***
Шоичи ругался негромко, но долго и вдумчиво. Наруто неловко сидела в его кабинете, осматривая полки с медицинскими мазями. В помещении ярко чувствовался запах спирта, смешанный со стойким запахом морских водорослей и соли, который был характерен почти для всех мест на Узушио. — Наруто, ты только избавилась от прошлых шрамов, а уже прёшь ко мне обратно с новыми. Ты головой-то хоть подумай, нельзя вечно выходить из боя с потерями, — молодой человек поставил на стол какую-то мазь со резким запахом мяты и тихо добавил: — Особенно тебе. Девушка чуть вздрагивает. Ох. Если раньше она как-то не обращала внимания на слова окружающих и просто делала, что просили, то теперь, после того, как поговорила с Ичиго о госпоже Кумихо, Наруто начала всё чаще слышать от некоторых людей в её окружении небольшие намёки на её будущее. Это было жуть как неприятно — она ведь уже знает, что её ждёт, не нужно повторять это тысячу раз! Возможно, она лишь надумывает, но то, что она станет следующей Верховной Жрицей, уже было решено. А в её окружении точно нет совсем глупых людей. Все, кому надо было, уже наверняка всё знали, разгадав эту простую загадку: учитель и ученица с примерно одинаковыми силами, учитель занимает очень высокий пост в клане; вопрос — унаследует ли ученица этот пост? Наруто на самом деле немного пугало, сколько ей перепадёт власти, когда это случится. Ну не прельщал девушку тот факт, что ей будет позволено очень и очень многое, в том числе некоторое влияние на решения дайме страны огня, с которым у клана Узумаки с давних пор был заключён контракт. Просто она понимала: чем больше власти, тем больше у неё будет ответственности. И не то, чтобы Наруто считала себя безответственной, просто сейчас ей становилось тошно даже от одной мысли, что ей предстоит стать фактически вторым человеком в клане. Возможно, она перерастёт это. Возможно. — Я всё понимаю, — с опозданием отвечает девушка, забирая выданную ей мазь. — Постараюсь быть осторожнее, честно. Дверь тихо хлопает, оставляя Шоичи одного в кабинете. Две недели до начала обговорённого плана начинались не с самой приятной ноты.***
Следующим днём, хотя, скорее, уже вечером, её выловила Мито, утащив за собой на главную площадь. Они давно не виделись — Наруто то тренировалась, то была на этом задании, а её подруга занималась подготовкой к уже своему отъезду. — Так скоро? — у искренним удивлением спросила блондинка, дожёвывая купленное данго. Хотя удивляться тут было нечему: Мито через несколько месяцев исполнится семнадцать, так что с переездом и свадьбой тут никакой спешки как раз не было. — Ага, — легко кивнула её собеседница, с аппетитом уминая какое-то блюдо из морепродуктов. — Надеюсь, ты сможешь побывать на моей свадьбе. — Постараюсь, — кивнула Наруто, разглядывая странный ромбик на лбу своей подруги. — К слову, не поделишься, что у тебя на лбу появилось? Мито на секунду замирает, а затем с энтузиазмом заявляет: — Это мой новый эксперимент! Последующие часовые объяснения принципа работы этой печати лишь убедили Наруто, что даже если бы у неё была обычная чакра и возможность ей воспользоваться, в искусстве печатей принцессу клана ей не догнать. В этом времени «нательные» печати считались одними из сложнейших из-за того, что всегда была вероятность задеть или органы, или СЦЧ, поэтому такое доверяли делать только мастерам фуиндзюцу. Мито, получившая этот титул буквально неделю назад, решила воплотить то, что планировала сделать уже три года. «Нательное хранилище чакры» — весьма амбициозный проект, который требовал откладывать в это самое хранилище примерно четверть от производимой организмом чакры. Однако в будущем из этого хранилища можно будет черпать столько чакры, сколько этого потребует ситуация. И если бы в написании печати не нужно было учитывать положения каналов чакры, которых на лице было как муравьёв в муравейнике, то она [печать] считалась бы относительно простой. Но Мито в очередной раз доказала, что достойна являться мастером фуиндзюцу. К себе в комнату Наруто возвращается во второй день позднее, чем обычно.***
Начало третьего дня ознаменовалось ливнем, который не прекращался несколько дней к ряду, — не самое редкое явление здесь, посреди океана. Всего лишь очередной циклон, а Узушио не посчастливилось находиться на пути движения стихии. В этот раз кому-то из наставников подумалось, что будет прекрасной идеей заставить её практиковаться под проливным дождём. Нет, это имело в себе определённый смысл — не всегда ей будет везти на погодные условия во время столкновений с противником. Наруто, очень недовольно зыркая глазами и постоянно убирая с лица налипающие волосы, выполняла указания учителей. Вот вроде бы ей уже позволили вкусить вкус свободы действий, отправив на весьма затяжную миссию, однако учителей оставили. Девушке казалось это немного странным, но, раз уж эти люди занимались с ней по приказу Верховной Жрицы и главы клана, то ладно, она будет следовать их указам, пока от этого будет польза. Непогода прекратилась на восьмой день после возвращения Наруто. В тот же день она, взяв небольшую сумку, убежала после тренировок на дальний пляж, куда кроме неё никто никогда не ходил. Репутация этого места даже в клане была ниже плинтуса из-за баек, что там обитал какой-то особо злостный демон, заманивающий всех приходящих к нему свистящей мелодией. Впрочем, свист здесь реально был, вот только это не демоническая сущность свистела: в близлежащих скалах было множество маленьких углублений-пещер, из-за чего во время ветра те издавали протяжной звук, так похожий на свист. А зависимо от силы ветра изменялся и звук, создавая незатейливую мелодию, которой боялись все, кто когда-либо здесь был. Да, клан Узумаки был тесно связан с потусторонним: к фамилии был благосклонен, судя по всему, сам Бог Смерти, на самом Узушио можно было найти призраков, даже если порой в живых жителях этой земли было ненормальное количество энергии янь. Среди самих Узумаки чаще, чем в каком-либо другом, встречались люди, способные взаимодействовать с потусторонним — и сама Наруто тоже относилась к числу этих счастливчиков. Среди её знакомых так повезло ещё старому мастеру печатей господину Мангецу, нескольким из совета старейшин и ещё одна женщина из отряда Кирина могла видеть призраков во время беременности. Однако, несмотря на такую крепкую связь с потусторонним, Узумаки всё ещё были людьми. И потому всякая чертовщина по типу свистящих камней, которые принимались человеческим сознанием за проделки какой-то нечисти, могла пугать жителей Узушио до усрачки. Наруто учитывала это и специально не опровергала ходящие вокруг этого пляжа слухи. Узнала про это место она ещё три года назад, когда спросила о местах со странной или жуткой репутацией. Рассудив по опыту жизни в Конохагакуре, где заброшенный полигон, где, по словам взрослых, плакал призрак чьей-то умершей матери, оказался вполне симпатичным местечком, а каменные головы правителей деревни, на которых мало кто бывал из-за того, что те были расположены опасно высоко над деревней, — спасительным уединением для неё, девушка решила проверить такие места и здесь. И из пяти мест этот пляж оказался единственным не занятым призраками или чем-то ещё. Просто пляж как пляж. А жуткий свист ветра можно игнорировать. Возвращаясь к нынешним действиям Наруто… та собирала большие ракушки, руководствуясь своими представлениями об «эстетике и красоте». На Узушио это было маленькой традицией: собирание морских раковин после шторма. Обычно таким занимались девушки, после чего собранные подвески дарили возлюбленным, но Наруто скорее просто вела коллекцию красивых ракушек, чем делала из них что-то. Началось это хобби почти сразу, как она узнала про то, что после шторма на пляжах можно найти морские раковины. После следующей непогоды девчушка помчалась на ближайший пляж со счастливым писком, в котором можно было услышать «хочу ракушку!». На самом деле до её путешествия во времени Наруто ни разу не бывала на пляжах. Прибрежный песок ближайшей речки, чьи берега обросли деревьями и колючим кустарником, до которой было топать три с лишним часа от Конохи, не воспринимался пляжем ни в какую — там часто обнаруживались различные острые железки, оставленные после тренировок забывчивыми ниндзя, которые иногда использовали то место в качестве небольшого удалённого полигона с естественно созданной полосой препятствий. Наруто же там ловила речных крабов, которых позже пыталась приготовить — выходило не то, чтобы совсем плохо, но какого-то шедевра без разнообразия приправ не получалось. Зато было разнообразие в еде — она питалась не только заварной лапшой и дешёвыми супами из ближайшего круглосуточного магазинчика. В общем, после каждого шторма Узумаки с детским энтузиазмом охотилась на вынесенные морем ракушки. И дарить найденное она не планировала точно. Вечером восьмого дня Наруто завалилась домой со счастливой улыбкой, сумкой, наполненной ракушками, и песком с водорослями в волосах, потому что ей всё же не удалось сдержать желание поплавать.***
Девятый день ознаменовался тем, что у Наруто вышло то ли создать новый приём, то ли понять, осознать и перестроить боевой приём Кумихо под свою стихию. Волна пламени, идущая ровно прямо и сметающая большую часть преград на своём пути, похожая в некоторой степени на окружность, когда отдаляется от неё; у Учителя было почти такой же приём — она показала его в самом начале, когда показывала, чего можно достичь. Девушка, недолго думая, назвала это про себя «солнечным отблеском». На самом деле никто из владельцев чистой стихийной чакры традиционно не называл свои приёмы — это не было принято, потому что повторить любую технику, основанную на этом редком виде чакры, не мог никто, кроме самих пользователей чистой стихийной чакры. Это было таким же фактом, как, например, то, что вода мокрая, а день сменяется ночью. Пока Наруто радовалась своей маленькой победе, Кумихо задумчиво накручивала на палец выбившийся из хвоста локон. Тень дерева позади женщины чуть шевельнулась, позволяя верному псу спрятаться от чужих глаз. Значит, эти двое мальков решили узнать, сколько ей осталось жить? Как мило. Нужно будет посмотреть на это представление.***
Четырнадцатый день наступил незаметно и тихо, и прошёл без сучка и задоринки. Наруто чувствовала некоторую нервозность и небольшое сомнение в том, что они собираются сделать. А не опустит ли это её в чужих глазах? Ичиго в самом деле ничего особо противозаконного не хотел делать — они просто посмотрят точный диагноз госпожи Кумихо, сколько ей осталось времени, и уйдут. Наруто же после планировала спросить у Аяки и Мисаки об Ичиго. Ну, в самом же деле, как-то не очень выходило, что она про него совсем ничего не знала! Девушка пыталась вызнать у самого Ичиго, но тот отмахивался от осторожных вопросов о том, что ему нравится или не нравится. Наруто руководствовалась мыслями, что усложнять что-то — не есть хорошо, поэтому и спрашивала сразу у парня, а не пыталась узнать что-то о нём из третьих источников. И, если так подумать, в этой ситуации тоже стоило попытаться спросить у самой Кумихо, а не переться искать документы в ночи. Очень вероятно, что она бы рассказала — Учитель в представлении Наруто была женщиной весьма открытой и адекватно относилась к подобным вопросам. «И почему Ичиго захотел выяснять всё именно таким способом?» — подумала девушка, завязывая свои светлые волосы в высокий хвост. Через полчаса по направлению к госпиталю скользнули две тени.