***
Утро. День обещал идти сонно, вязко и тягуче, будто бы издеваясь, и куча бумажных отчетов, дел учеников и бумаг для подписи покоились на столе, утруждая взгляд одним своим видом. Пятница, заваленная работой — не пятница, а сплошной ад: пока твои друзья прохлаждаются на улице или выпивают очередной бокал вина в компании книги, ты вынужден сидеть и потеть над делом. И никто, никто и ещё раз никто не поможет тебе в этом деле, кроме тебя самого и твоей способности побеждать лень. Благо, у Макото сила воли имелась, и в достатке. Потянувшись и зевнув, директор уселся прямо, взял первый документ из стопки и быстро пробежался по нему глазами. Какие-то отчеты, какие-то соглашения… Какая же морока! Едва только ручка коснулась бумаги, как в кабинет ворвался охранник. Ручка чуть не черкнула по длине всего листка, что безвозвратно испортило бы документ. — Добрый день, что вас приве… — Этот!.. Этот паршивец!.. Мужчину буквально трясло от гнева: он покраснел, его глаза налились кровью, всё тело будто бы готово было взять и взорваться в ту же минуту. Охранник тряхнул рукой, и только сейчас Наеги заметил, что он задержал какого-то мальчугана с резервного курса. Макото удивленно поднял бровь. — Извините?.. — Посмотрите, что он стащил у вас. Охранник раздраженно и злобно кинул на стол папку, похожую на десяток таких же папок в кабинете. Конечно, пропажа не была бы замечена, если бы среди этого разнообразия Макото не вызвался бы искать конкретную папку. Открыв её и пробежавшись взглядом по строчкам, Макото почувствовал, как его глаза неестественно округляются. В этой папке хранились все данные о проекте «Изуру Камакура». Где этот ребёнок вообще откопал этот документ?.. — Мальчик, скажи, — начал Макото мягко после небольшой паузы, предназначенной для отхода после шока. Он не был из тех суровых людей, которые выпытывают информацию угрозами и криками. — Где ты это нашёл? Парень исподлобья смотрел на директора, будто бы набрав в рот воды. Наеги вздохнул, вставая из-за стола. — Благодарю вас за информацию, вы пока что можете идти. А ты останешься здесь, — приоткрывая дверь, произнес Наеги. Охранник что-то недовольно пробурчал и ушёл на пост, а юный партизан понуро стоял перед директором. — Давай поговорим серьезно. — Макото чуть присел перед мальчиком, пытаясь заглянуть ему в глаза и в душу, но паренёк упрямо смотрел в пол. — Ты же понимаешь, что это очень-очень важные документы, да? Зачем ты их взял? Уже неудивительное молчание в ответ. Наеги вздохнул, приподнимаясь и отряхивая руки от невидимой пыли. Наседать психологически ему не хотелось, но это было самым лучшим выходом в данной ситуации. Если бумаги почти государственного значения были украдены ребёнком, кто знает, куда могла распространиться информация? Проект был давным давно завершён. Изуру вместе с осколками отчаяния больше не представляет опасности для города — Наеги даже лично поговорил с Хаджиме насчёт использования талантов, объяснив все побочные эффекты, которые, впрочем, были и так знакомы Хинате. Тот отнёсся действительно серьезно к делу и больше никогда не использовал ни одну из способностей ( впрочем, ему и самому совсем не нравилось то, во что он мог превратиться после многократного использования талантов, так что этот отказ был скорее добровольным, нежели принудительным ). — Молчишь, значит. Прости, но нам придется принимать меры. — Наеги начал чинно ходить по периметру комнаты, отсчитывая шаги. — Возможно, дойдёт даже до исключения. Ты же не хочешь этого? Ученик ещё более нахмурился, и по его лицу стало видно, что он напряжен. Главное — найти чувствительную точку… — Это — престижная академия, и даже резервному курсу здесь даются ценные знания. Пойми, какая это честь — учиться тут! Да и вряд ли ты хочешь краснеть перед родителями в моем кабинете за свой просту… — Только не родителей! — вскинул голову мальчик, но, увидев на себе взгляд, тут же стыдливо опустил голову вниз. — Без этого никак. — Макото остановился перед учеником. — Кража — это серьёзное преступление, тем более когда настолько ценных и важных бумаг. Но я могу сделать тебе поблажку, если ты расскажешь мне, зачем это, — директор помахал папкой, — тебе было нужно. Спектр эмоций на лице юноши менялся минутно: от глубокого разочарования, сомнений и грусти до покорности и принятия. В один момент он всхлипнул, утирая едва появляющиеся слезы руками. Макото было очень жаль, что ученик перед ним в таком состоянии, но сделать ничего, увы, не мог. Он должен отвечать за свои поступки. — М-мне эти документы… вообще не нужны были… это не мне… — Хорошо. Тогда кому? Протерев кулаками лицо, ученик взглянул на директора будто бы с мольбой, но Макото оставался непреклонен. Судорожно выдохнув, мальчик опустил взгляд вниз и начал говорить, ломая пальцы на руках. — Я… я не могу сказать, кому… Н-но пожалуйста, выслушайте меня! Я р-расскажу все… Только не рассказывайте родителям и не выгоняйте меня из школы! — Хорошо, но пообещай, что ты расскажешь все, ничего не утаив. Наш разговор разойдётся максимум в стенах этого кабинета, моих доверенных лиц и тех, кому ваша проделка могла что-то попортить в жизни. Паренёк неуверенно кивнул и начал свой рассказ. — У-у нас была компания их пяти человек… Мы все из класса А… У каждого из них были свои выдающиеся способности, но их почему-то не взяли на основной курс. Все они считали несправедливостью и низостью учиться с резервным курсом, хотя меня они почему-то взяли в свою компанию. Я часто слышал от них странные разговоры и никогда не понимал, о чём они. Там было что-то… О проекте школы. Я однажды спросил, о чем они говорят, и они мне сказали, чтобы я ни в коем случае никому не говорил… Ну, я и пообещал. Они сказали что-то о старом проекте школы, который провалился. Что-то о том, чтобы в одном человеке совместить все возможные таланты… Я в это не особо верил, но они сказали мне доказать свою верность им и заставили украсть документ… — Ты можешь рассказать о них что-то ещё? — попросил Макото спокойным тоном у мальчика, и тот вновь кивнул, но уже более уверенно. — Они говорили… Что хотели бы самостоятельно повторить этот проект. — Повторить?! Они с ума сошли? — Я-я тоже им об этом говорил… Но они сказали, что если я не украду этот документ, то я вылечу из школы… Что у них есть средства, чтобы обеспечить мне это… Я не мог им противиться и сделал это. — Ты ни в чем не виноват, — Макото добродушно потрепал по волосам мальчугана, и тот виновато улыбнулся в ответ, — Насилие и манипуляции — это ужасно. Они должны будут ответить за то, что наседали над тобой своими слабыми сторонами. — Я… Они же мне ничего не сделают за то, что я вам рассказал?.. — Что ж, тебя наказание точно не ждёт за эту правду, какой бы страшной она ни была. Я очень благодарен за то, что ты поделился — ты очень сильный и поступил правильно. Нам надо отыскать этих парней и выяснить, зачем вообще им нужны эти документы… —Возможно, — мальчик снова начал ломать пальцы в сомнениях, — Я знаю, зачем им это было нужно. — Буду рад тебя выслушать. Мальчик перестал ломать пальцы и взглянул в глаза Наеги. — Они хотели… Получить все таланты себе, — После этой фразы Макото неестественно вздрогнул, почувствовав, как ком встал поперёк горла, — Как несколько лет назад, во время инцидента отчаяния… — Откуда… Они узнали об этом всём… — Они сказали, что им нужен человек, который обладает всеми талантами, а с остальным им поможет чей-то отец… — Мы должны предотвратить это. Ты знаешь, где они могут быть?.. — У меня есть адрес, куда они попросили меня прийти… И отдать документы… Макото и ученик ещё проговорили некоторое время, и второй полностью доверился директору, сказав даже то, кем являлись его помыкатели. После, пробив их по базе данных, Макото узнал, что они числились на не самом хорошем счету у школы, много прогуливали — особенно в последнее время — и по половине предметов имели низкие баллы, зато почти у всех были пятёрки по информатике и подобным предметам. Оставались в школе в основном благодаря финансовой поддержке родителей. Впрочем, сильных проступков и до этого за ними не наблюдалось, вот и не исключали их. По окончании разговора ученик ушёл, а Наеги некоторое время ходил по кабинету в задумчивости, нервно кусая губу, а после сел, да так, что стул под ним жалобно скрипнул и смиренно замолк. Макото достал телефон, набрал Нагито и застучал пальцами барабанную дробь по столу.***
— Как-то так. — произнес Наеги напоследок, и голос его прозвучал напряжённо, как и тишина, которая воцарилась между ними после рассказа. Нагито обдумывал всю ситуацию, и теперь что-то в голове складывалось в единую картинку. Комаэде с каждой новой мыслью становилось всё хуже и страшнее. — Мне даже нечего сказать, — приглушённым голосом наконец ответил он, а после продолжил, — То есть, им не нужен был я… — Верно. Им нужен был Хаджиме. Точнее… Изуру. Это прозвучало приговором и эхом раздалось в ушной раковине. Не он, а Хаджиме… Откуда они вообще узнали, что Хината у него? Откуда они узнали, что Хаджиме — бывший Изуру? Это пугало до противных мурашек по коже. Насколько же талантливы эти резервники, что смогли пойти на такое?.. Это пугало. Свобода бесталантных людей почти безгранична, ведь за ними нет таких строгих наблюдений, как за абсолютными. Их не обременяет тяжесть собственного таланта, но они не понимают, какую ответственность несут абсолютные, и хотят получить талант ради забавы. Хаджиме, безусловно, был ответственным человеком, но даже он не смог полностью справиться со своими талантами, и теперь страдает… Обладание всеми талантами даже для подготовленного человека — это непосильная ноша, что уж говорить о детях… Это дело может кончиться новым инцидентом. Шансы невысоки, но они есть, ведь от осознания всесилия люди способны сойти с ума. — Следи за ним, пожалуйста. Я отправлю на тот адрес подготовленных людей и сам поеду. В случае чего ты знаешь, где он может находиться. Комаэда судорожно сглотнул, кивая, после сумел выдавить из себя слова согласия. Макото распрощался с ним и положил трубку, а на Нагито накатила волна тревожности. Он долгое время не мог решиться на хоть какой-то разумный поступок и всё ходил по кабинету, ища ответ в стенах, книжных полках, обоях, глобусе на подоконнике и бумагах. Потом Комаэда встал и подошел комнате Хаджиме, заглядывая в небольшой проем. Он сидел, спокойно читая книгу. Нагито облегченно, но всё ещё нервно улыбнулся и отошёл от двери, уходя в свою комнату.***
Сильный грохот разбудил Нагито, и он в тот же момент почувствовал ужасный холод, идущий разрядами тока на своей коже. Каким-то образом окно открылось, и сильный порыв ветра раздувал занавески, сквозь которые пробирались серебряными нитями лучи света от Луны. Они путались в тонком тюле и неярко светились на однотонном полу. Нагито встал, поднимая с пола упавшее одеяло, и поспешно закрыл окно. Занавески утихомирились и плавно легли позади него, отчасти запутываясь в ещё более кудрявых по ночам волосах юноши. Комаэда зевнул, прищуриваясь и высматривая циферблат в стене. Три ночи. Великолепно. Постепенно комната снова начала прогреваться, но ногам всё ещё холодно было стоять на голом полу. Натянув на себя разные по цвету носки, протерев кулаками заспанные глаза, привыкнув к темноте взглядом, Комаэда аккуратно приоткрыл дверь из своей комнаты и выскользнул в коридорчик, а после и на лестницу. Тихо. Даже ступеньки не скрипят под ногами. Нагито легкой трусцой спустился вниз и налил себе воды, бесшумно освежая пересохшее горло и ставя стакан обратно на столешницу. По пути назад Нагито невзначай кинул взгляд на комнату Хинаты. Уже более пробужденный мозг вспомнил разговор прошедшего дня с Макото, и снова непонятная тревога, которая лишь усиливалась в ночи, окутала парня. Он сглотнул. Что он ожидал увидеть в комнате? Труп? Сошедшего с ума Хаджиме? Изуродованное тело и кровь с кишками?