dreams come true

— Не волнуйтесь, — первым неловкую тишину перебивает врач, — Я буду присматривать за вами и за вашим состоянием. Боязнь одиночества не так страшна, как боязнь, например, высоты. Я клоню к тому, что лечить это намного быстрее, чем вы можете себе представить. Предлагаю нам с вами распределить дни и время, когда вы будете приходить ко мне, — мужчина вырывает из своего блокнота чистый лист, кладя вместе с ручкой перед Минхёном на стол, — Я боюсь предполагать, но скажу точно, что посещение психиатра вам не помешает. Минхён усмехается, пододвинув лист поближе к себе. Он пишет нужные ему дни недели и время, в которое он всегда свободен. Его не устраивает расклад постоянного движения: каждый день придётся выходить на улицу, и только выходные дни можно спокойно провести дома, в тишине и покое. Марк действительно надеется, что походы к Ли Тэёну помогут ему справиться со своей главной проблемой, с которой он не может побороться на протяжении практически всей своей жизни. И с виду этот врач показался ему хорошим: приветливый, всегда улыбчивый, добрый и даже симпатичный. В голове Минхёна пронеслась мысль насчёт того, что на Ли Тэёна наверняка много кто глаз положил. Но знать ему об этом не ведано. Марк всего лишь пациент, а Ли Тэён для него обычный врач-психиатр, но тем не менее правда хороший. Они прощаются до следующей встречи и Марк покидает кабинет в приподнятом настроении, что для него вовсе непривычно и нехарактерно. Ли привык ходить с кислой миной, пугая ей всех встречных прохожих, а сегодня его будто бы подменили, поэтому у Минхёна на лице даже некая улыбка образовалась. Это наталкивает его на идею зайти в супермаркет и купить себе чего-нибудь вкусненького. Побаловать себя иногда бывает тоже полезно. Поэтому Минхён, чуть ли не в припрыжку, идёт в магазин, покупая себе свои любимые банановые снеки, пару упаковок рамёна, две пачки сигарет и соджу с клубникой. Сегодня можно и расслабиться. Главное, что на работу завтра во вторую смену, поэтому Марк уверен, что его ждёт прекрасный вечер в сопровождении алкоголя и фильмов от нетфликса.

***

Тёмные, густые волосы плавно развиваются на холодном ветру, пока Минхён сидит на балконе, наполняя свои лёгкие дымом до самых краёв. Курение как никогда его успокаивало, помогало рассеять плохие мысли на некоторое время. Тело расслабляется под влиянием спиртного напитка, Минхён опускает взгляд вниз, наблюдая за вечерней уличной жизнью. С его окон открывается прекрасный вид на центр Сеула, где можно разглядеть, буквально, всё, что захочется. Улицы, заполненные людьми, тянутся вдоль высоких зданий. На дорогах стоят бесконечные пробки, слышатся гудки автомобилей и людской гул. Марк делает новую затяжку в лёгкой улыбке, наслаждаясь вечером. Ему безумно нравится Сеул, нравится его история, его характер. Из всех городов, где Марку удавалось побывать, Сеул — его родной город так и остался тем местом, в котором Ли предпочёл бы остаться навсегда. Не смотря на своё одиночество, Минхён часто путешествовал в подростковом возрасте, ведь денежные средства родителей всегда позволяли сделать это. У брюнета есть куча фотографий из разных стран, которые по-своему ему полюбились, оставили тёплый след на сердце. Теперь Минхён понимает, что путешествовать в одиночку не так уж и плохо, но его работа за кассой не приносит столь высокой прибыли, а устроиться на что-то более высокооплачиваемое Ли не может. Ему сложно найти подходящую работу и обустроиться на ней. Из всех перепробованных профессий Минхён решил остановиться на кассе. Он не жалуется на свою зарплату, потому что всегда, когда на его счету недостаточно средств, он может попросить у родителей. Они никогда не были теми, кто может что-то запрещать своему ребёнку или ограничивать его в чём-то, и всё это, конечно же, в пределах разумного. И они же — единственные, самые близкие Марку люди. Иногда он вспоминает о них, скучает, а когда понимает, что в данный момент встреча с ними невозможна, так как они находятся в другой стране по стечению обстоятельств, начинает скучать ещё больше. Безусловно, Минхён звонит родителям как минимум два раза в неделю, разговаривает по видео-связи, рассказывает обо всём, что случается в его не такой уж и яркой жизни. Мама с папой всегда его выслушивали, всегда давали полезные советы, помогали Марку во всём и давали ему то, в чём он нуждался. Как и солнечный парень. Минхён докуривает сигарету, после покидая балконную территорию. По возвращению в свою комнату он начинает прибираться от устроенного собой же бардака, немного бредя что-то вслух. Его слегка пошатывает из-за выпитого количества алкоголя, но Минхён старается держаться, прекрасно понимая, насколько быстро он может запьянеть, стоит столько ему выпить две стопки соджу. К тому времени, когда Марк заканчивает с уборкой, на улице уже стемнело. Он бросает короткий взгляд на часы, удивившись, как время успело так быстро пролететь. Они показывали строгие два часа ночи. Минхён снова поник. Он бросает взгляд на входную дверь в комнату и видит нечто страшное, которое вот-вот на него побежит. Это заставляет его облиться холодным потом и громким криком, испугавшись сильней прежнего, потому что такое чудовище Минхён видит впервые. Раньше, когда это начиналось, он видел одни и те же силуэты, а сейчас перед ним встал тот, кто раньше здесь никогда не показывался. У Марка начинается приступ страха, он ловит паническую атаку, не зная, что делать. Ему с трудом удаётся вернуться в свою кровать и укрыться одеялом по самую голову, в надежде спрятаться от всей нечисти, вернувшейся в его комнату. Странно, что в этот раз уличный фонарь не горел, и это случилось впервые, поэтому Марк не видел ничего вокруг себя от слова совсем. Он не успел включить свет, как хотел сделать это раньше, потому что именно там его ждут, готовые убить, порвать на части. У Минхёна учащенное сердцебиение и пульс, потливость, озноб, тремор, нехватка воздуха и головокружение. Ему страшно. Очень страшно умереть. Минхён начинает кричать, звать на помощь его. — Пожалуйста, спаси меня… Зажмурив глаза, Минхён чувствует, как по телу пробегаются тысячи мурашек. — Я здесь, лучик, я здесь. Марк открывает глаза. Холодная трава, небольшое бревно, на котором они сидят, мост, ясное безоблачное небо и в нескольких метрах река. Солнечный парень крепко обнимает Минхёна за талию, касаясь мягкими губами его шеи, томно в неё дыша. Он поглаживает рукой дрожащую спину, успокаивая испуганного до самых чёртиков парня. Хватает нескольких секунд, чтобы Минхён осознал, что он снова находится в самом безопасном месте. Солнечный парень рядом. — Ты назвал меня лучиком? — полюбопытствовал Минхён, повернув голову к парню. — Ты похож на него, — прошептал он, подняв глаза, — Это плохо звучит? — Нет, — Ли отрицательно мотает головой, — Это… Хотелось бы Минхёну всегда быть перебитым чьим-то поцелуем во время разговора. Верней не чьим-то, а конкретно солнечного парня, который прямо сейчас своим языком смело и бесцеремонно проникает в минхёнов рот, и, поддавшись его напору, Ли все же отдался во власть греховного искушения. Уверенные движения солнечного парня немного смущали, но это явно не то, что Минхён должен чувствовать сейчас. Внутри его живота собирается целый хоровод бабочек, Марк обескуражено тянется руками вперёд, заключая в них лицо кудрявого, в то время как тот всё также держит его за талию, несильно сжимая. И Минхён уже давно не чувствует какой-либо поверхности под своими ногами, потому что они словно ватными стали, всё его тело покрылось волной удовольствия, которое солнечный парень не перестаёт приносить ему, всё целуя и целуя. Минхён чувствует его бархатные, нежные губы, и он до сих пор не верит, что это происходит с ним. Всё как наяву. Когда солнечный парень нехотя отстраняется, он озаряет Минхёна добрым взглядом, дав понять, что он всё ещё здесь. Марк влюблён. — Как тебя зовут? — спрашивает он. — Донхёк, — скромно отвечает парень, — Ли Донхёк. Солнечного парня зовут Ли Донхёк. — Прекрасное имя, — не скрыв своего восхищения, говорит Минхён, — Донхёк. Он улыбается в ответ, и Марк уже давным давно выучил эту улыбку, решив, что красивее этой нигде не встречал, и, уверен, не встретит. Сейчас он чувствует себя самым счастливым человеком на свете, но его подсознание будто подсказывает о том, что скоро это закончится. Минхёну вновь становится страшно, поэтому он, не подумав, берёт Донхёка за руку и сжимает её как можно крепче, боясь утерять навсегда своё чудесное солнце. — Тебе нравится река Хан? — Донхёк заглядывает в глаза напротив, поняв, что что-то не так. — Да, но однажды я мечтал сброситься в неё. Донхёк наблюдает за постоянной сменой настроения у Минхёна, пока это всё не заканчивается тем, что Марка снова начинает трясти от страха, его дрожащий голос не поддаётся контролю, и он полностью теряет свои силы. Марк боится проснуться, боится покинуть это мир навсегда и больше в него не вернуться. Это его самый большой страх. Но какого было его удивление, когда он открыл глаза и снова увидел перед собой реку, траву и Донхёка. — Прогуляемся? — как ни в чём не бывало спрашивает Ли, не отпуская чужую руку. Марк хотел бы закричать, но уже не от страха, а от радости. Он всё ещё здесь. — Донхёк… — Всё хорошо, лучик. Пойдём. Они молча поднимаются и Донхёк выводит его на тротуар, потянув за собой в неизвестном направлении. Дальнейший путь они продолжили в тишине. Минхён успокоился, выдохнув и поняв, что его сон продолжается. Он не может утерять свои мечты и возможности. Остановившись, Донхёк останавливается тоже, вопросительно на него глядя. — Хочешь прокатиться на моей спине? — улыбчиво спрашивает Минхён, присаживаясь на корточки. — Кажется, твоё солнце тяжелей, чем ты думаешь… — Донхёк стеснительно прикрывается руками, опустив голову. — Не говори так, — отговаривается Марк, — Давай. Донхёк послушно прыгает к нему на спину, заливаясь звонким смехом, который Минхён слышит впервые, подлавливая его и начиная также громко смеяться. Его бабочки в животе возвращаются, а шкала любви, как бы это банально не звучало, поднялась до самых высот. Марк никогда не испытывал эмоции, которые накрывают его прямо сейчас. Для него это абсолютно новый жизненный опыт, который ему, несомненно, нравится. Он начинает дальше идти туда, куда глаза глядят, а Донхёк тихонько щекочет его шею своим дыханием. Сначала они шли вдоль реки, затем свернули на перекрёсток, потерявшись в высотках, абсолютно наплевав на это. — Ты умеешь петь? — внезапно спрашивает Донхёк, тыча своими пальцами в минхёновы щёки. — Я пою только тогда, когда пьян, — ухмыляется Марк, — Но для тебя могу спеть. Хотелось выбрать песню, которая больше всего подходит Донхёку, в словах которой слышались бы нотки любви, о которых Марк так сильно готов кричать, намекая на то, что он полностью готов открыться для Донхёка, подарив ему всего себя. Марк недолго думает, размышляя про себя, что спеть. — Пусть всё то, что мы преодолели подарит нам надежду, ведь мы с тобой сможем выдержать всё это, — Минхён начинает тихо петь, крепко держа Донхёка за ноги, — Только ты понимаешь, что я чувствую сейчас. И я знаю, что могу сказать тебе, что угодно. Ты не станешь меня осуждать, ты только слушаешь. Ты — лучшее, что подарила мне жизнь, — проникнувшись песней, Марк уже без стеснения продолжал петь, смотря на дорогу, — Ты больше остальных похож на солнце. Моё сердце любит тебя ещё сильнее…* Минхён останавливается. — Ты очень красиво поёшь, — Донхёк целует брюнета в макушку, гладя по волосам, пропуская пряди через свои пальцы, — Талантливый лучик. Хочется остаться здесь навсегда. В мире, где ежедневно хорошая погода, где всегда тихо и умиротворённо, где чувствуется юут и удовольствие так прекрасно. Здесь есть Донхёк, которого нет в реальности. Здесь есть тот, ради кого Минхён терпеливо выжидает весь день, чтобы под его конец заснуть и вновь встретиться с солнечным парнем, дарящим всю свою заботу, ни капли не жалея её. Здесь намного лучше, намного счастливей Минхён чувствует себя здесь, чем там, где рядом с ним никого нет, где дома его никто не ждёт, и где его никто не сможет поддержать. Не удержавшись, Марк переселяет Донхёка на свои руки вперёд, начиная кружиться с с ним в разные стороны. Ему просто захотелось снова услышать его смех, греющий и ласкающий уши. Марк обхватывает талию Донхёка, вновь подняв парня на руки, снова делая круг, затем ещё, и ещё, и ещё. Довольный по самые уши он останавливается и отпускает парня на землю, не выпуская из своих объятий. Его глаза направлены на те, что так красиво переливаются янтарным цветом на солнце. И если бы у Минхёна было бесконечное количество времени, он бы так и смотрел в них, не жалея потерять драгоценные минуты, а то и часы. Приближаясь к лицу Донхёка, Минхён кончиком носа едва касается его, расплываясь в счастливой улыбке. — Я хочу поцеловать тебя. Донхёк лишь молча кивает, подавшись вперёд первым.