По двум мирам

Лори сидела в своей палатке, которую легко можно было установить с помощью заклинания. Сейчас было ранее утро, и Гарри, Рон и Гермиона спали в своих «уголках». По крайней мере, Лори думала, что они спали. Во сне она нуждалась меньше чем все они, и часто по ночам в спальне Гриффиндора ей приходилось находить себе занятия, чтобы чем-то развлечься. Лори перечитывала письмо Калма про Трандуила, где тот писал, что у её дяди, как и у всех сейчас кто работает в Министерстве, в том числе и Лилит, есть проблемы. Пожиратели смерти полностью захватили это место, которое после гибели министра потеряло независимость. Лори переписывалась с Драко в своём дневнике, и рассказывала о некоторых переживаниях. Парень заинтересовался, что ей завещал Дамблдор, помимо Фоукса. Лори и сама была не против узнать ответ, ведь всё было как-то таинственно, неопределённо и неизвестно, что Дамблдор мог после себя оставить. Лори опять, который раз за ночь ощутила жар. Но в этот раз, он не был приятным, наоборот, будто сильно поднялась температура. Она приложила ладонь ко лбу, и заключила про себя, что температура у неё действительно есть. Северус, как и почти всегда, оказался прав. Простуда Лори не пугала, ведь в сумке было полно зелий на все случаи жизни. Она достала одно из них и отпила немного. Ей сразу полегчало, и Лори снова окунулась в общение с Драко. Но только она втянулась в обсуждение чего-то важного, как в палатку зашла Гермиона. Она неловко улыбнулась, и кивнула в сторону улицы. — Нам пора идти. Лори поднялась, и быстро собрала все вещи которые успела разложить. Их было немного, и заняло это буквально минут пять. Лори заметила, что её настрой был необычно позитивный. Она объяснила его тем, что ещё не до конца поняла, во что ввязалась. Эльфийка вышла из своего убежища и свернула палатку. Она натянула свитер, и немного подождала, пока троица соберётся. Гарри во главе процессии направился вглубь леса. Лори испытывала сейчас всю её вдохновлённость, ведь гулять в лесу она очень любила, в особенности ранним утром или вечером. Роса покрыла листья деревьев полностью, будто показывая четверым путникам их красоту. Листья приятно щекотали лицо, оставляя на щеках влажные дорожки… Лори даже представила, будто идёт по этому прекрасному лесу под спокойную и лёгкую музыку… Будто она находится не в Англии, а где-то в густых лесах Средиземья… — Лори. — Негромко позвал Гарри, выводя её из присущей ей эйфории. — У тебя хорошее настроение? — Не знаю. Мне так хочется увидеть их… Орден Феникса, то есть. Тонкс… она такая классная! А Римус он такой весёлый и улыбчивый, ну, во всяком случае, раньше был… но это не отменяет того факта, что он на самом деле таким является. Калм тоже… серьезно, когда я познакомилась с ним, я никогда бы не подумала, что буду болтать с ним так открыто, о том, кого он любит, и обо всём на свете… Лилит… с ней мне тоже легко, и даже когда они с Сарой спорят, видно, что Лилит её любит и переживает, поэтому она стремилась отправить сестру домой… Я, как и она, не люблю когда меня опекают но… приятно, когда есть кто-то, кто за тебя волнуется и пытается нести ответственность, верно? — Лори даже ненадолго прикрыла веки, чувствуя как замирает в груди сердце от всех ностальгических эмоций. — В таких моментах ты мне напоминаешь Полумну. — Улыбнулся Гарри. — Удивительно, иногда ты серьезно настроена на какое-то важно дело, а иногда тебе нужна только прогулка по лесу чтобы помечтать. Лори тоже улыбнулась. Она и сама себе иногда напоминала Полумну. — Да, но Лори хотя бы не верит во всех этих… несуществующих созданий. — Фыркнула Гермиона, которая сравнялась с Гарри и эльфийкой. — Тебе не нравится Луна? — Спросила Лори, итак догадываясь об этом. — Мне не нравится, когда люди увлечены не реальностью, а чем-то потусторонним. Лори понимала, что Гермиона, как отличница по почти всем предметам Хогвартса привыкла мыслить рационально, в отличие от Полумны. Последняя часто обитала в своём мире. — Знаешь, твой дядя мне даже понравился, — Сказала Гермиона после небольшой паузы. — Мы с ним поговорили тогда, летом. Поразительно что с Люциусом Малфоем у них есть внешние сходства, но твой дядя от него отличается. — Слизеринцев он искренне ненавидит. — Усмехнулась Лори. — Если бы я поступила на Слизерин, я могла бы домой не возвращаться. Дело в том, что у дяди много плохих воспоминаний, связанных с этим факультетом. Они шли довольно долго, обычно всё же молча, но иногда перекидываясь парочкой фраз. Лори пыталась использовать легелименцию на расстоянии для связи с Северусом, но это оказалось невозможным, что её расстроило. Разумеется, ей было обидно, что она не сможет провести Рождество с любимым профессором и с Орденом Феникса. Лори очень соскучилась по Люпинам. Когда они увидятся? — неизвестно. Лори очень пугала та мысль, что кто-то из её друзей может взять и умереть. Пока она здесь, она не знает об этом. А что, если Калм под Круциатусом? А что, если и того хуже — мёртв? Хотя, Круциатус вызывает такие боли, что, возможно, смерть менее плохой исход событий… «Пусть пришлёт патронус, пожалуйста…» — Такие мысли был у неё, и что самое интересное, они касались абсолютно всех. И тех, кто мог пострадать, и Северуса. Он не присылал патронус, и это сильно огорчало Лори. Четверо подростков шли уже несколько дней, иногда идя даже ночью. Лори нравилось гулять в это время, глядеть в звёздное небо и вспоминать глаза Северуса… Для Рона ни день ни ночь не имели никакой разницы. Он постоянно шёл позади, сверля испепеляющим взглядом Гарри и Гермиону. Гарри и Гермиона, по мнению Лори, вели себя исключительно как друзья. Лори часто задавалась довольно популярны вопросом, существует ли дружба между мужчиной и женщиной. Она судила по тому, кого знала. Гарри и Гермиона пример того, думала эльфийка, что такая дружба действительно есть, но имеются ведь и другие примеры. Глядя на эти потрясающие звёзды, Лори предавалась неземными раздумьям. Она думала о Леголасе, который часто посылал ей своего патронуса-орла, о Невилле и Луне, о дяде, отце и матери… О Саре и Лилит, последняя из которых судя по всему действительно часто встречалась с Калмом, а возможно, встречалась в другом смысле этого слова, но этого Лори ещё выяснить не успела. — Гермиона. — Обратилась к ней Лори, когда вспомнила про все эти щепетильные темы про любовь. — Достаточно времени прошло, а он не ответил… — А какой у него патронус? — Поинтересовалась Гермиона. Лори не знала, стоит ли отвечать. Северус итак не был в глазах Грейнджер кем-то хорошим, и иногда она открыто осуждала Лори за то, что та вообще стремиться что-то сказать Снейпу. — Змея. У него змея. Я написала ему, что даже если наши чувства вдруг, каким-то магическим образом окажутся взаимными, то я не смогу быть с Пожирателем смерти, и сообщаю ему о том что люблю для того чтобы облегчить себе сердце. — Соврала Лори. Естественно, она собиралась поддерживать Северуса и дальше, так как когда любишь, поступаешь именно так. — Слушай. — Вздохнула Гермиона. — Я всё понимаю, я и сама в такой ситуации, когда не знаю, что делать, но ты говорила, что не предашь нас. — Так и есть. — С небольшим напором ответила Лори. Она нервно взглянула на широкое поле. — Я и не собираюсь никого предавать, Гермиона. — Я тебе верю, но все же, подумай над своими выборами. Лори посмотрела вперёд перед собой, уже видя, где расположить палатку и проворачивая весь их небольшой диалог в голове. На округу уже спускалась темнота, и пора было уже задуматься о месте проведения ночи. Лори спать совершенно не хотелось. Она просто хотела посидеть где-то на воздухе и поглядеть на звёздное небо, попутно вспоминая Северуса… Все, в том числе и Рон, которому лучше после разговора с Лори совсе не стало, разошлись по полю, расставляя палатки. Эльфийка, установив жилище для себя, взяла из сумки кружку и закинула в неё пакетик любимого чая. Лори, с помощью усовершенствованного «Агуаменти» налила в кружку кипяток. Теперь осталось только сесть на траву снаружи, и дать себе немного полюбоваться природой. Северус… Ей бы так хотелось его снова увидеть… Так хотелось запустить в Волан-де-Морта Аваду Кедавра, забыть обо всём плохом и быть с Северусом. Наплевать на все проблемы, и просто куда-то навсегда уйти вместе с ним… Лори вгляделась в темноту. Вдали засиял серебристо-голубой свет, и она замерла в ожидании. Серебристо-белая лань поскакала прямо к Лори, и та растянула губы в улыбке. Неужели, её «молитвы» были услышаны? Лань подлетела ближе, и свернулась в голубой шарик. Из него послышался низкий и бархатный голос Северуса. Лори, как дела? Как поиски? Как ты? Я обдумал вопрос с сорванным Рождеством, и решил, почему бы не встретиться? Я не имею ввиду какие-то походы, а просто на месте там, где вы на тот момент будете? Прошу прислать выдру в качестве ответа. Шарик снова превратился в лань, и она, пронзительно взглянув на Лори, скрылась в ночных потёмках. Лори задумчиво и разочарованно глядела на свою палочку, вертя её между пальцев. Ей стало ясно одно: Либо Снейп не хочет быть с ней и не реагирует на письмо чтобы не обидеть, либо, он по каким-то причинам не прочитал его… Хотя, не обязательно ведь патронус меняется, когда кто-то кого-то любит?.. Но в памяти всплыл патронус Тонкс, который явно изменился после любви к Римусу. Тонкс Лори восхищала, ведь она принимала Римуса таким, какой он есть. Однако, у Лили и Джеймса, у родителей Лори, например, патронусы были разными, но они же друг друга любили! Она отвлеклась от мыслей об одинаковых патронусах, ведь вопрос был, видимо, индивидуален. Лори услышала, как кто-то, несколько крадучись подходит к палатке. Она вскочила, выставляя вперед палочку, но увидев рядом очертания лица Гермионы, успокоилась. Лори очень хорошо умела видеть в темноте благодаря эльфийскому зрению, и могла заметить каждую морщинку на её гладком лбу. — Извини, я не собиралась так внезапно появляться. — Сказала Гермиона с нотками извинения. Лори кивнула, и присела обратно. Грейнджер села рядом, глядя в небо и, судя по всему, была настроена на разговор. — А что если он не прочёл… — Полушёпотом спросила Лори будто саму себя, смотря куда-то вверх. — Почему… — Причины могут быть разными, даже самыми банальными. Оно могло завалиться под стол, могло смешаться с другими бумагами… Успокойся, всё хорошо. — Прямо как Калм, — Хмыкнула Лори. — «Успокойся». — Повторила она таким же подбадривающим голосом, и с такой же интонацией, какой её утешал эльф. — Ладно, извини… — Добавила Лори, понимая что Гермиона просто хотела её как-то поддержать. — Знаешь, что я в таком случае решила? Что все эти письма — детский сад. Так ведь заведения для детей маглов называются?.. — Уточнила она. — Короче говоря, взрослые люди говорят и объясняются словами. Может, оно и к лучшему? — Вот видишь, — Улыбнулась Гермиона. — Не расстраивайся. Не факт, что он не прочёл. — Она заглянула в лицо Лори. — Помнишь, как ты говорила? «Давай отвлечемся». Расскажи, о своих родителях, к примеру. Лори нелегко было перестроиться с Северуса на родителей. Но, Гермиона права. Так ей было бы о чём поразмыслить ещё. — Понимаешь, мой отец на четвёртом курсе признался в любви матери. Тогда, она его не любила. Но потом поняла, что на самом деле — любит. Она очень боялась признаться моему отцу, ведь думала, что давно перестала его интересовать. Но моя мать превозмогла страхи и некую гордость, и призналась. Оказалось, мой отец нисколько не перестал её любить. Вот так. Не знаю, что бы я делала, будь я на её месте и не будь у меня такого друга, который бы поддерживал и подбадривал в кругу всех этих мыслей. — Я бы тоже. Я могла бы ещё боятся, что если подойду первой, он бы подумал, что я за ним, можно сказать, бегаю. — Тоже самое. — Кивнула Лори, понимая что они с Гермионой обе достаточно гордые для того, чтобы решиться на такой шаг. — Твоя палочка больше не отслеживается? — Спросила Гермиона после небольшого задумчивого молчания. — С тех пор как Сара подвергла её заклинанию, да, не отслеживается. — Подтвердила Лори. — Она говорила, что обязательно изобретёт заклинание, чтобы убрать горбинку на носу. — Грейнджер, судя по тону, относилась к таким заявлениям скептически. — Она ей даже идёт, я бы сказала. Но я не сомневаюсь, что такая как Сара, — точно изобретет. — Лори осмелилась на ещё несколько вопросов, которые давно появились у неё в голове. — Как ты к ней относишься? Не ревнуешь? Гермиона посмотрела на неё как-то обиженно. — С ней интересно проводить время, она много знает о магии… Кого я должна ревновать? — Ну-у… Рона? — С Роном всё сложно, но… Удивительно, я не ревную… Откуда ты вообще знаешь, что мне нравится Рон? — Это видно, — Улыбнулась Лори, попутно вспомнив о Леголасе. — На самом деле, я не могу определиться… Мне он нравится но… нравится кто-то ещё… Ты будешь молчать, если я скажу?.. Для Лори нужно было уточнить, о ком Гермиона собирается сказать, ведь только тогда она могла определить, сможет ли не проболтаться. Но эльфийка кивнула. — Твой брат, Лори. — Эхом прозвучало в голове. Лори предугадывала этот ответ, но он настолько её поразил, что она пару минут не отрываясь и с недоверием в глазах глядела на подругу, дожидаясь, что та рассмеется и скажет, что это шутка. Но судя по серьёзности Гермионы, её признание не было шуткой. — Не говори, пожалуйста. Я пока не понимаю, как поступить… — Хорошо, — Лори была совсем не уверена, что сможет продержаться, но нужно хранить тайны, когда тебя просят. Она смотрела вдаль на расстилающееся перед ней поле, думая обо всем о чём только можно было: О высказывании Гермионы о том что ей нравится Леголас, о работе дяди, о возможных отношениях Калма и Лилит, о том, как там брат, о других друзьях, о предстоящей смерти Гарри, о Северусе и её письме… Столько было размышлений, причём за каждое из них Лори волновалась. Ей многое приходилось хранить внутри себя, переживать бурю мыслей, постоянно рождающихся в недрах сознания… Мысли развеял патронус. Ещё один, только уже не лань. По потоку воздуха, появившись в нём из ниоткуда, к ним стремительно плыл голубой дельфин. Он облетел, то есть оплыл Гермиону и Лори, и представ перед ними, также как и патронус Северуса свернулся в шарик. Из него послышался звенящий, успокаивающий, но с примесью разных эмоций голос Калма. — Лори, как дела? Леголас сообщал, что ты отправилась за крестражами, мне интересно, что происходит и как меч Гриффиндора уничтожает их. Пытался найти ответы, но наверное не обладаю нужными источниками. Хочется ответить на некоторые вопросы в твоём письме. Во-первых: если я радуюсь, я радуюсь искренне, за Римуса в том числе. Во-вторых: Встречаемся с Лилит? Лори, мне всегда казалось, что тебе подавай всё и сразу! Но, я прислал патронус, чтобы рассказать о каких-то последних новостях. Они не очень хорошие. Так как Пожиратели смерти захватили Министерство, им начала заправлять Амбридж, которая, кажется, от присутствия прислужников Волан-де-Морта в восторге! Она взяла на себя контроль над Министерством, нанимает Пожирателей в свои помощники… Короче, к чему я веду. Она может лишить работы Трандуила. Он каждый день приходит ко мне, и ругается на неё, не стесняясь в выражениях. Собственно, я его прекрасно понимаю. У Лилит такая же проблема: недавно, она прибежала ко мне домой вся в слезах от обиды и злости, ведь Амбридж назвала её остроухой грязнокровкой! Никогда не был знаком с этой жабой, но я стал её недолюбливать, когда она ранила мою сову. А когда она так обозвала Лилит, я её просто возненавидел! Да, до таких заявлений меня ещё нужно довести… Может, у меня выйдет объяснить Амбридж лично, что такое уважение… У Лилит через два дня день рождения, двадцать два года, нужно подумать, что ей подарить, нужно обрадовать её, особенно в свете последних событий… Она подарила мне несколько уроков французского, а я ей — английского, как ты уже знаешь, так что все внимание нужно компенсировать. Сара, кстати, тоже в порядке, наверное, ей приходиться часто утешать и выслушивать сестру из-за Амбридж… Ладно, я надеюсь, что у тебя всё хорошо, обязательно оповести меня об этом, Принцесса Лихолесья! Шарик снова обратился в дельфина, и проплыв по воздуху дальше растворился в нём. Лори думала, что патронус-дельфин, как нельзя лучше символизирует искрящуюся молодость и обычно мудрые, взрослые суждения, которые она слышала от Калма. Эти две вещи — молодость и ум, как Лори считала, прекрасно в нём сочетались. — Если твой друг говорит, что ненавидит Амбридж, значит, её точно есть за что ненавидеть. — Да уж, — Зевнула Лори, поднимая палочку. — Экспекто патронум! Лань вылетела наружу, приготовившись к исполнению своих обязанностей. — Да, Калм, у нас тоже всё хорошо. Я так и думала, что ты будешь интересоваться мечом Гриффиндора. Жаль, что у дяди проблемы, но спасибо, что ты поставляешь мне информацию о нём. Насчёт Лилит, подари ей поцелуй. Да, я снова проявляю нетерпение. Но ты должен меня понять. До встречи! Лань, выслушав эту небольшую речь, резво поскакала в противоположном направлении. Гермиона усмехнулась. — Нетерпение у тебя в приоритете. Она заметила, что Лори грустит, и лицо Гермионы приобрело обеспокоенность. — Из-за дяди?.. — Предположила она. — Да. Представь себе, он на протяжении двадцати лет был мракоборцем. Я не представляю, что с ним будет, если Амбридж уволит его. Эта несчастная розовая жаба! — Всё будет хорошо, у него есть Калм, главное не расстраивайся… Пока Амбридж его не увольняет, значит и беспокоиться пока не о чем… Лори вздохнула. Всё-таки, она часто думает не о том, с какой целью она отправилась в поход, но дядю ей было искренне жаль. Накануне того, как Лори покинула Хогвартс случилось столько всего, что не беспокоиться у неё не получалось. — Я, наверное, пойду. — Сказала наконец Гермиона, покидая место рядом с эльфийкой. — Мы с Гарри обсудим, куда идти дальше. Спокойной ночи. — Подожди. — Попросила Лори. — Можешь вызвать патронуса, и оставить палочку мне? Гермиона довольно удивленно исполнила её просьбу, и помахала рукой, направляясь в палатку Гарри. Лори тяжело облокотилась на своё временное жилище, и опять взглянула на небо. Звёзды… Такие красивые… Прямо как глаза Северуса… Лори поднесла палочку Гермионы к губам, и принялась «записывать» для него сообщение… — Мне бы хотелось встретиться с тобой, Северус… Не знаю, когда ты сможешь организовать нашу встречу, но я жду этого с нетерпением. Выдра растворилась в воздухе, а Лори сжала в руках палочку подруги. «Зачем я это сделала?.. Зачем я написала письмо?.. Кажется, всё стало только сложнее!» Лори бы так хотела узнать, что думает Северус. Сейчас она бы обошла свои принципы, и прокралась бы в его сознание, чтобы разузнать всё, о чём она собиралась. — Ma dartha hae… — Прошептала Лори на синдарин, что означало: «Что будет дальше…». Она мимолётно вспомнила, что эльфийский язык — единственное, что сохранилось в памяти у её друга-эльфа с раннего-раннего детства. «Даже когда у него есть неофициальная дата рождения, подлинной он, к сожалению, никогда не узнает, так как с трёх лет он этого никак не вспомнит…» Лори этот язык, который был родным для её дяди, позволял успокоиться. Голос приобретал другие звучания, становился серьезнее и мелодичнее. Всё, кажется, начинало иметь другой смысл…

***

Гарри, Гермиона, Рон и Лори шли вдоль того же поля, где сегодня переночевали. Лори, когда «её язык» приходил ей в голову целыми фразами, предложениями и абзацами, нередко учила ему Гермиону, в пределах своих преподавательских навыков. Гермиона интересовалась многим, также и таинственным средством общения эльфов. Не то что бы у неё хорошо получалось, но она со всей внимательностью слушала Лори. Гарри шёл впереди, держа в руках собственный портрет, доставшийся от Лилит. Он с некой бережливостью его осматривал, наверное, предаваясь воспоминаниям. — Лилит прекрасно рисует… — Восхищённо проговорил Гарри, будто был профессионалом в этой сфере искусства. — Наконец-то ты зовёшь её Лилит. Поверь, некоторым, таким как она и Калм, гораздо более располагают обращения по имени. Ты иногда чересчур вежливый, Гарри, а иногда совсем наоборот. Они и сами тебе не раз напоминали, что никаких «мисс Франсис» и «мистер Тревер». — Лори глядела вдаль, на прекрасный пейзаж, расстилающийся впереди. Затем она оглянулась назад, где плёлся Рон. Было видно, что он несколько дней не спал и что сейчас был совершенно не в настроении. Рон гневно и ревностно сверлил взглядом Гермиону и Гарри, которые вместе с Лори шли впереди. Гермиона протянула Гарри пластиковую бутылку с водой, и тот, мягким голосом ответив: «спасибо», отхлебнул глоток. Лицо Рона ожесточилось ещё сильнее. Лори подошла к нему назад, собираясь снова подбодрить. — Рон, что опять? — Спросила она. Рон отмахнулся. — Слушай, со мной всё нормально, я просто не выспался. Он явно не был настроен на разговор, и Лори это огорчало. Значит, ситуация становилась безнадежнее. Они шли несколько недель, а может и месяцев, а Лори беспокоил ответ Северуса. «Рождество. Мы встретимся в Рождество.» — Только эти мысли в голове были ясными. Всё остальное было второстепенно, и реальный мир возник в голове только когда четверо ребят проходили мимо разрушенной детской площадки в каком-то пустынном, безлюдном населённом пункте. Она услышала, что Рон слушает магическое радио. В нём приглушённый монотонный голос сообщал имена пропавших волшебников. Лори слушала радио вместе с ним, но тайно. Она боялась услышать там имена Калмиус Тревер, Лилит или Сара Франсис, Леголас или Трандуил Гринлиф, Невилл Долгопупс, Полумна Лавгуд, Джинни Уизли, Римус и Нимфадора Люпины… Леголас присылал патронуса-орла, но уже прошло много времени с того момента как он сделал это в последний раз… Они проходили под огромными бетонными полуразрушенными мостами, вдоль озер и длинных рек… Лори разумеется думала не только о Северусе. Она думала ещё и о крестражах, о завещании Дамблдора… «Очень важная вещь…» — Ответ на вопрос, что это за вещь, Лори никак не могла найти. Вдруг её озарила идея, связанная с чем-то другим, на самом не менее важным. — Гарри, — Обратилась Лори, и Гарри обернулся. — Приложи ещё раз снитч к губам. Гарри достал снитч из кармана куртки, и подчинился просьбе. На золотом корпусе снова расцвела надпись: «Я открываюсь под конец…» «Под конец… Это про смерть Гарри?..» Лори снова отвлеклась от грустной мысли. Да, наверное снитч откроется именно тогда… На большое каменистое пространство около реки, где четверо друзей расположили большую палатку, уже спустился вечер. Лори сидела на скамье внутри, облокотившись виском о основания их очередного места проведения ночи. Рон с пустым взглядом лежал на скамье напротив, а Гарри очень отрешённо и задумчиво глядел в угол, сидя на стуле. Одна Гермиона вела себя сейчас более-менее активно, обхаживая Гарри со всех сторон и подравнивая его тёмные волосы на затылке. — Гарри уничтожил дневник Реддла клыком Василиска. Дневник тоже был крестражем. Значит ли это, что меч Гриффиндора может уничтожать крестражи вообще? Почему он понадобился для моей подвески и диадемы Когтевран, но для дневника — нет? — Задала Лори вопрос, на который не рассчитывала получить ответа. Но если задавать вопросы в присутствии Гермионы, она всеми силами попытается на них ответить. Вот и сейчас, Грейнджер отвлеклась от важного дела, широко распахнув глаза, что свидетельствовало о том, что какая-то идея посетила её прямо в этот момент. — Точно! — Торжествующе вскрикнула она, и понеслась в другой отсек палатки, где находился длинный деревянный стол. — Что ты придумала, Гермиона? — Недоумевая спросил Гарри, когда его личный парикмахер покинул комнату. — Меч Гриффиндора — гоблинской работы, верно? — Уточнила она сама для себя, открывая какую-то книгу. — Вот! — Воскликнула Гермиона и ткнула пальцем в строчку посередине. — Клинок не берет ржавчина. Он принимает на себя только то, что его закаляет. Лори подошла к ней и Гарри, внимательно слушая и стараясь вынести для себя что-то важное. Гермиона глядела на обоих так, будто всё как нельзя очевидно. — И что? — Несколько раздраженно спросил Гарри. Гермиона возмущённо вскинула брови. — Как ты не понимаешь! Ты убил Василиска мечом Гриффиндора, и он пропитан его ядом. — Клинок принимает в себя только то что его закаляет… — Повторил Гарри. — Да! Поэтому ты смог уничтожить дневник клыком, а диадему — мечом, понимаешь? Нам не нужен клык, нам нужен именно меч! — Ты просто гений, Гермиона! — Воскликнул Гарри, эмоционально дёрнув руками. — Вообще-то я рассуждаю логически что позволяет мне подмечать несущественные детали, и ясно видеть то что другие не видят, — Смущённо улыбнулась Гермиона, радуясь, что её труды оценили. — Но есть одна проблема… Свет вдруг потух, а потом, через какое-то время, вновь озарил помещение. Рон, щелкнув по крышке делюминатора Дамблдора поспособствовал этому. — Меч пропал. Или украден. — Договорил он. — Да, я ещё здесь. Но вы продолжайте, не позволяйте мне портить ваш праздник. — Рон враждебно смотрел на обоих друзей. — В чём проблема? — Спросил Гарри, разворачиваясь на скамейке, поворачиваясь к другу лицом. — Проблема? Никакой проблемы нет. Во всяком случае, если верить тебе! — Слушай, если тебе есть что сказать, не стесняйся! Лори уже чувствовала, что Гарри находится на пределе эмоций, но пока старался держать себя. — Высказывайся! — Жестко повторил Гарри. — Хорошо, я выскажусь. — Твёрдо заявил Рон. — Только не жди что я буду скакать по палатке, радоваться ещё какой-то обнаруженной вами дряни! «Вами дряни. Уизли, ты совсем спятил!» — Подумала Лори. — Мне казалось, ты знаешь, на что идёшь! — В голосе Гарри появились нотки нескрываемого осуждения. — И мне так казалось. — Тогда прости, я не очень понимаю, — Парень слез со своего места, направляясь к Рону. — Что именно не отвечает твоим ожиданиям? Ты что, полагал что мы будем останавливаться в пятизвездочных отелях, находить каждый день по крестражу? Думал, к Рождеству вернёшься к мамочке?! — Я думал, что к этому времени мы уже достигнем чего-нибудь! — С напором ответил Рон. Гермиона и Лори обе начали осторожно подходить к ним. — Я думал, ты знаешь, что делаешь! Думал, у тебя есть план! — Продолжал Уизли. — Я думал, Дамблдор рассказал тебе что-нибудь стоящее! — Я рассказал вам всё что услышал от Дамблдора, и ты возможно заметил, что один крестраж мы уже нашли! — Выкрикнул Гарри, тыкая пальцем в медальон, висящий у Рона на шее. Именно его очередь была сегодня его носить. — Да, и без меча и понятия не имеем как уничтожить его, и найти все остальные! — Рон… — Гермиона с отчаянием подошла к Рону вплотную, пытаясь сорвать с его шеи медальон. — Сними его. Рон упорно вырывался. — Пожалуйста, сними его, ты не говорил бы так, если бы не проносил его весь день! — Хочешь узнать зачем я слушаю это радио каждый день?! — Глядя на Гарри спросил Рон, будто не замечая Гермиону перед собой. — Чтобы убедиться что я не услышу имя Джинни, или Фреда, или Джорджа, или мамы… — Думаешь, я его не слушаю?! — Гарри уже кричал. — Не понимаю, что ты при этом чувствуешь?! — Ты не понимаешь, что я чувствую! Твои родители умерли! У тебя нет семьи! — Закричал Рон, взмахивая руками. Гарри вцепился в его воротник после этих слов, и эти двое уже готовы были подраться. — Стойте! — Крикнула Гермиона, пытаясь их расцепить. — Отлично, тогда уходи! — Закричал Гарри, отшвырнув Рона подальше. — Уходи! Рон сорвал с себя медальон, и бросил его о землю. Он очень зло и испытующе глядел на Гарри. Рон взял сумку, и направился к выходу. — Рон… — Пролепетала Гермиона, следуя за ним. — А ты… Ты останешься или как? — Он долго и с выжиданием смотрел на неё. Гермиона обернулась к Гарри, а во взгляде её читалось соглашение. — Ладно. Я понял. — Безнадежно и язвительно сказал Рон. — Я видел вас двоих той ночью. — Рон, ничего не было, мы просто говорили… — Начала было Гермиона. Лори полностью верила её словам, ведь подруга ей многое рассказала, что с ними произошло и о столкновении с егерями. — Рон, ничего… Рон покачал головой, и быстро вышел. — Рон! Рон, куда ты уходишь?! — Кричала Гермиона, выбегая из палатки вслед за ушедшим парнем. — Я сейчас, — Быстро бросила Лори Гарри, и метнулась за Грейнджер. На улице лил дождь, что ещё больше добавляло мрачности сложившейся обстановке. — Рон, пожалуйста! — Закричала Гермиона, но Рон и слушать ничего не хотел. Он величаво скрывался из виду. Гермиона заплакала. Лори очень редко видела, чтобы она плакала… — Герми, не плачь, пожалуйста… — Лори легко и успокаивающе обняла её. — Всё будет хорошо, я сейчас попробую сделать всё, что смогу… — Лори, почему он такая… такая… — Гермиона разозлено сжала кулаки. — Он полная задница! «Точнее не скажешь…» — Подумала Лори, прекрасно понимая, что она имеет ввиду. Гермиона, вытирая слёзы пошла в палатку, а Лори побежала за Роном к лесу. Она всё не теряла надежду, что его можно переубедить. — Рон! — Крикнула Лори, подбегая ближе к уже удаляющемуся Уизли. — Что тебе нужно?! Снова будешь читать мне психологические нотации?! Лори вдруг начала злиться, но пока срываться не собиралась. — Это всё из-за ревности? Только из-за ревности ты бросаешь её сейчас? А вдруг она погибнет?! — Хватит! — Перебил её Рон. — С меня на сегодня, да и на весь год достаточно глупых оправданий! — Глупых оправданий?! — Теперь Лори тоже кричала. Только она хотела что-то сказать ещё, как Рон воскликнул: — Тоже мне, любовный эксперт! Влюбилась в Пожирателя смерти! Я видел, я постоянно видел, как ты смотрела на него на уроках! Я надеялся, что после того, как он убил Дамблдора, это прекратится! Но после того, как ты сказала, что со мной не соглашаешься в том, что любовь можно увидеть, я всё понял! Мы не знаем, что ты делала, пока к нам не присоединилась! А вдруг, ты за них?! — Ты… — Лори стиснула зубы. — Ты просто придурок… Как ты можешь так говорить?! — Я отвечу тебе одно, ты невыносимая зазнайка, но то, что отличает тебя от Гермионы, это то, что ты никогда ни с чем не соглашаешься! У тебя есть свои принципы и они для тебя важнее всего на свете, все, кроме твоего Снейпа! Вот тогда, когда ты нас предашь, только тогда ты начнёшь выкручиваться! Я надеюсь, что он тебя не полюбит, мне всё же не хочется, чтобы одна из моих подруг была против нас окончательно! Глаза Лори загорелись злобой и яростью. Её настолько возмутили слова Рона, что она с трудом переводила дыхание. — Убирайся! Убирайся, пока я ещё относительно спокойна! Я — предатель, да?! Зато, я никогда не оставлю своих друзей из-за такого чувства, как ревность! А ты поступаешь именно так! В таком случае, проваливай! Рон круто развернулся, а Лори медленно разжала кулаки. Он не со зла накричал на неё, и она не со зла так на него сорвалась… Но то, что Рон наговорил, забыть просто так было почти невозможно. «Надеюсь, он тебя не полюбит!» — вспомнила Лори. Она опустила глаза, чувствуя как капли дождя стекают у неё по лбу. «Не полюбит… Рождество ещё не гарантирует ничего… Может, я для него всего лишь предмет для разговоров?..» Лори вернулась к палатке, но заходить не спешила. Она задрала голову вверх, подставляя лицо этому явлению природы… Слеза скатилась у неё по щеке, а в мыслях было лишь одно: Северус и её сентиментальное признание.