Газ-пол
16 февраля 2022 г. в 09:53
Музыка постепенно затихает и все начинают подтягиваться к линии старта. Грид-гёрл плавно проведя рукой по капоту, забирает флажки и виляя бедрами идёт на своё место, вставая как модель, выставив одну ногу в сторону. Все ей свистят и машут, даже Чонгук засматривается, и Тэхён пытается гнать от себя ужасное чувство зависти с ревностью, но не может. Так плотоядно альфа на него никогда не смотрел.
— Я тоже хочу! — раздаётся совсем рядом голос Чимина, который повиснув на руке Джина просится к нему в машину.
— Нет, твоя жопа будет перегрузом, — ладно, по крайней мере Чимину он завидовать больше не будет. Нечему.
— Ты на свою то посмотри, отожрал, кабан! — фыркает омега, разворачиваясь и опираясь ягодицами на опущенное стекло. Джин в салоне прислоняется щекой к его открывшейся из-под куртки пояснице:
— Не злись, кис, я извинюсь, — Чимин скрещивает руки на груди и изгибает бровь, — Отлижу по полной программе, — омега растягивает губы в ухмылке, а Чонгук, закатив глаза, открывает перед Тэхёном дверь машины. А может он и был бы согласен поменяться сейчас с Чимином местами, только чтобы и их партнёры тоже поменялись, а то, бррр. Он передёргивает плечами и юркает в тёплый салон.
Альфа заводит ревущую Зонду, крутит ручку под рулём и днище его автомобиля так же загорается зелёным, пристёгивается, кивая сделать то же самое нервничающему и крутящемуся на месте омеге, нажимает какие-то клавиши на приборной панели и переключает свет фар. Тэхён изгрыз всю внутреннюю сторону щеки, трясёт ногой и заламывает пальцы, Чонгук же спокоен как удав перед охотой. Показывает средний палец соседу и подмигивает грид-гёрл смотрящей прямо на него, что подняла одну руку с флажком вверх, открыв вид на свой живот с проколотым пупком.
Дикое рычание моторов перебивает гул толпы и музыку, альфа заставляет обороты двигателя скакать до предела, то и дело резко выжимая ногой сцепление, вдавливает педаль в пол, расстёгивает куртку, усаживаясь удобнее. И начинает пробуксовывать задними колёсами, также окутывая их дымом. Действительно создаётся ощущение, что в салоне становится жарче.
— Нужно разогреть двигатель и резину, так лучше сцепление с дорогой, — объясняет Чонгук. И вот в данный момент, это действительно безумно интересно.
Машина ревёт до оглушения, вокруг люди машут руками в такт флажку в шашечку, что колышется от ветра. Но всё это для Тэхёна словно замедленно до предела.
Раздаётся голос в рупор: приветствует гонщиков и просит помнить о безопасности на трассе. Больше правил нет.
Машины продолжают надрывно и с быстрым нарастанием рокотать как ненормальные, дым стоит словно туман, флажки резким взмахом взлетают вверх и девушка уходит с трассы, освобождая дорогу. Чонгук сглатывает и выпрямив спину ставит первую передачу, опуская руку на ручник, другой, поудобнее перехватывая руль. Скрипя кожей митенок о кожу руля. Его сексуальность в эти мгновения бьёт через край.
По всему, как-то резко потемневшему пространству, разносится оглушительный даже в салоне гудок.
Впереди Тэхён видит лишь темноту режущую глаза, после освещения и уходящие линии разметки дороги.
Второй гудок.
Автомобили срываются с мест и его придавливает к сидению сумасшедшей силой, швыряет из стороны в сторону на двух резких поворотах, которые они проносятся, он ещё в себя прийти не успевает. Чонгук, как и обычно, моментально, но плавно переключает передачи, разгоняется до того, что вся картинка за окнами доводит до тошноты, лучше туда не смотреть. Его взгляд становится жестким, быстро метается по зеркалам и возвращается на дорогу. Все мощное тело сосредоточенно только на этом.
Впереди маячит поворот, ограждённый отбойником, к которому они приближаются с неумолимой скоростью, а Чонгук, как крутанул руль, так даже и не собирается выравнивать машину, она едет просто боком. Костяшки пальцев на его руке удерживающей руль, побелели от напряжения, он смотрит в широкое лобовое стекло словно видит там врага, хотя рядом никого нет. Тэхён искренне даже в такой ситуации восхищается, никогда и ни у кого подобного раньше не встречал. Он, вгрызаясь в губу из последних сил, заставляет себя трусливо не упереться в торпеду свободной рукой или не закрыть лицо обеими, а продолжает, не ощущая себя в своём теле, смотреть смело вперёд.
В секунду натужно стонут тормозные колодки и всего в паре сантиметров от его крыла, Зонда проходит отбойник мимо, тут же наконец выровнявшись и рванув вперёд. До него доносится едкий запах жжёной резины. Рядом уже нарисовались другие машины, а он и не заметил.
Они несутся на запредельной скорости, и в какие-то секунды Тэхёну кажется, что машина или вспорхнёт как в кино, или сорвётся, проломит ограждения и они полетят с моста. Даже в салоне слышно как визжат покрышки. Наверное, эта трасса не из простых, хоть он и не разбирается, но спрашивать что-то сейчас вообще не вариант. Чонгук напряжён, челюсть становится хорошо выделяемой и резко очерченные скулы вновь, как тогда, при первом взгляде на него на семидесятом шоссе. Он разгоняется до максимума — 350 км/ч, но рядом всё равно маячит жутко зелёная машина, и мигающий четырьмя круглыми передними фарами Додж Джина. Чонгук, впрочем, не реагирует, лишь поглядывает по зеркалам и резко поворачивает, когда считает нужным. Их заносит, но тут же возвращает обратно. Странно, что ему было так сложно вести тягач, даже Тэхён справился неплохо. Эта поездочка невероятна, а чувство самосохранения омеги где-то растворилось. Он поддался на заманчивое, запретное, тёмное и манящее предложение.
Тот дым, что они оставляют после себя от задних шин окутывает иногда автомобиль целиком, но они вырываются из него за секунду.
— Тебе нравится, детка? — голос у альфы спокойный, но не расслабленный.
— Давай потом это обсудим, — икает в ответ омега, вцепившись всё же в ручку под потолком. Это явно не те детские гонки с Джином на дороге. Чонгук хохочет.
Их так резко, что даже сообразить невозможно сразу, подрезает синяя плоская машина и пытается перегородить путь. Но Чонгук не дёргается, плавно уходит вправо от неё и вдавливает ногой газ-пол, словно открывая Зонде второе дыхание, ловко обходя мерзавца, Тэхён не выдерживает этого и показывает тому средний палец. Хотя, вряд ли его заметили. Чонгук вновь хохочет и отвешивает пять. У него эйфория, машина разогналась так, что ясно одно — сейчас она им управляет, а не он ей.
Время пролетает незаметно и они выходят на финишную прямую, вдалеке снова показывается освещённая парковка. Проносятся, оказывается, поворот развилки дороги по которой выезжали и обгоняя всех настолько, что Тэхён видит отставших в зеркалах, пересекают линию финиша. Резко тормозя и занося задние колёса вперёд, Зонда встаёт как вкопанная.
Тэхён сначала не шевелится пару секунд, а потом его охватывает хихиканье, так, что не может перестать, руки и ноги трясутся, он улыбается, не соображая ничего. Эйфория распирает и его самого. Они вновь живы, ни во что не врезались, не перевернулись, не вылетели за отбойник. Двигатель под широким капотом крутится на холостых оборотах, и слышится в один ритм с сердцем омеги. До слуха вновь доносятся низкие басы музыки, и даже ладони взмокли. Он вытирает их себе о бёдра, и пытается отдышаться, словно бежал весь этот маршрут.
— Обалденно! — стонет Тэхён, откинувшись головой на подголовник и сползая вниз по сидению.
Чонгук резко поворачивается к нему, тоже дико улыбается, расслабляется в кресле и запрокинув голову, свистит от души. Резко отстёгивает ремень и подмигнув выскакивает из машины, тут же утягиваемый руками людей.
Только Тэхён протискиваясь сквозь окружившую Зонду толпу, нервно убирая бьющиеся в глаза кудри похолодевшими пальцами, пробирается следом к альфе, тот снова сгребает в охапку и наклонившись, хватает за шею, убирает прядь, притягивает к себе и целует. Тэхён пока что в шоке и сам не соображает как отвечает, обнимает за талию, жмётся, хнычет в чужие губы и виснет, отдавая себя целиком. Шум окружившей коконом толпы растворяется, в ушах снова вакуум, его прошибает холодный пот, и кажется, что мир вокруг плывёт. Он смотрит в тёмные глаза, в которых всё ещё плещется дикий азарт, ураган, страсть, похоть… Руки Чонгука лежат на его бёдрах, он чувствует сумасшедшее биение его сердца, и попадает в транс. Альфа толкает спиной к жутко горячему капоту, но несмотря на шипение не отступает ни на миллиметр, и снова целует, присасывается к шее, грызёт скулу, и:
— Хочешь лично почествовать победителя? — шепчет на ухо, заправив за него пряди. Из Тэхёна течёт природная смазка. Приехали. Он не в состоянии что-либо ответить, просто смотрит снизу вверх преданным щеночком.
На улице, как и прежде, пахнет жжёной резиной, бензином, дымом вперемешку со сладкими духами, голова идёт кругом.
— К… как? — захлёбывается в словах.
— О, ничего сверхъестественного, я покажу…— Чонгук гладит его щёку и висок большим пальцем, сжимая ладонью другой талию под, до сих пор расстегнутым несмотря на ветродуй тренчем. А потом медленно переводит взгляд куда-то за него и выражение лица меняется, перестаёт быть таким расслабленным и добрым.
Их отвлекают и какой-то альфа начинает пересчитывать наличные, отдавая Чонгуку по тысяче долларов. В итоге набирается пять. Он рисковал их жизнями за пять тысяч? Но возмутиться Тэхён не успевает, как и двинуться к толпе, где разливают пиво по красным пластиковым стаканчикам.
— Тэ, садись в машину, — Чонгук, свернув, убирает деньги во внутренний карман куртки и открывает перед омегой дверь, всё так же смотря ему за спину.
— Уже домой? — но, повернувшись, Тэхён не видит ничего особенного, все веселятся в режущем взгляд свете фонарей и кажется, даже плывущем как на дикой жаре в прериях воздухе, из-за вибраций создаваемых огромными колонками в открытых багажниках. Только ястребиный взгляд такой красноречивый.
— Да, пора, — и хоть безумно интересно, не хочется уезжать, не препирается. Чонгук выглядит словно не собирается терпеть никаких уговоров. А он не умеет особо спорить и немного боится. Прошлое так просто не отпустить, нужно время.
Как только Чонгук сам усаживается за руль, слева вдалеке становятся видны полицейские красно-синие сирены.
— Чонгук! Это же полиция! — омега взвизгивает, хотя не думал, что так жалостливо выйдет.
Белые машины копов приближаются слишком быстро, люди на парковке мечутся, но через буквально минуту уже почти все рассаживаются по машинам или скрываются в тени соседних строений, оставляя после себя только мусор.
— Ты что, хочешь сдаться им? — все машины с парковки немедля разъезжаются, но очень ловко, быстро и упорядоченно, никто никого не подрезает. Все, кроме них и Джина, который лижется с Чимином в своей тачке. Нашёл время!
— Хочешь погонять за более весомый приз? — Чонгук наконец заводит двигатель и подмигивает ему.
— Чего, блять? Поехали уже! — Тэхён на месте подпрыгивает, орёт и вцепившись в торпеду пытается что-то лихорадочно придумать.
— Ого, — гогочет альфа, а у него отличное настроение, и как только машины оказываются у ворот парковки, резко срывается с места вместе с красным Доджем. Проскакивают между почти перекрывшими выезд полицейскими, в паре миллиметров не задевая их боковые зеркала и разъезжаясь в стороны, заставляя тех материться, судя по всему, и кидаться следом.
— За нами гонится полиция! О нет, нет, нет! — Тэхён держится за голову, поджав к груди колени, наплевав, что в грязных кроссовках на кожаное сидение залез.
— Да расслабься, детка, ты чего такой напряжённый всё время? Я решу любые проблемы, не волнуйся, — Чонгук особо не гонит, всего лишь 200 км/ч. Мелочи, ерунда.
— Меня посадят за решётку! — но Тэхён не слушает, отрывает нервно кожу с нижней губы.
— Переправлю тебя в Аргентину по поддельному паспорту, — альфа посматривает в зеркала и чуть увеличивает скорость, но свет сирены всё ещё освещает пространство вокруг. А приказы остановиться из громкоговорителя становятся более жёсткими.
— Что ты натворил? Они узнают, что я стрелял в те машины! У меня с собой даже нет никаких вещей! — Чонгук просто ржёт и сворачивает так резко на неосвещённую улицу, что непристегнутого Тэхёна швыряет в сторону, он совершенно не успевает скоординироваться, находясь в своих мыслях, что заваливается и упирается ладонью альфе в пах.
— Оу… какой нетерпеливый, подожди чуть-чуть, оторвёмся только, — Чонгук переключает передачу и не даёт убрать ладонь, прижимает своей обратно. У омеги отпадает челюсть, он ни разу в жизни не трогал член альфы, тупой Джин прав. Щёки и уши горят, и весь он вмиг сосредотачивается не на преследовании, а на ощущениях под ладонью и пальцами.
Член. У Чонгука действительно есть член. Как теперь дальше с ним соседствовать? Такой большой, что его не особо и маленькой ладонью полностью не обхватывается. И такой твёрдый. И наверняка очень красивый. Понятно теперь, почему у него самоуверенность и самомнение из всех щелей прёт.
— Не стесняйся, исследуй на здоровье, — мурлычет альфа и возвращает этим в реальность. Силой приходится вырывать свою руку, кажется, что он трогал интимное место долго, но на деле они пронеслись пол улицы. На это ответить нечего, потому что ситуация еще более сюрреалистичная, чем все, что с ними умудрились случиться за эти месяцы. Кино какое-то!
Но вот ещё один резкий поворот, настолько, что Тэхёна вжимает в дверь, он лихорадочно пристёгивается, и они оказываются в тёмной подворотне, виляют туда-сюда, что его болтает как куклу и наконец выскакивают на оживленную улицу, а с неё сворачивают в ещё один двор и альфа тут же глушит мотор.
— Ты что? Нужно уезжа…— но омеге не дают договорить.
Чонгук отстёгивает свой ремень, и нагло и настойчиво вторгаясь в личное пространство, как пантера перепрыгивает на его кресло, валит на сидение, тут же прижимается к губам своими и проникает сквозь них языком, втягивает в настоящий смерч. Присасывается словно пиявка, отстёгивает и его ремень в какую-то пропущенную секунду, откидывает спинку назад и валится вслед за ней на Тэхёна сверху. Раздвигает рукой его ноги и начинает обслюнявливать шею.
— Чонгук! Нет! Что же ты делаешь? Ты ведь женат! — Тэхён всеми силами упирается в мощную широкую грудь, за эти месяцы ставшей словно ещё шире и накаченней. Но татуированная рука заползает под водолазку и пальцами как по нотам проходится по позвонкам.
— Я? А… да забудь, не женат я. Блять, знал бы ты, как я тебя хочу, — а альфа даже от шеи его не отлипает: лижет и покусывает, расстёгивает ловко одним движением пуговицу на джинсах. И тут же почти стягивая их буквально одной рукой.
— Не смей врать! Убери руки, — и приходится вытаскивать из трусов татуированные пальцы, которые вот-вот и доползут до сокровенного!
— Ну не порть момент, конфетка, тебе понравится. Ты ведь столько намекал мне, — а Чонгук продолжает шарить ладонями по его выгнутой спине и порыкивать на ухо, — Наверняка ты такой же сладкий, — но как только звенит пряжка его ремня, ситуация перестаёт быть мечтательно-нереальной.
— Хватит! — вскрикивает омега, уже начиная реально пугаться. Без паники, как в тот раз, а с простым страхом от осознания своего бессилия и беспомощности. Чонгук упирается в кресло у его головы, выдыхает и заглядывает в глаза, продолжая невесомо водить по бедру, в темноте, от огней с проезжей части они немного блестят. Но через пару секунд бездействия омеги, недовольно фыркает и резко перебирается на своё место. Снова откидывает голову на подголовник и прикрывает глаза.
— Как можно быть таким обломщиком? Просто подрочили бы друг другу, — застёгивает обратно свои джинсы.
— Ты женат! — орёт Тэхён, остервенело натягивая трусы обратно. Какой кошмар! Прямо в машине, в подворотне! В одежде!
— Да я просто….— начинает было оправдываться альфа, но хватит из него делать идиота!
— Не смей! Я не хочу ничего слышать!
— Ну ладно… может отсосёшь тогда? — омега ахает и дёргает ручку двери, но, конечно та заблокирована. Чонгук ржёт и выруливает из темноты неосвещенной подворотни.