шутки — вот что ждёт это место в ближайшие дни. Но, не смотря на довольно-таки еще шаткое положение и всеобщую суматоху, лейтенант Колчек уверен, застряли они тут надолго. Правда он совсем и не против, своё повидать успел: и кровь, и внутренности товарищей, выпадающие тебе прямо в ладони, при попытке закрыть рану, и нож у горла, и дуло у лба, чуть выше переносицы; поэтому это всё ещё не самый худший вариант событий, тем более, что теперь у него в подчинении не совсем готовые видеть всё прелести «служения Родине» и принимать свои ошибки. Вот только если бы не одна альфа-сука, которая вечно норовит показать, что у женщин тоже есть яйца, то Джейсон мог бы и назвать это заслуженной передышкой.
Была бы здесь Микаэлла, она бы показала, как правильно говорить с толпой мужиков так, чтобы тебя слушали, а не добиваться сомнительных прозвищ. Вообще если бы лейтенант верил в бога, то был бы благодарен ему за человека, который никогда не отворачивался от него, ни смотря на пропасть в которую Джейсон когда-то падал, но он не верит. Колчек обещал, что перестанет жить прошлым, но пресловутое «remember 9/11» каждый раз обжигает хуже горячего иракского солнца, заставляя напрягаться сильнее, подавляя всё лишнее, оставляя только контроль над эмоциями, над чувствами, над собой, скорее походя на извращённый метод селфхарма.Когда-то давно он позволил себе скатиться вниз, но больше никогда, второй раз его уже не вытащат.
И этот день не отличался бы от других, если бы не неожиданно знакомое, прозвучавшие со спины, в метрах двух от него:
— Лейтенант Колчек.
— Эмм, мэм, Вам его позвать? –Ник не совсем понимающе начал озираться по сторонам, в поисках упомянутого офицера.
— Вы меня немного не допоняли…
— женщина в форме перед ним учтиво сделала паузу и протянула руку, всё же это было ей не впервой, — Я — лейтенант Колчек. Микаэлла Колчек.
— Сержант Ник Кей, извините за недопонимание, мэм, — но даже после этого, вопросов в голове Ника не убавилось. Женщина стоящая перед ним на Джейсона похожа не была, только если глазами, но для этого надо было вглядываться достаточно долго, отбрасывая различие взглядов: собранного и решительного у Джейсона, и лукавого и насмешливого у Микаэллы. И немого подумав, сержант решил поинтересоваться:
— Не знал, что у нашего лейтенанта есть жена, Миссис Колчек.
— Мы брат и сестра, Ник, — подошедший лейтенант развеял всё больше накапливающееся недопонимание, в сопровождении смешка с женской стороны, — Можешь быть свободен, я сопровожу лейтенанта Колчек.
— Да, сэр. Мэм, — Ник видимо ещё не совсем переваривший полученную информацию, на автомате отшел к Джоуи, сидящем за перебиранием каких-то бумаг, но изредка поглядывающий на новую гостью.
— Ну я вижу дела у тебя пошли в гору, Джей-Джей, — всё такая же беспечная, как и была, что даже и не поверишь, что в один момент она может схватить винтовку и, не раздумывая, всадить пулю в лоб иракцу, как только увидит его на горизонте.
— А ты что здесь делаешь?
— Сопровождаю гуманитарную миссию, в гребанную пустыню к каким-то пастухам, — новость не из лучших, но хотя бы сегодня Джейсон не будет просматривать списки погибших, в надежде не найти там знакомой фамилии и имени. Кто-то бы назвал это глупым, ведь надежда на то, что они оба вернутся с этой чертовой страны живыми, по кусочку разрушается о цифры статистики, но, пожалуй, это единственное человечное, что Колчек готов оставить в себе. И лейтенант был уже готов начать расспрашивать о деталях данной гуманитарной миссии, ели бы до них не донеслось:
— Колчеки? Ник, ты серьёзно не знаешь? Да, бля, о них даже новобранцам страшные байки рассказывают, — в голове Джейсона успело пронестись только пара матных слов в сторону чертового Джоуи, который, похоже, нихера не умеет держать язык за зубами, и Микки, которая, видимо, решила подшутить над его парнями по этому поводу, — Год назад, когда они ещё были в одном отряде, их отправили на захват, наших тогда перестреляли нахрен, как собак бешенных, а эти двое выжили. По подсчётам трупов они вдвоём перебили около пятидесяти иракцев, пришедшие после говорили, что это место было похоже на блятскую бойню или кровавую баню, в общем это был пиздец, после которого их повысили и разогнали нахер по разным частям.
— Ага, а ещё у нас были связаны руки, глаза, и было всего две обоймы на двоих, — злорадствующее произнесла подошедший лейтенант, смотря, как быстро стушевались солдаты.
— Мэм, мы…
— Меньше верьте сказкам и слухам, парни. Или ваша мамка вас этому не учила? –вот, блять, надо бы разогнать этот начинающийся цирк, и напомнить кое-кому, что значит старший по званию.
— Вот это я понимаю баба, — да уж Мервин никогда не отличался особыми манерами.
— Поаккуратнее со словами, капрал, а то ваша мамаша может начать ревновать.
— Мисс Колчек, если вы всё выяснили, то пройдемте дальше, и не мешайте моим парням работать.
Дальше они шли в тишине, пока не свернули в сторону, попадая на пока что безлюдное подобие террасы, а точнее того что от неё осталось после обстрела и взрывов гранат. Да уж, даже война не смогла повлиять на то какие они разные, несмотря на то, что они близнецы, разнояйцовые правда, но всё же. Возможно, останься они в Нью-Йорке всё было бы по-другому, может быть они бы нашли способ бороться со своими демонами чём-то иным, а не дисциплиной и изнуряющими тренировками на полигонах. Но этого не случилось, и теперь они вынуждены жариться под этим гребанным солнцем, проверять списки погибших, а при встрече не понимать друг друга ещё больше. Куда же делись те два восемнадцатилетних подростка из Вайоминга, выставленные вон из родительского дома, потому что иметь таких детей — это стыдно. Или те двое молодых людей, потерявшихся по среди большого города, и потерявших себя.
— Эти штуки тебя убьют, — не смотря на всю свою неприязнь к этому едкому и отвратительно воняющему дыму, Колчек так и не смог убедить её бросить эту пагубную привычку.
— Да ладно, Джей, мы в Ираке, тут много вещей, которые могут меня убить быстрее, чем сигареты, — Микаэлла села прямо на пол, облокотившись спиной на то, что осталось от каменных перил, — Я слышала, что произошло на КП. Это не твоя вина, Джейсон.
— Мик, не начинай, — она не права, это только его вина, и ни чья больше, даже не вина Ника, тот просто следовал его приказу, и только ему жить с этим, лейтенант понял эту простую истину ещё тогда, когда они осматривали труп той женщины.
— Прости, но я буду. Ты не в ответе за это. Ты поставил безопасность большинства против блага одного человека, любой бы так поступил, — тлеющий бычок улетел за перила.
— Ты не права, не любой. Тебя там, блять, не было, чтобы так говорить, — Колчек даже не повернулся в её сторону, он и так знает, что она сверлит его недовольным взглядом; у него не было в планах ругаться особенно по этому поводу, но ее непоколебимая вера в него уже порядком заебала.
— Нет, блять, могу, потому что я знаю тебя, Джейсон, — с того момента как они попали в эту гребанную страну, Микаэлла понимала, что с её братом твориться какое-то дерьмо, которое ей нихера не нравилось, и то, что его ебанная упертость начала уже переходить всё рамки дозволенного, но она должна была до него достучаться, — Бесплатный сестринский совет, Джей, если ты хоть раз поведешь себя как человек, а не робот, твоя команда не забудет, как ты умеешь ебать всем мозги.
«Я выдвигаюсь через полчаса, лейтенант Колчек» — было последним, что он от нее услышал. Фраза была явно сказана с надеждой, что он подумает, и они ещё поговорят, но он этого так и не сделал, что вышло его второй большой ошибкой, ведь через неделю им пришло сообщение о том, что гуманитарная миссия накрылась, а всё её трое членов предположительно разграблены и убиты.
***
Салим и вправду думает, что это демоны или вампиры, потому что этому нет других оправданий. То, что здесь водиться, определённо вышло из мрака и самых чёрных мест, и никогда не должно было увидеть белый свет; животные питающиеся человеческой кровью — вот что они такое, и только дыра в сердце может их остановить, это иракский солдат понял на своей шкуре. И теперь он должен выбраться из этой беспросветной тьмы пещер и ходов древнего шумерского храма полагаясь только на себя и заострённый кусок металла.
Пришедшие американцы заставили его продвигаться в глубь пещер, когда на одном из камней его привлек запыленный лист бумаги, ещё даже не пожелтевший от старости. Значит ли это, что тут уже успел кто-то побывать?
« Лейтенант Колчек
18.47
Эти люди, пастухи, заманили нас в ловушку. Нельзя было верить им, и принимать их добродушие за чистую монету. Как только солнце начало близится к закату, они начали заметно нервничать и зазывать нас на край деревни, говоря про то, что им нужна помощь. И я не знаю как, но земля под нами провалилась и мы упали в пещеры. Черт, теперь мы бродим тут в херовой дыре, в поисках выхода. Периодически нам слышатся странные звуки, похожие на стрекотание, но мои компаньоны слишком увлечены рассмотрением стен этого храма и всей этой херни. Мне не нравится это место.
П. С. Кажется тени двигаются.»
Жалость к этим людям настигла Салима вместе с чётким осознанием того, что они всё скорее всего уже мертвы, и ему не остаётся ничего кроме как идти дальше.
Всё, что происходило потом, слилось для Османа слишком размазанным пятном: убийство вампира вместе с американским сержантом, нахождение капитана Дара, хождение во мраке пещерных ходов, и любая попытка выбраться из этого лабиринта с демонами. И среди всего этого Ираке всё же смог найти ещё одну записку тех людей, что застряли тут до них.
« Лейтенант Колчек
20.33
Эти тени унесли их, и я даже не смогла ничего сделать. Я нашла лагерь археологов, что были тут ещё в сороковых, и чтобы это не было, они столкнулись с этим. Мне и так ясно, какой конец их ждал. Мне надо выбираться наружу, но я не могу бросить своих людей. Поэтому я отправляюсь на их поиски.
Я обязана выбраться, хотя бы для того, чтобы поучить своего тупого брата жизни ещё раз.»
Эта женщина кажется Салиму либо безумной, либо самоуверенной, а может всё сразу, но если она и сгинула в этом аду, он надеется, что Аллах упокоил её душу.
Вампиры. Они были повсюду и лезли со всех щелей, как насекомые, даже когда им показалось, что они смогли уйти от них, эти твари выползли непонятно откуда опять. Пришлось разделится, и теперь Салим должен убедить этого упертого американца, что вдвоём у них больше шансов выжить, а не наоборот, но пока эта идея кажется ему провальной.
Но, не смотря на препирания и проскальзывающее недоверие, Джейсон, а именно так и зовут этого американского солдата, начал похоже понимать, что иракец прав, и чтобы выжить им надо скооперироваться. И так они и дошли до места, которое по всей видимости было лазаретом у археологов, пытаясь зарыть топор войны. Но то, что Осман там нашёл, вряд ли можно считать приятным открытием. Кусок белой бумаги, чуть запачканный в уже засохшей крови, и валявшаяся чуть поодаль оборванная старая фотография, явно случайно выпавшая из кармана.
« Лейтенант Колчек
22.10
Это точно ад. А эти демоны явно не природное творение. Они напали на меня, обездвижили и вырубили. Но почему не убили, я не знаю. Они оставили меня умирать здесь.
Блять, если это и вправду ад, то я буду молиться, чтобы ты никогда его не увидел, Джей.»
А со снимка на Салима смотрела пара молодых людей, искренне улыбающихся в камеру, не смотря на их уставший и осунувшийся вид. Потрёпанная старая одежда не очень гармонировала с праздничным тортом, на котором горели две фигурные свечи в форме двойки и пятёрки. Парень на фото почти точная копия Джейсона, что застрял с ним в этом аду, не считая длинных волос собранных сзади, по всей видимости, в хвост, и бледного нездорового вида. Девушка ни чем не похожая на, похоже, будущего солдата совсем, если не считать болезненного вида и глаз. Они сидят за каким-то столом, где и стоит тот самый торт, Джейсон обнимает свою подругу (?), девушку (?), сестру (?) за плечи, пока за его собственными виднеется чья-то рука, спокойно покоящаяся на спинке джейсонова стула, но увидеть владельца не представляется возможным, так как эта часть фотографии оборвана, а в другом чуть потрепанном уголке красуется дата — март тысяча девятьсот девяносто девятого.
На обратной же стороне Салим, обнаружил надпись:
« Джей и Микки, с днём рождения!
От А».
Остальная часть имени скорее всего осталась на оторванной части.
— Эй, ты там что-нибудь нашёл? –голос Колчека донёсся до него с другого конца лазарета.
— Нет, только запись о том, что та женщина-археолог, обратилась в вампира, — это была даже не ложь, рядом с иракским солдатом и вправду лежали эти записи, но и без них можно было догадаться, что станет с Мэри, а вот свои догадки о том, что сестра Джейсона тоже побывала в этом аду и вряд ли вернулась живой, лучше пока придержать при себе, как и найденное фото.
— Ладно, я нашёл проход дальше.
***
— Безумец! –Колчек стоял возле входа в сооружение, которое лифтом можно было назвать с очень большой натяжкой, а со стороны уже начали разноситься стрекочущие звуки, — Наш мир там на верху.
— Если там гнездо этих тварей, то я обязан туда спуститься и перебить всех этих тварей, — кусок ткани, судорожно сжимаемый Джейсоном, отдалённо напоминал часть от нашейного платка, и Салиму не стоило больших усилий понять, кому он принадлежал.
— Ты собираешься сражаться с врагом на его территории, — и как только эта фраза была произнесена, Осман понял, на сколько это плохой аргумент для американца.
— В этой стране я только этим и занимаюсь.
Внизу обнаружились старые столы, археологические заметки, среди которых был и окровавленный, но не отдающий желтизной лист.
« Лейтенант Колчек
Я без понятия сколько времени, но я знаю, что моё похоже на исходе. Эти твари заразили меня, и я медленно обращаюсь. Придётся пустить пулю себе в лоб, но я должна попробовать унести с собой несколько этих мразей с собой, пока мне не стало совсем хуево.
Джейсон, я знаю, что была хреновой сестрой, ведь была бы я нормальной давно бы остановила тебя, и мы бы не оказались в этой гребанной стране. Я надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня за это. Блять, надеюсь, ты никогда не найдешь это место.
Никогда не теряй свой свет, Джей-Джей.
Твоя любящая сестра Микки.
П. С. Если кто-нибудь найдёт это, пожалуйста, отправьте лейтенанту Джейсону Колчеку.»
Далее последнее предложение дублировались ещё и на арабском, видимо, в отчаянии, чтобы письмо точно попало адресату. Зависнув на пару секунд, взвешивая всё «за» и «против», Салим вынул из нагрудного кармана обрывок фотографии и сказал:
— Джейсон, ты должен это увидеть.
