Змейка

Тёплая вода приятно расслабила, смыла негатив… — Ш-што са бесобас-сие? — от злости, что появилась от вторжения на мою территорию, частично приняла змеиный облик. Вдох, выдох. Злость мне не помощник. Вытянутые пальцы сильно побледнели, были видны тонкие синие вены на прозрачной коже, водные капли опасно блестели на отросших острых когтях. Клыки слегка выпирали и упирались в нижнюю губу. По телу, что местами стало прозрачно-белым, виднелись чешуйки молочного цвета. — Холосо хоть хвост не выполс-с, — с негодованием отметила, понимая, что придётся возвращать прежний облик поспешно. Устало прислонила лоб к холодному кафелю. Трансформация… Обведя беглым взглядом помещение, искала что-то, что можно было бы зажать в зубах. Глаза упорно возвращались к свалившейся в кучу одежде. Хоть звук приглушу. Зажав плотную ткань во рту и присев на дно душевой, подставило лицо под воду. Она мне потом поможет. Менять осознанно форму больно. Легче, когда трансформация проходит спонтанно, под действием эмоций. Осознанная трансформация – долгий и болезненный процесс. Ситуация усугубляется ещё и тем, что времени нет. Меня ждут. Так, ладно, раз два и поехали! Возникший зуд был сильным, хотелось расчесать плоть до крови и содрать этот жгучий раздражитель прочь. Сильнее закусила ткань. Когти втягивались долго, с неохотой, в кости въедался чужеродный материал. Тяжело дышала. Нужно перестроить органы. Самый болезненный момент. Вдох, выдох. Плавленное железо скрутило тугим узлом боли. В глазах плясали разноцветные мушки. В висках пульсировала горячая кровь. Зубы плотно сжались. В целом, я сделала это. Кажется, прокусила халат. Вытянув ослабевшими руками одежду, что стала влажной и тяжёлой, смотрела на кровавый цвет, что медленно расползался под действием воды всё дальше по белой ткани. Снежные вершины словно насмехались над таким маленьким, измученным архонтом, что пришёл во враждебную среду, как на собственную погибель. — Прочь, — осипшим голосом отгоняла непрошенные воспоминания. В горле было сухо. Тёплая вода всё также продолжала капать, согревая и лаская измученное человеческое тело. Люди не предназначены для такой силы. Заставила себя намылить сначала руки, а затем и тело с волосами. Медленно приходила в себя. Закончив с водными процедурами и выйдя из душевой, не вытираясь, подошла к запотевшему зеркалу. Прочерк рукой по серебряной поверхности туда, сюда, вверх и вниз, шаг за шагом отвоёвывая отражение. На теле вроде ничего нет. Клыки втянулись. Волосы чёрные. Глаза яркие, светящиеся, со змеиным зрачком. Смотря в зеркало, неспешно возвращала всё на круги своя. Теперь нужно выйти и разобраться с гостями… — Как же всё болит, — позволила себе немного похныкать.