Башня

XXX Через неделю после заключенной Гермионой с Мелди сделкой эльфийка появилась у подножья кровати ведьмы, задыхаясь от волнения. Наконец-то она нашла возможность осмотреть сумочку. – Она заколдована, мисс, – сказала она. Проснувшаяся от звука эльфа, появившегося в комнате, Гермиона потерла глаза и села. – Заклинание внутреннего расширения, да. Незаметно. Ну, почти. – У вас там целая библиотека, – с трепетом сказала Мелди. Гермиона почувствовала, как щеки залились румянцем. – Мне нужно было быть готовой ко всему. И так, в ней все еще есть все книги, это хорошо. А что насчет палатки? Зелья? Одежда? Мелди подтвердила, что сумочка в целости и сохранности. Она согласилась запастись едой – в основном консервами, что было редкостью в чистокровном доме. У Гермионы все еще не было конкретного плана, кроме тех возможностей, которые возникли с доступом к ее сумочке. Если бы она только могла провести час вне этой адской башни и ее рун, блокирующих магию. Если бы Мелди достала ее сумочку, она могла бы аппарировать с помощью беспалочковой магии. Она могла бы сбежать в Европу, Южную Америку или Австралию. Она могла быть свободной. В расплывчатых очертаниях ее плана было много «если». Но это было начало. – Мелди, можешь принести мне карты из библиотеки? – спросила она перед тем, как эльфийка ушла за завтраком. – Незаметно, конечно. – Да, мисс, какие карты вам нужны? – пропищала помощница. Гермиона заколебалась. Где она могла бы найти безопасное место? – Северная Европа и Азия, – наконец произнесла она с твердостью, которой не чувствовала. – Все, что может намекнуть на месторасположение Дурмстранга. Когда-то Малфои подумывали отправить Драко туда учиться, пока Нарцисса не отвергла эту идею, не желая, чтобы ее единственный ребенок был так далеко от дома. Наверняка у них была какая-то информация о школе. Место ее расположения хранилось в строгом секрете, но даже намек поможет девушке. С этими словами эльфийка поклонилась (чего Гермиона неоднократно просила ее не делать) и с хлопком исчезла. XXX Драко почувствовал облегчение, когда почти через одиннадцать месяцев Гермиона доказала, что может говорить. Ее травма заключалась не в том, что она лишилась голоса, когда-то каждый день сводившего его с ума на общих занятиях. Теперь парень понял, что голос ему скорее нравился. Она по-прежнему мало говорила. Он приходил каждый день ровно в 4 часа дня и обычно обнаруживал ее, свернувшуюся калачиком в кресле, за чтением. Гермиона привыкла тихонько здороваться, когда он садился рядом с ней, и время от времени вставлять вопросы, когда он рассказывал о своем дне. На попытки расспросить девушку хоть немного о ее жизни она отвечала только несколькими словами, хотя и не недружелюбными. – Может тебе принести газету? – небрежно спросил он однажды в апреле. Ведьма внимательно посмотрела на него, медленно опуская свою чашку. – Я бы не возражала, – ответила она. – Но я сомневаюсь, что сейчас «Пророку» можно верить. Даже два года назад он вряд ли был примером журналистского мастерства. Но я думаю, почитать можно. Он кивнул. – Тогда я попрошу Мелди принести один экземпляр к завтраку. Я никогда не прикасаюсь к своему. Ее губы скривились при этом признании. – Спасибо. Наступила пауза. Краем глаза он наблюдал за ней, делая долгий глоток из изящного фарфора. Ведьма закусила губу – было ясно, что она не решается что-то сказать. – Как ты думаешь, – начала Гермиона, – мы могли бы выйти на улицу? Взгляд Драко метнулся к окну, залитому каплями ливня. – Не обязательно сегодня, – быстро продолжила она. – Но когда будет погода поприятнее. Как ты думаешь, может быть, мы могли бы… хоть ненадолго? Я так давно не была на улице. Волшебник засомневался. Она так мало у него просила. И все же это было немало. Если бы их увидели, им обоим бы скрутили их жалкие шеи. Тем не менее он понимал ее. Если бы они остались на территории поместья на заднем дворе, в более изолированной зоне садов, возможно…. Вздохнув, Драко ответил: – Я подумаю. Ее ответной улыбки, расплывшейся по обычно осунувшемуся лицу, было достаточно, чтобы он тут же согласился. Он никогда не видел ничего подобного. Вероятно, это была улыбка, которую она приберегла для высшей оценки на экзаменах, улыбка, которой она награждала себя, когда ее хвалил особенно строгий профессор. Неужели она так улыбалась все время в школе? Неужели он просто пропустил это? Однако он воздержался и не наколдовал плащи от дождя, довольствуясь ее счастьем от ожидания. Возможно, он найдет еще несколько способов заставить ее улыбнуться. XXX Расследование побега Луны Лавгуд до сих пор было относительно бюрократичным, то есть медленным и обремененным бумажной работой. Помимо своего первоначального отчета и «упрека» Темного Лорда, Драко не был причастен к каким-либо другим элементам разбирательства. Он почти забыл, что велось активное расследование, пока холодным майским днем ​не вошел в свой кабинет и не обнаружил, что его ждет Долиш. Драко не нарушил своей уверенной походки, увидев волшебника. – Джон, – коротко сказал он. – Что привело тебя в мой отдел? – Я приехал, чтобы обсудить февральский инцидент, Малфой. Как и Драко, Долиш сразу приступил к делу. Он никогда не был любителем шуток и светских бесед, которыми вовлекали других в разговор. Сев за стол, Малфой нахмурился. Деловым тоном он ответил. – Я дал тогда показания, и довольно подробные. Есть что-то, что требует пояснений? – На самом деле, я хотел узнать, возможно, со временем вспомнились некоторые детали. – Ах да, больше времени и расстояния наверняка привнесли мне больше ясности. Сарказм соскользнул с его губ как по маслу. Драко скрестил руки, приподняв брови. Еще одна вещь, которую он ценил в авроре, – его вопиющее пренебрежение к социальному положению. Много людей в подобной ситуации начали бы заикаться от такого сурового ответа. Долиш не моргнул и глазом. Вытащив небольшой блокнот, он пролистал страницы, прежде чем нашел то, что искал. – Ты сказал, что Лавгуд, вероятно, напала на Гнарла, когда он снимал с нее наручники. Зачем он это сделал? – Если они ведут себя послушно, я всегда держу своих клиентов без оков. Комната охраняется и запирается снаружи. Это дает им чувство равенства. Человечности. Перед следующим вопросом Долиш сделал заметку. – Но Лавгуд была частью внутреннего круга Поттера. Она известна как опасная ведьма. Мне кажется, глупо было рисковать. Драко вспыхнул, но тон оставался ровным. – Как я уже сказал, комната безопасна. У нас есть магические обереги, которые поглощают даже беспалочковую магию, хотя Лавгуд не сильна в этом. У нас никогда раньше не было проблем. Я предполагаю, что это вина Гнарла, что он держал свою палочку на виду и в пределах досягаемости девушки. – В том-то и дело, – Долиш нахмурился. – Гнарл – один из моих людей. Он недалек в некоторых вещах, но он человек привычки. Он не хранит свою палочку там, где ее можно было бы выхватить, предпочитая держать ее в рукаве или во внутреннем кармане мантии. Оттуда ее быстро не достанешь, но он еще никогда не терял ее. Поэтому для меня удивительно, что мисс Лавгуд смогла дотянуться до нее, особенно с наручниками. Разум младшего волшебника работал со скоростью миллион миль в минуту. – Как я сказал на допросе, после забвения я почти ничего не помню. Я не могу сказать наверняка, это было всего лишь предположение. Возможно, Гнарл сам вынул палочку. – Ну, мы не можем его сейчас спросить, не так ли? – голос Долиша был ровным, но глаза были темными. – Не после того, как его допросил Темный Лорд. Гнарл сейчас находился в Святом Мунго. Было неясно, очнется ли он когда-нибудь от проклятия, которое Волдеморт счел нужным применить к бедному тупому аврору. Драко почти почувствовал себя виноватым. Почти. Гнарл был жестоким идиотом. – Боюсь, я тоже не принесу особой пользы, – парень откинулся на спинку стула, поправляя перо на одном из блокнотов из драконьей кожи. – Но немного больше, чем Гнарл, – Долиш тоже откинулся на спинку кресла. Он не из тех, кто обычно излучает радость, но теперь он выглядел особенно угрюмым. – Это последняя часть пазла. Как девочка смогла получить палочку, если она была скована в запертой и охраняемой комнате с двумя умелыми волшебниками? Мы знаем, что она использовала дезиллюминирующие чары, чтобы добраться до атриума и сбежать в город. Мы знаем, что она обездвижила и наложила Обливиэйт на вас обоих. Но как она вообще получила эту палочку? Драко пожал плечами. – Я не могу сказать. Я спрашиваю себя об этом каждый день. Единственная догадка, что она увидела возможность, когда Гнарл отвлекся, и воспользовалась ею. Не думаю, что она смогла одолеть его. Похоже, мы ее недооценили. – Она не Грейнджер, – согласился Долиш. – Но она училась в Когтевране. Тем не менее. Я не могу собрать все воедино. Услышав имя Гермионы, Драко напрягся. Зачем о ней вообще вспоминать? Он хотел возразить и сказать, что Грейнджер далеко не так умна, как все думают. Вместо этого он развел руками в жесте «кто знает». – Мне очень жаль, что я больше ничем не могу помочь, Джон. Я думал обо всем этом. У нас есть успехи в ее отслеживании? Долиш нахмурился. Он, не торопясь, сделал пометку в своем блокноте, прежде чем ответить. Он, казалось, колебался, словно собирался что-то сказать. Через мгновение он хлопнул обложкой своего блокнота и встал. – Нет. К сожалению, она почти не оставила следов. Я считаю, она избегала большинства традиционных способов передвижения – без портключей, каминов или аппараций. Мы не думаем, что она здесь. Вероятно, она на континенте. Возможно, направляется в Южную Америку. Мы получили сведения, что в Перу есть кучка предателей крови. Но ничего такого существенного. – Жаль, – протянул Драко. – Я бы хотел, чтобы ее нашли: она сделала из моего отдела посмешище. Я очень надеюсь, что если будут какие-нибудь новости, ты дашь мне знать. – Конечно. На этих словах Долиш попрощался. Драко взмахнул палочкой в ​​сторону двери после того, как она захлопнулась, и немедленно запер ее. Он нахмурился, глядя в потолок. Было ясно, что Отдел магического правопорядка был озлоблен из-за столь сурового наказания одного из них. В чем-то они явно обвиняли Драко. Нельзя, чтобы Долиш вынюхивал здесь: маловероятно, что он найдет что-нибудь примечательное, но был шанс, что проклятый аврор обнаружит, что побег Лавгуд был не просто результатом неосторожных действий Драко, а тщательно продуманной схемой, планом. Вздохнув, он потер переносицу. Последнее, что ему сейчас нужно, это стая мстительных авроров, вмешивающихся в его дела. Ему нужно быть осторожным, следующие несколько дел должны пройти без сучка и задоринки. Драко повернулся к аккуратной стопке желтых папок в правом углу стола. Если он собирался и дальше избегать подозрений, ему нужно было приступить к работе. XXX Его неуверенное «да» зажгло небольшой огонек надежды в груди Гермионы. И он перерос в полноценный пожар, когда Мелди в середине мая сообщила, что вся провизия упакована в сумочку. Две недели спустя после ее просьбы выйти на улицу Драко объявил, что в следующую пятницу – всего через два дня – он возьмет ее на прогулку по саду. – Мать занимается какой-то благотворительной деятельностью с Ноттами, а мой отец и тетя должны присутствовать на встрече с Темным Лордом, – объяснил он. – Никто не должен нас заметить. У нее закружилась голова. Предстояло еще многое сделать. Мелди должна вернуть сумочку, чтобы Гермиона спрятала ее где-нибудь при себе. Нужно было скопировать карту региона, где предположительно можно найти Дурмстранг. Гермионе нужно было убедиться, что она сможет пользоваться беспалочковой магией. Драко не знал о чарах или считал ее недостаточно сильной, чтобы использовать беспалочковую магию даже вне комнаты? Утром в пятницу Гермиона копировала карту Северной Норвегии. Не было какого-то конкретного места, которое обозначало школу, скорее выделенный регион среди снежных гор. Она надеялась, что сможет собрать воедино все, что Виктор рассказывал ей о школе. Можно даже найти места, которые обычно не наносят на карту. Она осторожно сменила чернила своей ручки с черных на красные, чтобы обозначить большой участок земли, где могла находиться школа. Она мрачно отметила, что это около семнадцати тысяч квадратных километров. Возможно, где-то существовало какое-то волшебное сообщество, которое могло направить ее поиски… По правде говоря, она совсем не знала, как она найдет школу. Но сбежать было намного лучше, чем остаться. Вошла Мелди, доставая сумочку. Сердце Гермионы сжалось при виде слегка потрепанного бисерного мешочка, который не раз спасал ее шкуру. Шелк цвета баклажана блестел в узловатых пальцах Мелди. – Вот, мисс, – провозгласила эльфийка. Она ослабила шнурки. Гермиона заглянула внутрь, откинув назад несколько прядей волос, чтобы те не загораживали обзор. Все было так же, как и в июне прошлого года, или примерно так же. Она заметила несколько свернутых пакетов с одеждой – свитер Гарри, несколько пар джинс. Пара ее собственных поношенных серых кроссовок. Что-то болезненное поднялось у нее в горле, но она подавила это. Мелди услужливо указала на еду, которую она собрала у Малфоев. Наряду с твердыми буханками хлеба, яблоками и картофелем были банки с оливками, каперсами, икрой, персиками и маринованным луком. Гермиона также заметила рыбные консервы, коробку печенья, фруктовые кексы, похожие на рождественские, упаковку крекеров, упаковку мармелада, банку какого-то паштета и винный бурдюк. – Он постоянно наполняется! – услужливо пискнула эльфийка. – Подарок от одного из Лестренджей несколько десятилетий назад. Если наполнить его чем-нибудь, он станет бездонным! – Идеально для воды, – улыбнулась Гермиона. Остальная еда была относительно странной, но ее должно было хватить на несколько недель. Было логично, что в семье волшебников не было, скажем, банок с бобами или коробок с хлопьями. В худшем случае она сможет найти способ купить несколько батончиков мюсли. Подойдя к шкафу, Гермиона сняла бледно-желтую блузку. Она была слишком мала для нее, даже с учетом потерянного от горя и травм прошлым летом веса. И, вероятно, для домового эльфа блузка была слишком большой, но это лучшее, что она могла дать. Глаза Мелди расширились при виде одежды. Гермиона перевела дыхание. – Я знаю, что технически и юридически твой хозяин должен быть тем, кто это сделает. Но тебе приказали служить мне уже почти год назад. Надеюсь, это дает мне некоторую власть над связывающим вас волшебством. Итак, вот, Мелди, – она подарила эльфийке блузку. Руки Мелди слегка дрожали, когда она принимала одежду. – Я могу остаться, мисс, пока вы не уйдете. – Это бы очень помогло, – признала Гермиона. – Но теперь ты свободный эльф. Можешь делать, что хочешь. Вероятно, в волшебной Британии, управляемой Волан-де-Мортом, было не так много вариантов для свободных эльфов, но девушка надеялась, что Мелди сможет найти работу со справедливой оплатой. Она ей это сказала. – Спасибо, мисс, – сказала Мелди. – Я приготовлю для вас чай, как обычно. Гермиона обняла эльфийку. – Спасибо тебе за все. Не думаю, что смогла бы пережить все это без тебя, Мелди. XXX В два часа дня она все еще собирала несколько менее древних предметов одежды и перебирала книги в сумке. «История Хогвартса», вероятно, не пригодится во время путешествия, но она не могла оставить эту книгу. Перебирая оставшиеся вещи, она услышала не предвещающий ничего хорошего звук на лестнице. Драко, которого не должно было быть еще два часа, отпирал дверь. Гермиона подавила визг и сунула сумку в единственное, похожее на карман, место, которое у нее было – вниз по ее розовому платью, в пространство между грудью. Она повернулась, затаив дыхание. – Привет, – сказал он, улыбаясь. – Я ушел с работы немного раньше, чтобы мы могли провести больше времени в саду. – Д-Драко, – мягко ответила она. – Ты удивил меня. Он напевал что-то себе под нос, снимая рабочую мантию, оставив простую хлопковую рубашку на пуговицах и черные брюки. Несомненно, он хотел надеть что-нибудь более легкое для улицы. – Извини. Я просто знаю, что ты с нетерпением этого ждешь, и я подумал, что постараюсь уделить этому как можно больше времени. Подозреваю, что у нас нескоро снова появится такая возможность, когда всех не будет дома. Его доброта поразила ее. Чувство вины сразу же захлестнуло грудь. Гермионе удалось улыбнуться. – Как заботливо. Малфой повесил мантию, улыбаясь ей. – Мелди должна приготовить для нас небольшой пикник. Я знаю, ты скучаешь по свободе. Я подумал, мы можем устроить небольшой праздник. Ты готова? – Да. Честно говоря, ей все еще хотелось многое сделать: переодеться во что-то более практичное, чем старомодное розовое платье, которое она носила, закончить собирать вещи, оставить ему записку, в последний раз попрощаться с Мелди – но ничего не поделаешь. Она обула единственную пару обуви, которая у нее была. Кроссовки, которые были на ней, когда он ее нашел. Они смотрелись неуместно с платьем. Она исправит это позже. Впервые за год Гермиона оказалась вне башни. Она последовала за Драко вниз по винтовой лестнице, от возбуждения чуть не закружилась голова. Он провел ее через северное крыло, вход в башню находился в конце длинного коридора. Это была довольно запущенная часть дома. Стены были увешаны старинными портретами, которые смотрели с интересом, с отвращением рассматривая облако ее волос. Драко указал на дверь, ведущую в музыкальную комнату. Несмотря на ее нелюбовь к ценностям семьи Малфоев, часть ее стремилась исследовать древний дом. Словно чувствуя ее любопытство, он указывал на различные детали, перемещаясь по хорошо оборудованным комнатам. Они миновали комнату, заставившую Гермиону задуматься. Пурпурные стены и хрустальная люстра в центре заставили ее сердце замереть. Не задумываясь, она положила руку на свой шрам. Он был под рукавом ее платья, она все еще чувствовала слегка приподнятую кожу. Грязнокровка. Драко заметил, что она задержалась в дверях бального зала и повернулся. Она ничего не сказала, просто огляделась. В полуденном свете это была совсем другая комната. Дамастная ткань на стенах с узором геральдической лилии, полированный ореховый пол, высокие окна... Это было действительно красиво. Изящное пространство, предназначенное для теплых посиделок в кругу друзей. Но мысленно она могла представить себя растянувшейся на полу в центре комнаты и плачущей, когда Белла портила ее плоть этим ужасным словом. Грязнокровка. Она видела вспышку железа, когда кончик ножа вонзился в кожу. Темная кровь, текущая из ее белой руки. Крики снизу, сверху, собственный рот. Его рука внезапно оказалась в ее, и воспоминание оборвалось. – Мне очень жаль, – мягко сказал он. –Я забыл. Давай. Пойдем на улицу. Гермиона кивнула, широко раскрыв глаза. – Да. П-прости, – пробормотала она. Драко слегка обнял ее, прижал пальцы к пояснице, уводя подальше от места происшествия. Они миновали еще один ряд комнат, которые она в основном игнорировала. Наконец, он открыл дверь, которая вела наружу. «Ухоженный» было первым словом, которое она могла придумать для описания садов. Живые изгороди были безукоризненно обрезаны, дорожки из гравия точно выровнены. Все было тщательно посажено, ухожено и аккуратно прополено. Они прошли мимо греческих колонн, окружавших розарий, цветы с плотными бутонами ожидали теплой погоды. Драко провел ее мимо множества булькающих фонтанов, украшенных скульптурами лебедей, гибких нимф - всем, что кричало «изящно». Время от времени она слышала издалека крик бледных павлинов. Он привел ее в уединенный угол, где стояла скамейка под цветущим деревом. Их ждала корзинка с угощениями. Мелди сделала? – Здесь прекрасно, – выдавила Гермиона, когда Драко устроился на скамейке и достал пару хрустальных стаканов и бутылку лимонада. Он налил сначала ей. На солнце его волосы были почти ослепительно белыми. Она подумала, не потемнеют ли они со временем до золота. – Моя бабушка обожала заниматься садоводством, я думаю. Или, по крайней мере, контролировала строительство сада. Моей матери нравится это не так сильно, поэтому не думаю, что многое изменилось с тех пор, как бабушка была хозяйкой поместья, – он пожал плечами. – В любом случае, кто-то продолжает разводить павлинов. Она ничего не могла с собой поделать и ​​засмеялась. – Разве они не нравятся твоей семье? – Эти штуки? – Он посмотрел на ближайшую птицу, которая ходила возле стены, маршируя одновременно царственно и жалко. – Нет, это просто какая-то традиция. Все, что они делают, это визжат и гадят на дороге. Честно говоря, это кошмар. Гермиона воздержалась от упоминания того факта, что он не отвечал за их разведение. Вместо этого она сделала глоток лимонада. Скоро нужно будет действовать, чтобы у парня было достаточно времени прийти в себя до возвращения кого-нибудь домой. Возможно, было к лучшему, что он пришел раньше, несмотря на то, что застал ее врасплох. – Я знаю, что это немного, – внезапно начал он. – Выйти из башни. Этот план... Он не идеален. Я имею в виду, прятать тебя здесь. Держать тебя взаперти не доставляет мне никакого удовольствия. Честно говоря, когда я привел тебя сюда, у меня не было никакого плана. – Неужели! – сухо ответила она. Драко ухмыльнулся, закатывая глаза. – Я хочу сказать, что мы что-нибудь придумаем. Я знаю, ты не можешь оставаться здесь вечно, знаю, что ты несчастлива. Но пока, если тебе что-то еще нужно, Гермиона, только попроси. Просто знай, что мы что-нибудь придумаем. В конце концов, я просто... Чувствую себя глупо. Я не могу отпустить тебя, когда ты в опасности. От его слов ее сердце переполнилось чувством вины в дополнение к тревоге. – Драко, – беспомощно сказала она, не зная, что еще сказать. Волшебник, казалось, подумал, что знает, что она имеет в виду, и губы сжались в грустной улыбке. Он взял руку, в которой не было лимонада. – Я не хочу, чтобы тебе пришлось провести остаток своей жизни в бегах. Это было именно то, что она хотела, чтобы он сказал в начале. Возможно, именно это он и хотел сказать все это время. Обстоятельства, вероятно, затруднили выражение его желаний. Но это, наверное, не имело бы никакого значения. Несмотря на всю свою доброту, Драко жил в логове змей. Новый укус - лишь вопрос времени. Глядя в его серые глаза, она так сильно сжала его руку, что ее суставы побелели. С легкой дрожью в голосе Гермиона мягко сказала: – Ступефай. Она поймала его прежде, чем он успел удариться головой о каменную скамью.