Не место для бабочек II: Наследие Страж-камня

Культисты носились по библиотечному залу, тушили импровизированный пыточный костер, а потом еще раз извинились перед «начальством» в лице Мерисиэль и благополучно убрались, похватав бочки с горючим. Почему-то показалось хорошей идеей приказать им залить этим горючим что-нибудь в сером гарнизоне, захваченном их же собратьями. Поскольку в расположении комнат крепости Мерисиэль не разбиралась, посоветовать конкретную не получилось, и теперь в случае осады твердыни захватчикам (которые на самом деле истинные хозяева) придется, возможно, очень несладко. Или Гнусоморд-сотоварищи просто подпалят там что-нибудь по причине врожденной тупости, и осада вовсе не потребуется. Освобожденные рыцари оказались из ордена Рассветного меча. Сиила негромко просветила, что эти ребята, скорей, не паладины или мечники, а магусы, при том, весьма умелые. Отсутствие у них доспехов и оружия на боевой мощи, безусловно, скажется, но не так фатально, как если бы они были подобны ребятам из уже знакомого Орлиного дозора. А значит, усиленные парой умелых целителей, этот отряд сможет справиться с доставкой единственного гражданского — престарелого эльфа, назвавшегося Сказителем. Если бы не измождение и не вера в рыцарскую честь, Гнусоморд с друзьями вообще бы не добились успеха в их пленении. Мерисиэль не знала, что в Сказителе удивляло ее больше: то, что он, будучи эльфом, имеет явные признаки глубокой старости, или то, как уверенно он заявил, что хотел бы поговорить с ней в более спокойной обстановке. Лично. Да, Ирабет упоминала, что Сказитель может рассказать что-то о том, как починить Страж-камень, но уверенность, с которой старик заговорил об этом именно с ней, поражала. В конце концов, на месте Мерисиэль мог быть любой из защитников города, а рядом стояла очевидно более благонадежная Сиила. Оставалось надеяться, что дело в знаменитом эльфском расизме, и старик просто выбрал из двух остроухих собеседниц наиболее взрослую. Они выдвинулись вместе; Мерисиэль и Камелии еще предстояло навестить особняк Гверма. Наверное, он уже потерял терпение… или так и не добрался до своего дома через захваченный город? Нет, Хоргус Гверм не похож на человека, который легко рискнет своей жизнью ради сколь угодно дорогих вещей. Даже не имея под рукой привычного богатства, он полностью уверен, что имеет его в своем распоряжении. Еще перемазанный в грязи и перепуганный там, в Натхолме, он говорил так резко и уверенно, будто это Мерисиэль смиренно пришла просить его помощи. Может, нанял кого-то для сопровождения; оставалось только догадаться, почему наемников нельзя было попросить зачистить этот его дом от демонов. Впрочем… у богатых, наверное, свои причуды. На рыночной площади они расстались с рыцарями (кое-как облаченными в реквизированные у встреченных по дороге культистов нагрудники), и вместе с ними в «Сердце защитника» отправились граф Арендей и Уголек. Во-первых, дорога может быть опасной, а Уголек определенно сможет и себя защитить, и вылечить соратников в случае ранения. Во-вторых, присутствие графа Арендея явно нервировало Камелию, которая все-таки была Мерисиэль подругой. Граф воспринял свое назначение без явного недовольства, но определенно еще даст о себе знать, когда они разберутся с делами Гверма и присоединятся к остальным в командном пункте. Чуть позднее там же, на площади, им удалось встретить тихоню Талла, который сам обнаружил себя, заметив на плече Мерисиэль подаренный Аранкой платок. Парнишка умудрился неплохо влиться в ряды рыцарских патрулей, и только его шлем — слишком огромный и помпезный — отличал его от собратьев по оружию. Обрадовав мальчишку добрыми вестями, Ри направила его в храм Дезны к друзьям и пообещала навестить их при первой же возможности. Следом появился прелат Халран, но упорствовать на удивление не стал, заявив, что у него есть более важные дела, чем преследовать потенциально не опасных детишек. И многозначительно посмотрел на Мерисиэль перед уходом, как бы оставляя возможные козни дезнитов целиком на ее совести. Уже покидая площадь Ланн услышал звуки какой-то возни, и бравая команда поспешила туда. Два плутифлинга старательно тащили из-под завала третьего, но без особого успеха. Помощь Сиилы и самого Ланна пришлась очень кстати, а после освобождения Мерисиэль получила целых два подарка от благодарных воришек: во-первых, все трое после недолгих уговоров согласились присоединиться к защитникам города в том или ином качестве, а во-вторых — они указали на завал, который задержал их здесь. За ним, как оказалось, скрывался потайной ход в серый гарнизон, и этой новости определенно обрадуются Ирабет и ее рыцари. В конце концов, страж-камень сейчас лежит именно там, и если Мерисиэль собирается его как-то починить, то крепость все-таки придется штурмовать. А изнутри это определенно будет сделать значительно проще, чем через охраняемый центральный вход. До особняка Гверма группа добралась уже к вечеру — вряд ли внутри их ждет что-то такое, чего они еще не видели. Мерисиэль оглядела своих спутников: помимо переживших подземелья друзей и давно примкнувшего к ним Вольжифа, рядом молчаливой тенью шагал Лим, низко надвинув капюшон темного плаща. Он не говорил ни слова, не реагировал на шутки и расспросы, но ни единым движением не выказывал недовольства происходящим. Немногие короткие бои, случившиеся по дороге, только убедили Ри в правильности решения взять упорного аазимара в команду. Оставалась только одна неприятность, связанная с этим фактом — Ланн все еще вел себя так, будто между ними снова не происходит ничего отличного от дружеских или деловых отношений. Он выполнял приказы, делился наблюдениями и даже шутил, но не позволял взять себя за руку или обнять, держался на небольшом, но почтительном расстоянии, и избегал смотреть ей в глаза. Ри терялась в догадках, как их личные отношения связаны с делами группы? Неужели он настолько возненавидел Иламина, что теперь ненавидит и ее? Так или иначе, этот разговор следовало отложить до ближайшего привала. И Ри очень надеялась, что мистер Гверм разрешит им переночевать в своем доме, когда с работой будет покончено. Впрочем… на худой конец за воротами его сада толпились домики простых горожан, и там, скорее всего, есть минимум один с крепкой дверью и заколоченными окнами. В любом случае, поговорить с Ланном Ри собиралась уже этой ночью. *** Хоргус ждал их возле входа. Конечно, внутри, и конечно, в окружении наемников. То, что их не видно, вовсе не значит, что их нет — другое дело, что простых наемников Хоргус не собирался вводить в свой дом дальше порога. Всегда был очень осторожен, и даже сейчас этому качеству не изменил. — Наконец-то! Надеюсь, от моих вещей еще хоть что-то осталось, пока вы где-то шлялись, — Хоргус деловито посмотрел на часы. — Сколько дней вы добирались ко мне? Я жду вас уже несколько дней и, знаете ли, немного устал. Но наша договоренность будет в силе, если то, что я хочу забрать, все еще лежит на своем месте, так что поторопитесь. Отец коротко мазанул по ней взглядом, будто заметил что-то знакомое, но крайне незначительное. — Спасибо, что привели Камелию, Мерисиэль. Надеюсь, вы не распространялись о нашем маленьком деле?.. Нет? Отлично. Приступайте, я буду снаружи. Подсветите окно моего кабинета на втором этаже, когда путь будет свободен. Некоторые комнаты заперты, и если их не вскрыли — настоятельно не рекомендую этого делать. Мы поняли друг друга? Мерисиэль серьезно кивнула. Сейчас она выглядела ровно так, как положено выглядеть лидеру боевой группы — немного перемазана в крови, подол белой мантии испачкан дорожной грязью, лицо суровое и в меру жесткое. Минимум разговоров. Девочка определенно быстро учится… или наконец-то поняла, что Ланн ей не достанется. Камелия заметила ее попытки сблизиться с ним за этот день, каждую. И каждый раз едва удерживалась от того, чтобы захлопать в ладоши или рассмеяться. В эти моменты командир выглядела так жалко! Но куда ей тягаться с Камелией. Той, кто сделал ее такой. Ученику никогда не превзойти учителя, особенно если ученик понятия не имеет об их маленьком соревновании. Дом детства пах ровно также, как утром в день города. О, как же это было давно! Совсем другая Камелия ходила по этим коридорам, ее мысли были так наивны и просты! Новая, повзрослевшая Камелия смотрела на истоптанные ковровые дорожки с равной долей брезгливости и снисхождения. Огромная золотая клетка захвачена чужаками, но Камелии, в сущности, нет до нее никакого дела. Будет немного обидно, если кто-то все же пробрался в ее личную комнату… но замки на этой двери всегда были сложнее всех в доме. Папочка очень старался, чтобы его маленький монстр случайно никого не убил. Впервые эту дверь Камелия вскрыла в двенадцать. В четырнадцать приловчилась пробираться через окно, минуя набитые прислугой коридоры. В шестнадцать впервые убила вне родного дома — о, это было так волнующе! И так давно. Кажется, взрослая Камелия больше не опустится до низменных порывов к беспорядочному сексу и убийствам всяких… глупых юнцов. О, нет… если вещи гораздо веселее этих. Тяжелее всего было не отпускать язвительные комментарии, пока группа зачищала комнату за комнатой, избавляясь от культистов, демонов и даже мародеров. В кухне все еще пахло печеной индейкой, на столе покрывался плесенью кусок фирменного пирога их дурехи-кухарки. Дородная тетка со сладкой улыбкой на заплывшем жиром лице вызывала у Камелии брезгливость и легкое желание куда-нибудь эту бабу деть. Убивать ее не хотелось — слишком… грязно. Любимый кортик достоин куда лучшего обращения, чем кромсание слоев жира в попытке добраться до слабенького сердечка. Чем дальше они пробирались, тем яснее Камелия ощущала, как сильно переросла родной дом и все, что увлекало ее в его стенах. Она смотрела на Ланна и думала, что, наверное, ей больше не потребуется протекция командира. Можно будет совсем чуть-чуть поработать над однорогим лучником, и они с Камелией отлично справятся со всем вдвоем. Можно будет, например, убивать за деньги — и иногда для удовольствия. Нужный подход с самой капелькой слез и волной страсти уже подобран, теперь монгрел совсем никуда от нее не денется. С другой стороны, он, как и прочие игрушки, однажды ей надоест. И придется, наверное, даже убить его… нет, пока рано прощаться с командиром. В конце концов, протекция кого-то сильного и влиятельного никогда не бывает лишней. О, Камелия уже заготовила речь, которую зачитает ей, когда их с Ланном отношения вскроются! Про то, что Камелия понятия не имела об их чувствах, про то, что Ланн вообще сам обратил на нее внимание, и с командиром, возможно, был только чтобы не думать о великолепной, но недоступной красавице в ее лице. Если мыслить объективно, у Мерисиэль рядом с ней нет ни единого шанса. Ни ума, ни фантазии, ни смазливой мордашки. И фигурка совсем подростковая. Мужчинам такие интересны ровно до тех пор, пока на горизонте не появится настоящая женщина. Дверь в спальню закрыта на магический замок — Камелия не сомневалась, что так оно и будет, но все равно испытала некоторое удовлетворение, когда демонстративно не справилась с открытием замка. Способ попасть внутрь у нее, конечно же, есть, но раскрывать его прямо сейчас совсем не хочется. Зачем, чтобы Сиила топтала мягкий ковер своими латными сапожищами? Чтобы ненормальный алхимик что-нибудь сжег? Чтобы Вольжиф что-то украл, чтобы Мерисиэль смотрела на кровать, на которой сегодня Камелия получит то, что принадлежит ей по праву? Да и Ланну портить сюрприз не хочется. Камелия очень надеялась, что он любит чистоту, мягкие ковры и широкие кровати со множеством мягких подушек. Или полюбит, когда научится правильно все это использовать. В конце концов, он станет первым мужчиной, который посетит эту комнату, не будучи ее отцом или слугой.