Не место для бабочек II: Наследие Страж-камня

Халран изучал свежие рукописные отчеты дозорных отрядов. Заставлять детей заниматься разведкой было не лучшим решением, но и просить их изложить свои наблюдения письменно оказалось той еще глупостью. Мало того что рапорты оформлены далеко не по установленной форме, это еще можно простить, но и содержательная часть серьезно отличалась от той, которой он ожидал. Прелат трет переносицу и снова пытается в водовороте кривеньких «короче» и «страшный, красный, с хвостом» выцепить хотя бы крупицу полезной информации. Кажется, беседовать с «разведчиками» лично все-таки придется — благо, их больше никуда не направят. Дети на поле боя, в самых опасных местах, на самой важной работе — дети! Халран бы понял, если бы их привлекли к работе в лазарете или в убежищах, посадили бы за починку снаряжения как подмастерий, но в самую гущу боя… Аневия — умная девочка, однажды из нее выйдет толк. Только вот спутницу жизни она себе выбрала на редкость неудачную. Ирабет тянет из нее все соки, заставляет впустую растрачивать свой потенциал, подсовывает заранее проигрышные решения, пользуясь высоким положением в ордене. А Аневия слушает. Забрать бы ее под свое крыло, да инквизиторские порядки окончательно выбьют из девчонки весь потенциал. Как ни крути, а инквизитор — это вера и служение. И жесткая дисциплина. А ее сила — в импровизации, как бы грустно ни было это признавать. В дверь постучали, слишком деликатно и мягко для одного из людей Ирабет. Халран заинтересованно поднял глаза от бумаг. — Можете войти. На пороге, сияя лучезарнейшей из улыбок, появился никто иной как сам граф Арендей. Заноза в его заднице, которую никак не получается подцепить. Дебошир и богохульник, которого по праву рождения нельзя просто взять — и отправить на дыбу, или даже всыпать плетей за каждое грязное слово. Нежелательный родственник королевы, пользующийся ее протекцией и не оставляющий попыток исчерпать монаршее терпение. — О! Прелат, это вы, — граф жеманно заламывает руки. — Если бы я знал, что встречу здесь вас, а не коменданта… — Я временно исполняющий обязанности коменданта этого города. Глава ордена Орлиного дозора сейчас со своими подчиненными, где ей и полагалось быть все это время. — Неожиданное решение, — граф хмыкает и вальяжно заходит в комнату. По нему никогда нельзя сказать точно, насколько он пьян, даже если он трезв как стекло. Никакого понятия о правилах поведения и субординации. — И как у нас обстановка? — Я не знаю, как обстановка в высшем обществе, граф. Если позволите, я вернусь к работе, — Халран раздраженно отбросил рапорт и взялся за другой. Сколько этим разведчикам, лет по пять? Как можно писать настолько плохо в двенадцать-четырнадцать лет? — Меня интересует обстановка на поле боя, комендант, — граф отвешивает ему великосветский полупоклон, не переставая улыбаться. — Будьте так любезны, введите меня в курс дела. Я только прибыл в ставку и, честно сказать, несколько удивлен… — Эта информация касается только командного состава. Все, что необходимо знать гражданским, до вас обязательно донесут. Граф хмыкает в наигранном удивлении. — Я здесь не как гражданский, уважаемый исполняющий-обязанности-и-далее-по-списку. Я официальный уполномоченный представитель лидера свободной боевой группы. И вы, по вашему же уставу, обязаны делиться со мной самой свежей информацией. — И кто же вас уполномочил? — Халран хмурится. В уставе действительно есть нечто похожее, но откуда бы графу это знать? — Командир свободной боевой группы, кто же еще. Вы знаете ее как Мерисиэль, — шут улыбается, чуть склоняя голову набок. — Прошу, давайте перейдем к делу. У меня есть занятия поинтереснее, чем наблюдать вашу… — он щелкает пальцами, будто вспоминая нужное слово. — Ваш волевой профиль. — Если вы так подкованы в вопросах устава, граф, то должны знать, что я не обязан делиться оперативной информацией, не относящейся к деятельности вашей боевой группы. И сейчас мне нечего вам сообщить. Где сама ваша командир? — Как уполномоченный представитель командира самостоятельной боевой группы, прелат, я не обязан раскрывать местонахождение своего командира. — Согласно последней поправке, вы обязаны это сделать. В противном случае я не имею права разглашать оперативную информацию, — парирует Халран. Граф все больше действует ему на нервы. Похоже, что происходящее его забавляет. Как в уважаемом семействе, имеющем в родственниках саму Крестоносную Королеву, мог родиться настолько гнилой гедонистичный мальчишка? И как он может носить в себе небесную искру, да еще и целительский дар? Прелат не принадлежал к еретикам, сомневающимся в выборе Богов, но очень надеялся, что все-таки Боги, а не что-то иное, ведут графа Арендея по его жизненному пути. Мутная кровавая история с его чудесным спасением из вымершего «Порога небес» не оставляла умы многих инквизиторов. Официально графу предъявить по-прежнему нечего, хоть и прошло уже почти десять лет, и это действительно странно. Сам он, не считая относительно невинных, хоть и богохульственных развлечений никак себя не проявил до этих самых пор. Было бы очень здорово, если бы вскрылось его участие в деятельности какого-нибудь культа, чтобы просто убрать с доски эту сомнительную фигуру. Но он все еще является дальним родственником королевы, имеет ее протекцию и активно этим пользуется, несмотря на все направленные на ее имя рапорты о похождениях светоносного богохульника. По какому принципу Мерисиэль выбирает союзников? По остаточному — кого нашла, того и приняла в отряд? Халрану хочется верить, что кроме него и его людей в городе еще остались трезвые головы, но надежда эта таяла с каждой секундой присутствия в кабинете уполномоченного-представителя… и далее по списку. — Согласно последней поправке, я обязан это сделать, если вы предоставите мне доказательства возможной неблагонадежности моего командира. В остальных случаях я ничем вам не обязан, — он снова дурашливо кланяется. — В таком случае я вынужден сдаться и поделиться информацией, касающейся вашей боевой группы, — Халран усмехается. — На данный момент вашей группе поручено проводить зачистку района вблизи центральной площади. Иных заданий для вас, как и дополнительной информации, я не имею. Граф смотрит на него с легким удивлением. — Какова обстановка на вверенной нам территории? — наконец находится он. — Согласно нашим донесениям… — Халран показывает рапорт, который держит в руках. — В окрестностях центральной площади обнаружено два рогатых и три красных, страшных, с хвостами. А также десяток злых дядек в красном и пара десятков — не в красном. Если желаете, можете ознакомиться с официальным донесением по этому поводу. Граф, будто не веря услышанному, торопливо подходит к столу и непочтительно забирает рапорт из рук Халрана. Хмурится, беззвучно шевелит губами в попытке разобрать каракули. «Совсем не то же, что сопливые любовные письма, правда, граф? Ни тебе вензелей, ни надушенной бумаги… какая жалость». — Я реквизирую эти документы для дальнейшего… — начинает граф. — Вы не можете реквизировать никакие документы, достопочтенный граф. Но вы можете покинуть командный пункт, потому что больше ничего я вам рассказывать не обязан. Арендей разочарованно бросает на стол исписанную бумагу. Она совсем незрелищно, медленно опускается перед прелатом на стол, позволяя ему вернуться к ее изучению. — Требую выделить мне комнату как члену… — Вам будет выделен спальник, если они остались в наличии. Разумеется, мы не будем ради самостоятельной боевой группы освобождать комнаты, занятые кадровыми военнослужащими. Это не противоречит уставу, граф? Арендей гневно разворачивается на пятках и, стуча подкованными металлом каблуками дорогих сапожек, исчезает за дверью. Конечно, не забыв хлопнуть ею на прощание. Оставалось надеяться, что граф не притащил с собой в командную ставку энное количество вина… и других сомнительных радостей мирной жизни. Нужно бы распорядиться, чтобы за ним проследили и не дали наделать глупостей. Или хотя бы не позволили склонить личный состав к этим самым глупостям — Халрану нужны живые солдаты, а не обдолбанные юнцы, истекающие слюной, пока демоны замыкают окружение.