Василиса
Мне привиделся кошмар. Куда страшнее и мучительнее ночных потрясений. Я лежала на камнях, ощущала, как острые глыбы впиваются в спину и бёдра; и кто-то невидимый, но безумно тяжелый, намеренно сдавливал грудь. Призрак прошлого? Или тень настоящего?.. Длинные скукоженые пальцы тянулись к моей шее. Бледные и неразличимые. Казалось, словно сама совесть взывает, мечется глубоко в теле, в поисках выхода, но стыд и страх подавляют волю, не позволяют выбраться наружу. Ребёнок. Передо мной всю ночь напролёт, на протяжении всего времени, что я металась в полудрёме, мелькал обезображенный образ. Он, то заговаривал, то снова плакал. И дети, что спаслись в пещере. Они тоже рыдали, звали матерей и просили о помощи. Но я не успевала, ведь всякий раз, вытянув руку, они умирали самой мучительно смертью на свете. Забитые до смерти неуравновешенным ублюдком!.. Он наносил удар за ударом, ровно до тех пор, пока бедненькие хрупкие тела не обращались в кровавое месиво. И эти гулкие удары… Казалось, отзывались болью в ушах. Громкие и тягучие!.. Бум! Я распахнула глаза и уставилась в потолок. Не дышала несколько секунд, пока удар не повторился. Бум! Бум! Встрепенувшись, я резко поднялась и, разглядев Мишонн и Дэрила, успокаивавших плачущих детей, уставилась, точно и они, в темный коридор. Звуки доносились прямиком из недр мрачного туннеля. — Где Рик и Лидия? Я заметила пропажу, а ещё подметила: Кэрол так и не вернулась. Не к добру это. Ох, не к добру!.. — Девчонка ушла поздно ночью, а Рик только что, проверить, что это за звуки. Дэрил говорил очень тихо и неохотно. Я заметила, что он нервничает, поэтому и смолчала, мысленно недоумевая: что могло произойти?.. Они нашли нас?.. Может, Лидия намеренно заменила в ловушку? Посидев немного поджав ноги, я накинула сухую куртку. На рукавах и карманах, на манжетах и воротничке — везде виднелись застывшие, местами запекшиеся кровавые пятна. Прошлой ночью я убила, как минимум, троих шептунов. — Кажется, возвращаются. Дэрил медленно выпрямился, и куртка, наспех застегнутся на груди, натянулась. Мишонн тоже насторожилась. Легкая тень тревоги проскользнула на ее лице, и дети, прижавшись друг к дружке, беззвучно заплакали. — Это Рик, он один. Придерживая здоровой рукой перебинтованное плечо, Дэрил шагнул навстречу другу, но замер посреди пути, пристально всматриваясь. Сначала показались блики фонаря, а следом и сам Рик. Он шёл неторопливо, тоже прихрамывая. И выглядел устрашающе: Кудрявые волосы всклоченны, шея и борода в крови. Капли точно были свежими. Я заметила, как несколько сорвались вниз и размазались по куртке. В левой руке он сжимал окровавленный нож, а правую пождал к груди, продемонстрировав багряный протез, тоже перепачканный наверняка ещё тёплой кровью. — Что стряслось? — испугалась Мишонн, метнувшись к возлюбленному и поддержав за пояс. — Что это?.. — Альфа. Она здесь. Ждёт на разговор.***
Я семенила ногами, не отнимая глаз от мокрых камней. Грязь мерцала в свете фонаря, а впереди виднелся свет. И танцевали тени. Казалось, будто нас ведут на эшафот. От страха к горлу подступала тошнота. И руки предательских дрожали. Мы прятались всю ночь. Сражались и пытались выжить, и что в итоге?.. Чем все закончится?.. Она нашла нас. Альфа пришла. Почему-то я не сомневалась — это Лидия. Собрала нас здесь и сбежала, оповестив мать! Но стоило ли злиться? Какой смысл теперь, когда все конечно. Я не жаждала милости. Не ждала подмоги. Нутром чувствовала, что это конец! Даже если Кэрол и сбежала, ей ни за что не обхитрить Альфу. В новом страшном мире побеждали только бесчувственные люди. Хорошие умирали. — Будь рядом, — хрипло предупредил Дэрил, вышагивая неподалёку, да прихрамывая на правую ногу. — Что нас ждёт? — дрожа, спросила я, завидев — свет все ближе. — Не знаю, — честно отозвался он, не отводя прищуренных глаз от мелькавших теней, — но, что бы там ни было, не сдавайся. Я замолчала. Не решилась расспрашивать Рика о том, что же произошло, и откуда на его руках и лице столько крови. Быть может, он дрался с шептунами, но, увидев Альфу, неожиданно понял — это конец?.. Молится было бессмысленно. Мы никому не были нужны: ни богу, ни дьяволу. Брошенные на съедение миру. Кучка дураков, вообразивших, будто бы любовь и доброта способны изменить привычную картину! Нет! Выживали сильнейшие. И, зачастую, это были не самые лучшие люди. Дети, прижавшись к Мишонн по обе стороны, мёртвой хваткой вцепились в одежду. Я мельком заметила, насколько тяжело ей идти. Но женщина не сдавалась. С высоко поднятой головой она вышагивала вперёд, ровно до тех пор, пока свет не ослепил, и все мы не остановились. Я прикрыла лицо рукой, попыталась побороть морось, выступившую на глазах. Удалось не сразу. Сначала я услышала хруст веток и тихий шёпот, смешанный с отдаленным гоготанием, а следом, протерев лицо руками, понемногу приоткрыла глаза, невольно отпрянув в сторону. Впереди, буквально в двух шагах от нас, появилась она — Альфа. С кровоподтеками на лице и раной на предплечье, она выпрямила спину и вскинула подбородок, подглядывая на нас, будто бы сверху вниз. А неподалёку, в опасной близости, стояли по меньшей мере два десятка шептунов. Судя по всему они покапались в фургонах, — у многих были ножи, и даже катана, — но не заглянули в багажник пикапа. Огнестрельное оружие осталось не тронутым. — Выверните карманы и избавьтесь от оружия, — повелительно потребовала Альфа. И меня передернуло. Жаль, что пришлось подчиниться. Дэрил вытащил свои ножи и бросил под ноги. Мишонн опустила катану и винтовку, а Рик — револьвер. У меня ничего не было, кроме разряженного пистолета. Но и его пришлось отдать. Выбора не осталось. — А теперь отойдите назад и отдайте нам детей. — Нет, — возразила Мишонн, прикрыв собой напуганных малышей, — они здесь не при чем. — Ошибаешься. Альфа говорила спокойным голосом, словно ничего страшного не произошло, и все остались живы. Двигалась легко, почти непринужденно. Она ничего не боялась. Бродила с мертвецами, напрочь потеряв рассудок. — Я отпущу вас живыми. Помилую всех четверых, в обмен на детей и обещание больше никогда не появляться на нашей земле. — Александрия — не ваш дом, — вымолвил Рик, тоже прикрыв малышей. — Достаточно смертей. — Эти дети принадлежат мертвецам! — с нажимом поведала женщина, кивнув остальным. — Им не место среди мертвых. Никому из живых здесь нет места. — Но вы же тут, — на этот раз молчание прервал Дэрил. — Мы — проводники. Кочуем с места на место, — нараспев продолжала свой рассказа Альфа, в то время, как вооруженные мужчины неторопливо приближались, — собираем орду, убиваем тех, кто не желает идти с нами. А ещё, мы обращаем детей. Не бессердечно ли обрекать этих хрупких малышек на несчастную жизнь среди мертвых? Не лучше ли им успокоиться в мире? Бродить вместе с материями? — Ты больная сука!.. — процедила Мишонн сквозь зубы, но детей не выпустила. — Бессердечная тварь! Лучше, не приближайся. — Ты тоже хочешь умереть? — усмехнулась Альфа, вытащив клинок, который тотчас же рассек прохладный воздух. — Мне будет достаточно и одного из вас, чтобы передать послание. Я съёжилась на ветру, в ужасе наблюдая за тем, как дюжина мужчин в омерзительных страшных масках приблизились к нам и, отпихнув Мишонн, выхватили детей. Пронзительный крик мигом сменился ревом. Одна из девочек завизжала так громко и жалобно, что я расплакалась, опустив руки. Мы ничего не могли сделать. Ничего! — Мы не позволим вам размножаться. И вскоре вы вымрите. И останемся только мы. Мертвые правят Новым миром. — Грязная сука! — надрывно заорала Мишонн, и Рику пришлось силой удержать ее на месте. Я же не шелохнулась. В страхе только и смотрела, как детей уносят прочь, мысленно вновь взывая к богу, или к собственной совести. Как же мы могли простить себе вот это?! — Ты ответишь за все, — мрачно предупредил Дэрил. — За что именно? — Альфа, будто бы играючи, склонила голову, даже не обернувшись, никак не отреагировав на крики малышей. — За детей, их матерей или за жизни, чьи вы отняли? — Мы защищались. — О, нет, я не говорю о нас. Мы — уже мертвы. Расслышав страшный ответ, я мельком взглянула на Дэрила. Но он не изменился в лице. Разве только выступили желваки на щеках. Он смотрел прямо, без страха. Ни разу не покачнулся, хотя я и знала, раны кровоточат. — Вон там, — Альфа ткнула пальцем чуть выше пещеры, к невысокому холму, — я провела границу. Эту линию нельзя переступать. Там наша земля. Я позволю вам жить в обмен на страх быть растерзанными стадом, покуда сами не отчаетесь и не покончите с никчемной жизнью. — Какую линию? — все тем же спокойным голосом уточнил Дэрил, сжимая и разжимая кулаки. А я все смотрела на мужчин, уносивших детей, и слышала разговор издалека. Казалось, словно это сон. Один огромный непроглядный страшный сон! Малыши кричали и тянули свои крохотные ручки, пока, внезапно не затихли. «Их больше нет», — промелькнуло в голове. Колени задрожали. Я не удержалась на ногах и рухнула вниз, обхватив себя руками. — Видишь, как вы слабы. И кровь… Эта кровь на ваших руках. Что было дальше? Я почти ничего не запомнила. Знала только, что Альфа и шептуны ушли. Увели своё стадо, а мы, едва оклемавшись, под предводительством Дэрила, направились вверх по склону. По той самой тропе, о которой упомянула Альфа. Казалось, что я совсем ничего не чувствую. И слез будто не осталось. Только душераздирающая тишина и лютый ужас. А, может, мы уже умерли? И это наш собственный ад?.. Подниматься в гору было тяжело. Дыхания не хватало. Грязь мешалась под ногами. И ступни то и дело скользили. Несколько раз я едва не покатилась кубарём вниз. Хорошо, что Рик поддержал. Не позволил свалиться. Измученный и без сил, он шёл, обнимая Мишонн за плечо, следом за Дэрилом, который, несмотря на усталость, довольно бодро вышагивал вперёд. Он, будто бы ведомый тайным знанием или не самым лучшим предчувствием, знал то, о чем мы даже не догадывались. Вскоре заморосил неприятный дождь. А мы все шли. Вопреки всему, — не только ранам, но и здравому смыслу, — куда глаза глядят. Так мне казалось. Минут десять или двадцать. Без оружия, без защиты, голодные и измученные жаждой, пока, выскользнув из-за деревьев, не распознали длинные жерди вдалеке. Штук тридцать, не меньше! Они были расставлены на расстоянии друг от друга и воткнуты в землю, а на вершины набросаны маски. В первую секунду так я и подумала. Конечно, это же они — Кожалицие обозначили свои границы, очертили линию. Но, чем ближе мы подходили, тем отчётливее вырисовывались черты: волосы развевались на ветру, и совсем не были похожи на страшную высушенную солому, прикрывавшую уродливые маски!.. И лица… Я замерла на пол пути, растерянно озираясь; позволила другим пройти вперёд, не в силах шелохнуться. — Что это? — громко спросила Мишонн, когда Дэрил, ускорив шаг, приблизился к одной из ближайших пик. — Что это, Дэрил?! — Это люди… — догадался Рик, выпустив жену из объятий и схватившись руками за голову. — Это наши люди!..***
Шейлин
Днём ранее.
Внедорожник мчался по дороге, сметая все преграды на пути, в том числе и мертвецов. С большим трудом пристегнувшись, я опёрлась руками о переднее сидение, и, в ужасе подглядывая по сторонам, мысленно уповала на благоразумие Джерри. Мы неслись с бешеной скоростью, а впереди, — о, боже, я на мгновение прикрыла глаза, — прямо на размытой дороге, со стороны реки, появились сотни мертвецов! Сначала удавалось объезжать, но вскоре, не слабо подпрыгнув на очередной коряге, стало ясно — по обочине далеко не уедем! Придётся рваться напролом! — Держитесь! — велел Джерри. Мотор взревел, и ходячие трупы замелькали перед глазами; обратились в едва различимое пятно. А вскоре, кровавые ошмётки полетели во все стороны. Удар за ударом, мертвецы налетали на капот, отчего пришлось включить дворники. Но они не справлялись с задачей! Кусочки плоти цеплялись за изогнутые палки, что, неминуемо, привело к поломке. Благо, к тому времени стадо оказалось позади, и мы смогли на время остановиться. — Мама! — закричала Грейси, сбежав с рук Карла и прижавшись ко мне. — Мама, мне страшно! — Тише, милая, все закончилось! — Надо оттереть стекло, скорее! Джерри подозвал Карла. Пришлось оставить растерянную Джудит на сидении одну. Поразительно, но девочка, в отличие от Грейси, сидела удивленно хлопая глазами. Разглядывала и с интересом следила за быстрыми и ловкими мужскими движениями. Ждать долго не пришлось. Ребята быстро управились и, рассевшись по местам, приготовились продолжить наш нелёгкий путь. — Откуда они взялись? — шепотом спросила Мегги, встревоженно оглядываясь и прижимая Хершела к груди. — Альфа вернулась, — предположила я, покрепче обняв дочь. — Но, ведь… — Ещё слишком рано, точно. Мы в четвёртом встревоженно переглянулись. — Крики из леса, это были дети, — протянул Джерри, осторожно заводя мотор. — Мы обязательно вернёмся, вместе с Королем. Не бросим в беде. — Боюсь… — я вымолвила вслух, но, мигом пожалев, пробормотала: — Боюсь, что много времени пройдёт. — Не беспокойся, — уверенно заявил Карл, — папа и остальные, они справятся. — Только на это и надеюсь. Прикрыв глаза, я почувствовала, как внедорожник медленно сдвинулся с места и снова выехал на дорогу. А сама, уронив голову на сидение, попыталась успокоиться и взять себя в руки. Дэрил бы не похвалил за это. Только не теперь, когда близились роды. Я должна была думать о малышке, но все равно, мысленно, обращалась к нашему расставанию. Как он?.. Что с ним?.. А с остальными?.. Они целы, или?.. Ох, нет, мне следовало держаться и быть сильной! Но… Черт возьми, как же это оказалось сложно — не думать о плохом. На улице довольно быстро стемнело. И, когда вблизи показались знакомые ворота, я выдохнула с небольшим облегчением. Мы добрались. Спасли своих детей, и выбрались сами. Но, вот, женщины и дети… Что стало с ними? — Марта, открывай! — крикнул Джерри, высунувшись из окна. — Это мы! Тяжёлые ворота неприятно заскрипели. Я невольно поморщилась, ласково погладив Грейси по щеке и прошептав: — Приехали, просыпайся. — Я не сплю, просто думаю, — пробормотала дочь, приподняв своё красивое кукольное личико. — О чем? — О папе и дяде Рике, и тете Кэрол… Те страшные люди вернулись за нами, мама? Разумеется, Грейси помнила. Не так много времени прошло с памятной встречи с Бэтой на краю обрыва. Моя малышка знала, что это они. И прекрасно понимала, насколько велика опасность. — Не знаю, — честно ответила я, поджав обкусанные губы, — но скоро мы увидимся. Папа и остальные придут сюда, вот увидишь. — Но папа говорил, что теперь мы увидимся только, когда Элли родится. — Он придёт. Я чувствую. То, что случилось сегодня, не входило в наши планы. И все изменилось. — Правда? — Девочка доверчиво приподняла бровки. — Да, милая, ничего не бойся. Здесь мы в безопасности. Выглянув в окно, я увидала, как ворота распахнулись, и внедорожник осторожно заехал на территорию Королевства. В последний раз мы были здесь прошлым летом. Кто бы мог подумать, что вернёмся при таких ужасных обстоятельствах?.. — Готово! Теперь вы под зашитой Короля! Натянуто улыбнувшись, я приоткрыла дверцу и, с трудом выбравшись на улицу, ощутила мелкий неприятный дождь на лице и волосах. Погода совсем испортилась. Тучи застилали небо, и постепенно темнота окутала общину. Меня передернуло, и мурашки разбежались по коже. Дэрил и Рик остались у фургонов в непогоду, окружённые мертвецами и, не дай бог, шепчущимися! До этой минуты я не задумывалась, времени не было, но теперь, оказавшись за высокими воротами, истина невольно подкосила ноги. Я погладила дочь по волосам, и девочка, шмыгнув носом, тихонечко пробормотала: — Я переживаю за папу. — Я тоже, родная. Я тоже. Мегги вылезла из салона последней. Малыш Хершел проснулся и заплакал, привлёк внимание местных. — Он голодный, — сообщила подруга, укачивая сына на руках, — скорее бы покормить и уложить спать. — Не переживайте, Король уже здесь! Обернувшись, я увидела Иезекииля. Привычно довольный и улыбчивый, он широко распахнул руки, во всеуслышание поприветствовав нас: — Добро пожаловать в Королевство, друзья мои! Как добрались? — Не очень хорошо, — честно ответил Карл, обнимая сестру. — Мой Король, — воскликнул Джерри, обогнув автомобиль, — неподалёку от реки появились ходаки. Пришлось оставить остальных. Фургоны повязли в грязи. Дороги размыло! Осмотревшись, Иезекииль спросил: — Где Кэрол? — Улыбка медленно сползла с его лица. — Повела детей через лес, известной тропой, но мертвецов оказалось слишком много. Я успел вывезти их, — Джерри указал в нашу сторону, — но другие… Они остались на опушке. — Повела через лес? — переспросил Иезекииль, с тревогой опустив руки. — У просеки? Джерри утвердительно кивнул. На минуту или, даже, того меньше, наступила напряженная тишина. Люди, те немногие, что ещё не разбрелись по домам, заинтригованно окружили нас. Одна из женщин протянула Мегги тёплое одеяльце для ребёнка, и подруга, с благодарностью приняв дар, улыбнулась в ответ. — Ладно, — наконец, заговорил Король, бегло мотнув головой, — вели Набиле отвести их в одну из просторных комнат на мансарде. А я соберу людей. — Взглянув на нас, он добавил: — Мы не бросим в беде. Немедленно отправимся к просеке. Найдём детей. — Спасибо, — вымолвила я, с надеждой взглянув на ворота. — Идём, отведу вас к жене. Напряжённо проскользнув мимо, Джерри подозвал рукой, и все мы, в вшестером, поспешили следом. Позади раздался громкий голос Короля. Он собирал людей, велел не медлить, поскорее запрягать коней. Но я ни разу не обернулась. Шла вперёд, крепко сжимая хрупкую ладошку дочери в руке. Мы направлялись к знакомому зданию. Похоже, именно там, год назад, мы ютились с Кэрол, в поисках поддержки Короля. Высокие сводчатые стены и огромные окна встретили нас незримым молчанием. В здании было тихо. Никто не разговаривал. Многие спали. Протиснувшись в двери, я подтолкнула Грейси вперёд, а сама, опираясь о деревянные перила, не спеша направилась следом. Подниматься по лестнице, преодолевая ступени, было не просто. Я тяжело дышала, чувствовала, как Элли вертится в животе, усложняя и без того нелёгкий путь. Казалось бы, всего-то миновать пролёт, и вот он, здесь, второй этаж!.. Но не тут-то было. Близилась тридцать седьмая неделя беременности. Состояние ухудшалось, и с каждым днём я ощущала все большую усталость и неконтролируемую тревогу. — Располагайтесь здесь, — приветливо велел Джерри, — моя жена навестит вас, принесёт еду и горячий чай. А мне пора на выручку. — Спасибо, — Мегги улыбнулась, обернувшись посреди просторной комнаты. — Мы вам всем очень обязаны. — Благодарите Короля. С этими словами, Джерри выскользнул за дверь, и, осторожно щёлкнув ручкой, скрылся в коридоре. Оставил нас наедине с навязчивыми страхами.***
Я видела, как они ушли, ускакали верхом на подготовленных конях: вооруженные копьями и стрелами. Не меньше двадцати мужчин, во главе с Иезекиилем. Из огромного окна комнаты открывался отличный вид на ворота, но не проникало ни единого звука. Слышался лишь хруст поленьев в небольшой самодельной печи, да едва различимое сопение Карла. Нам повезло отделаться лишь легким испугом. Но вот остальным… Боже, да если бы не тяжёлый живот, неужели бы я смогла уехать? Бросить Дэрила и Рика на растерзание ходячим?.. Время медленно шло, а я все никак не могла уснуть. Вязкое предчувствие беды болезненно омывало душу и заполняло желудок неприятными ощущениями. Я не желала поддаваться панике, вспоминала слова Дэрила, и знала, что он обязательно придёт; поможет остальным и вернётся к нам. Столько раз мы расставались!.. И все обещания, бесчисленные попытки всегда оставаться рядом, неминуемо обращались против нас. Правдивы были мои мысли с самого начала: рожать в такие неспокойные времена было непростительной ошибкой. — Не спится? — тихонько спросила Мегги, оставив сына спящим в постели. — Мне тоже. Поджав ноги, она присела рядом, на краю окна, обхватив себя руками. — Это невозможно. — Что? — Спать, — я пожала плечами, — когда родные в беде. Помолчав немного, мы взглянули друг на друга. — У них не было выбора, Шейлин. — Как и у нас, — я мимолетно посмотрела на спящих детей: беззащитных и крохотных, — но как же они? Другие дети? Что с ними стало?.. — голос опустился до шепота: — Ты слышала крики, когда появились мертвецы?.. — Да. И вновь мы замолчали, уставившись в окно. Да, нас приютили, накормили и положили спать в тёплой комнате, однако сердце мое обливалось кровью. Что, если с ним что-нибудь случится?.. Я пережила смерть родителей, Мэрла и брата, но… Ох, нет, нельзя отчаиваться. Нельзя поддаваться страхам. Никогда! Больше — нет. — Скажи, как ты это вынесла?.. — совсем тихо пробормотала я, погладив свой живот. — Откуда взяла силы двигаться дальше? Жить ради сына? — Гленн бы этого хотел, — прошептала подруга, прижавшись лбом к запотевшему окну. — Он бы ни за что не простил, опусти я руки. Хотя, скажу честно, в первые месяцы только этого и хотела: наглотаться таблеток или добровольно броситься на съедение ходячим. Думала: «Зачем мне эта жизнь, когда рядом нет его?» Было тяжело. Ещё и это противостояние со Спасителями!.. — Мегги глубоко вздохнула, с теплотой взглянув на меня. — Но, когда малыш Хершел впервые пнул своими ножками, что-то изменилось. Я поняла — вот он, смысл жизни. И обратила всю свою любовь, всю свою заботу и внимание к нему. Поверь, нет никого роднее, чем они, — она кивнула в сторону детей, — наши малыши. Ты никогда не полюбишь мужчину так же сильно, как своё дитя. Запомни это, и не тревожься. Дэрил вернётся. Выносливей его, людей я не встречала. Откровенное признание произвело своё неизгладимое впечатление. Достойного ответа не нашлось, поэтому я лишь улыбнулась и, осторожно опустившись на кровать, повернулась на бок, прикрыв дрожащие веки. Знала я — подруга права. Однако, сердцу не прикажешь. Что бы не случилось, я всегда буду страшиться неминуемой разлуки, даже через десять или двадцать лет, или через месяц… «Пора отдыхать», — тихий голос обласкал тёплом. И я хотела спать. Жаждала, скорее бы проснуться утром, когда ночная мгла отступит и мы увидим свет. Возможно, и Король вернётся. Приведёт с собой женщин и детей!.. Может, и Дэрил тоже?.. И всю ночь напролёт меня мучили кошмары. Тревожные и страшные. Я переживала его смерть: снова и снова. Рыдала, сидя на полу и лёжа в постели. Гладила руками плоский живот, ощущая невосполнимую потерю. Они погибли. Все умерли! И эта боль, дерущая, непостижимая!.. Она рвала меня на части бесконечно долго. До последнего вздоха, пока я, опустившись на колени, не оросила одежду алыми пятнами; вновь не повторила то, чем согрешила перед Дэрилом однажды, сразу после возвращения в Хиллтоп. Я перерезала вены по старому шраму. И наступила темнота. Не было ни воспоминаний, ни страха, ни боли. Только чернота и тишина. Я тоже умерла.***
Проснувшись по утру, наверное, ещё около часа, я прибывала в дурном настроении. Отказалась от еды, даже несмотря на то, что Элли активничала и брыкалась в животе. Сверлила прытким взглядом одну точку, постоянно выглядывая в окно, и чувствовала, как бешено бьется сердце. Ночной кошмар засел в памяти, и не отпускал до самого обеда, пока мне, вопреки нервозной тошноте, все-таки пришлось откусить ломоть хлеба с маслом и выпить немного горячего чая. Напиток взбодрил. Ненадолго я почувствовала себя лучше. Даже прошлась с Грейси по первому этажу «галлереи». Так Иезекииль называл старую портретную комнату, где располагалось много красивых старых картин: изображения людей и пейзажей. Все они, судя по рассказам Набилы, жены Джерри, были собраны Королем в течение последних двух лет, и спасены, развешаны по стенам на радость жителей общины. Грейси с интересом разглядывала полотна, а я без конца пялилась в панорамные окна, в надежде, однажды, застать возвращение Иезекииля с детьми; получить хоть какие-то новости! Вскоре после обеда, я уложила дочь спать. Посидела с ней немного, тихонько напевая ласковую песню и поглаживая малышку по спине, пока она, наконец, не забылась безмятежным сном. Мне тоже требовались силы. Но расслабиться я не смогла. Полежала на боку недолго, даже закрыла глаза!.. Вот незадача, сон как рукой сняло! Выпрямившись, я ухватилась за подоконник и, не возлагая особых надежд, снова выглянула в окно. Ворота. Первое, что бросилось в глаза: ворота открыты! Лихорадочно забегав глазами по дорогам, я встрепенулась, завидев Джерри, мгновение назад выскользнувшего из автомобиля. Больше ничего не разглядела. Мешало длинное крыльцо. Оперевшись о железную жердь широкой кровати, я медленно поднялась, обогнула стол и торшер, обрамлённый дырявой тканью; без устали выглядывая, ускорила шаг и, достигнув коридора, с облегчением ахнула, прижав ладошки к груди. Дэрил и Рик. Я бы узнала из тысячи лиц! Разглядела в толпе, среди сотен мужчин!.. — Мегги! Они здесь! Придерживая живот, я незамедлительно поспешила вниз по лестнице, наспех перебирая ногами. Настолько быстро, как только могла! Пару раз чуть не споткнулась, пропустив ступеньки, вовремя схватившись за перила. Что уж говорить, я и коленей-то своих давно не видела! Живот сковывал движения, не позволял передвигаться, точно прежде. Но даже это не остановило. Не замедлило мой путь. Лишь завидев Дэрила: грязного и уставшего, я рванула вниз, наспех схватив и набросив куртку на плечи. Кто бы мог подумать! Я не сводила глаз с окна целое утро, но стоило отвлечься, всего лишь на мгновение, как они вернулись! Он вернулся. С грохотом спустившись вниз, я выбежала на крыльцо, обхватила рукой одну из увесистых колонн и, не скрывая радостной улыбки, прерывисто позвала, махнув ладошкой: — Дэрил!.. Он услышал. Посмотрел прямо на меня. И от болезненного потерянного взгляда, я едва не задохнулась. Дыхание сбилось, и тело пронзила колкая дрожь. Муж шёл впереди, держась рукой за правое предплечье и прихрамывая на ту же ногу. Позади семенили Лисса, Рик и Мишонн. Но я на них и не смотрела. Глянула лишь мельком. В безмолвном тихом ужасе застыла у распахнутой настежь тяжелой двери, в предчувствии неминуемой беды. О, боже, я никогда ещё не видела его таким; раздавленным и раненым, лишенным всяких сил!.. В сощуренных серо-голубых глазах мерцали слезы, губы были плотно сжаты, и лицо… Мое любимое лицо, окропленное подсохшей кровью, исказилось невыразимой мукой!.. — Дэрил?.. — запинаясь, позвала я, ступив навстречу и распахнув объятия. — В чем дело?.. Передо мной вдруг показался сломленный, убитый горем, человек. — Кэрол, — сбивчиво вымолвил он, схватив меня в объятия и тесно прижав к насквозь сырой куртке, — Кэрол мертва.