Дисбаланс

      Итер тупо пялился исподлобья и медленно хлопал глазами. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он чуть наклонил голову, прищурившись. Он смотрел с непониманием и скепсисом, несколько раз вдыхал, как будто собирался начать говорить, но каждый раз качал головой, отгоняя мысль. Он явно собирал в единый пазл происходящее и несостыковки, которые он уже успел заметить. Он ведь смышлёный, не мог не обратить внимание на странности в поведении.       Чжун Ли спокойно ждал. Ему бы очень хотелось обсудить это при других обстоятельствах, но он сам понимал, что затянул с признанием. Стоило сразу обратиться к Итеру за помощью в истории с Гань Юй, вместо того чтобы пытаться решить ситуацию при урезанных возможностях. Но что сделано, то сделано. Идеальным исходом было бы, конечно, вообще никогда не раскрываться, однако Эола внесла в его планы коррективы. Её ненависть к прошлой деятельности Чжун Ли оказалась намного больше, чем он предполагал изначально. Хотя при всех неудачах его радовало, что она всё ещё не вышла на него.       Сознание до сих пор слегка плыло от сильных обезболивающих, которыми его напичкали в медблоке. Чжун Ли просил что-нибудь послабее, но Кэйя почему-то настоял, а сил бороться с ним не было. В довесок подсунули ещё и седативных, и Чжун Ли до сих пор жалел, что согласился. К счастью, основными последствиями посещения медблока стали слабость, небольшая заторможенность и сужение эмоционального спектра. Учитывая то, что у Итера всё-таки сотрясение, – и ещё не понятно, давали ли ему успокоительные, – они находились примерно в равных условиях по скорости реакции. Общее состояние ощущалось паршиво: рёбра неприятно тянуло при каждом вдохе, живот глухо ныл от боли, пальцы едва-едва перестали дрожать, а рукой с трещиной лучше было вообще не шевелить. И при этом было чертовски всё равно. Однако действие обезболивающих, похоже, подходило к концу. Им дали с собой таблетки и расписание, по которому их надо принимать, но эффект сходил раньше намеченного – организм, судя по всему, не справлялся. Чжун Ли задумался, находился ли Итер в таком же положении.       Итер наконец сумел собраться с мыслями. Он наклонил голову, неверяще свёл брови и сморщил нос, как будто искренне не одобрял, не понимал и ни секунды не считал сказанное ранее правдой.       – Ты врёшь, – Итер произнёс это так, словно пытался переубедить.       – Нет, – ответил Чжун Ли, и Итер тут же резко выдохнул, сильнее сводя брови и недовольно скалясь.       Чжун Ли не пытался спрятать взгляд. Наоборот – позволял золоту глаз Итера прожигать насквозь и спокойно смотрел в ответ.       – Ну не придумывай. Не надо. Пожалуйста. Это не мог быть ты, – неверяще покачал головой Итер. Скепсис на лице подёрнулся презрением, а Чжун Ли задумался, как много Итер успел прочитать про Альгемайне в файлах отца. Судя по всему, уже прилично. Что вообще его отец успел нарыть о деятельности Чжун Ли?       – Итер, это был я, – Чжун Ли осторожно вздохнул, прикрыв глаза, а затем махнул в сторону компьютера Итера. – Спроси у меня о чём угодно из того, что ты уже успел прочитать, и я тебе скажу, как было на самом деле. Или, если хочешь, включим мой компьютер и откроем точно такие же архивы, собранные мной. И на твоего отца в том числе. И даже на тебя.       Итер отвёл взгляд и прикусил губу. Чжун Ли мог только предполагать, что творится у него на уме. Он правда хотел бы всё сделать по-другому. Хотел бы, чтобы это вообще никогда не пришлось рассказывать. Чтобы всё действительно осталось в прошлом раз и навсегда. Потому что это тяжело.       – Не дури, Лидер оставил бы что-нибудь, чтобы запутать след, – скептически бросил Итер, вновь взглянув на Чжун Ли.       Конечно, он пытался найти объяснение. Он пытался доказать себе, что Чжун Ли вовсе не был Лидером. А то, с каким рвением он это делал, только подтверждало догадку, что он уже успел немало прочитать о деятельности Альгемайне.       – Я и оставил. Много ложных следов, фальшивых личностей, билетов. Подложных перелётов, банковских операций. Подставных людей, паспортов, сделок. Итер, я прекрасно понимал, что стоит обезопаситься на подобный случай, и сделал это, – Чжун Ли старался говорить медленно, чтобы и самому не сбиваться, и Итеру позволить всё осознать. Ему меньше всего сейчас хотелось, чтобы по итогу Итер настроился против него.       Он слишком сильно привязался к нему.       Непозволительно сильно.       – Пиздёж, – отрезал Итер.       – Как ты думаешь, почему от развала Альгемайне до активных действий Эолы прошло аж три месяца? – парировал Чжун Ли. – И заметь, она ведь до сих пор не знает, что именно я – тот, кто ей нужен. Ты и сам не веришь, хотя у тебя все факты на руках. Это ли не показатель?       Итер дёрнул уголком губ. Аргумент явно оказался весомым. Но, похоже, всё ещё недостаточным.       В золотых глазах открыто был виден мыслительный процесс. Он рассеянно пялился в одну точку, практически не моргая. Чжун Ли мог лишь представить, что сейчас переживал Итер.       Итер зачесал чёлку со лба, а затем встал со стула и прошёлся туда-сюда. Взгляд сменился: наполнился подобием злобы. Однако было чётко видно, что эта эмоция больше напускная, нежели настоящая. Итер хотел злиться.       – А это всё между тобой и мной – оно зачем? – Итер остановился и несколько раз махнул рукой, указывая то на Чжун Ли, то на себя. – Чтобы захватить власть в другом доме, раз собственный уничтожили? Не можешь без ощущения полного контроля?       Его голос наполнился сталью, и именно это заставило что-то в груди Чжун Ли тоскливо заворочаться. На слова он не обращал столько внимания: понимал, что Итер ощущал себя преданным и из-за этого дистанцировался. Но интонация самым нечестным образом била поддых, хоть винить себя было не за что. Собственные эмоции казались лишь отдалённым эхом настоящих, и Чжун Ли оставалось только с довольно меланхоличным видом разгадывать состояние Итера по лицу и голосу.       – Итер, ты сам веришь в то, что сейчас говоришь? – Чжун Ли доносил мысли довольно отрешённо, однако подумал, что это не самая подходящая тактика. – Сядь, пож…       – Я не знаю, во что верить, Чжун Ли! – Итер в отчаянии повысил голос, разводя руками. – Последний месяц весь ебучий мир вокруг меня только и делает, что рушится!       Под рёбрами что-то ёкнуло и очень тоскливо потянуло. Чжун Ли, не ожидавший от себя подобной реакции, дёрнул уголком губ, но ответить не смог. Нужная формулировка почему-то никак не хотела подбираться, что только больше осложняло ситуацию. Итер явно слишком долго копил проблемы в себе. Чжун Ли старался помогать, выводить на разговор, обсуждать, потому что знал: нервы не бесконечный ресурс. Но всегда оставалась недосказанность.       Пытки и сотрясение ситуацию лучше не делали. Пусть по голове Итера приложили несильно, но клеммы закрепляли на мочках. А в таком положении цепь проходит по кратчайшему пути – аккурат через мозг. Это очень больно, безусловно – а ещё здорово потрепало нервы Чжун Ли, – но после такого точно нужен покой.       – Мне всего двадцать четыре, почему я вообще должен всё это переживать? – отчеканил Итер.       Итер правильно сказал до этого: ему надо выговориться. Надо было тогда и надо сейчас. Именно в этот момент Чжун Ли окончательно убедился: признание стало последней каплей. Если Итеру и дали седативных, то явно меньшую дозу, чем Чжун Ли, из-за чего стресс сумел-таки прорваться наружу.       Котёл организации доводил до кипения всех, кто в него попадал. Рано или поздно, но всех. Это происходило по-разному: у кого-то после первого убийства, у кого-то от невозможности вести две жизни параллельно, у кого-то от большой моральной нагрузки. И не сказать, что таким, как Чжун Ли или Итер – кто всю жизнь посвящал организации, не ведя двойную, – было намного проще. Потому что в таком случае уйти от работы попросту некуда.       Чжун Ли уже доводилось бывать в таком состоянии. Это практически истерика, в которую проваливаешься от нахлынувшего ощущения безысходности. Всё разваливается, рушится, сыпется песком сквозь пальцы, а ты ничего не можешь с этим поделать. И самое страшное в этом состоянии – закрыться и остаться одному, не имея возможности хоть где-то найти поддержку. Чжун Ли принял на себя ответственность за срыв Итера, раз уж ситуация обернулась именно таким образом. Он был готов ответить на любые вопросы, подсказать, объяснить. Поддержать и выслушать. Больше таить что-либо всё равно не было смысла.       Вдруг Итер с шипением прижал ладонь ко лбу, болезненно жмурясь. Переживать подобные стрессы при сотрясении не самая хорошая идея.       – Так… Перерыв пятнадцать минут, пока не подействует обезбол, иначе у меня башка треснет… Мне даже думать больно, – процедил он, а потом ушёл на кухню за таблетками прежде, чем Чжун Ли что-либо успел сказать.       Чжун Ли подался было вперёд, но бок в ответ разразился такой болью, что глаза на несколько секунд заволокло чернотой. Он медленно отклонился обратно, при этом вцепившись в подлокотник и стараясь вес больше перенести на руку. Чжун Ли жмурился и тихо сопел, пытаясь принять положение, в котором ничего не болит. Больничные обезболивающие сошли на нет, и ничего особо хорошего это не сулило. Син Цю сказал, что рёбра и органы целы, но почему-то верилось в это с трудом. Чжун Ли пытался решить, стоит ли принимать то, что им выдали, или всё-таки воспользоваться домашней аптечкой Итера.       – На, – прозвучало где-то над головой.       Чжун Ли приоткрыл глаза и наткнулся взглядом на две таблетки в протянутой ладони. Подняв глаза, он обнаружил стакан воды во второй руке, а затем – золотые недовольные радужки.       – Не надо, – медленно качнул головой Чжун Ли, с неудовольствием отмечая, что даже простое движение доставляло дискомфорт. Он не любил, когда на сознание что-либо влияло, чутко к себе прислушивался, даже когда употреблял алкоголь, и в целом к лекарствам относился с большой осторожностью. Он не был уверен, не выдали ли им на дом ещё седативных, и потому хотел на всякий случай отказаться от всего.       – Прекрати строить из себя… я не знаю, что ты пытаешься мне тут изобразить. Пей, я же вижу, что тебе больно, – голос Итера слегка скакал, что выдавало его нервозность. Он несколько секунд смотрел на Чжун Ли, а потом добавил: – Син Цю сказал, что, если будет хуже, можно принять раньше.       Желание не перечить Итеру оказалось сильнее, чем подозрения относительно медикаментов, и Чжун Ли снова посмотрел на предлагаемые таблетки.       – Что из этого обезболивающие? – спросил он, осознав, что пилюли были разные. Итер посмотрел на таблетки и сказал:       – Синяя.       Чжун Ли всё же принял лекарство, при этом не переставая наблюдать за Итером. Тот пытался изображать безучастность, но то и дело фыркал, отводя взгляд – наверняка воевал с мыслями. Забрав и отставив стакан, Итер вновь подошёл и протянул руку.       – Пойдём переоденемся, – вымученно попросил он. – Я не могу на тебя смотреть. И сидеть не могу, хочу лечь.       Чжун Ли согласился, но сперва попросил дождаться, пока обезболивающие хоть чуть-чуть подействуют. Они перебрались в комнату, где Итер сменил одежду, а потом помог Чжун Ли. Надевать футболку поверх перевязки показалось не самым правильным решением, но собачка на молнии толстовки поначалу предательски не хотела поддаваться трясущимся пальцам. В конце концов застегнуться удалось, и Итер предложил в гостиную пока не возвращаться.       Не без труда усевшись, Чжун Ли облегчённо выдохнул и посмотрел на устроившегося напротив, практически в ногах, Итера. Тот лежал, подтянув колени и подоткнув под голову подушку, и недовольно смотрел исподлобья, очевидно, дожидаясь, пока головная боль притупится. Напряжение вокруг него висело тучей, которую очень хотелось отогнать, но Чжун Ли понимал, что кредит доверия он исчерпал, и излишняя инициативность могла сыграть против него. Либо они всё решат, но по правилам Итера, либо его, в лучшем случае, выгонят на улицу.       Картинка перед глазами на несколько секунд поплыла, но Чжун Ли уцепился за сознание, осторожно встряхнув головой. Ночью поспать удалось лишь благодаря медикаментам, и опасность провалиться в сон уже не казалась такой призрачной. Чжун Ли бывало и хуже, но неунимающиеся вялость, боль и дрожь, которые накатывали беспорядочными волнами – и иногда даже во время действия лекарств, – не делали день лучше.       Чжун Ли наконец удалось снова сфокусироваться на Итере. Тот всё ещё сверлил его хмурым, обеспокоенным взглядом, но в глазах хотя бы появилось больше жизни. Кажется, таблетки таки помогли.       – Ну? – он легко вскинул брови, разрешая начать объяснения.       – Итер, я начал с тобой отношения, – негромко заговорил Чжун Ли, игнорируя вернувшуюся в пальцы дрожь, – потому что ты мне симпатичен. А не потому что ты в Маастрихте. Хотя ты, конечно, можешь не верить ни единому моему слову.       – Ты прав. Я не верю. Я не хочу в это верить, – отозвался Итер. – Прошу, скажи, что ты просто прикрываешь кого-то. Пожалуйста.       – Я никогда и не говорил, что я святой, – едва заметно пожал плечами Чжун Ли. – Это работа, Итер. У меня руки по локоть в крови. Естественно, это не то, что я буду вставлять в собственное дело – гордиться тут нечем, по большей части, – но да, я отнюдь не только таблички в экселе собирал.       Итер напряжённо вздохнул. Он почему-то не хотел принять простой факт, что все его подозрения стали правдой. Чжун Ли был уверен, что Итер хотя бы раз задумывался об этом, ведь, если подумать, несмотря на все старания и игру, все факты сходилось довольно гладко.       – То есть выкуп акций той автомобильной компании, обрушение рынка запчастей и последующее их банкротство – твоих рук дело? – пытливо оскалился Итер.       Он начал издалека. К тому же, сообщал не все факты, пытаясь развести Чжун Ли на детали, которые мог бы знать только тот, кто всё исполнил.       Чжун Ли на секунду прикрыл глаза, тихо вздыхая. Он медленно пересел чуть поудобнее, напряжённо жмурясь от неприятных тянущих ощущений, угрожавших в любой момент обернуться болью.       – Да, концерн Цайтавто неожиданно стал захватывать рынок, при этом не желая сотрудничать, – размеренно стал объяснять Чжун Ли, пытаясь сделать так, чтобы мысль звучала хотя бы цельно. – Они планировали монополизировать некоторые сектора запасных частей. А это очень не нравилось автопроизводителям, которые от сотрудничества не отказывались. Я даже рад, что мне удалось тогда всё провернуть так, что Альгемайне остался ни при чём.       Итер прищурился и сжал челюсти, явно не торопясь принимать все доводы за чистую монету.       – Фобос? – в этот раз Итер вместо вопроса сказал лишь название главного банка-фигуранта.       – Опять конфликт интересов. Фобос ставил, эм-м, неоправданно высокие проценты для вкладов и неоправданно низкие для кредитов. Люди, видя выгоду, перетекали туда из наших банков. Когда ситуация стала близка к критической, я решил немного её поправить.       – Только это был наш банк, – с раздражением перебил Итер. – И ты его своими махинациями обанкротил. Я сам проверял их отчёты. У них всё было чисто, и работали они от капитала нескольких миллиардеров и инвестиций.       – Я знаю. Но знаешь ли ты, что Фобос, помимо инвестиций, имел подставную компанию, которая занималась спекуляциями на бирже? Удивительно, что этого нет в отцовском отчёте, потому что мы с ним даже обсуждали эту ситуацию. Он тоже был недоволен. Написал прямо мне, как Бухгалтеру, – Итер презрительно фыркнул, однако уверенности во взгляде поубавилось. Чжун Ли продолжил объяснять: – Но Фобос на удивление хорошо скрывал махинации, я и сам обнаружил их практически случайно. Они могли потерять всё буквально по щелчку пальцев и без меня, потому как вели довольно опасную и агрессивную игру. Я лишь сделал так, что все средства перешли к нам, и в итоге я смог безболезненно вернуть людям их деньги.       – Ну прямо Робин Гуд… А когда ты увёл у меня из-под носа контракт с почтой, когда мы его обновляли? – вновь ощерился Итер. Он уже не пытался увиливать, а спрашивал прямо, перейдя от «вы» и «мы» к «ты» и «я». – У меня вся логистика поехала! – Итер замолчал, требовательно всматриваясь в Чжун Ли, но вдруг замер, во взгляде постепенно стало расцветать осознание. Он ошарашенно выдохнул. – Ну конечно. У меня поехала вся логистика, и я пошёл к тебе, чтобы устроить всё через ваши ресурсы. Ведь в таком случае Альгемайне получал доход в виде процентов...       Он вновь озадаченно уставился на Чжун Ли, в глазах бушевало непонимание. Чжун Ли в ответ лишь кивнул, пожимая плечами. Самое время было вспомнить, что дома в огранизации обрели специализацию вовсе не потому, что так удобнее, а потому, что это позволяет занять какую-то нишу и установить свои правила. Естественно, без пересечений и конфликтов интересов не обойтись даже при таких условиях, но об этом не всегда обязательно знать людям на Позициях. Итер уже наверняка это понял, даже если пока не хотел признавать. Эти же темы поднимались и при разговоре об Эоле с Дилюком и Кэйей. Оставалось лишь собрать всё воедино.       – Я не понимаю, какой смысл? – тихо спросил Итер, хмурясь и дёргая губой.       – Итер, – Чжун Ли провёл языком по пересохшим губам. Итер упрямо не хотел признавать очевидного, – дома в организации работают сами на себя, а не на «общее благо».       Итер поджал пальцы ног и чуть сильнее нахмурился, но больше никак не отреагировал. Недоверчивость испарялась из взгляда, сменяясь смирением. Чжун Ли мог понять Итера. С Позиции деятельность домов выглядит более цельной, потому что их взаимодействие, так или иначе, всё равно весьма тесное. Многие проблемы решаются совместно и на встречах, но это не всегда возможно. Иногда во избежание споров проще и быстрее всё сделать самостоятельно. Где-то в угоду городу, где-то себе.       – А то совещание с руководством Вейзл? Я тогда приехал на переговоры и наткнулся аккурат на дюжину машин полиции и скорой помощи, – энтузиазма у Итера поубавилось, голос стал спокойным, даже в какой-то степени обречённым. – У отца написано, что кто-то, скорее всего относящийся к Альгемайне, перестрелял половину совета директоров.       Чжун Ли поджал губы, на несколько секунд отводя взгляд.       – В моём случае, «по локоть в крови» не фигура речи, – спокойно отозвался он. Итер, однако, на этот раз выражения лица не поменял. – Совещание пошло не по плану. Вдобавок, выяснились неприятные обстоятельства, – Чжун Ли тихо вздохнул, собирая разбегающиеся мысли. – Они довольно… яро отстаивали свою позицию, не хотели принимать наши условия и угрожали расправой. Контракт на двадцать миллионов, определённо, того не стоил, но они перешли на личности, а значит, ещё и где-то нарыли информацию на дом. Пришлось выяснить, кто с ними ей поделился.       – Выяснил? – глухо поинтересовался Итер.       – Да. У нас был крот, – Чжун Ли вздохнул и постучал пальцами по покрывалу.       – Его тоже убил?       – Да.       Итер рассеянно уставился в пространство, явно задумавшись. Судя по всему, вопросы закончились, и он сумел со скрипом смириться с новым фактом.       Стоило отдать должное обезболивающим: то, что головная боль отошла, явно помогло Итеру взглянуть на происходящее более трезво. Чжун Ли очень захотелось сесть рядом, прижать к себе и спрятать Итера ото всех ужасов организации, которые его теперь ждут. И правда, почему он должен всё это переживать?       – Какой я дурак, – Итер бессильно ткнулся носом в подушку. – Повёлся на красивые глаза.       – Вообще-то это задевает, – осторожно отметил Чжун Ли.       – С тобой так парадоксально спокойно, – высунул нос Итер. По выражению лица было понятно, что он корит себя за установившуюся связь, но говорил, скорее, с претензией. – Думал же, что ничего хорошего из этого не выйдет, чувствовал, что не всё с тобой так просто. Ты появился в очень подходящее время и так стремительно ворвался в мою жизнь, что я намеренно глушил подозрения. Я чувствую себя мухой, которая попалась в паутину очень большого и страшного птицееда, который бережно заворачивает в кокон, перед тем как сожрать.       Вместо ответа Чжун Ли только печально свёл брови. Ему правда было не очень приятно всё это слушать, хотя Итер имел полное право на него злиться. Более того, он даже был в чём-то прав.       Вновь зарывшись носом в подушку, Итер тихо вздохнул. Чжун Ли молчал. С момента попадания в Маастрихт он никогда даже не думал о том, чтобы навредить Итеру. Он в самом деле отгородился от прошлого, решил начать новую жизнь. Чжун Ли из Альгемайне тщательно следил за конфиденциальностью, скрывал опасную не-Бухгалтерскую деятельность за подставными личностями и хитрыми схемами. Чжун Ли из Маастрихта старательно контролировал своё поведение и то, что и как он говорит, чтобы не навлечь подозрений. Это и позволяло успешно скрываться.       Не учёл он только двух вещей: что проникнется симпатией к мальчишке-куратору и что Эола будет очень настойчиво его искать.       Годы совместной работы позволили понять, что Итер далеко не глупый и весьма перспективный юноша. Он часто предлагал на встречах Бухгалтеров неожиданные идеи, которые остальным бы и в голову не пришли. Познакомившись поближе, Чжун Ли увидел, что иногда в нём сквозила юношеская наивность, которую работа в организации ещё не успела до конца выжечь. Скорее всего, это и было тем, что позволяло не сойти с ума в тонне цифр, сделок и крови. Чжун Ли даже завидовал. Он иногда задумывался, что детство, проведённое в организации, и не детство вовсе. Поэтому он считал, что отец Итера поступил очень мудро, позволив своему ребёнку вырасти в нормальных условиях. В любви и заботе, почти как нормальному человеку. Потому что когда ты в семь лет можешь из пистолета попасть в десятку со ста метров, с энтузиазмом принимаешь мелкие поручения по кражам и наблюдению и лихо обыгрываешь взрослых в шахматы и го – это не нормально.       – Ладно. Я понял, – раздосадовано протянул Итер в подушку, после чего вновь повернулся к Чжун Ли. – Лидер так Лидер. Ничего личного, просто бизнес, как говорится. Сам дурак. Будет мне уроком.       Итер чуть поёрзал и выудил из-за плеча косу. Он стал отстранённо теребить её кончик, уставившись на него же. Чжун Ли разглядывал помятого и потрёпанного Итера и думал о том, что тот выглядел намного лучше: тяжёлый вечер выдавали только пятна крови похитителя на рубашке, волосах и щеке, да ожоги на мочках ушей.       – А ты сам когда стал Лидером? – Итер поднял взгляд.       Чжун Ли чуть помолчал, перед тем как ответить:       – В двадцать два. Предыдущего утопили итальянцы во время попытки договориться с ними и найти общий язык. Я говорил, что соваться к мафии – гиблое дело, пусть они и начали почему-то нас притеснять на нашей же территории… Но не суть. В общем, уже очень давно я в этом варюсь. Без малого десять лет.       Было бы неплохо, подумал Чжун Ли, если бы обязанности Лидера передавались, а не сваливались снежной лавиной, как в его и Итера случаях. Потому что ты разом тонешь в обилии сумасшедших и подлых махинаций. Итер уже две недели ковырялся в архивах, и даже несмотря на высокую скорость чтения, Чжун Ли был уверен, он не очень много успел изучить.       К сожалению, в организации жизнь часто распоряжается иначе. Эоле и нынешнему Лидеру Эркеленца, например, повезло быть в каком-то смысле преемниками, но даже это не помогло им полностью избежать проблем перехода.       – Кошмар… Ещё моложе меня. Тебя выбрали, потому что ты вырос в Альгемайне?       – Нет, потому что я был Бухгалтером, – покачал головой Чжун Ли. – Это очень удобная Позиция для совмещения с ролью Лидера, да и для перемещения на неё. Ты в какой-то степени уже в курсе некоторых личных махинаций, даже если и не знаешь сути. Многое так или иначе попадает в бухгалтерию, пусть и под шифрами и кодовыми названиями. Если только это не что-то совсем обособленное и выведенное из документации дома. Так что выбор был довольно прагматичным.       Судя по выражению лица и медленным кивкам, Итер задумался. Он снова обратил взгляд к кончику косы, который мусолил в пальцах. Возможно, Позиционщики Маастрихта выбрали Итера, руководствуясь той же логикой, но почему-то Чжун Ли в этом сомневался.       – Ты убивал? – вдруг спросил Чжун Ли, также глядя на косу в руках Итера.       – Я участвовал в облавах до того, как стал Бухгалтером. Не очень часто, сам понимаешь, у Маастрихта обычно другие способы решения проблем. Но так, чтобы, как ты, практически один на один на совещании, – Итер медленно покачал головой. – Нет.       Чжун Ли тихо вздохнул. С учётом этого, реакция Итера была вполне объяснимой. Аврал на работе из-за падения Альгемайне, смерть отца, навалившиеся обязанности, теперь пытки и новость о том, что его любовник намного хуже, чем описано в личном деле – такой накал любого бы довёл.       – Смерть предыдущего Лидера Альгемайне тоже выпала на крайне неудачный период, – Чжун Ли, кряхтя, вновь осторожно пересел. – Я закопался в работу с головой, делая всё и сразу, не принимая помощь. Меня тогда из этой пучины практически за шкирку вытащила… одна знакомая. Я прекрасно понимаю, что очень тяжело всё это тащить в одиночку. Особенно после того, что ты пережил за последнее время. Позволь мне помочь тебе.       Итер явно размышлял. И, опять же, Чжун Ли мог его понять. Итер раскрылся ему, доверился, несмотря на выученную подозрительность, а в итоге обжёгся.       – Прошу, скажи мне, что то, что было между нами… Что это хоть сколько-то не было притворством, – сдавленно попросил Итер, исподлобья заглядывая в глаза.       – Итер, веришь или нет, ты мне не безразличен, – ответил Чжун Ли. – И я очень хочу помочь тебе справиться со всем, что на тебя навалилось.       – Даже несмотря на то, что в гробу ты теперь видал все лидерские проблемы?       – Именно поэтому. Потому что я не понаслышке знаю, каково это, – Чжун Ли чуть наклонил голову, смотря с искренним сочувствием.       Глаза Итера блестели золотом из-под чёлки. Он словно окончательно решал, верит он Чжун Ли или нет, взвешивал все доводы.       Чжун Ли вдруг потянулся к тумбочке, болезненно жмурясь.       – Эй, эй, ты куда? – Итер приподнялся на локте, наверняка намереваясь его остановить, но в итоге так и остался сидеть на месте в недоумении.       Чжун Ли взял ручку и что-то написал на листе блокнота. Немного неуклюже вырвав страницу – с одной рукой было слегка проблематично, – он развернулся и протянул её изумлённому Итеру.       – Пароль от моего компьютера, – спокойно заявил он. – От всех архивов тоже пароли скажу, только спроси.       Тот несколько секунд переводил озадаченный взгляд с бумажки на Чжун Ли и обратно, а потом всё-таки принял листок.       – Ты серьёзно? – уточнил Итер, всё ещё не читая написанное.       – Абсолютно, – он выдержал небольшую паузу, а потом добавил: – Мне совсем не нужен пост Лидера Маастрихта. Даже Бухгалтера, прошу, пойми это. Я не лгал, когда говорил, что моя прошлая деятельность в Альгемайне меня больше не касается. Я не хочу снова всем этим заниматься. Однако я хочу помочь тебе.       Итер, растерянно хмурясь, смотрел на Чжун Ли, не находясь с ответом. Он лёг обратно, вцепившись в листок с паролем.       – Все материалы в твоём распоряжении, – повёл плечом Чжун Ли. – Я пойму, если ты сейчас меня пошлёшь ку…       – Перестань, – перебил Итер, качая головой. Он какое-то время молчал, и эта пауза казалась Чжун Ли бесконечно долгой. В конце концов он протяжно вздохнул и продолжил: – Ты, конечно… Блядь… У меня теперь до-хе-ра вопросов. Но выгонять я тебя точно никуда не собираюсь. Только пообещай мне одну вещь.       – Всё, что угодно, – кивнул Чжун Ли.       – Не убивай меня, пожалуйста, – Итер произнёс это с таким нечитаемым выражением лица, что не до конца было понятно, шутит он или нет.       – Обещаю, я не буду тебя убивать, – снисходительно улыбнулся Чжун Ли, показывая, что Итер, в общем-то, сморозил глупость.       Взгляд Итера постепенно смягчался, и от этого становилось неожиданно тепло. Ему, видимо, кое-как удалось смириться с фактом, что Чжун Ли имеет куда более кровавую историю, нежели он мог предположить, и что именно Чжун Ли регулярно вставлял ему палки в колёса.       – Я не жду, что ты меня простишь, и даже просить не буду, – поджал губы Чжун Ли.       – И правильно, – беззлобно отозвался Итер, тупо глядя на кончик косы.       – Однако я всё равно приношу свои извинения. Особенно за вчерашнее, – голос дрогнул, вырываясь из-под хрупкого контроля. – Я не хотел…       – Знаю, – тихо перебил Итер, избавляя от необходимости договаривать. – Но это, блядь, заслужило место в топе худших событий жизни.       Итер облизал пересохшие губы и вздохнул, а затем посмотрел в глаза. Вдруг он приподнялся, подполз ближе и сел, обняв подушку.       – Как себя чувствуешь? – он осторожно расстегнул молнию кофты и заглянул под полу.       – Ужасно. Но с обезболивающими получше, – тихо сказал Чжун Ли, отстранённо наблюдая за Итером. – Мне нужна помощь с Эолой. Я ей знатно успел насолить и один точно не справлюсь.       Итер, то и дело покачивая головой, рассматривал гематомы. Возможно, размышлял о том, что придётся помогать с их обработкой.       – Я рад, что ты это сказал. Разберёмся, – Итер закончил осмотр и снова улёгся. – Ты хочешь пока держать свой статус в секрете?       – Да, пока это возможно, – Чжун Ли меланхолично смотрел на Итера, просто потому что никакого другого выражения лица сделать не мог. – Кэйя и Тарталья, конечно, хорошие ребята, но… как бы глупо сейчас ни звучало, из Маастрихта я только тебе могу… доверять.       На последнем слове Чжун Ли дёрнул уголком губ – так редко доводилось произносить его вслух. Оно вязко и неторопливо перекатывалось на языке, оставляя не очень приятное послевкусие, на которое остро реагировал инстинкт самосохранения. Такое чужеродное и давно забытое слово, но сейчас именно оно казалось самым подходящим.       – В этом месте положено спрашивать, не припрятано ли у тебя за пазухой чего-то ещё более страшного, но я даже не знаю, что может быть страшнее, – поджал губы Итер. – Для начала попробуем разобраться так, но если запахнет жареным – я им всё скажу. Договорились?       – Хорошо. Согласен, – коротко качнул головой Чжун Ли.       – Отлично, – кивнул Итер. – Но сегодня точно никакой работы. И, честно говоря, я не уверен, что завтра. Я даже сфокусироваться нормально не могу, не представляю, как в таком состоянии за компьютером сидеть… Про тебя вообще молчу.       Итер покрутил в руках листочек с паролем, так и не читая. Немного поразмыслив, он разорвал его, качая головой.       – Я принимаю твою помощь. Она мне нужна. Потому что я уже не вывожу этот пиздец, – в его голосе не было сожаления или осуждения. – И я окажу тебе любую посильную. Но мне нужно… немного времени, чтобы переварить.       Чжун Ли в ответ облегчённо выдохнул и слабо улыбнулся. Его радовало, что Итер сумел перебраться через весьма близкое к срыву состояние, потому что Чжун Ли в нынешнем виде было бы проблематично его успокоить. Но больше всего грело душу то, что они всё-таки смогли разобраться. Итер сумел кое-как выплеснуть стресс и нашёл того, с кем можно всё обсудить не таясь. Возможно, теперь его деятельность немного устаканится и постепенно наладится. Чжун Ли несколько секунд рассеянно смотрел на Итера, а потом спросил:       – Ты как?       Итер шумно, напряжённо вздохнул и посмотрел в глаза.       – Пиздец. Меня никогда так не разъёбывало, – признался он, качая головой, озадаченно посмотрел на трясущиеся ладони, а потом поднял взгляд на Чжун Ли.       – Голова сейчас болит? – спросил Чжун Ли и заодно прислушался к себе. Всё ныло и слегка ломило, но терпимо. Пожалуй, ближайшие пару недель действительно не стоит проявлять чрезмерной активности. С удивлением он отметил, что состояние Итера волнует его не меньше, чем собственное.       – Почти нет. Таблетки подействовали. Но мозг как будто ватный. Син Цю сказал, что если бы били током чуть дольше, могли бы появиться осложнения, так что мне ещё повезло, – Итер показал пальцами кавычки, а потом цокнул, отвёл взгляд и неодобряюще повёл головой. – Ты-то как такой спокойный?       – Меня накачали, – меланхолично пожал плечом Чжун Ли. – Удивительно, что тебя – нет.       Итер уставился на Чжун Ли, явно размышляя.       – Син Цю что-то говорил про слабые успокоительные. Видимо, не хватило… – в конце концов резюмировал он.       Итер пощупал ожог на мочке и крупно вздрогнул, а Чжун Ли почувствовал, как на него накатила усталость. Он внезапно понял, что во время разговора держался исключительно на силе воли и теперь сон стремительно брал верх.       – Я не знаю, как мы будем выживать ближайшие дни. Я теперь могу только лежать. Иногда говорить, – пробубнил Итер.       – Да уж, – Чжун Ли устало потёр переносицу, прикрыв глаза. Лечь спать было действительно лучшим решением. – Я сейчас вырублюсь. Иногда я очень жалею, что люди не умеют регенерировать побыстрее…       – Ложись. Может, посмотрю на тебя спящего и тоже смогу уснуть, – вздохнул Итер и заворочался. Судя по виду и голосу, его в сон не клонило. Главное, подумал Чжун Ли, чтобы это снова не оказалась бессонница.       – Я, пожалуй… м-м-м… в гостиной переночую, – простонал он, осторожно садясь и выуживая из-за спины подушку.       – Хорошая идея, – глухо отозвался Итер, нехотя свешивая ноги с кровати.       За окном едва-едва начинало темнеть, но на распорядок дня сейчас было абсолютно плевать. После произошедшего больше всего хотелось покоя. Итер помог перенести в гостиную одеяло, а потом принёс таблетки, поставил рядом.       – Мне надо немного подумать, но это не значит, что мне на тебя плевать. Так что, пожалуйста, скажи мне, если будет плохо, – Итер устало смотрел сверху-вниз на присевшего на диван Чжун Ли.       Никакие слова в пустую голову не приходили, и Чжун Ли кивнул, поджав губы.       Итер в ответ лишь покачал головой, а затем зашторил окна и вышел.