Не место для бабочек II: Наследие Страж-камня

— Ты все еще жива? — Минаго отшатывается от распахнувшейся двери, красные губы искажает яростная усмешка. — Это не надолго… Возможно, она сказала бы что-то еще. Возможно, Ланн успел бы выстрелить или Дейран — направить поток огня в искаженное злобой безглазое лицо. Все могло случиться по-другому, но Стонтон оказывается быстрее. Он размашистым ударом возвращает внимание лилиту, оставляя широкую рану там, где у людей обычно глаза. — Попробуй достать меня, тварь! — выкрикивает дворф и устремляется вверх по лестнице. Лилиту, рыча, бросается за ним. Ри бежит следом, вместе с остальными, но несколько метров они преодолевают неожиданно медленно, будто плывя сквозь густой студень. В затуманенное усталостью сознание врывается гул — неожиданно сильный, он исходит сверху, оттуда, где скрывается сломанный, израненный страж-камень. Ри замедляется, морщится, но продолжает идти вперед — как и остальные. Сопровождавший их плутифлинг держится чуть в стороне и явно уже подумывает дать деру. — Иди, — бросает ему Ри. — Спасибо за помощь. Беги к остальным. Плутифлинг не теряет времени на благодарности и скрывается в оскверненной часовне. Лучше пусть уйдет честно, по приказу, чем трусливо сбежит и будет винить себя за это… никому не чуждо чувство вины, как никому и не чужд героизм. В конце концов, парень мог вообще давным-давно покинуть захваченный город, как и собирался, но он пошел с ними и зашел так далеко, не будучи ни рыцарем, ни даже воином. Он заслужил шанс на спокойную совесть. За лестницей гул снова будто бы стихает, а может, становится привычней и перестает обращать на себя столько внимания. Элемент неожиданности потерян, Минаго знает о приближении врага, но Ри все-таки надеется, что демоница не успеет ничего предпринять. Так или иначе, Стонтон снова выиграл им время, чтобы закончить начатое, отвлек демоницу от зловещего ритуала; что бы ни связывало их с Минаго в прошлом, Ри ни на секунду не сомневается в его праведности. Только бы смог снова спастись, на зло логике и здравому смыслу; Ри готова просить для него орден, если ей дадут такую возможность. И точно на этот раз не забудет поблагодарить за очередное спасение. Может, мобилизовать все оставшиеся силы Минаго и не смогла, но один охранник у нее все же нашелся: узкий коридор преграждает широченный, монструозный минотавр. Неповоротливость его с лихвой компенсируется немалой силой; темные глаза сверкают от мощи и неожиданно незаурядного интеллекта. Тварь ударяет в каменный пол огромным копытом и несется вперед так резко, что стоящие на его пути Вольжиф и Лим оказываются на земле. Тифлинг пронзительно кричит, откатывается в сторону, прижимая к груди неестественно изогнутую руку, Лим не двигается. Приходится к месту свиток удержания, и Ри уверенно собирает оставленную кем-то на пергаменте магическую силу, позволяет ей устремиться к твари, снова бьющей копытом. Заклинание рассыпается; монстр запасся защитными чарами. Новый свиток рассыпается в руках, когда Ланн едва успевает отскочить от тарана огромной рогатой головой. Снова нет толку! Дейран пытается вылечить Вольжифа, читает уже второе заклинание; будто не знает, что никто не может срастить магией перелом так быстро! Ри читает молитву, напитывая спутников везением, ибо ничто, кроме удачи, не сможет их сейчас спасти. Свистит стрела, потом вторая — рогатый монстр вопит, вскидывается, снова бросается к Ланну. За ним устремляется троица хихикающих полуметровых клопов, призванных Камелией. Сама она предусмотрительно держится от минотавра на расстоянии, взрезает пыльный воздух тонкими нитями грозового заклинания — но снова не наносит чудовищу никакого вреда. Дейран срывающимся голосом читает новое лечебное заклинание, тянет поток света к хнычущему в углу Вольжифу, который со сломанной правой рукой никак не может помочь группе. Левая белеет напряженными костяшками на рукояти кинжала, обычного, лишь слегка блестящего от чар. Финн остался лежать рядом с Лимом, который все еще не двигается. Ри тянет энергию света, напитывая союзников жизнью, и золотое свечение охватывает тело алхимика. Он жив. Ри оглядывает поле боя; Ланн отскакивает от очередного выпада, уворачивается от размашистого удара, едва успевает выпустить одну стрелу и снова вынужденно уходит в сторону. Камелия, наплевав на осторожность, бросается к минотавру со спины, но тот походя, почти не отвлекаясь, отбрасывает ее к стене как незначительный мусор. Поток света устремляется от рук Ри почти машинально — сила щекочет пальцы, разум неожиданно очищается, будто и не было никакой усталости. Камелия трясет головой, бормочет очередное заклинание, и ее кожа покрывается темно-серыми наростами. И она снова несется на минотавра, самоотверженно, смело и безнадежно. Ри выхватывает единственное оружие, которое имеет при себе — короткий каменный клинок, который нужен совсем не для убийств. Если минотавр не падет сейчас, этот осколок может вовсе не пригодится, так? Риск вполне оправдан. «Что ты делаешь? Это не оружие!» — взрывается в сознании. Ри не сразу понимает, что вместо слов увидела образы, но читает их безошибочно. — «Ты должна исправить ошибки!» «Я ничего не исправлю, если мы умрем прямо сейчас», — парирует Ри. Окружив себя магическим доспехом, она бросается туда, где Ланн снова чудом избегает удара, где Камелия едва успевает увернуться, где Вольжиф… «Вольжиф?!» Тифлинг неожиданно бодро вспрыгивает на шею монструозной твари, ловко погружает оба клинка в ее глазницы. Минотавр воет, вертит головой, пытаясь скинуть седока, но тут же ловит открытой грудью несколько стрел. Камелия уверенно вонзает рапиру в зазор брони аккурат под его коленом, и Мерисиэль остается только повторить ее движение у другой ноги. Каменный нож неудобно, незнакомо лежит в руке, движение выходит неточным; зазубренное лезвие скользит по латным пластинкам. Минотавр инстинктивно отмахивается и от Камелии, и от Ри одним ударом огромного молота; Ланн в последнюю секунду успевает оттолкнуть их в сторону, принимая удар на себя. Заклинание лечения не заставляет себя ждать; Ри отбрасывает в сторону испуг, от которого вот-вот готовы брызнуть слезы, и сосредотачивается на целительстве. Ланн неожиданно ловко поднимается на ноги и успевает вонзить следующую стрелу подмышку чудовищу незадолго до того как Вольжиф с ликующим воплем все-таки пробивает ножами его шею. Камелия ловко подныривает под выпустившую молот ручищу минотавра и прорывается в открытую рану, прошибает горло и язык, намертво, будто бабочку булавкой, пришивая его к небу. Рапира остается в ране, не поддается, и Камелия вынуждена выпустить ее из рук, чтобы уйти от нового конвульсивного, отчаянного замаха монструозной пятерни. Минотавру наконец-то удается сбросить со своей шеи Вольжифа; он падает на секунду позже, чем сквозь его тело проходит свет лечения со стороны Дейрана. Минотавр кряхтит, вырывает из своего вспоротого горла окровавленную занозу рапиры и… Наконец-то падает. Команда несколько долгих мгновений смотрит, как тварь корчится на полу, пытаясь зажать жуткую рану на шее, одновременно избавившись от стрелы, которую собственным весом загнала глубоко под плечо. Минотавр бьется, неровно дергается и затихает; первым в себя приходит Вольжиф. — Так тебе! — он бодро пинает израненную ручищу монстра. Тот конвульсивно дергается, и тифлинг моментально отскакивает на добрые пару метров. Дейран хрипло смеется, качает головой. Он выглядит вымотанным, но очень довольным. — А говорят, магией не восстановить кости, — сквозь смех выдавливает он. — Дело не в твоей магии, а моих костях! — притворно возмущается Вольжиф. Но от Ри не укрывается благодарность и облегчение в его взгляде. — Легко сломал, легко починил. Повторишь? Могу помочь, — отзывается Ланн. И он тоже облегченно улыбается, вытирая рукавом влажный лоб. Лим медленно поднимается с пола, трясет головой — он только пришел в себя. Осматривается, замечает тушу минотавра на полу и медленно выдыхает. — Проспал весь бой, — констатирует веселящийся Вольжиф. — Можешь еще подремать, алхимик. — Он хотя бы умудрился ничего не сломать, — парирует за молчаливо сопящего Иламина Дейран. — Не все оказываются настолько ловки, чтобы отделаться легким обмороком после лобовой атаки живого минотавра. Ри несмело подхватывает общее веселье, глядя на Дейрана — и думает, как же все-таки здорово, что она решила взять его в команду. А ведь как близка была мысль оставить манерного графа в таверне с прочими гражданскими!.. Надо бы спросить у него, как он умудрился так быстро срастить сломанную кость, но что-то подсказывает Ри, что Дейран и сам не до конца понял, как это сделал. Они позволяют себе несколько минут передышки: отпиваются зельями, быстро перекусывают. Впереди осталось самое важное задание, причина их прихода в серый гарнизон. Было бы хорошо выспаться, восстановить заклинания, но те, кто прямо сейчас принимает основной удар демонов там, внизу, не располагают временем на это. Ри просто надеется, что с Угольком и Сиилой все будет в порядке, и не хочет заставлять их ждать слишком долго. Уже знакомая дверь в конце коридора — там скрывается основание страж-камня, та его точка, что была задета скверной. Именно оттуда можно уничтожить артефакт — или спасти его, очистить. Вылечить. Почему-то Ри не может перестать считать дар Иомедай живым существом — возможно, так нашептывает ей сущность, встреченная рядом с каменным ножом. Она гонит Мерисиэль вперед, твердит, что времени совсем нет, что никак нельзя опоздать, заваливает последовательностью образов, которые сбиваются в отрывистые фразы… Сущность точно знает, чего хочет, и кажется Мерисиэль если не другом, то союзником. По крайней мере, хоть кто-то знает, что и как им нужно сделать.