Светлячки в небе

      Люди вокруг дворца ведьм засуетились, когда услышали конницу. Больше дюжины всадников заполонили двор. Эти воины скрывали лица под банданами, что закрывали нижнюю часть лица. Лидера среди них узнать можно было легко по копью, что он носил на спине. Мужчина спрыгнул с жеребца, выходя вперёд.       — Моё имя Энди, я лидер первого отряда Союза Пяти Звёзд. Я прибыл для того, чтобы забрать двух человек - одного юношу и одну ведьму. На то приказ королевских семей.       Стэн стоял в стороне от всех. Ему были противны выражения этих лиц, льстивые голоса и попытки сблизиться с воинами. Люди пытались извлечь выгоду для себя, получить хоть долю внимания высокопоставленных воинов. Все галдели, как вороны над кладбищем, падальщики над своей жертвой. Среди них был и Барри, но он молчал.       Ощутив на себе пристальный взгляд товарища, Барри поднял голову и посмотрел на Стэна, который уже уходил в лес. Понять его эмоции никто не смог бы и до конца дней своих. В определённой степени, его гнев разделял и Барри. Он точно бы не забыл ту ночь, когда потерял единственного родственника. Они оскверняли память о ней. Вряд ли бы ему удалось успокоить Стэна, если бы кто-то пустил слух про Эванору.       Она была слишком дорога ему, слишком близка с ним, чтобы он позволил сказать что-то грубое о ней. Если Стэн был готов убить самого Барри, то говорить о других, совершенно незнакомых людях, совсем нечего. Ему не важны другие жизни, важна лишь одна, и ту он уберечь не мог. Эванора ведьма с магическими силами, а Стэн обычный смертный, который немного лучше остальных умеет обращаться с луком, старик обучал его владению томагавком и копьём. Лесник воспитывал из него воина, достойного называться равным Пяти Звёздам.       Лесник в молодости был солдатом, знал много тактик и манёвров в бою, поэтому решился стать наставником. Стэн долго умолял его стать учителем. Тренировки, охота и сон. Такого жестокого отношения к себе Барри не понимал. Не понимал, зачем изнурять себя до бессознательного состояния.       В лесной хижине не было слышно суеты от основного поселение вокруг имения ведьм. Старик сидел на крыльце, перемалывая в ступке травы. Он занимался целительством, отрицая магию ведьм. Нельзя было лечиться тем, что могло отравлять. Лесник отрицал всё это, не верил в то, что ведьмы лечили. Он привык к врачеванию и верил только в врачевание, что сложно было отрицать.       — Что там за разговоры?       — Прибыли воины. Они заберут с собой двух людей, воина и ведьму, — Стэн сел рядом со стариком.       — Всё им мало, бесы, — ругнулся лесник. — В прошлый раз ушло десять крепких мужчин, теперь и одну ведьму. Похоже, это конец для людей. Когда-то это должно было произойти, — старик выдохнул.       — О чём ты? — парнишка нахмурился.       — Я прожил длинную жизнь, мне умереть не страшно. Тебе нельзя умирать. Ты должен жить, ты молод. Что бы она не сказала, ты ей нужен, своей подружке.       — Старик, говори прямо, — серьёзно проговорил Стэн.       — Хорошо-хорошо. В твоём возрасте нетерпение может сыграть злую шутку.       — Старик!       — Понял-понял, — мужчина отложил все принадлежности.       Лесник начал издалека. Ту часть самой службы Стэн не особо слушал, это не давало сущности и понимания того, что ранее пытался сказать ему учитель. Конец для людей? То есть нет ни единого шанса на победу? Демоны одержат верх? Или все люди превратятся в армию зомби? Увы и ах, этого тогда никто не знал.       Ранее в своих рассказах старик упоминал знакомого шамана, но до появления Союза Пяти Звёзд все они ушли в дальние горы, либо были убиты злыми ведьмами. Шаманы не вернуться, не смогут оказать настоящей поддержки. И не было никакой возможности связаться с ними, пока шаманы сами не захотят спуститься обратно к людям.       Вероятно, ведьмы могли установить с ними какие-то связи, но об этом точно бы никто не стал говорить. Им это невыгодно, чтобы контролировать людей, чтобы они вверяли колдуньям свои души. Простая схема, такое было распространено и в обычных поселениях, чтобы никто не усомнился во власти старейшины селения.       — Когда я был в твоих годах, я служил при дворе одного из королей. После одного сражения я не мог ходить, поэтому меня сослали. В тех землях было много шаманов. Не ведьм, шаманов. Это огромная разница. Они общаются с духами, гадают по звёздам и вся лабуда. Суть вот в чём. Ещё в то время они говорили о том, что настанет тьма. Вечная тьма окутает небеса с помощью Теней. Они говорили, что во власти своего сознания тот, кто управляет Тенями, обрушит небо на демонов, уничтожив целый мир. Но есть риск, что тот, кто взрастил управляющего Тенями, убьёт его, тогда умрут люди. Нельзя допустить ни помутнения сознания управляющего Тенями, ни его гибели.       — Управляющий Тенями? Тот, кто его взрастил?       Мальчишка резко подскочил, убегая в дом. Слышался грохот, звон металлических наконечников. Стэн выглядел слишком обеспокоенно, словно вновь должны были напасть на них.       — Нет... Нет, нет, нет... Речь об Эве и Селене! Я должен не допустить этого! Я пойду третьим. Я не дам Селене убить Эванору!       — Раз ты так считаешь, то поспеши. Не думаю, что эти люди будут долго тут находиться, — вздохнул старик, вставая на ноги.       Он стоял, ждал, пока мальчишка соберёт вещи. У лесника был лишь один молодой скакун, которого мужчина отдал Стэну. Парень закрепил вещи на седле, его взгляд не находил покоя. Но, посмотрев в глаза старику, он выдохнул. Стэн протянул ему руку. Лесник ответил на рукопожатие, не позволяя себе эмоций. Чем меньше привязанность, тем меньше боли будет в сердце.       Стэн же не смог совладать с эмоциями, быстро обняв старика и так же быстро отстранившись. Без слов они попрощались. Парень запрыгнул в седло и помчал за отрядом, который уже собирался покидать земли ведьм. Лесник стоял перед своей хижиной до того момента, пока не перестал слышать топот копыт.

***

      Табус вышел на тренировочный двор. В отдалённом углу за казармами Эванора сидела в кругу ведьм. Колдуньи молчали, а их глаза светились тёмным цветом. Это был транс, в котором они общались единым сознанием, что соединяло их под заклинанием. Чары позволяли им восстановиться быстрее.       Услышав шаги, Эва повернулась к иссушителю лицом. Цвет глаз ведьм вернулся к нормальному состоянию, все они встали позади и по бокам от молодой ведьмы.       — Смотрю, ты свыклась с властью, — глухо усмехнулся Табус.       — Это не власть. Это ответственность, — ответила Эва. — Вы пришли не для этого. Говорите прямо.       — Мои разведчики узнали о том, что армия людей и демонов столкнётся в бою на поле между Мёртвыми Городами. Мы прибудем раньше, атакуем демонов. Если люди нападут на нас, то будем убивать и их. Мы враги для всех.       — Пока люди не угроза мне и ведьмам, мы не тронем их во время боя.       — Ты всё ещё наивна. Это война. Ты не останешься прежней. Ты не вернёшься к ним. Твоя наставница тебя и убьёт, если ты не ожесточишься!       Ведьмы выступили вперёд, создав круг вокруг Эваноры. Их глаза засветились белым, вызывая ветер. Своим голосом Табус вызвал агрессию у тех, кто подчинился Эве. Они защищали свою главу. Иссушитель отступил, поправляя капюшон. Выводить на гнев столько ведьм за раз, учитывая их обстоятельства пленения, было самоубийством.       Табус повторил, что в скором времени они выступят на бой между Мёртвых Городов. Эванора выдохнула, Ингрим придержала её за плечи, не позволив упасть. Старшая из ведьм была телом похожа на мужчину, выше Херобрина. Алая ведьма, как её называли остальные, предложила уединиться и обсудить план действий. Младшая решила последовать этому предложению и позвала ведьм за собой в переделанные казармы.       У них была большая задача, чем просто подчинение общему приказу. Нужно было грамотно распределить все силы, чтобы не потеряться во время битвы. Каждая из ведьм высказывала свои предложения. А Эванора должна была сформировать всё сказанное в единую идею о том, как случится весь запасной план.       Стихийных ведьм было мало, шесть. Две огненные, Ингрим и Эльвира, водные - Камилла и Терри, земная Морган и воздушная Ола, в совместительстве целитель. Мисти работала с духами, Альта с оружием. Верна и Розмари являлись чернокнижниками, чья тёмная магия превосходила в своём расцвете весь ковен. Карин и Лила подчиняли своей силе погодные явления и животных.       Эванора решила вновь использовать барьер, так как магия крови не давала желаемого результата. Она просто не могла использовать изученную силу, пока не испытала ненависти и злобы. Если Эва не испытывает желания убить кого-то, то магия крови так и останется для неё недосягаемой. По крайней мере, так говорилось в украденной книге.       Ведьмы пришли к тому выводу, что Ингрим, Эльвира, Камилла и Терри займутся пиглинами. Альта будет защищать Олу, которая будет следить за состояние ведьм и иссушителей. Для Морган, Мисти, Верны и Розмари оставалась роль поддержки и прикрытие для отступления в случае поражения или тактического отступления.       Битва начнётся вечером, на закате, так как солнце ещё будет для каких-то целей людей. Между Мёртвых Городов давно обосновались демоны, поэтому нападать на них нашли почему-то хорошей идеей. Возможно, колдуны и алхимики людей смогли заблокировать действие порталов для перемещения войск.       Если что-то пойдёт иначе, то ведьмы соединят свою магию в одно целое, чтобы применить сразу тринадцать заговоров, чтобы использовать заклинания из различных областей. Это позволит расходовать одинаковое количество энергии и быть полезной в различных областях. Исцеление, иллюзия, нападение и прочие виды магии, которые в сумме друг с другом могут дать сильный эффект.       Ведьмы до вечера просидели в казармах, обсуждая запасные варианты. Мисти создала помехи для того, чтобы их не слышали иссушители. Херобрин бы в такой ситуации точно не одобрил самодеятельности. Все действия должны согласовываться с ним. И это не нравилось ведьмам, которые пока не имели достаточно сил, чтобы уйти от него прочь или попытаться скрыться. Перейдут на сторону пиглинов или людей - Херобрин будет их растерзывать до той поры, пока они не станут умолять о смерти.       С другой стороны, эти ведьмы слишком гордые, чтобы отказаться от своих слов. От данных клятв зависела их жизнь перед собственной магией. К тому же, им некуда было идти. Их ковны были разбиты, а выжившие бежали к старейшим. Эти двенадцать ведьм уже похоронены под именами предателей, принявших сторону Херобрина.       Пожалуй, Эванора пока была единственной со славой спасительницы, так как Рейн, спасшая детей и женщин со стариками, не знала о том, что произошло потом, пока не пришло письмо от Аквы. Лоретта и Джоанна поддерживали воспоминания о том, как Эванора ушла, чтобы они спаслись. Одна Селена не говорила о ней.       В крепости было тихо. Эванора сидела у себя в комнате, играясь с оцелотом с помощью клубка пряжи. Ей было дурно, а свежий воздух, входящий через открытое окно, никак не помогал расслабиться своей прохладой. Голова была очень тяжёлой, Эва падала на постель и не хотела подниматься, пока питомец не начинал щекотать её шершавым языком.       Пришли Ингрим, Эльвира и Мисти. Они прошли к окну, закрыв за собой дверь. Мисти создала помехи вокруг комнаты, чтобы им не мешали. Пусть Табус и дальше думал, что ведьмы пытались настроить Эванору против иссушителя и Херобрина. Им это самим было не нужно, так как Табус обязательно почует использование портала рядом с собой.       — Какой думой озадачена? — спросила Эльвира, присаживаясь рядом с Эвой.       — Мне сложно принять всё это...       — Лгать плохо. Особенно себе, — покачала головой Ингрим, смотря на небо.       Эва пыталась проанализировать поведение Селены. Понять её мотивы и предпосылки для этих поступков. Почему она пошла в альянс? Почему раскрыла нахождение хижины и пыталась забрать вещи внутри? Почему угрожала убить, если Эванора изменится?       Изменения касались ведь не только характера. В условиях войны, когда своими глазами видишь смерть, кровопролитие и сам участвуешь в боевых действиях, меняешься против желаний. Внешность теряет прежние черты: чаще всего красные усталые глаза, бледность кожи, худоба и, самое главное, взгляд. Пустой, видевший кое-какие события, не желающий ничего говорить.       — Я боюсь. Боюсь, что потеряю вас. Я долго дружила со Стэном и Барри, лишилась их тогда, когда они стали видеть во мне девушку. Я потеряла ковен, когда Селена отдала мне Книгу Теней. Теперь нас ждёт битва.       — Та клятва. Мы не умрём, пока ты жива. Наши жизни в твоих руках. И мы будем защищать тебя до конца этого, — с рукой на сердце, произнесла Мисти.       — Почему судьба так жестока? — Эва устало посмотрела на старших ведьм.       — Этой старой девке плевать на нас, — продолжила Эльвира.       — Либо она давно мертва, — сухо выдала Ингрим.       Ведьмы переглянулись. Они уже прошли свою жизнь, были старше Эваноры и на пять, и на десять, и на пятнадцать лет. Принадлежали они ранее к крупным ковнам, участвовали и в вооружённых конфликтах, и друг с другом сражались. Им были знакомы войны и сцены крови. В этом плане им было в разы проще.       Раз Эванора боялась, то их задача, как спасённых, отплатить ей за такой риск. Пусть некоторые из ведьм становились бессовестными убийцами, а именно вступали в ряды бандитов, помогая с набегами, то наследники старейших были воспитаны по законам жизни. Одному бороться против огромного мира бессмысленно, поэтому нужны союзники. Чем выгоднее союз, тем крепче за него нужно было держаться.       — На деле, мы пришли говорить о Селене. Что ты будешь делать с ней? — нарушила молчание Мисти.       — Не знаю. Но я должна остановить её раньше, чем она доберётся до меня. Если потребуется, применить заклинания третьего уровня. Если я лишу её магии, она перестанет быть ведьмой.       — Это рисковое занятие. Ты потеряешь свой вид, твоё сознание повредиться, — предостерегала Эльвира. — Лучше будет отдать это заклинание кому-то из нас.       — Я рискну. Внутренних резервов должно хватить для этого, — твёрдо заявила Эванора.       — Тогда позволь сделать один подарок тебе, — выдохнула Ингрим.       Она встала напротив Эвы, присела на одно колено и указательными пальцами коснулась висков девушки, большие пальцы слегка оттянули нижние веки. Глаза Ингрим засветились белым, с её губ вместе с заговором поплыл лёгкий дым, окутавший голову Эваноры, а после пронзивший глаза.       Судороги сковали движения пальцев и ног. Это была не такая страшная боль, как можно было подумать изначально. Судороги утихали быстро. Ингрим отстранилась, прикрыв правый глаз ладонью. Эванора подошла к зеркалу, рассматривая своё лицо.       Теперь её глаза были голубыми и одинаковыми. Волосы блестели золотом. Она была готова заплакать, но сдержалась, оборачиваясь к ведьмам. Эва подошла к Ингрим и уткнулась ей в плечо, выпустив слёзы. Алая ведьма обняла её. Мисти и Эльвира улыбнулись, так как это был первый момент, согревающий их души. Эти ведьмы не казались Эве чужими, хотя знала она их мало. Месяц Херобрин узнавал про точки порталов демонов, когда и как Союз Пяти Звёзд. Всё это время Эванора раскрывала душу перед ведьмами, пытаясь защищать их от Табуса.       Мисти начала петь тихую и тоскливую колыбельную. Эва слышала эту песню в землях ведьм, где все знали старые легенды и сказки. Старейшие вплели свои когти в историю, чтобы удержать самое ценное от их прошлого - культуру. Ингрим сказала сесть Эваноре на постель, что та и сделала, ложась головой на подушку. Ведьмы сели по краям постели.       От Ингрим, что села слева от Эвы и положила ладонь ей на грудь, шло непомерное тепло. Мисти положила свои руки ей на щёки, спасая от бреда призрачной прохладой. Эльвира взяла правую руку Эваноры в свои, забирая жар её тела. Уложив Эву спать, ведьмы вернулись в казармы. Оцелот лёг под бок хозяйки, согревая ведьму.