***
Ещё на подходе, завидев Минхёна около входной двери в больницу, Ли Тэён понял, что настроение у него сегодня отвратительное. Это безошибочно читалось в движении головой, которая постоянно смотрела вниз, странном, мрачном выражении лица, грустно сверкающих глазах и, конечно же, в том, что сегодня на Минхёне была чёрная толстовка. Ли Тэён невольно нахмурил брови: сделав некоторые выводы, врач пришёл лишь к одному верному — у Минхёна явно что-то случилось, и случилось оно не сегодня, а давно. Когда Марк присаживается за уже знакомый ему стул, а врач, как и вчера, подаёт ему стакан воды, набрав её из стоявшего рядом кулера, он в одно мгновенье опустошает стакан, снова уперевшись взглядом в свои грязные ботинки. Желание поговорить с психологом так и рвётся наружу, но Ли, не подавая никаких признаков заинтересованности, сидит, не двигаясь, ожидая, пока врач первый начнёт разговор, но неловкая тишина сильно давила, поэтому Минхён начинает диалог первым. Он решил рассказать всё. Начиная с самого начала, когда его фобия только-только зарождалась, когда он впервые почувствовал страх темноты и того, что может находиться в ней. Минхён рассказывает о своих ночных кошмарах, о всех устрашающих тварях, побывавших в его комнате когда-то, и напоследок Минхён, конечно-же, оставил то, что причиняет ему большую боль, нежели темнота — их первая с Донхёком встреча, потому что фактически с неё всё и началось. Невинный спаситель заявлялся в сны Марка каждую ночь, и так происходит уже на протяжении двух месяцев, скоро пойдёт третий. Минхён старается рассказать каждый сон, связанный с солнечным парнем, который он помнит. Ему с трудом удаётся поделиться с Ли Тэёном рассказом об их первом поцелуе, случившемся недавно, и он не смог дать этому логичное объяснение, поэтому Марк так и говорит, что он влюбился в парня из своих снов. От правды не сбежать, её не скрыть. Минхён в небольшой растерянности. Он чувствовал себя пристыженным — во всех смыслах новое чувство скреблось в горле и вынуждало пялиться на свои шершавые руки, которые врач внезапно взял в свои, слегка сжав их. Марку стоит угадать, что это значит: его рассказ вполне себе адекватный и нормальный, или же сейчас он полетит из кабинета вон. Что-то из этого точно верно. — Вы, наверное, думаете, что я спятил, — грустно улыбается Минхён, облизывая сухие губы, — Я знаю. Знаю. Всё это странно, непонятно и… Да, я сошёл с ума. Переварить это не каждый сможет.. — Я смогу, — без какой-либо насмешки и унижения говорит Ли Тэён, — Всё в порядке, Минхён. Не думай, что ты виноват. — Если бы я ещё два месяца назад пришёл к вам, если бы я был чуточку сообразительней, этого бы сейчас не было. Понимаете…? — Марк размахивает руками, пытаясь подобрать подходящие слова, — Любить человека, которого ты никогда не видел. Только во сне. — А вдруг видел? — врач щурит глаза, хитро улыбаясь, ловя на себе недопонимающий взгляд Минхёна, — Знаешь такую теорию, построенную на мнении людей, но позже это закрепилось как… факт, что ли? Люди, снившиеся тебе, не случайны. Ну, знаешь… ты мог их видеть раньше: на улице, в баре, в супермаркете, на пробежке. Да хоть где. Бывает, взгляд случайно на ком-то зацепится, а потом этот кто-то тебе снится. Я говорю это не как психолог. Вполне возможно, что у тебя так и случилось. Внутренний мир Минхёна почти перевернулся. Закрыв на несколько минут глаза, он представляет перед собой Донхёка. Обычно, Минхён делает так, когда сильно по нему скучает, а иногда чтобы не забыть, как выглядит это чудесное создание. Попытавшись не думать о том, что этот человек из снов, Минхён концентрируется на реальности, прорисовав перед собой картину своей квартиры: переступив порог, его встречает не пустота с гробовой тишиной, а Донхёк. Настоящий Донхёк, до которого Минхён вживую может дотронуться и почувствовать. — Т-то есть… — от неверия во всё сказанное Ли Тэёном, Марк заикаться начал, потому что для него это важнее всего остального на свете, — Он может быть… здесь? Врач молча кивает. Возможно Минхёна охватил шок, возможно приступ. Успокоиться — это первое, что ему нужно сделать прямо сейчас, потому что если он не послушается себя и продолжит воображать то, чего ещё даже не случилось, всё пойдёт не в то русло. От одной мысли о том, что Донхёк может быть где-то здесь, сердце Минхёна замирает. Если Донхёк существует, Минхён обязан его найти.***
Солнце медленно скатывается к горизонту, на землю падают сумерки. Безумный день подходит к концу. В город приходит вечер, приносящий вместе с собой тишину, умиротворение и напряжённую атмосферу пустых улиц, освещённых лишь одним тусклым фонарём. В одном из таких кварталов стоял одиночный, отдалённый ото всех жилых домов продуктовый, где Минхён стоял за кассой уже третий час, обслужив за всё время работы всего восемь человек, среди которых он так надеялся увидеть того, кем мысли заполнены весь день. Марк почти уверен, что это полнейший бред, но его глупая вера в чудо никуда не делать. Слова Ли Тэёна вселили в него ещё большую надежду на то, что Донхёк действительно может быть настоящим, гуляя по улицам города, делая свои обыденные дела как и все остальные люди. В минхёновой голове никак не укладывается это, он не может вспомнить хотя бы одно место, где мог встретить Донхёка, и хотя бы глазком на него глянуть. Марк глазеет почти на всех людей, это его странная привычка — провожать взглядом каждого встречного, среди которых на самом деле мог оказаться солнечный парень. Теперь это не даёт ему покоя. — Я точно сошёл с ума. Он устало падает на стул после ушедшего из магазина покупателя и прикрывает глаза. До конца смены осталось два часа. Минхён тяжело вздыхает, в очередной раз пожалев о выборе работы во вторую смену. Лучше бы работал в первую и меньше уставал, чем уже наполовину уставший тащился за кассу, чтобы потом вовсе все силы потерять. Минхён решает занять себя чем-то, чтобы точно не заснуть, выйдя из-за кассы. Проверить продукты на их испорченность никогда не поздно. Этим Ли и займётся сейчас, начав с самой ближней к кассе полки. Он начинает по очереди доставать содержимое, обращая своё внимание на заднюю часть упаковки. Как ни странно — время это действительно коротало. За полчаса Минхён успел проверить две полки, и вот сейчас он переходит уже к третьей — самой дальней. На ней продуктов лежало больше всего. Марк понятия не имеет, куда ему девать просроченные товары, потому что его корзина уже переполнена. Но когда он слышит звук колокольчика, оповестившего о пришедшем покупателе, брюнет выдыхает, решив оставить последнюю полку на потом. Минхён возвращается к кассе, терпеливо ожидая. В магазине вдруг стало слишком тихо, отчего Марк слегка напрягся. Облокотившись руками на кассу, он высовывается вперёд, просматривая, нет ли кого-то между полками. Сложилось такое впечатление, что покупатель уже ушёл, ничего не взяв, что и не удивительно. Минхён не первый раз наблюдает за такой картиной, когда люди выходили из магазина с пустыми руками. Очередной раз вздыхая, уже без каких-либо сил, Марк отворачивается к окну, пытаясь разглядеть своё усталое выражение лица через отражение оконного стекла. Вид у него, он должен признать, не самый лучший. Но и это было не удивительно, потому что Минхён выглядит так практически каждый день. У него нет особых намерений выделяться, делая красивую причёску, выбирать по два часа, что надеть. Марк считает это бесполезной тратой времени. Заметив в отражении подошедшего к кассе человека, Минхён закатывает глаза, оборачиваясь обратно, но тут же остолбенев, покрывшись мурашками. Прямо сейчас ему хочется ущипнуть себя, дать пощёчину, сделать хотя бы что-то, чтобы убедиться в реальности происходящего, но он знает, насколько глупо это будет смотреться со стороны, потому что единственный, кто прямо сейчас смотрит на него — Донхёк. Настоящий Донхёк. Минхён неподвижно стоит на одном месте, чувствуя, как ноги предательски трясутся и тянут к полу. Аппарат, пробивающий продукты, почти выпал из рук, и Марк теряет дар речи. Его глаза направлены на те, что напротив. Он не спутает их ни с чьими: медленно гуляя взглядом по лицу Донхёка, Минхён замечает уже знакомые ему веснушки, что так красиво сияли на солнечном свету во сне, затем он смотрит на его шею, чувствуя, как дыхание перехватывает. Сердце, разрывающееся от бешенного ритма, падает в пятки, останавливаясь. Марк готов заплакать, зарыдать навзрыд, потому что он не знает, что делать. Нашёл. Что сказать? «Привет, это я.»? «Ты снишься мне.»? «Я люблю тебя.»? Минхён сжимает руку в кулак, тут же разжав, начиная пробивать товар. Он опускает голову вниз, с трудом переведя взгляд на кассу. Уши словно заложило — всё вокруг отдаётся каким-то эхом: звук работающего холодильника с молочными продуктами, посторонние звуки на улице, вой холодного ветра. Марк уже ничего не слышит и не понимает, летая в абсолютно другой вселенной, где до него никто не докричится, кроме одного единственного человека, прямо сейчас стоявшего перед ним, совершенно ничего не подозревающего. Откуда бы Донхёк мог знать его? — Выглядите уставшим. Марк вздрогнул. Голос такой же. Настоящий. Хотел бы он ответить, да только нечего. Минхён не знает, что сказать человеку, которому он в своих снах душу открыл, поделившись всеми своими переживаниями и ранами, осевшими на сердце. Сейчас к ним прибавится ещё одна, намного глубже и больней. Минхён не знает, что сказать человеку, который целовал его во сне. Минхён сдерживает свой внутренний крик, поджав губу. Это оказалось намного больнее, чем он ожидал. — Кажется, мы с вами где-то встречались, — добавляет Донхёк, не отрывая взгляда от Минхёна, — Вы меня не узнаёте? Минхён смотрит ему в глаза. «Узнаю.» — Кажется, вы обознались, — закончив с пробиванием товаров, Марк старается больше на него не смотреть, потому что чем дольше он смотрит, тем больнее. Ли просматривает общую, вышедшую сумму, решив не проговаривать её, так как его хриплый голос может испугать Донхёка ещё больше, чем его задолбавшийся вид. Об этом Минхён хочет позаботиться, будто в этом есть какой-то сущий смысл. Донхёк ни с того ни с сего берёт минхёнову руку в свою, отчего Марк вздрагивает сильней первого раза, расширив глаза до неимоверных размеров, наблюдая за его дальнейшими действиями. Солнечный парень что-то оставляет в его ладони и убирает свои тёплые руки обратно в карманы пальто. Это произошло в одно лишь мгновенье, а Минхён прочувствовал это прикосновение как дополнительную энергию к сегодняшнему дню, который ещё не закончился. — Вы сильно устаёте, — говорит Донхёк, добро улыбаясь, чем-то напоминая улыбку Ли Тэёна, — Это таблетки, которые я принимаю перед началом тяжёлого дня. Возможно, они помогут вам. Примите, пожалуйста, их. — Не… — Не забывайте больше есть, — договаривает Донхёк, — Это придаст вам больше сил. Хорошего вечера, до свидания. Донхёк хватает наполненный продуктами пакет и удаляется из продуктового магазина также быстро, как и проговаривает последнюю фразу. Минхён падает на колени. Глаза защипало и он, не в силах сдержать порыва, расплакался. По-настоящему, как ребёнок. Громко всхлипывая и заливая собственное лицо слезами. Рваным вздохом поймав немного воздуха, Минхён сжался, наклонившись вперёд, чувствуя, как изнутри атомы его тела начинают медленно взрываться. Он не знает, что хуже: то, что Донхёк его не узнал, или то, что Минхён ему в итоге ничего не сказал. Горечь разъедает Марка каждую секунду, он жмурит глаза и мычит от полученного ножевого ранения в сердце. У него не было выбора. Марк старается успокоиться, придти в себя, выпивая один стакан воды за другим. Сердце до сих пор бьётся с бешенной скоростью, а в руке крепко сжата пачка таблеток, в которой отсутствовала одна капсула. Он прожигает их взглядом, желая выкинуть, лишь бы ничего в данный момент не напоминало о солнечном парне, но Минхён благодарит судьбу, в которую никогда не верил за то, что ему удалось увидеть Донхёка вживую. Пускай даже вот так , всего на несколько минут, которые продлились как несколько часов. Для Марка этот момент стал ценней всех прежних, случившихся с ним в жизни. Снова встав за кассу в ожидании покупателей, Минхён устремляет взгляд прямо, вновь представляя перед собой Донхёка. Он правда настоящий. Он, чёрт возьми, существует, это не случайный человек, сгенерированный минхёновым сознанием. Донхёк настоящий, и это всё, в чём Марк смог убедиться. Его лицо, его красивые глаза, таящие в себе целую вселенную, его пушистые светло-русые волосы и бархатные пухлые губы — всё настоящее. Это не выдумка и не сон, в котором Минхён постоянно ловил глупые надежды на сотворение чуда. Но чудо предстало перед ним сейчас — любовь всей его жизни настоящая. Минхён влюбился в настоящего Ли Донхёка.