Пленница

POV Эда: Как только я осталась одна в своей комнате, я пошла в ванную и плеснула холодной водой на лицо, чтобы очистить голову, подняв глаза, я съежилась от состояния своих губ. Красные и опухшие. Я до сих пор чувствовала прикосновение Серкана, и все еще ощущала его вкус. Как я могла позволить этому случиться? Я должна была оттолкнуть его, но не стала, и Серкан воспользовался этим. Я не только позволила ему украсть свой первый поцелуй, но и наслаждалась им в искаженной и захватывающей форме. Я вернулась в спальню и села на кровать, глядя на темный балдахин. Что-то в Серкане меня ошеломило, у него был способ привлечь меня. Я подняла руку, чтобы посмотреть на свою рану, она все еще выглядела свежей, но, казалось, уже заживала. По правде сказать, я была рада ее присутствию, потому что она не только позволила мне заглянуть за жестокую маску Серкана, но и вспомнить о том, кем он являлся: чудовищем. Поцелуй этого не изменил. Я не могла допустить, чтобы его манипуляции подействовали на меня. Серкан был Боссом, он знал, как заставить людей действовать так, как ему было нужно. Я закрыла лицо ладонями, глубоко дыша, стараясь успокоиться. Хотела бы я поговорить с Эваном, увидеть его лицо, быть в его объятиях. Без него я чувствовал себя потерянной и одинокой. При мысли о брате у меня скрутило живот. Если бы Эван знал, что я позволила Серкану поцеловать меня, не пошевелив пальцем, чтобы противостоять ему, как бы тогда мой брат подумал обо мне? А Виктор? Он был моим женихом. Этот поцелуй принадлежал ему. Виктор оставался в центре моих мыслей, он был человеком, о котором я действительно волновалась, а моя семья. Боже, моя семья. Я бы хотела, чтобы они никогда не узнали о поцелуе, но у меня было чувство, что Серкан расскажет им об этом при первой же возможности. Я не была уверена, что план Серкана состоял в том, чтобы сломать меня, оставив наедине со своими мыслями на весь день. Однако мне не оставалось ничего другого, кроме как заново переживать этот послеобеденный поцелуй, разрывающий меня на чувство вины и вспышку ужасающего возбуждения, потому что этот поцелуй не был похож ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше. И каждый раз, когда это осознание приходило ко мне, моя вина удваивалась. Я знала, что мне не должно это нравиться — не только потому, что я должна целовать лишь Виктора, но и потому, что Серкан был последним мужчиной, которого мне разрешалось поцеловать. Каждый раз, когда Эван возвращался с вечеринки с друзьями, а я сидела дома, меня охватывала волна тоски по дому и ревности. Я хотела иметь возможность повеселиться с ним, но это стало бы моей гибелью, даже если бы Эван был рядом со мной, чтобы защитить мою честь. Меня не могли видеть в клубе танцующей всю ночь напролет. Да, у нас было несколько тайных вечеринок дома, что было очень вдохновляюще, но Эван каждую секунду был приклеен ко мне, так что ни один из его друзей не подходил ко мне. Не то чтобы кто-то из них осмеливался на это, но всё же. Мой отец был вторым после босса. Мой дядя был главой «Outfit». Мой жених — младший босс Индианаполиса, а мой брат — взрослый мужчина. Так что ни один парень никогда не смотрел на меня дважды, по крайней мере, им не разрешалось приближаться ко мне. Я могла бы раздеться и броситься на этих парней, и они бы даже не моргнули из-за страха потерять свои жизни. И меня это устраивало, я принимала это, потому что мы были связаны правилами нашего мира. Не то чтобы я хотел жить как Эван, хотя несколько историй, которыми он делился со мной вначале, когда он был взволнован потерей девственности, вызвали у меня любопытство. Щелкнул замок, и я быстро села, взяв себя в руки. Я бы не позволила Серкану снова застать меня врасплох, но мои глаза расширились, когда вошел Ферит с тарелкой. Я встала. Зачем он здесь? Поможет ли он мне вообще? Ферит посмотрел мне в лицо и покачал головой, словно мог читать мои мысли. «Я просто приношу тебе обед». Он вошел, но оставил дверь приоткрытой, и мне стало интересно, зачем он это сделал. Я сомневалась, что это было для того, чтобы я смогла сбежать. Он боялся ли остаться наедине со мной? «Вот», — он протянул мне тарелку с дымящейся пастой и сыром. Я посмотрела на него: «Ты помнишь, как мы с Эваном играли вместе? Ты помнишь, как ты и он притворились моими защитниками? Ты помнишь это?» Какое-то время мы ничего не делали, кроме как смотрели друг на друга, но он не позволил мне заглянуть за его бесчувственную маску. Вздохнув, он прошел мимо меня и поставил тарелку на мою тумбочку. «Тебе следует поесть», — твердо сказал он. Я повернулся к нему лицом. «Почему? Для того чтобы я оставалась здоровой, и Серкан мог сломать меня?» Ферит посмотрел на мою руку и взял ее, внимательно осмотрев рану. «Это сделал Серкан?» «А кому еще нравится резать людей?» Губы Ферит превратились в кривую улыбку: «Почти каждому мужчине в мафии, Эда». Он слегка прикоснулся к ране: «Она не глубокая». «Мне очень жаль, что моя рана не соответствует вашим стандартам. Может, в следующий раз тебе стоит порезать меня». Ферит покачал головой: «Серкан режет глубоко, бьет сильно, а убивает зверски. Он так не режет». Я выдернула свою руку из его хватки: «И что? Может, он хочет приберечь чертову забаву на потом». Глаза Ферит внимательно посмотрели на мое лицо, слегка нахмурившись: «Возможно». По какой-то причине его пристальное внимание меня обеспокоило. «Когда люди говорили, что ты предатель, который убежал с поджатым хвостом, мне не хотелось им верить, но теперь я вижу, что они были чертовски правы». Ферит наклонился, и выражение его лица, которого я раньше не видела, напомнило мне, что теперь он был частью Каморры. «Я не сбегал. Я верен». Я фыркнула. Он сделал шаг ближе, так что я попятилась. «Мой проклятый отец послал одного из своих людей убить меня. Этот человек не смог пройти через это и оставил меня на территории Братвы, чтобы они могли закончить работу за него. Без Серкана дело было бы сделано. Я жив благодаря своему Боссу, благодаря тем четырем братьям Болат, которые вместе стояли, когда мир был против них и против меня». Я моргнула, полностью потрясенная его словами. «Твой отец пытался убить тебя? Почему ты не сказал Рокко?» Он посмотрел на меня: «Я не гребаная сука. А род Йылдыз надолго связан с моим незаконнорожденным отцом. Мне плевать, если он очень нравится твоему дедушке. Мой отец — позор для него». «Мой дедушка очень болен. Он, наверное, долго не проживет». «Хорошо», — яростно сказал Ферит. «Даже если мой дед перестанет защищать моего отца, Рокко не отдаст его Каморре. Он разберется с этим сам». Ферит грустно улыбнулся: «Рокко доставит моего отца. Поверь мне. Я просто хочу, чтобы это случилось не из-за тебя». Я коснулся руки Ферита: «Я знаю, что ты не сможешь помочь мне сбежать, но хотя бы дай мне поговорить с Эваном, Ферит. Я так по нему скучаю». «Это не его решение», — тихо сказал Серкан, входя в комнату. Ферит коротко кивнул, обменявшись взглядом со своим Боссом, который я не могла прочесть, а затем ушел, ни разу не взглянув на меня. «Пытаетесь убедить моего солдата предать меня?» «К сожалению, все, с кем я встречалась до этих пор, преданны тебе». Это было правдой, и я не могла винить даже их страх. Несмотря на репутацию, близкие Серкана, казалось, терпели его, возможно, даже любили. Я заметила, что Серкан тоже оставил дверь открытой и держал нас на расстоянии вытянутой руки. Что-то в нем было не так, и это вызывало у меня тревогу». «Позволь мне поговорить с моим братом», — сказала я, не позволив сказать «пожалуйста». Серкан склонил голову, оценивая выражение моего лица: «А Виктор? Разве ты не хочешь поговорить со своим женихом? В конце концов, он был бы сейчас твоим мужем, если бы не я». «Эван. Я хочу поговорить с Эваном». Его глаза ненадолго сузились, прежде чем обойти меня. «Что я получу за то, что позволю тебе поговорить с ним?» «Я не шлюха», — отрезала я. «Мне ничего не дать тебе в обмен на звонок». Серкан приближался медленно, как хищник: «Ты дашь мне это бесплатно?» «Ад замерзнет до того, как это произойдет». Он прижал меня к стене, и я заметила, что волнение, которое он излучал, было даже сильнее, чем обычно, но это все равно заставило меня начать нервничать. Я понятия не имела, что у него на уме, но знала, что мне следовало быть осторожной. «Разве твой брат не стоит поцелуя?» — спровоцировал он. «Мой брат не хотел бы, чтобы я целовала тебя». «У тебя уже был первый поцелуй, Ангел. Какое значение имеют последующие?» Его глаза блуждали по моему лицу, пока не остановились на уровне губ. Я нахмурилась и недоверчиво спросила: «Поцелуй, и ты позволишь мне поговорить с моим братом? Завтра?» «Поцелуй», — согласился он с мрачной улыбкой. Я встала на цыпочки, схватила его за шею, чтобы потянуть вниз, и на секунду прижалась губами к его губам, прежде чем отступить. «Вот. Поцелуй». Серкан покачал головой, его лицо все еще было близко к моему: «Это нельзя назвать поцелуем». «Ты не оговаривал подробностей поцелуя. Я поцеловала тебя, а теперь выполни свою часть сделки». Серкан обхватил меня ладонью, обвив своим телом: «Я показал тебе то, что считаю поцелуем, и на меньшее я не согласен». Я впилась взглядом, но встретиться с Серканом лицом к лицу было нелепой идеей. «Что? Не хватает смелости?» — пробормотал он. Я вздрогнул от низкого баритона, но схватив его рубашку, резко дернула его на себя. Наши губы были прижаты, но Серкан замер, ожидая, что моего следующего шага, как бы заставляя меня сделать это. В порыве ярости мой язык коснулся его губ, и, несмотря на то, что мои щеки вспыхнули, я поймала его темный взгляд. Момент моего контроля был вырван из моих рук, когда Серкан углубил поцелуй. Он взял на себя инициативу, губами и языком требуя сдаться. Мне было трудно за ним поспевать, а его запах и тепло поглотили меня, заставив тело всплыть на поверхность самым ужасающим из возможных способов. Рука Серкана коснулась моей талии, а затем он подошел ближе к моей груди. Моя реакция была инстинктивной, вызванной тренировками в защите с Эваном. Я подняла колено, но Серкан отреагировал не менее быстро, его рука опустилась, но импульс все же заставил мое колено задеть его пах. Он зарычал, и я остановилась, замершая от страха при взгляде в его глаза. Он тяжело дышал, и его взгляд обжигал меня своей глубиной. Однако меня охватила вспышка облегчения, потому что я сомневалась, что нашла бы в себе силы прекратить поцелуй. «Ты не должен прикасаться к кому-либо без их разрешения, иначе они могут попытаться защитить себя», — сказала я, потому что, очевидно, не знала, когда заткнуться. «Я ни на что не прошу разрешения», — резко сказал Серкан. Несмотря на трясущиеся руки, я прижала ладони к груди Серкана и толкнула его, но он не двинулся с места, а лишь приподнял бровь. Я задержалась на его взгляде, и он сделал преднамеренный шаг назад, наконец, отпустив меня. Мои глаза метнулись к его рукам, сжавшимся в белые кулаки по бокам, а затем снова к его лицу. Я вздрогнула от резкости, но не думая об этом, отвернулась и пошла к окну, создавая пространство между нами. Болат последовал за мной, и, когда он наклонился, его дыхание коснулось из моего уха: «Мне лучше уйти. Сегодня не время быть рядом с тобой. Спокойной ночи, Ангел». Его пальцы зачесали мои волосы назад, и он поцеловал меня в шею, в чувствительное место между моим плечом и шеей, заставиляя меня подпрыгнуть от удивления и приложить туда руку из-за ошеломляющего покалывания. Дверь закрылась с мягким щелчком, затем повернулся замок. Я вздрогнула и прислонилась к подоконнику. Разрешит ли мне Серкан поговорить с Эваном сейчас? Я должна была спросить, но поведение мужчины меня слишком ошеломило. Эта игра становилась все опаснее. Единственный вопрос: кто первым потеряет контроль?