В поисках судьбы

      Тревожные предчувствия не оправдались.       И слава богу! Я не следила за временем. Беспомощно прижимаясь к Дэрилу, в мгновение то просыпалась, то снова закрывала слипавшиеся веки и проваливалась в дрёму. Я не была пушинкой. И весила достаточно. Понимала, что силы мужа на исходе, что он не сможет нести вечно. Однако, всякий раз, когда Дэрил останавливался и плотнее подхватывал руками, вздрагивала, крепче обвивая ладошками; тянулась щекой к высоко вздымавшейся груди, в надежде, что это приятное безопасное чувство раз и навсегда останется со мной. Просочится в сердце и окутает тёплом, залечит истерзанную душу.       Боже, давно я не чувствовала себя так спокойно!.. В нерушимой безопасности. — Шейлин, — мирно позвал муж, осторожно погладив по лицу, — Шейлин, просыпайся. Мы на опушке.       Мои веки невольно затрепетали. Кончики пальцев, отчаянно хватавшиеся за мужскую шею, медленно разомкнулись. И боль вернулась. Поморщившись, я приоткрыла рот, почувствовав, как Дэрил медленно поставил на ноги. — Вот так, — протянул он, устало вздохнув. — Голова не кружится?..       Прохладные мужские пальцы нежно прикоснулись к волосам, отбросили пряди в сторону, и я увидела любимое лицо совсем близко. Дэрил внимательно разглядывал меня, привычным встревоженным взглядом. Он беспокоился. Не скрывал своих чувств перед другими, все ещё поддерживая за талию. — Все в порядке, — честно ответила я, ведь в ту самую секунду, в родных объятиях, чувствовала себя в безопасности.       Дэрил кивнул, облизав губы, и, вскинув голову, махнул рукой кому-то за спиной.       Незамедлительно послышались быстрые шаги, а следом приглушённые голоса. Встревожившись, я обернулась и, сфокусировав взгляд, расплылась в неловкой улыбке. Это были они: Рик, Мишонн и остальные. Распахнув объятия, дядя двинулся навстречу. Глаза его слезились, и губы были плотно сжаты!.. Боже мой, на что же я вдруг обрекла своих родных?! — Шей! — выпалил Рик, стиснув в своих объятиях. — Слава богу, ты жива!.,       Пискнув от неожиданной боли, я вздрогнула. Почувствовала, как дядя, ненароком, задел один из кровоточивших швов на животе. — Прости! — немедля извинился он, сдавленно кашлянув. — Вот черт!       Должно быть, он внезапно разглядел перебинтованную ногу, бок и разбитые колени. Обвёл рыскающим тревожным взглядом опухшую бровь и царапины на лице. Да, выглядела я удручающие: вся избитая, в ссадинах, перепачкана в крови и грязи, а где-то и вовсе в плоти мертвецов!.. Была на мне и кровь врага. Я изогнула губы в улыбке, припомнив об этом. — Что с тобой произошло?! — громко спросил Рик.       Мишонн вытянула руку и погладила по плечу, в отличие от дяди так и не решившись приобнять. Возможно, побоялась причинить страдания. Но и взгляда, тёплого и мирного, хватило, чтобы я почувствовала: мне рады. — И что она здесь делает?.. — Рик ткнул пальцев в Лидию.       Девочка поёжилась, сгорбила спину, топчась неподалёку. Она была напугана. Дрожала в своей тоненькой грязной кофточке, замерзала на ветру. Невинная и поруганная мерзким ублюдком, отважившимся прикоснуться к ребёнку!.. Господи, я только лишь подумала об этом и, жалостливо всхлипнув, вернулась в объятия мужа. Никто не заслужил таких страданий.       Разве, что Кевин.       Мёртвый Кевин. — Девчонка помогла нам. Привела сюда, — поделился Дэрил, обвив меня руками. — Она пойдёт с нами. — Ты хорошо подумал? — выбравшись вперёд, поинтересовался Иезекииль, — Да. Лидия проведёт нас самой безопасной и длинной дорогой в обход тропам Альфы и скал. Так выйдет дольше, но спокойнее. — Не боишься, что ее мамаша прибьет нас?.. Ну, или она сама, под покровом ночи?.. — Нет, я не собираюсь… — дрожащим голосом пробормотала девочка, покрепче обхватив себя руками. — Знаю. — Дэрил был верен слову и непоколебим. — Ты идёшь с нами.       И даже Рик не возразил. Понятливо кивнул, протянув Лидии воду и банку консервов. Заметив это, Иезекииль нахмурился. Грозно глянул на неё исподлобья, словно бы предупреждая: одно неверное решение или шаг — и он заметит. Хлюпнув носом, девочка с благодарностью приняла еду и, отвернувшись, спрятала в карманы толстовки.       Несмотря ни на что, она была ещё ребёнком. Бедной запуганной девочкой, слишком рано повзрослевшей и прознавшей о человеческой жестокости. Вот об этом я и думала, когда узнала о беременности. Огромная ответственность — приносить в это страшный мир дитя!.. Тем более девочку… Случись что с нами, и она осталась бы одна. Наедине со своим горем и несправедливым миром!..        Но Лидия оказалось брошенной при живой матери. Что может быть страшнее для ребёнка?..       Больше мы не заговаривали на эту тему.       Ненадолго присев у поваленного дерева, я молчаливо наблюдала за друзьями и родными. Поглядывала виноватым взглядом, жмурясь и без остановки пытаясь сфокусировать взгляд. Иной раз картинка двоилась. И было тяжело дышать. Нога немела и саднила. Казалось, будто я ее совсем не чувствую!.. Озадачено оттопырив край бинта и осмотрев запекшуюся рану, я вздохнула с облегчением. По крайней мере, мы остановили кровь. — Давай, поднимайся, — Дэрил схватил арбалет и рюкзак из рук Лиссы, поманив рукой, — пора в путь. Лучше бы засветло найти укрытие на ночь. — Конечно! Я готова!       Сказать — не сделать. И Дэрил тоже понял это. Протянул ладонь, осторожно подхватил за пояс и, поставив на ноги, снова излучил мое лицо. — Попробуем доковылять, хорошо? — Он подмигнул, ласково приподняв уголки губ.       И я не сдержала улыбку.       Неужели он совсем не злился?.. Ни капли?.. Ведь в нежном понимающем взгляде не сквозило ничего, кроме искренней тревоги и безмолвной привязанности. Дэрил любил меня несмотря ни на что. И от единой мысли, сердце мое таяло, а тревоги отступали далеко на задний план. Как я могла бояться, если мы вновь рядом?.. — Хорошо.       Схватившись за широкое плечо, я захромала рядом с мужем, с удовольствием ощущая не только его близость, но и тяжелую руку на талии.        Мы снова были вместе. Несмотря на страшную потерю и не менее ужасные дни, предшествовавшие воссоединению.

***

3 мая 2015 год

Ближе к ночи.

      Мы шли долго. Слишком долго! Иногда останавливались, чтобы перевести дух. Дэрил осматривал ногу, несколько раз успел поменять бинты. И все по моей безалаберности! Мы пересекали сухой овраг. Казалось бы, нет ничего проще: спуститься и подняться, но с моими ранами случилась неприятная заминка. Дэрил сразу предложил подхватить на руки, но, нет, я поверила в себя и решила справиться самостоятельно. О чем незамедлительно и пожалела. Здоровая стопа поехала, и я угодила бинтами в грязь. Хорошо, что хоть не головой!..       И больше Дэрил ни на шаг не отходил. На протяжении всего нелегко пути, обнимал за плечо или держал за руку.       Вдалеке слышались голоса. Доносились хриплые кряхтения ходячих. Но Лидия уверенно вела нас неведомыми, труднопроходимыми тропами, в обход логова Альфы и земель Эммы.       Мне было очень тяжело идти. Суставы ломило, тело подрагивало, и постепенно, когда на улице опустились первые сумерки, я начала мерзнуть. — Нужно отыскать место для ночлега! — подметил Рик, подняв глаза на небо. — Дождь собирается. — И холодает, — подхватила Мишонн.       Я обернулась, посмотрела на безрадостную Василису и, поймав растерянный взгляд Лидии, поёжилась, прильнув к мужскому плечу. — Есть старый сарай, — поделилась девочка, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Далеко? — оживился Дэрил. — Нет, вниз по склону. — Там безопасно? — Наверное… Не знаю. Я не была там с прошлой весны. — Это место использует Альфа? — продолжал выспрашивать муж, растерев ладонью мое плечо. — Раньше нет, но сейчас — не знаю.       Мы встали посреди тропы и оказались перед выбором: довериться девчонке или же прятаться от дождя под высокими елями. Я сразу же решила, что первый вариант куда лучше, нежели мерзнуть под открытым небом. Дэрил тоже. Рик и Мишонн согласились с нами, а вот Иезекииль подозрительно отмалчивался, поглядывая на Лидию озлобленным взглядом. Ещё бы. Керол погибла по вине ее мамаши. Вот только девочка была не виновата. Нельзя было винить ее. Ни в чем. — Мы посмотрим, что там, но, если это ловушка, — Король пуще нахмурил брови, глянув исподлобья, — клянусь, не сносить тебе головы. — Веди, — Дэрил будто пропустил грозное замечание мимо ушей, — дождь начинается.       Лидия послушно кивнула, сошла с тропы и, ускорив шаг, позвала за собой. Постепенно деревья сгущались. В первых сумерках, лес казался рассадником зла и неведомой опасности. Я уже давно не слышала хрипов и шепота. Радовалась, что посчастливилось удрать живыми!.. Но, иногда, задумываясь о Хиллтопе и Грейси, ощущала, как ядовитая тревога незамедлительно подскакивает к горлу. Что, если Альфа обрушила свой гнев на последнюю общину?..Что, если мы потеряем нашу единственную дочь?… Живую, маленькую принцессу?.. Сожаление обрушилось на сердце, следом за небольшим дождем. Удерживая ногу на весу, я подождала, пока муж и остальные проверят небольшой покошённый амбар. Издали он всколыхнул, казалось, позабытые воспоминания о Мэрле. Однажды мы с ним ютились в похожем, два года назад. Удивительно, но чудилось, словно бы минула целая вечность!.. — Думаешь, ей можно верить? — тихонько спросила Лисса.       Она остановилась рядом и помогла устоять на ногах, вовремя поддержав за талию. — Да, — безоговорочно отозвалась я, наблюдая за тем, как Мишонн и мужчины осматривают сарай. — Девочка не виновата в грехах матери, и многое пережила; помогла мне выбраться живой из лагеря Альфы. Она не плохой человек. Всего лишь забитый и запуганный ребёнок. — Точно, — поддержала Лисса, — как и я. Была когда-то. — Теперь ты сильная молодая женщина, — тихонько подметила я, шагнув навстречу Дэрилу, появившемуся из-за тяжёлой двери и поманившему рукой. — Все чисто! — заверил он, придержав за локоть, так, чтобы я могла аккуратно спуститься с пригорка. — Есть солома. Пол чистый. Сегодня ты выспишься. — Если нога не разболится. — Все пройдёт, — завил муж, опустив руку на талию и пододвинув ближе к себе, — завтра станет лучше.       Он был уверен. По крайней мере, говорил без запинки, и голос больше не дрожал. Проводил в просторные скрипучие ворота. Рик и Мишонн уже подпалили сухие ветви прямо в старом ведре, найденном где-то неподалёку, и я почувствовала тепло.       Место выглядело старым и затхлым, но для меня показалось сухим и надежным. Всяко лучше, чем мерзнуть под деревом и пугаться каждого шороха. В одном углу валялось сено, а в другом, по правую сторону, в кучу собрана солома. Ее-то и раскидал Дэрил. Соорудил нечто на подобие кровати. Усадил меня повыше, а сам, вручив консервы и воду, приподнял края рубашки, разглядев припухшие швы. — Скорее бы показать тебя Сиддику.       Бережно обработав рубцы, он взялся за травмированную руку. Пальцы тоже распухли. Кольцо теперь было не снять. Смочив оборванный кусок бинта в перекиси, Дэрил едва ощутимо протер сбитые костяшки. Ранки покрылись тоненькой корочкой и больше не беспокоили меня, однако муж, внимательно осмотрел ладошки, погладив большим пальцем по запястью. — Здорово ты боролась. — Наверное, он хотел спросить, узнать, как все произошло, но не решался. — Поешь и ложись. — А ты?..       Я вопрошающе взглянула на любимого мужчину, ласково погладив по волосам. — Я тоже, Шейлин. — Он незамедлительно кивнул, устало поморщившись. — Я тоже.       На том и порешили. В тишине доели ужин, поделились друг с другом консервами. Мне досталось ещё и черничное варенье, заготовленное Керол ещё с лета. Такое тихое и приятное воспоминание. Мы переглянулись, но не обмолвились ни словом. Дэрил с аппетитом уплетал старые заготовки. Он обожал ее стряпню. Я тоже. Жаль только, что не научилась многому, когда ещё была возможность. Керол умерла, но оставила о себе незыблемую память.       Воды было немного. Всего-то несколько больших бутылок, поэтому я отпила совсем чуть-чуть, буквально несколько глотков. И, устало опустившись на спину, подложила солому под голову, уставившись в потолок. Белый и пыльный. Все углы в паучьих сетях. Плавные тени от костра плясали надо мной, подобно легким солнечным бликам. Я желала и зачарованно наблюдала, пока голоса вокруг не стихли и пламя не погасло. Остались только угольки. И мы с Дэрилом рядом. — Ты написала записку, — шепотом напомнил он, ненавязчиво просунув ладонь и обхватив обеими руками за плечи, скрестив пальцы за моей спиной, — зачем?       Это был странный и, в то же время, неожиданный вопрос. Я юркнула в тесные объятия, и мое лицо почти вплотную прижалось к его носу. Горячее дыхание коснулись приоткрытых глаз, всколыхнуло трепетавшие ресницы. И сердце забилось быстрее, стоило лишь распознать отчётливый ритм под ладошкой.       Мы были живы и все ещё любили друг друга. — Знала, с рюкзаком буду слишком заметна. А ты бы точно нашёл его. Поэтому решила, что, если вдруг со мной что-нибудь случится… — Никогда больше так не поступай, — твёрдо попросил Дэрил, скользнув рукой вниз по щеке, ласково погладив скулы и подбородок. — Я, когда прочёл твое послание, подумал, что ты… Знаю, у тебя есть особые склонности. Всякий раз, когда переживаешь утрату, ты пытаешься навредить себе. Возможно, это помогает вытащить боль наружу, избавится от неё, но… Я испугался, что ты лишишь себя жизни. До сих пор помню кровь на запястье. И как нашёл тебя за тем старым трейлером… Тогда ты пообещала, что больше никогда не сделаешь ничего подобного, а сама отправилась на верную смерть. Ты.. — Он тяжело вздохнул. — Ты едва не свела меня с ума, понимаешь?.. — Прости, — в сердцах попросила я, почти неуловимо поцеловав его губы, — прости за все. Я не должна была… — Должна, — поправил он, следом пододвинувшись ближе и вновь поцеловав.       Сначала я подумала, что это неуместно, прикасаться так друг к другу в окружении людей, но Дэрил не отстранился. Наоборот, приоткрыв рот, погладил языком мои влажные губы, углубив поцелуй и сделав его более интимным. Это был долгожданный терпкий поцелуй любви и надежды!.. Я изнутри затрепетала. Испытала приятное тягучее чувство, запустив пальцы в его волосы, притянув голову чуть ближе, позволив себе откровенные прикосновения. В тишине старого амбара, когда многие уже давно спали, мы, истосковавшись по друг другу, жадно целовались и обнимались; проводили время вместе, на какое-то мгновение позабыв о всех невзгодах и опасностях, подстерегавших там, сразу за старыми створчатыми воротами.       Нам было очень хорошо вдвоём. Я знала это, чувствовала по биению любимого сердца. И с упоением целовалась, как будто в первый раз, на той самой постели в Хиллтопе, когда мурашки табунами разбегались по коже, и весь мир вокруг сбивался в одно маленькое незаметное пятнышко. Оно не волновало нас до самого утра. Не беспокоило и той ночью. — Я не виню тебя, — прошептал Дэрил в мои губы, — ты мать. Ты должна была, но… — Что?.. — сбивчиво спросила я, в полумраке разглядев его лицо: чистое и любимое. — Ты сказала, что он мертв… Как это случилось?       Ну, вот он и спросил. Озвучил мысли вслух, до сих пор лишь вертевшиеся на языке. Конечно же Дэрил хотел знать!.. Любой бы задался вопросом. Как и я, окажись на его месте. Но вспоминать было так сложно и тяжело!.. Мы только расслабились, и боль вроде бы ушла, хотя бы на минуту покинула истерзанное тело!.. — Там была церковь, — собравшись с мыслями, рассказала я, поглаживая мужа по голове, — где они собирались. И беременные женщины. Одной он… Он вспорол живот и убил ребёнка. Та женщина просила об этом. Она позволила сотворить это с собой. Ее тело вынесли на лужайку и скормили ходячим.       Я взяла небольшую паузу. Страшные картины будто вновь замерцали перед глазами. Воспоминания были ещё слишком свежи и болезненны. — А потом они стали заниматься сексом… Все: мужчины, женщины и Кевин с этой Эммой. Мы с Лидией прятались в кустах. Она… О, милый, она рассказала страшные вещи о том, что он вытворял!.. А ведь ей всего-то тринадцать или четырнадцать лет!.. — прерывисто вздохнув, я поделилась откровением, о котором прежде никому не рассказывала: — И я сразу вспомнила, как наш сосед в детстве… Кажется, он тоже делал со мной нехорошие вещи. — Тише, — прошептал Дэрил, поймав кончиками пальцев первые слезинки, соскользнувшие с трепещущих век, — мне жаль, родная.       И снова он прижался к губам в откровенном исцеляющем поцелуе. И я на время потерялась в ласках, позволяя жадным прикосновениям и терпкому влажному языку касаться нёба, а пальцам гладить кожу на шее и ключицах. Соски вполне ожидаемо затвердели. И я, тяжело выдохнув, намеренно взяла себя в руки, ощутив позабытую боль в голени. — Мне жаль, что тебе пришлось пережить это, — прошептал муж, погладив кольцо на безымянном пальце. — Жаль, что эти воспоминания потревожили тебя. — На самом деле они подтолкнули к действиям. Напомнили о том, что нужно делать. И я боролась, пока не забила ублюдка. Он не мог двигаться, а ходячих было слишком много… Поверь, он сдох в мучениях, точно и наша Элли.       Высказавшись, я зажмурилась, прижалась лбом к горячей шее, испытав неожиданное облегчение. Теперь, когда муж знал, мне стало легче. Тяжелый камень словно бы сорвался с измотанного сердца и кубарём рухнул вниз. Мне стало хорошо!.. Слишком хорошо в родных объятиях. — Сейчас, когда ты сделала то, что должно, нам следует скорее вернуться в Хиллтоп, — напомнил Дэрил, мирно поглаживая по волосам и спине. — Нужно защитить родные стены. Уверен, Альфа не заставит себя ждать, и оплакивать мертвых не будет. — Что же нам делать?.. — встревоженно спросила я, приподняв голову и взглянув на мужа широко открытыми глазами. — Как справиться с ордой ходячих, да ещё и Бэта… Он жив. Я видела его вчера. — Мы что-нибудь придумаем. Теперь с нами люди Короля. Не много, но они умеют драться. Обучены стрельбе и бою. Грейси в безопасности. Но, как будем дома, думаю, что все-таки нам придётся расстаться. Отправим Мегги и детей с Джерри в Оушенсайд! — Что?.. Но мы же обещали ей никогда не расставаться…       Сожаление и вина окутали тело. В последние месяцы я была слишком невнимательна и строга к дочери. Зациклившись на собственном горе напрочь позабыла о девочке!.. Моя бедная малышка!.. О, я любила ее не меньше, чем Элли; не меньше, чем Дэрила!.. А теперь все обернулось против нас! Не дай бог что случится, и она останется одна, Точно Лидия… С какими бедами ей суждено будет столкнуться?.. Сколько горя пережить?.. — Пойми, что это будет лучше, чем, в момент опасности, страшиться за ее жизнь. А опасность будет, Шейлин. Я уже ощущаю ее в воздухе. Думаю, ты тоже. — Да… — только и вымолвила я, хлюпнув носом. — Эй, ну чего ты?.. — Дэрил снова притянул к себе и поцеловал. — Не плач, не нужно. Я с тобой. Я здесь. Ты в безопасности.       Прерывисто ответив на сладкий, почти пьянящий, поцелуй, я облизала губы, едва заметно кивнув. — Я так тебя люблю!.. — вырвалось из горла. — Прости за все, что натворила! За то, что сбежала… — Все хорошо, я не злюсь, слышишь? Ни капли. Я просто рад, что ты жива, а на ноги тебя поставим! Это ерунда. — Дэрил бережно уложил мою голову на свое плечо и, заключив в объятия, склонил лицо к волосам. — А теперь спи. Сон — лучшее лекарство. Уверен, завтра будет лучше, чем вчера. — Будет, — заверила я, прикрыв потяжелевшие веки, — будет непременно, ведь больше я тебя не подведу. — Знаю, дурёха. Знаю.       Сиплый шёпот донёсся до меня уже издалека. Усталость, накопившаяся за день, окутала плечи невесомым покрывалом. Я уснула в объятиях мужа ещё до того, как ветви прогорели и костер погас.

***

7 мая 2015 год

Четыре дня спустя

      Я радовалась, как ребёнок, своему старому рюкзаку. Схватив в руки и прижав к груди, немедля проверила: все ли на месте. Дневник, ручки, плеер и самодельный календарик на 2015 год!.. Даже цветные фломастеры, — и те целы! Все приятные мелочи, раздобытые мужем на вылазках больше года назад, когда мы еще дружили, ну, или пытались выдать взаимные чувства за дружбу. Ничего не потеряюсь! Разглядев затертый плеер, я расстроилась, что батарейка села. — Дома обязательно зарядим, — пообещал Дэрил, словно бы и не было опасности.       Как будто мы могли вернуться в Хиллтоп и зажить спокойной жизнью!.. Я дорожила нашими мгновениями. Минутами счастья и заботы. Наверное, прямо здесь, рядом с ним, и завершились мои бессмысленные поиски судьбы. Любимый муж, дочь и друзья. Мой дом всегда был там, где есть они.       Дэрил оказался прав. На утро я почувствовала себя лучше. Собралась в дорогу и, не без помощи мужа, проковыляла ещё несколько десятков миль.       Лидия вела все дальше, прямиком на север. Вскоре лес поредел, мы пошли через дома. Небольшой городок раскинулся по обе стороны от широкой дороги. И напоминал старый фильм ужасов: машины брошены на обочине, дверцы приоткрыты, а внутри скребутся мертвецы. Рик и Иезекииль намеренно вышли вперёд. Вооружились и, внимательно осматриваясь, не спешно двинулись вперёд. Дэрил оставался рядом и крепко держал меня за руку. Джерри и Лисса шли следом, а Лидия семенила неподалёку, указывая направления.       Поначалу я опасалась, что шептуны могут прятаться в зданиях, выслеживать нас. Но вскоре, устроившись на ночлег в одном из старых зданий, мирно заснула, свалившись от усталости.       Дни тянулись. А мы все шли и шли. Долго и изнурительно. По пути проверяли каждую машину… Бесполезно. Кто-то слил весь бензин. Я понимала, надежды нет. Придется нам пешком идти до самого конца. Швы на животе болели и беспокоили куда сильнее, нежели глубокие раны на голени и коленях. Дэрил молча качал головой, всякий раз обрабатывая порез чуть выше пупка и, подтирая капельки крови, подмечал: швы гноятся. Мне требовались антибиотики и помощь профессионала.       В последний день нашего изнурительно пути, когда до Хиллтопа оставалось рукой подать, я шла уже сама. Дэрил двигался рядом с арбалетом в руках и, оглядываясь, прислушивался. Мы сохраняли напряженное молчание, в ожидании засады. Никто не разговаривал. Да и я не верила, что все так просто!.. Невозможно было не заметить то, что я устроила!.. Мертвые люди Кевина и поредевшее стадо, свалившееся со скалы. Альфа готова была растерзать нас всего лишь за нарушенные границы!.. А уж за то, что я натворила, и подавно!..       Мороз пробежался по коже, отчётливый и колкий. Я узнавала протоптанные тропы и деревья. Мы бродили там ни раз!.. Ставили силки, да и просто выходили вместе с Грейси. В те безоблачные зимние дни, дочь брыкалась в животе.       Кто бы мог подумать, что спустя всего несколько месяцев, жизнь моя совершенно изменится?..       Поморщившись и поправив грязный свитер на животе, я снова ощутила липкие капельки и, прикрыв глаза, взмолилась — только бы последнее прибежище уцелело! Нам некуда было податься. Некуда было пойти. Хиллтоп оставался единственной отрадой, которую я, без толики смущения, называла домом. — Вроде чисто, — сообщил Иезекииль, выглянув из-за дерева.       Примерно четверть часа назад он отправился на разведку. Прошёлся вдоль опушки и кустарников. — Никаких следов, — подтвердил Дэрил, настороженно направляясь вперёд по знакомой дорожке.       Мы почти достигли дома, но боялись, как бы шептуны не перебили всех к чертовой матери! Альфа была умна и хитра. В своём сумасшествии, она оставалась неплохим стратегом. Чего только стоила засада вблизи Королевства два месяца назад! Она могла запросто выследить нас и перебить по одиночке, но, по неведомы причинам, неуравновешенная дура медлила! Неужели задумала что-то пострашнее?.. Минуло четверо суток. За это время она могла запросто собрать орду и обрушить гнев на Хиллтоп!.. Ох, нет, я сердцем чувствовала беду, и никак не могла собраться, ни с силами, ни с духом!.. — Добрались!.. — радостно вымолвил дядя, опустив оружие и махнув смотровым на вышке.       Высокие неровные деревянные ворота появились на опушке, местами покорёженные временем и ходячими, они предстали перед нами во всей своей привычной красе. И на душе проснулась безудержная радость. Я ощутила, как боль внизу живота отступает. Почувствовала, как трепещущее сердце колотится в груди!..       У нас получилось! Лидия провела к дому! Мы добрались!..       — Грейси, — прошептала я, расплывшись в лучезарной улыбке. Но Дэрил, обхватив за локоть, мирно напомнил: — Сначала медицинский трейлер, потом остальное. — Хорошо! — Я не желала спорить.       Радость захлестнула душу. Впервые за последние два месяца я испытала это приятное чувство, пронзившее кожу миллионами точечных выстрелов! Мы были дома. Хиллтоп цел! Наверное, тогда я, поймав тёплый взгляд Мишонн, действительно поверила в себя, и в наши силы.       Семья.       У нас все ещё была семья!..