My Master Gabriel. The Best Gift Ever

Эрик всё ещё бодрствует, когда хозяин присоединяется к нему в постели. Ему никак не удаётся убедительно притвориться, что он уже спит, поэтому он даже не пытается, лежит, напрягшись, так далеко от хозяина, как позволяет кровать, и смотрит, как тот скользит под одеяло. В темноте хозяин издаёт тихий звук, усталый и смиренный. — Давай, — шепчет он, приглашающе раскрывая объятия. Эрик понимает, что это предложение перемирия, но в данный момент ему ничего не хочется меньше, чем быть рядом с ним. Черт, да он бы предпочёл сейчас спать на полу, а не в объятиях хозяина. Желчь поднимается в горле, и на мгновение он предаётся фантазии о том, чтобы сказать «отвали» и повернуться к нему спиной. Это мимолётное мгновение быстро проходит, и, как ни досадно, голос разума Эрика снова побеждает. Он ничего не выиграет, если даст хозяину отпор. Эгоистично он хочет этого, но он знает, что хозяин должен быть на его стороне, если он надеется помочь Джерри. И почему-то он чувствует, что ему понадобится эта помощь. Он придвигается ближе, всё ещё жёсткий и напряженный, не в силах заставить себя расслабиться, как бы ни старался. Мастер очень нежно проводит подушечкой пальца по щеке Эрика. — Я не хотел тебя так сильно бить, — недовольно вздыхает он. — Это стресс из-за работы. Никогда больше не кричи на меня так, ладно? Я не хочу делать тебе больно, понимаешь? — Хорошо, хозяин, — покорно говорит Эрик, сосредоточившись на том, чтобы заставить свои мышцы расслабиться. — Но… — он поднимает глаза и не пропускает предупреждающий взгляд хозяина. Остаток фразы замирает на его губах. Какой смысл, в любом случае. — Давай спать, уже поздно. Поговорим завтра. В эту ночь Эрик почти не спит. Как только господин засыпает, он сворачивается калачиком, ложится на бок подальше от хозяина, слушает тишину ночи, думает. Рано утром он, видимо, задремал, потому что, когда просыпается, хозяина уже нет. Тихонько Эрик тоже сползает с кровати. Он чувствует себя паршиво, голова раскалывается от недосыпания, а лицо всё ещё чувствительно от пощёчины. Заглянув в гараж, чтобы убедиться, что хозяин действительно ушёл, а не засел в своём кабинете, он крадётся через все ещё спящий дом и направляется в комнаты рабов. Он слышит, как Трейси уже копошится в своей комнате, и на цыпочках прокрадывается мимо её двери, но всё же ему удаётся незамеченным проскользнуть в комнату Джерри. Она по-прежнему пуста. Кровать идеально заправлена, а те немногие вещи, которые есть у Джерри, аккуратно разложены по местам. Как будто здесь никто и не живёт. Сев на свободную кровать, он обнимает колени и ждёт в темноте. В комнате нет окна, и лишь из-под двери пробивается свет из всегда освещённого коридора. Вскоре его веки начинают тяжелеть, но он просыпается, услышав шаги, спускающиеся по лестнице. По мягкому топоту ног он сразу же понимает, что это Джерри, но тут же понимает, что что-то не так. Он спускается слишком медленно и тяжело, и желудок Эрика превращается в лёд. Затаив дыхание, он слушает, как Джерри, прихрамывая, идёт по коридору в свою комнату. Включается свет, и Джерри входит. Он не замечает Эрика, прижавшегося к углу кровати; вместо этого он прислоняется к двери, закрыв глаза и откинув голову на древесину, его лицо искажено отчаянием и болью. — Что он с тобой сделал? — спрашивает Эрик, его сердце бьётся от гнева. — Что за… — Джерри дёргается, его глаза распахиваются. — Эрик! Чт… почему ты сидишь здесь в темноте и… ох. Гнев исчезает с его лица, сменяясь печалью. Он подходит ближе, забирается на кровать мучительно медленными движениями, и Эрик не пропускает, как тот морщится, садясь. — Что случилось? — спрашивает Джерри, поглаживая ушибленную щеку Эрика. Его пальцы холодны как лёд, и Эрик берет обе его руки в свои, пытаясь согреть их. — Неважно, — пожимает плечами Эрик. — Ты ведь спорил с ним, не так ли? — Возможно, я немного накричал на него. — Зачем, — недовольно стонет Джерри. — Я же говорил тебе не… — Что этот ублюдок сделал с тобой? — Эрик прерывает его, все ещё злясь. — Он сделал тебе больно! Ты вообще ходил в галерею? Была ли она вообще? — Эрик, — умоляет Джерри. Он вырывает руки из ладоней, которыми Эрик бесполезно пытался втереть тепло, и прижимает запястья к глазам. — Мы можем не… — Он трахнул тебя, не так ли? Насколько все плохо? Ты должен сказать хозяину! Вместо того чтобы спорить, Джерри не говорит ни слова, по-прежнему закрываясь трясущимися руками. — Джерри, пожалуйста, — мягко говорит Эрик, осторожно касаясь его плеча. И тут словно прорывает плотину: Джерри обхватывает Эрика и начинает безутешно плакать, заглушая свои рыдания его рубашкой. Сердце Эрика разрывается на миллион кусочков. Он уже много раз чувствовал себя беспомощным и бессильным, но никогда так; он не знает, хочет ли он плакать или кричать, когда обнимает Джерри, осторожно гладит его волосы и ждёт, когда тот успокоится. — Я-я такой и-идиот, Эрик, — икает Джерри, когда наконец может перевести дыхание. — Что? Нет, всё будет хорошо. Мы скажем хозяину и… — Нет, — Джерри отстраняется, его глаза становятся всё шире. — Ты не можешь. Ты не можешь сказать ему, пожалуйста. — Ты что, с ума сошёл? Чёрт возьми, я не собираюсь… — Нет, нет, ты не понимаешь, — Джерри неистово трясёт головой, слёзы снова катятся по его щекам. — О-он хочет купить меня, он сказал, что попросит хозяйку продать меня. Мне так страшно, Эрик. Я не хочу уходить, я не хочу… — он обнимает свои колени, слегка раскачиваясь взад и вперёд. — Я должен был… я должен был облажаться и пролить вино на какую-нибудь из этих уродливых картин или ещё что-нибудь. — Подожди, притормози. Он хочет купить тебя? Что случилось? — В галерее было какое-то модное мероприятие, мы готовили и подавали еду, разливали напитки, всё как обычно, и, Эрик, он злобный, ты не представляешь, даже сотрудники его боятся, — Джерри быстро говорит сквозь стучащие зубы. — Я не хотел его злить, поэтому сделал всё, что мог, а потом он сказал, что я способнее, чем большинство его ленивых сотрудников, и что ему бы пригодился такой человек, как я, и… потом он… он трахнул меня в одной из пустых комнат и… я не думаю, что он был очень доволен, но он сказал, что над этим «мы ещё поработаем», — фыркает Джерри, вытирая слезы, которые продолжают беззвучно катиться по его щекам. — Да, мне жаль, но ты должен сказать хозяину, — мягко говорит Эрик, и, как и ожидалось, Джерри начинает паниковать заново. — Нет, нет, нет, пожалуйста! Он уже сказал, что собирается снова взять меня на следующие выходные, я просто… просто буду медленным и неуклюжим, и он поймёт, что я бесполезен и ужасно трахаюсь, и больше не захочет меня. Он будет рад, что не купил меня, — Джерри смотрит на него огромными, полными надежды, глазами, а Эрик щиплет переносицу. — Прости, Джерри, но это самый худший план, который я когда-либо слышал. Во-первых, хозяин ни за что не продаст тебя… — Правда? — Джерри насмехается, слегка истерично. — Ты не думаешь, что хозяйка уговорит господина продать меня? Или отдать меня в услужение владельцу галереи? Эрик открывает рот в знак протеста, но ничего не выходит. Верит ли он хозяину, что тот этого не сделает? Он уже не уверен. — Эрик, пожалуйста, — умоляет Джерри, голос его звучит совершенно измученно. — Хорошо. Хорошо, — успокаивающе говорит Эрик, снова обнимая его. Понятно, что Джерри сейчас ничего не соображает. Эрик его не винит. Он травмирован, устал и напуган, неудивительно, что он немного не в себе. — Ты пострадал? Насколько сильно? — тихо спрашивает Эрик, когда Джерри начинает тяжелеть в его руках. — Я… нет, мне не больно, просто такое чувство, будто меня разорвали пополам и переложили мои внутренности, — бормочет он, полусонный, и Эрик вздрагивает. Он ведёт его к кровати и ложится рядом с ним. — Всё будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем, я обещаю, всё будет хорошо, — обещает он, и хотя они оба знают, насколько пусты эти слова, Джерри, кажется, чувствует в них какое-то утешение, прижимаясь ближе, прежде чем заснуть. Эрик уже собирается уложить спящего мальчика, когда замечает, что его рубашка задралась, обнажив синяки в форме пальцев вокруг бёдер. Вскрикнув, Эрик натягивает одеяло до самого плеча и ещё мгновение наблюдает за ним, прежде чем выйти из комнаты. Всё ещё дрожа от ярости, чувствуя, что в любой момент может сорваться, он бежит обратно в спальню, направляется прямо к одному из ящиков, засовывает в него руку, пока его пальцы не нащупывают маленькую баночку, которую он спрятал там, как ему кажется, целую вечность назад. Нетерпеливо вытащив её, содрав при этом кожу с костяшек пальцев, он прячет её в карман, а затем роется в хозяйской ванной комнате, пока не находит в шкафу за зеркалом бутылочку обезболивающего. Это стандартный безрецептурный препарат, и вряд ли кто-то заметит, если он возьмёт парочку таблеток. Он спешит вниз, где тихонько кладёт маленькую баночку и три обезболивающих под подушку Джерри. Тот только что-то бормочет, хмурится и беспокойно ворочается даже во сне, но не просыпается. Теперь он может только надеяться, что Джерри найдёт их. Это всё же лучше, чем оставить их на тумбочке, рискуя, что Деннис неожиданно придёт проведать его и увидит их. Бесшумно выскользнув из каморки рабов, он едва не получает сердечный приступ, когда кто-то хватает его за руку. — Где ты был, хозяин тебя ищет, — хмурится Деннис, оглядывая его с ног до головы. — О. Он уже вернулся? Он... злится? — Ну, он… не в лучшем настроении, да. Как Джерри? — спрашивает Деннис, кинув взгляд в сторону помещения для рабов. — Он… — Эрик колеблется, его сердце замирает. — Устал. Спит, — говорит он в конце концов, проглатывая чувство вины за то, что солгал Деннису. Сейчас неподходящее время. Он бы сразу пошёл к хозяину и устроил бы большую сцену, и… самое меньшее, что он может сделать, это дать Джерри время отдохнуть. — Хорошо, я могу себе представить. Я дам ему выходной. А теперь иди, он в кабинете, не заставляй его ждать. Собравшись с силами, он стучит в дверь хозяина и ждёт, когда его позовут. Господин в данный момент увлечённо спорит по телефону, но он щёлкает пальцами, указывая на пол рядом с собой, и Эрик послушно опускается на колени. Проходит много времени, прежде чем хозяин заканчивает, давая Эрику время подумать. Как бы он ни смотрел на ситуацию, он всё равно приходил к одному и тому же выводу. Он должен сказать хозяину. План Джерри — не что иное, как рецепт катастрофы. Теперь, когда этот человек увидел, что Джерри способный и трудолюбивый, он не купится, если тот начнёт притворяться, что не знает, как правильно налить напиток. Он просто решит, что тот халтурит, и побьёт его за это. Нет, он уже явно положил глаз на Джерри, и Эрик ни за что не позволит Джерри вернуться к нему на другое мероприятие. Нет, если он может помочь. Просто на этот раз он должен быть умнее. Он должен дождаться подходящего момента, когда хозяин будет в хорошем настроении, а затем поговорить с ним спокойно. Определённо, никаких криков и требований, это была плохая, мать ее, идея. Хозяин не жестокий, Эрик уверен, что он не хотел бы, чтобы Джерри так пострадал. Он также довольно собственнический и оберегающий. Эрик просто должен использовать это в своих интересах. — Хорошо, хорошо, — наконец заканчивает разговор хозяин и смотрит на Эрика. — Пойдём, нам пора выходить. — На улицу, хозяин? — неуверенно спрашивает Эрик, но господин только предупреждающе поднимает брови. Чёрт, он очень надеется, что они больше не увидят хозяина Зака. Страх скручивает его желудок при одной мысли об этом. Он не думает, что сможет справиться с этим сегодня. Когда мастер не велит ему привести себя в «презентабельный вид», а сразу ведёт к машине, Эрик позволяет себе надеяться. Некоторое время они едут молча, Эрик напряжен, как тетива, но вскоре расслабляется, когда они сворачивают в сторону от города. — Куда мы едем, хозяин? — осмеливается спросить он через некоторое время. — Я просто подумал, что тебе не помешает побыть вне дома. Я знаю, что это так. Эрик уже давно не выходил на улицу, это правда. Он был слишком напряжен и обеспокоен, чтобы много думать об этом, и только сейчас, когда они поднимаются по узкой дороге, петляющей через виноградники, а внизу под ними сверкает океан, до него доходит, как ему надоели эти четыре стены. Примерно через двадцать минут мастер, наконец, паркует машину у обочины, и они проходят небольшое расстояние по узкой пыльной дорожке, пока не достигают небольшого возвышения над обрывом, откуда открывается захватывающий дух вид на побережье. Они находятся так высоко, что у Эрика кружится голова, и он инстинктивно прижимается ближе к хозяину. — Прекрасный вид, не правда ли? — бормочет господин, обнимая его сзади. — Заставляет все заботы почувствовать немного… менее значительными, не так ли? Эрик думает о Джерри, страдающем и напуганном в своей постели. Это все ещё кажется ему чертовски значительным, но он заставляет себя улыбнуться и поворачивается к хозяину. — Это прекрасно, хозяин. Спасибо, что отвезли меня сюда. И... я действительно сожалею. За вчерашнее. — О, милый, — качает головой господин. — Всё в порядке. Давай больше не будем об этом говорить. Давай поедим, я взял бутерброды. Мастер даже достаёт большое одеяло для пикника, и Эрик прижимается к нему, пока они едят. Это такой мирный момент, и хозяин, кажется, находится в лучшем настроении за последние несколько недель. Эрик твёрдо решает не портить его, как бы ему ни хотелось просто рассказать обо всем хозяину. Нет, это ничем хорошим не кончится. В голове у него рождается план. Сегодня он будет самым милым, самым ласковым, самым покорным рабом в мире, а вечером, надеясь, что хозяин оттрахает его и приятно вымотает, он расскажет ему. Он ведь ни за что не рассердится, верно? Нужно только правильно подобрать слова. Как выясняется, это легче сказать, чем сделать. После пикника хозяин, пока он работает, заставляет Эрика остаться в своём кабинете на несколько часов, и оставаться неподвижным, не вздыхая, не ёрзая и не пыхтя от нетерпения, что практически невозможно, поскольку ему и скучно, и он волнуется до безумия. Но каким-то образом ему удаётся сохранять спокойствие и ненавязчивость, лишь время от времени ласково прижиматься к хозяйскому бедру, что вознаграждается тем, что господин ласково гладит его по голове. Во время ужина Джерри нигде не видно. Трапезу подаёт Трейси, а Эрик бесполезно крутит шеей и напрягает слух, надеясь увидеть его или услышать его голос. Хозяин, конечно, ничуть не беспокоится, наслаждается ужином и кормит Эрика больше, чем обычно. Эрику требуется вся его сила воли, чтобы изобразить восхищённую улыбку, когда хозяин смотрит на него сверху вниз. К тому времени, как они возвращаются в спальню, он вымотан, в основном морально. Мастер плюхается на кровать, достаёт свой телефон, полностью игнорируя Эрика, и Эрик клянёт себя. Не так он планировал провести этот вечер. К чёрту. Сделав спокойный вдох, он медленно садится на кровать и на четвереньках подползает к хозяину. Он облокачивается на него, удерживая большую часть своего веса на ногах, и начинает медленно расстёгивать рубашку хозяина. — Что ты делаешь? — весело спрашивает хозяин, глядя на Эрика поверх телефона. Эрик не отвечает, только ухмыляется и наклоняется, чтобы пройтись поцелуями по твёрдому животу хозяина. Он тянется к его пряжке ремня, затаив дыхание, наполовину ожидая, что тот схватит его за волосы, чтобы остановить. Не то чтобы он думал, что хозяин обидится на минет, скорее, это всегда происходит на его условиях, и Эрик, проявляя инициативу, чувствует себя почти… бунтарём. Ободрённый тем, что мастер не останавливает его, он освобождает его член из штанов и с нетерпением обхватывает ртом, мгновенно делая твёрдым. Хозяин только откидывается назад к изголовью с удовлетворённым стоном, нежно положив руки на голову Эрика. Он не толкает его вниз, только располагает свои руки там и позволяет Эрику задавать свой собственный темп. Это странно волнующе — хоть раз контролировать ситуацию, и он делает всё возможное, чтобы доставить удовольствие хозяину, не торопясь, чтобы не разозлить господина за то, что он его дразнит. Вскоре дыхание хозяина учащается, а его слабые стоны становятся более настойчивыми. Эрик уже готов, когда хозяин входит в его горло, и ему удаётся не скривиться от солёно-горького вкуса, проглотить всё, а затем вылизать хозяина дочиста. Победно ухмыляясь при виде полного блаженства на лице господина, он прижимается к нему, уткнувшись лицом в грудь, наслаждаясь тем, как быстро бьётся сердце. — Что ж, — усмехается хозяин, как только переводит дыхание. — Это было приятно. Эрик смотрит на хозяина, не упуская из виду задумчивое выражение его лица. — Ты сегодня очень мил, — замечает хозяин, играя с его волосами, и сердце Эрика учащённо забилось. Он слышит невысказанный вопрос за словами и понимает, что это его шанс. — Я просто думал о том, как мне повезло, хозяин. — О? — господин поднимает брови, забавляясь. — Да. Потому что я знаю, что вы не позволите, чтобы со мной случилось что-то плохое. Вы защищаете меня. Вы… Вы никому не позволите меня трогать, верно? Вы защищаете то, что принадлежит вам. Забавляющееся выражение лица Мастера исчезает, и он немного приподнимается. — Кто-нибудь трогал тебя? — требует он, нахмурившись. — Нет, нет, нет! — Эрик быстро спешит заверить его. Чёрт, он не хочет, чтобы это касалось его самого. Это совсем другая история, и сейчас она не важна. Важен Джерри. — Нет, никто не посмеет. Именно об этом я и говорю, вы защищаете меня. — Хм, — задумчиво хмыкает хозяин и опускается обратно. Эрик выжидает мгновение, снова прижимаясь к груди господина. Он так нервничает, что ему становится плохо, но он всё равно продолжает. — Я просто беспокоюсь о Джерри, — тихо говорит он. — Почему? О чём ты говоришь? — хозяин кажется искренне озадаченным, и Эрик подавляет раздражение. Может быть, если бы он обратил на него хоть немного внимания, он бы знал, почему. — Я знаю, что он вам не нравится так же, как я, но он всё равно ваш, не так ли? Кто защитит его, если не вы, хозяин? — Эрик, о чём ты говоришь? — предупреждающе спрашивает хозяин, садясь, и Эрик быстро соскальзывает с кровати, делая несколько шагов вне досягаемости хозяина. Его руки дрожат, а сердце бьётся так сильно, что больно, но он продолжает действовать. Он начинает быстро говорить, отчаянно пытаясь выложить всё, прежде чем хозяин снова заставит его замолчать. — Когда вас не было, во время конференции, госпожа устроила вечеринку, а потом позволила своему другу — парню Майклу, — отвести Джерри в свою спальню. Он заставил его отсосать и сделал ему больно! Нахмурившись, хозяин тоже встаёт, и Эрик быстро отступает, разделяя их кроватью. — А потом он снова сделал ему больно вчера в галерее! Он трахнул его! Джерри ваш, а какой-то уродливый подонок трахал его за вашей спиной! — кричит он, слёзы катятся по его щекам. Ну вот, его план поговорить об этом спокойно и не кричать на хозяина снова провалился. Хозяин смотрит на него со смесью ужаса и едва скрываемой ярости, и Эрик наконец заставляет себя замолчать. Теперь он загнал себя в угол и затаил дыхание, наблюдая, как хозяин яростно шагает по спальне. — Ты уверен в этом? Клянусь Богом, если ты всё это придумал… — Я не лгу, хозяин! Клянусь, я видел синяки и всё такое… — Я убью его, — процедил тот сквозь зубы, выглядя совершенно убийственно, и у Эрика болезненно сжался живот. Кого его? Конечно, он имеет в виду того парня, верно? Не будет же он злиться на Джерри? — Хозяин? — неуверенно спрашивает он. — Пойдём со мной, — сердито огрызается господин, и Эрик чуть не спотыкается о собственные ноги, спеша догнать хозяина, который уже вышел из спальни. Он проносится по дому, явно кипя от ярости, и безошибочно направляется к помещениям рабов. — Хозяин, подождите, — пытается Эрик, но его полностью игнорируют, и всё, что он может сделать, это продолжать рысью бежать за ним. Хозяин, с Эриком по пятам, запыхавшись, врывается в комнату Джерри с такой силой, что дверь бьётся о стену. Джерри, который лежал в постели и читал, взглянув на разъярённое лицо хозяина, становится белым как простыня. — Раздевайся! — рявкает хозяин, и Эрика скручивает от чувства вины и сочувствия, когда глаза Джерри расширяются от ужаса. Он сползает с кровати на колени, дрожа как лист. — Простите, хозяин, пожалуйста, простите, — едва слышно умоляет он, отчаянно тряся головой. — Я хочу посмотреть сам, я сказал, раздевайся! Эрик вздрагивает, когда Деннис отталкивает его с дороги и проскальзывает в комнату. Он встаёт перед Джерри, заслоняя его, и смотрит господину прямо в глаза. — Что бы это ни было, хозяин, я уверен, что этому есть разумное объяснение, — спокойно говорит он. — Шевелись! — нетерпеливо приказывает мастер. Деннис расставляет ноги, расправляет плечи и стоит на месте. Несмотря на то, как Эрик сейчас напуган, он чувствует искру восхищения старшим рабом. — Хозяин, разве вы не видите, что пугаете мальчика? — тихо спрашивает Деннис. Позади него Джерри прижимется лбом к полу и тихонько всхлипывает. Между хозяином и Деннисом происходит короткий поединок взглядов, и кажется, что все в комнате затаили дыхание. Напряженный момент нарушается тем, что господин делает глубокий вдох и медленно выпускает воздух через нос. — Видишь? Я спокоен. Теперь подвинься. Деннис неохотно делает шаг в сторону, всё ещё оставаясь рядом. Мастер садится на корточки рядом с дрожащим мальчиком. — Джерри? Мне нужно, чтобы ты рассказал мне, что произошло, — говорит он. Похоже, ему действительно удалось взять свой гнев под контроль, так как его голос размеренный, если не сказать строгий. — Я-я н-не знаю, что… п-простите меня, пожалуйста, — Джерри плачет так сильно, что с трудом выговаривает слова, и хозяин вздыхает. Взяв его за руку, он тянет его вверх, не обращая внимания на его испуганные хныканья, и толкает его, чтобы усадить на кровать. — О, тише, — хозяин закатывает глаза, заглушая неистовые извинения Джерри, а затем поднимает его рубашку, обнажая худой, покрытый синяками торс Джерри. Всё ещё хуже, чем думал Эрик. Синяки от пальцев всё ещё там, даже более выраженные, но вся левая сторона покрыта одним большим пёстрым синяком, обвивающим его грудь, и выглядядит так, как будто кто-то пнул его по рёбрам. Деннис шипит, делая шаг назад от удивления, а Эрик тяжело сглатывает. В несколько напряженных секунд тишины, последовавших за этим, гнев хозяина, кажется, возвращается с новой силой. Он хватает Джерри за шиворот и слишком мягко толкает его вперёд и к выходу из комнаты. — Чёрт, — ругается Деннис, одаривая Эрика раскалённым взглядом, после чего они оба бегут за ними. Вскоре становится ясно, что господин направляется к комнате хозяйки, и тогда Джерри начинает сходить с ума, отчаянно всхлипывая и пытаясь освободиться от хватки господина. Конечно, у него нет ни единого шанса, ведь он примерно вдвое меньше хозяина, а господин даже не замедляется. — Хозяин! — умоляюще произносит Деннис, но на этот раз его полностью игнорируют. Мастер распахивает дверь хозяйки, не удосужившись постучать, и втаскивает умоляющего и плачущего мальчика внутрь. — Гейб, какого черта… — кричит она, лёжа на кровати. — По-твоему, он выглядит совершенно невредимым? — рычит он, снова поднимая рубашку Джерри. Затем он, наконец, отпускает его, и Джерри рушится на пол. — Я не знала, — серьёзно говорит она. — Клянусь, я не знала. — О, так ты не знала, что твой гость помогал себе с моим рабом, как только я уехал из дома? Взгляд хозяйки переходит на Эрика, который стоит у двери вместе с Деннисом, и если бы взглядом можно было убить, он бы в тот же миг упал замертво на пол. Она не отвечает, поджав губы и глядя в сторону. — Деннис, — холодно говорит мастер после нескольких минут молчания, в котором не было слышно ничего, кроме тяжёлого дыхания Джерри. — Отведи Эрика и Джерри в комнату Джерри. Они должны ждать там, пока я не приду за ними. Кивнув, Деннис помогает Джерри встать. Требуется несколько попыток, чтобы тот смог подняться на дрожащие ноги, но Деннис поддерживает его и быстро ведёт к Эрику, который ждёт у комнаты хозяйки, закрывая за ними дверь.